Глава Вторая

Фея ожидала, что Король сам приедет к ней за результатами беседы с волшебницами. Однако, вместо этого она получила приглашение прибыть во дворец, и специально присланную карету.

В кабинете, куда проводили Фею, находился не только Король, но и его супруга. Однако если накануне в зеркале можно было видеть счастливую женщину, добродушную и обаятельную, то теперь она выглядела словно после тяжелой болезни. Исчез румянец, а сквозь притирания на белых щеках проступили веснушки. Возле губ четко обозначились ранее незаметные морщины. Голубые глаза, еще недавно столь кроткие, метали молнии.
Король за прошедшее время еще больше осунулся и почернел. Разгадать его чувства было гораздо труднее, но взгляд казался одновременно упрямым и чуть смущенным.

— Здравствуйте, Ваше Величество, — произнесла Фея, обращаясь к Королеве — как я понимаю, вам уже все известно?

— Я, госпожа Фея, не слепая, — с трудом сохраняя спокойствие, ответила та, — и не глупая. Я тоже помнила о страшном подарке, и когда ничего не случилось с Камиллой, была поражена, испугана. А Его Величество… — она бросила на супруга горящий взгляд, — отказался об этом говорить!

— Сударыня… — предупреждающе поднял руку Король.

— Нет уж, — не дала ему закончить Королева, — если вы не доверяете мне, если вы допустили мысль, что… — она расправила плечи и вздернула подбородок, — если я под подозрением, я сама настаиваю на расследовании! И я хочу знать, что же грозит моей дочери на самом деле. В результате колдовства, или же ваших… фантазий!

— Послушайте, — вмешалась Фея, — давайте я расскажу, что мне удалось выяснить. Дело вырисовывается очень серьезное. Но не такое, каким оно представилось Его Величеству.

Повисла тишина.

— Продолжайте, госпожа Фея, — произнёс Король.

— Итак, шесть волшебниц вспомнили, что они говорили на крестинах. И вот какая закономерность вырисовывается! Если чародейка обращалась именно к девочке в колыбели, называла ее «дитя», или «моя милая» — пожелание сбывалось. Таким образом Камилла получила красоту, доброе сердце, умение танцевать и радовать окружающих. Но если крёстная смотрела на вас, и говорила — «Ваша дочь будет…» — предсказание пролетало мимо. Одна из крестных обещала королевской дочери музыкальный талант, и смотрела при этом на вас обоих, — подчеркнула Фея, — обещание не сбылось. К ребенку Её Величества было обращено пожелание «петь как соловей» — Камилле далеко до певчей птички. Ну, и два последних дара — смерти и сна, предназначались наследнице Его Величества. Результаты вы наблюдали в загородном замке.

Король стиснул у горла складки тугого крахмального воротника. Губы Королевы мелко дрожали.

— Мы подходим к старому как мир, сюжету, — вздохнула Фея — о подмененном ребёнке. Никто из вас не является кровным родителем принцессы Камиллы.

По сути, ничего хорошего в этой новости не было. Однако на лице Короля отразилась такая радость, что Фея поняла — в расследовании необходимо сделать перерыв.

— Я думаю, вы меня простите, если я вас оставляю, и вернусь… скажем, через полчаса!

Не дожидаясь согласия, волшебница выскользнула за дверь. И всё-таки кое-что успела услышать:

— Простите… меня, — хрипло выдохнул Король.

— Это даже где-то лестно, Ваше Величество! — с тяжелым нервным всхлипом отвечали ему, — небо, я всю жизнь была смешной и толстенькой, удивлялась, что вы-то во мне нашли! Мы же рядом — как орел и утица! А вы мне еще и … увлечения какие-то приписали!

— Я не разрешаю вам так плохо говорить о самой лучшей Королеве…

Фея покачала головой, и медленно двинулась вдоль коридора. Пусть супруги мирятся, а ей нужно обдумать дальнейшие действия.

Впереди раздался звонкий смех. Фея как раз шагнула на порог светлого зала, потолок которого уходил куда-то ввысь. Туда же стремились пролеты мраморной лестницы, по которым, продолжая смеяться, легко сбегала девушка в золотистых одеждах. Двое мужчин-придворных остановились, как и волшебница, привлеченные чудным явлением. Видимо, не столь уж редкостным.

