В ходе работы над аудиокнигой к "Подкаменному Змею" у меня образовалось некоторое количество иллюстраций к тексту, которые на экране держатся несколько секунд. Между тем, это полноценные иллюстрации, которые жаль было бы терять. Выставляю их здесь. Можно будет также поставить их в текст.

К главе 1. Сказание о Змее

- Нет у вас выбора, Яков Платонович! – со смешком сказала Анна, усилием воли размыкая желанные объятия. – И уже давно.

К главе 2. Беловодье

А потом из-за поворота показался Штольман, осторожно поднимающийся по тропе, неся полные горсти ежевики.

К главе 3. Змеева хворь

Анна перевела дыхание и выпрямилась, непреклонно отводя его руки: "Нам туда!"

Умирать мужик не хотел, тянулся, обессиленный, почему-то к Штольману, видать имевшему самый городской и представительный вид: "Помогите, барин! Кончаюсь".

К главе 4. Волчий прииск

Только вот с собой самим что делать? С тем, что он причиняет женщине, которую больше жизни любит.

- Нашел, легавый? Так это ещё не значит, что твоя взяла.

- Не ваш расклад, Кобчик, или как вас там? – сказал ему Штольман.

Внезапно Яков с удивлением ощутил, что в правый бок ему уткнулся ствол.

К главе 5. Змеево золото

В глубине сарая кто-то копошился, издавая тихие, мучительные стоны. Она подлетела к нему, не чуя под собой земли.

- Яша… Яшенька!

Каждый шаг они делали вдвоём – как последний. Колени Якова подгибались, тело норовило посунуться вперёд, ноги не поспевали. Анна каждый раз успевала подставить своё плечо – и он валился на него, но не падал.

К главе 6. Прощай!

Потом, когда гнал коня по лесной дороге в поступающей темноте, он уже не боялся ни медведя, рыси, ни Подкаменного Змея. Самыми страшными хищниками на этом свете оказались люди.

Кажется, такие вот - злые и решительные - никогда не переживают войну, и в каждый бой идут, как в последний раз. И что такому делать на чужбине? Глушить коньяком воспоминания и грезить о чём-то настоящем, чего никогда не будет?

- А знаете, ведь предание о Подкаменном Змее полностью сбылось! – тепло улыбнулся ему Кричевский, вспомнив о золоте, путешествующем на дне саквояжа. – Ваше здоровье, Яков Платонович!

- Куда теперь? – спросила она.
- Куда-нибудь. Где знают духов и умеют с ними обращаться.

Мужчина и женщина. Равные. Две половинки единого целого.

Atenae, какая всё-таки здоровская была эта Ваша работа! Спасибо!

ann_zavyalova, а вдруг по мере прослушивания рука потянется к блокноту, чтобы набросочки какие-нибудь сделать? Держите его рядом

ann_zavyalova, это здорово, потому что моя жена как раз частенько забывала бумагу, и когда ей приспичивало рисовать, то паспорт, билеты и прочее как раз рисковали попасть под творческое вдохновение