— О, барон! Граф! Какая удача! — радостно воскликнула девушка, — молю, спрячьте меня!

— Принцесса, — с укоризной ответил пожилой мужчина, не будучи в состоянии удержаться от ответной улыбки.

Тот, что был моложе только молча поклонился.

— За мной гонятся нянюшка, и учительница музыки! — принцесса юркнула за белоснежную статую у стены, — ну встаньте здесь, рядом, поговорите о чем-нибудь, что вам стоит!

— Эх, — пожилой придворный подкрутил усы, — что же граф, пойдемте, прикроем Ее Высочество, как полагается верным подданным, и храбрым мужчинам!

Граф пожал плечами, явно не получая удовольствия от столь детских выходок, но спорить не стал. Когда вниз спустились преследовательницы — бойкая старушка в чепце, и сурового вида дама, принцесса была надежно укрыта от их глаз.

— Ваше Высочество! — позвала няня, — деточка моя!

— Принцесса! — вторила учительница.

Барон с преувеличенной живостью начал что-то вполголоса втолковывать графу. Тот подыгрывал плохо, но его недовольный вид тоже сделал свое дело — подойти к ним преследовательницы не решились.

Учительница вздохнула. Строгое выражение исчезло с ее лица, сменившись грустной усмешкой.

— Увы, не по моим талантам задача, — вздохнула дама, — и даже сердиться на Ее Высочество я не могу!

— Да как можно на девочку нашу сердиться! Она же не со зла! Отыщем сейчас, егозу! — подхватила няня.

Фею, которая предусмотрительно щелкнула спицами, никто не заметил. Няня и учительница удалились в противоположную сторону, а юная беглянка вышла из укрытия.

— Благодарю вас! — искренне произнесла Камилла, сделала реверанс, и снова поскакала по ступеням, — только уже вверх.

Барон улыбался, глядя на девушку, как на любимую внучку. Граф обратил мрачный взор на фигурные перила, словно инвентаризировал количество украшений.

«Занятная сцена, — подумала Фея, возвращаясь в коридор, — и пищу для размышлений дает интересную. Хот пока и не очень понятную».

***

Находится в кабинете теперь было безопасно — гроза миновала. Супруги сидели на диване рядышком, сцепив ладони. Фея опустилась в кресло напротив.

— Мы ведь сможем найти нашу вторую дочь? — спросила Королева.

Король ободряюще сжал ее руку.

— Но как вы объясните появление еще одной принцессы? — спросила Фея.

— Скажем, что пятнадцать лет назад родились близнецы, и одну девочку похитили, — отрезал Король, — судя по всему, такая версия не будет казаться менее странной, чем то, что случилось на самом деле.

— Но что же случилось на самом деле? — беспомощно прошептала его супруга.

— То, что напрашивается само собой — кто-то пожелал своему ребенку королевских почестей. И подменил малышек, — предположила Фея.

— Учитывая подарок злой колдуньи, сомнительное оказалось счастье! — горько усмехнулся Король.

— Подмена произошла до крестин, — напомнила волшебница.

— О! — испугалась вдруг Королева, — но если умереть… уснуть должна была именно королевская дочь, не значит ли это, что так и случилось?

— Не думаю, — покачала головой Фея, — колдунья перехитрила сама себя. Она постаралась не оставить ни одной лазейки! Указала на родство, титул и имя девочки. Но лежащая перед ней малютка не являлась королевской дочерью. А королевская дочь, где бы не находилась, вряд ли звалась Камиллой. И даже принцессой еще официально объявлена не была. Так что, подарок смерти и сна не достался никому!

— И хвала небу! — выдохнула Королева.

Король, хмуря брови, что-то обдумывал.

— Получается, где-то, возможно даже в нашем замке, есть девушка, ровесница Камиллы, которая на самом деле — наша дочь.

— Это весьма вероятно, если преступление задумал кто-то из слуг, — согласилась Фея.

— Невозможно, — неожиданно твердо произнесла Королева, — в тот год в замке родилось еще двое детей, кроме Камиллы. Я узнавала специально, чтобы сделать их семьям, и малышам памятные дары. Мы же так долго ждали ребенка! Хотелось поделиться радостью… Так вот, у старшей поварихи тогда родился мальчик, и быть нашим он никак не может. А в семье дворецкого — девочка, да. Но она портрет своей матери.

— Но, — замялась Фея, — бывает, дети появляются тайно. К тому же, принцессу могли не оставлять у себя, а отдать в другую семью.

— В таком случае — это искать иголку в стогу сена! — воскликнул Король.
У Королевы снова дрогнули губы.

— Не будем сдаваться раньше времени, — поспешно заговорила Фея, — давайте попробуем выяснить, в какой момент от рождения до крестин могла произойти подмена? Возможно, тогда мы определим, кто и почему это сделал?

— Точно не во время родов! — объявил Король, — это отца туда не пустят, а вот других свидетелей хватает.

— К тому же я все прекрасно помню, — добавила Королева, — и там был только один ребенок — мой.

— Как был организован присмотр за принцессой до крестин? — спросила Фея.

— В штат назначили трех нянь, и двух кормилиц. Все они обязательно находились в комнатах принцессы, а рядом с колыбелью — по строгой очередности.

— А еще были молоденькие девушки-помощницы, — уточнила Королева, — кажется их было пять, или шесть.

— У дверей дежурила стража — два гвардейца, — подытожил Король.

— Так… А могу я взглянуть на покои маленькой принцессы? — спросила волшебница, — и будет лучше, если покажет мне их нянюшка Камиллы.

***

Как выяснилось, принцесса и ныне продолжала ночевать в своей прежней детской. Колыбельку сменила кровать с балдахином, а место игрушек заняли книги и рукоделие. Правда, две куклы — красивые, но явно неновые, — сидели на постели в компании тряпичной собачки. Заметив улыбку Феи, нянюшка кивнула:

— Да, не удивляйтесь, госпожа! Дитя сущее, никак вот с ними не расстанется! И переодевает, и косы куклам плетет порой. А с другой-то стороны — ну что плохого? Придет время — и деток своих любить будет.

— Я с вами полностью согласна! — успокоила старушку волшебница, — а теперь, скажите мне, до крестин Камиллу все время держали здесь? Никуда не выносили?

— Здесь, здесь, госпожа! Зачем же младенца куда-то зря таскать? Да еще королевского! Знаете же, сколько лет ее вся страна ждала. А малыши — они хрупкие, нежные — не досмотришь чуть, и все. Поэтому принцесса у нас, как птенчик в пуху купалась. И днем и ночью кто-то присматривал.

— А кроме вас, кто еще был назначен няней?

— Иностранная фрау была — по науке. Особенно за чистотой следила, да кутать слишком не разрешала. Но так-то — хорошая, толковая, ничего не скажу. Принцессе пять лет было, так фрау на родину позвали — дети ее брата осиротели. Так на ее место уже учительницу взяли, а вот няней я одна осталась!

Старушка приосанилась.

— А третья?

— А третья, вроде как главная — это Герцогиня была, тетушка нашего Короля!

— Но позвольте, — удивилась Фея, — я помню эту даму! Ей же в детстве самого Короля лет пятьдесят сравнялось!

— Все верно, госпожа, — вздохнула нянюшка, — но так уж положено. Герцогиня была особой достойной, родовитой, детей и внуков вырастила, все ее очень почитали. Так и порешили, что для старшей няни лучше человека не сыскать. Любила она нашу деточку, но вот толку с нее, про правде, — нянюшка понизила голос, — было чуть. Только и могла, что погулять с принцессой.

— Погулять? — замерла Фея, — значит, принцессу до крестин все-таки выносили в сад?

— Что вы, что вы! — замахала руками старушка, — это уж потом, как подросла. А в первые дни герцогиня с ней на террасу выходила. Там фонтанчик есть, воздуха много. Лето жаркое стояло, без прогулок никак. Ну, Герцогиня малышку в специальной колыбельке на колесиках туда и вывозила. Принцесса спит, и Герцогиня рядом в кресле…

— Тоже спит, — закончила Фея.

— И верно, — спит, — подтвердила няня, — но мы-то здесь, за стенкой, коли заплакала бы детка, или еще что — сразу бы услышали.

Она подошла к стене и открыла маленькую, еле заметную дверь.

— Очень уж Герцогиня обижалась, если кто-то с ней выйти хотел, — продолжала старушка, пропуская Фею вперед, — мол, не доверяем ей, никчёмной считаем. Говорила, что и сама может службу нести.