ann_zavyalova, оно того стоило — рисунок чудесный!
Слушайте, не могу не процитировать очень большим куском, но созвучно Вашей работе. Из повести "Путь побеждённых" Андрея Лазарчука, о которой я упоминал в теме "Сильная женщина, настоящая любовь". Она как раз о художнике.
[indent]
"...не надо было сдерживаться, и он не сдерживался, он схватил лист плотного картона. Рука сама нашла ящик с пастелью и выбрала мелки. Сейчас главное было – не пытаться вмешиваться, не мешать самому себе, и он не вмешивался и не пытался командовать рукой, она сама знает, чего хочет… На листе проступили контуры зданий, взметенные кроны, потоки воды, и Март узнал сегодняшнюю грозу, все это было взято с какой-то странной точки, и перспектива ускользала, пока Март не понял, что дома и улицы тоже взметены вихрем и скручены им в спираль, ее витки просто не видны за предметами, и что в точке перспективы сходятся не воображаемые линии, а вполне реальные земля и небо – они со страшной силой втягиваются в эту точку, в эту маленькую, но сквозную пробоину, сминаясь при этом морщинами и складками… Как всегда, начала, самого начала он не уловил – он заметил свет, когда тот набрал уже полную силу. <...> На картоне тем временем разворачивались события: кого-то ветром несло над крышами, кто-то смотрел вверх, двумя руками удерживая шляпу, а еще кто-то тянулся вслед улетевшей – но не дотягивался. Лицо девушки было полузнакомо, шляпу держал Тригас, а тянулся, оказывается, он сам… В дверь дважды стучали, Март, естественно, не отзывался; раз звонил телефон, дал звонков пять и смолк. Постепенно Март остывал. <...>
В окно медленно втекал теплый пресный воздух. В голове было пусто и тихо. Март бесцельно походил по комнате, полежал на тахте, храня эту пустоту и тишину, но лист картона, брошенный рисунком вниз, притягивал к себе, и не было сил сопротивляться, да и смысла сопротивляться не было, все равно никогда он этого не выдерживал.
Просто хотелось продлить немного эту благословенную пустоту в себе, а если вот так поднять этот лист и посмотреть на него, все взметнется…
Взметнулось.
Март вглядывался в собственный рисунок, как в зеркало, в темное колдовское зеркало, в котором появляется самое сокровенное, скрытое и скрываемое от самого себя, он сам не знал, что хочет увидеть там – душу? Дьявола? Или просто запомнить это все? А может, покориться этому чудовищному вихрю, скрутившему спиралью даже свет и тени, и закружиться в нем, не зная ничего более… «Гады», – сказал наконец он. Картон был прочный, разорвать его оказалось делом нелегким. Куски картона Март сложил в раковину и сжег. Он не нашел в себе сил положить их рисунком вниз и поэтому вынужден был смотреть, как сгорают, превращаясь в обычный пепел, дома, и небо, и он с Тригасом, и девушка, летящая над крышами. Смыл пепел, а потом долго, плача, отмывал раковину от сажи и дегтя".
[indent]
Не буду спойлерить, почему художнику пришлось уничтожить эту свою картину на картоне. Вдруг Вам захочется почитать. На мой вкус, замечательная повесть, как и весь цикл "Опоздавшие к лету". Там, в этом "Пути побеждённых", есть ещё два-три места о работе художника, очень примечательных.
В детстве и юности я тоже очень любил рисовать, и, очевидно, были способности, но как-то получилось, что профессиональный выбор был сделан в пользу языков, а художническая часть натуры вся развилась и была усилена в моей второй половине. Всё же путь художника — это такой риск, который моей душе, по-видимому, было бы не вынести. Но все задние обложки тетрадей и конспектов у меня всегда были изрисованы, да и парты тоже
Что касается паспорта, то он был спасён в последнюю минуту )) Впрочем, если говорить совсем уж точно, то это был не столько паспорт, сколько вкладыш, миграционная карточка, которую заполняют на границе между Россией и Украиной. Если бы она была изрисована, на таможне можно было бы получить другую, просто уже не бесплатно, как первый экземпляр, а за плату, но в общем-то, небольшую. Там довольно большие белые поля для штампов, и вот в их-то пустых пространствах чуть не появился пейзаж ))

Robbing Good благодарю!))
Мне определенно нравится Ваш взгляд на это😂

Чтобы сделать обложку к "Другой ночи" вертикальной - для Фикбука, немного похимичила. Получилось вот так.

Еще раз огромное спасибо Афине за саму иллюстрацию!

Любопытно, одобрит ее Фикбук, или найдет что-то неприличное ...

Отредактировано Мария_Валерьевна (05.07.2024 21:23)

Фоном использована картина О. Молчанова "В Вологде-где".

Отредактировано Мария_Валерьевна (06.10.2024 10:39)

Просто дивно. Затрудняюсь ответить, какая из трёх мне больше нравится.
На этой последней ты как-то очень точно поймала осеннее Петербуржское настроение. А ещё здесь столько света несмотря ни на что...

Отредактировано Isur (06.10.2024 21:43)

Обложка к повести Isur "На озере".

Обложка к повести Isur "Те же и Платон: Август". Платон и Марта - почти целиком работа Афины.

Фото Ирины Владимировны Флоринской крупно:

Отредактировано Мария_Валерьевна (18.11.2024 19:26)