Терраса оказалась просторной комнатой, две стена которой почти целиком состояли из высоких окон. Занавесей не было, но снаружи по стеклам сбегали кудрявые стебли с нежными листьям. Не столь густые, чтобы терраса погрузилась во мрак, но и не позволяющие солнцу накалить ее. В центре комнаты журчал фонтан из двух каменных чаш.

Кроме той двери, в которую вошли Фея и няня, в комнату вела еще одна. Волшебница нажала ручку, которая легко повернулась. Коридор. Левее, в нескольких метрах — дверь спальни принцессы.

— Госпожа, — услышала она за спиной голос нянюшки, — не сочтите за дерзость, а вы почему интересуетесь? Может быть, детке нашей что грозит?

Фея вернулась на террасу, и успокаивающе коснулась плеча доброй старушки.

— Я просто хочу написать книгу, — уже привычно отговорилась она, — о том, как важно заботиться о детях. Думаю, Король и Королева — хороший образец для подражания.

— И не говорите, все так! — закивала няня, — лучше вы нигде не найдёте!

***

— Мы понятия не имели, что тетушка гуляет с принцессой одна! — Король столь мрачно всматривался в струи фонтана, точно они были в чем-то виноваты, — все уважали Герцогиню за опыт, знания, характер. Она и для моего воспитания сделала очень много хорошего.

— Но ведь она была уже не молода, — возразила Королева, — и забывала об этом. А спорить с ней порой не могли даже мы, что уж говорить о слугах!

— Да… Все нужно контролировать самому! Вот, извольте, малейшая оплошность, — и кто-то ухитрился этим воспользоваться!

— Я так понимаю, что дверь, ведущую из коридора на террасу гвардейцы не охраняли? — уточнила Фея.

— Нет, — подтвердил Король.

— Но те, что стерегли спальню, были совсем рядом! — воскликнула Королева, — они должны были видеть!

— Могли счесть это неважным и неопасным, — вздохнула волшебница, — если по поводу террасы не было специального распоряжения. В детскую никого постороннего не пустили бы, а сюда… Вряд ли преступник был похож на дракона, или разбойника с большой дороги, чтобы возбудить подозрения.

— Понимаю, — кивнул Король, — он выглядел привычным для стен дворца. Как слуга, или придворный.

— Но как спустя пятнадцать лет выяснить, кто входил в эту дверь? — Королева развела руками, — Герцогини давно нет на свете, да она, судя по всему, так ничего и не заметила! Искать, кто именно стоял в карауле? Но — что они смогут вспомнить?

— Все не так безнадежно, — улыбнулась Фея, — у нас есть один свидетель, который точно все видел, и все помнит. Только вот расспросить его будет нелегко. Но я попытаюсь.

— Кто же это?

— Фонтан. Вода — одна из главных составляющих мира, она несет в себе очень древнее волшебство. Сейчас я попробую… как бы это сказать… перелистать водяные потоки на пятнадцать лет назад.

Король и Королева, несколько ошарашенные, дружно отступили в сторону, давая Фее полную свободу действий. Та снова вынули спицы, которыми принялась словно бы поглаживать струи воды — снизу вверх. Водяная завеса нерешительно замерла, а потом, повинуясь спицам, устремилась в направление, противоположном природным законам. Сначала медленно, неохотно, потом все быстрее. Спицы буквально размазались в воздухе, подгоняя дни, недели, месяцы…

Через какое-то время Фея сбавила скорость. Видимо, она добралась до «тома» пятнадцатилетней давности, и сейчас отыскивала нужную «страницу», опасаясь пропустить.

— Вот! — воскликнула она, останавливая спицы. Вода при это тоже послушно замерла на месте.

— Смотрите и хорошенько запоминайте, — велела, чуть задыхаясь, Фея, — повторить подобное второй раз я смогу нескоро.

Склонившись к фонтану, Король и Королева увидели в пелене воды картину из прошлого. Колыбель походила на огромный белый бутон, в лепестках которого сладко спала малышка. Рядом, в плетеном кресле, дремала очень пожилая дама. Лицо главной няни почти целиком скрывали кружевные оборки чепца, но хорошо был виден острый нос, и очки, на его кончик съехавшие. За спиной Герцогини, в приоткрывшейся двери застыл человек с огромной корзиной цветов, мешавшей его хорошенько рассмотреть.

Фея медленно повела спицами. Незнакомец, чуть качнувшись, приблизился к колыбели, и опустил на пол свою ношу. Однако, широкий берет, надвинутый почти на глаза и длинные черные пряди волос маскировали его лицо не хуже маски. Из корзины незнакомец вынул цветы, а затем — маленький белый сверток в пеленках. Пристроил его в изножье колыбели, на одеяле. Потом извлек маленькую подопечную Герцогини, и переместил в корзину. Принцесса при этом зашевелилась, и таинственный гость замер на месте. Но девочка только еле слышно хныкнула, няня ответила ей легким храпом, и снова воцарилась тишина.

Принесенную девочку незнакомец устроил в центре колыбели. Несколько секунд смотрел на малышку, потом решительно отвернулся, и положил в корзину цветы. Не очень твердо, но аккуратно и бесшумно подошел к двери, и исчез вместе с корзиной и маленькой принцессой.

— Все… — выдохнула Фея, опуская занемевшую руку.

Освобожденная вода с невероятным шумом устремилась по привычному пути — сверху вниз.

— Ужасно, — прошептала Королева, — вот так просто войти и …

— Вероятно, его приняли за пажа, — хмуро произнес Король, проводя по глазам рукой, — простая одежда, берет… Да еще цветы! В любом месте в те дни можно было наткнуться на людей, который тащат по коридорам букеты и гирлянды для украшения дворца!

Фея ничего не отвечала, осторожно разминая пальцы.

— Госпожа Фея, — Королева приблизилась к волшебнице, — вам нехорошо? Вы истратили много сил, и возможно, хотели бы отдохнуть?

— Благодарю, — ответила та, — но в этом нет необходимости. Со мной все в порядке. Думаю, нам лучше вернуться в кабинет, а по дороге хорошенько обдумать увиденное.

***

Фея была рада вновь очутиться в удобном кресле. Все-таки «допрос фонтана» ее утомил. К счастью, скорее физически, а не умственно.

— Итак, — обратилась она к супругами, — что бы вы сказали о человеке, совершившим подмену?

— Он хорошо знал дворец, и увы — ситуацию с прогулками принцессы, — ответил Король.

— И не является слугой, хотя одет очень просто! — решительно заявила Королева, — сразу видно, что таскать корзины и прочее совершенно не умеет. Держит крепко, но неловко. У слуг это выглядит иначе. А он…

— Он, скорее, господин, — подвел итог Король, — держался очень странно, словно был пьян, но осанка и походка выдают человека не простого звания.

Фея удовлетворенно кивнула, на миг ощутив себя строгим учителем на экзамене.

— Позвольте сделать вам обоим комплимент, Ваше Величество. Вы подметили именно то, что нужно. Кстати, думаю наш незнакомец действительно, выпил. Скорее всего, он действовал один, не имея возможности, или желания подкупить кого-то из слуг. И что-то еще не дает мне покоя…

Фея нахмурилась. Король и Королева не сводили с нее глаз, боясь произнести хоть слово.

— Я надеюсь, вы меня извините, — наконец произнесла волшебница, — но в расследованиях мне часто помогают какие-то случаи из жизни, на первый взгляд с трагедией не связанные. Порой смешные и нелепые. Но они все хорошо иллюстрируют человеческую природу. И благодаря им, в определенную формулу можно подставлять как занедужившую корову крестьянина, так и украденное ожерелье знатной дамы.

Король кивнул:

— Я, кажется, уловил вашу мысль. Вы вспомнили что-то… гм, связанное с коровой крестьянина? И видите в этом сходство с подменой принцессы?

— Да-да, — подтвердила Фея, — и сейчас то, что мы видели напомнило мне… Это случилось очень давно, я была еще девочкой, и проводила лето в деревне. В тех местах бытовало поверье — если в определённую ночь до утра продержать под открытым небом колодезную воду в тазу, а поутру ею умыться, — будет тебе красота и удача. И девушка, дочь хозяйки домика, где жили мы с матушкой, этому обычаю последовала. Но накануне сильно поссорилась со своим младшим братом. И вот ранним утром я вижу из окна, как мальчишка сливает ее бесценную воду, а лохань наполняет другой, обычной, зачерпнутой в ближайшем пруду. Так вот, крался, и совершал свои манипуляции паренек очень похоже на нашего незнакомца. И все это было так глупо и нелепо! В любой момент его сестра могла выйти на шум, или чтобы воспользоваться «колдовской» водой… Но ему повезло. Видела только я. Он отомстил, и потом, я слышала, весь день бормотал вслед сестре — «будешь красивой, как лягушка». Понятно, что с девушкой ничего не случилось, она и так была симпатичной, чем не умывай. Но сам расклад… характер…

Фея смешалась, подбирая слова.

— Вы хотите сказать, что подмена девочек — чья-то месть? — напрямик спросил Король.

— Да! И я бы сказал — очень спонтанная, не слишком продуманная. Хотя и удавшаяся.

— Но как же надо ненавидеть, чтобы мстить через ребенка… — прошептала Королева.

— Думаю, у царствующих особо всегда хватает недоброжелателей, — сказала Фея, — но, может быть тогда, 15-16 лет назад у вас с кем-то вышла особенная ссора?

— За год до рождения принцессы случилась одна … неприятная история, — очень спокойно произнес Король, — причем замешаны в ней были наши родственники.

— Вы имеете в виду тот заговор? — ахнула Королева.

— Заговор — слишком громко сказано, — поморщился Король, — но намерения у них были весьма далеко идущие.

Его Величество встал, и подошел к темному книжному шкафу в углу кабинета. Извлек из ящика толстый свиток, который разложил на столе, и сделал собеседницам знак приблизиться.

На длинном желтоватом бумажном полотнище Фея увидела родословное древо — не слишком развесистое, надо признать.

— Вот уже пара столетий, как в нашем роду не рождается много детей, — пояснил Король, — однако, из глубины веков тянется одна боковая ветвь.

Фея проследила взглядом за тонкой линией, которая сливалась с королевским древом единственный раз, и в очень стародавние времена.

— Но в ситуациях кризиса престолонаследия они могут иметь право надеть корону? — уточнила она.

— Вы не поверите, но в их роду и вовсе ведутся разговоры о том, что прав на престол у них намного больше, а узурпаторы — это мы!

— Ну, это как раз неудивительно, — вздохнула Фея, — чем иллюзорнее права, тем громче о них заявляют.

— Верно, — продолжал Король, — тешить самолюбие, пусть дальним, но родственникам — не запретишь. Но нельзя допустить, чтобы разговоры переросли в гражданскую войну. А 16 лет назад это вполне могло произойти.

— Из-за того, что у нас долго не было детей, — тихо пояснила Королева.

— Ко мне попали письма главы этого рода — графа Рега, и его сторонников, — отрывисто сообщил Король, — по итогам разбирательства, многие были лишены постов и сосланы. Граф был удален от двора после весьма обстоятельного разговора. Он умер от удара через два месяца.

Фея осторожно коснулась пальцем нужного имени — почти на вершине дерева.

— Я смотрю, теперь этот род может и вовсе прерваться? — спросила она.

— Все верно, — Король кивнул, — единственный сын, новый граф, еще молод, но пока не женат, и бездетен. А его младшая сестра умерла совсем юной… как видите, в год рождения принцессы.

— Да, этот юноша, оставшись один, убежденный в правах своего рода, мог решиться на столь странную месть, — сказала волшебница, не отводя взгляда от двух имен на бумаге.

— Мотив — есть, — продолжала она, — возможность… Ему было запрещено появляться во дворце?

— Нет, — ответил Король.

— Внешне он похож на того, кого мы видели в фонтане?

— Да, — подтвердила Королева, — рост, фигура, волосы… Это мог быть граф.

— Я немедленно прикажу послать за ним! Граф сейчас здесь, во дворце, — отчеканил Его Величество.

— Я думаю, не стоит, — возразила Фея, — если позволите, сперва я сама с ним побеседую.

_____________________________________

В роли нянюшки — Валентина Сперантова
В роли графа — Борис Клюев
В роли барона — Юрий Яковлев

Я была уверена, что дюманы быстро найдут эту пасхалку)))

Впрочем, подобные претензии, думаю, случались в разных временах и странах. Но меня вдохновили именно "Права Лотарингского дома")))

А вот за организацию подмены - спасибо сказке скандинавской писательницы Хелены Нюблум "Подменыши". Там, правда, старая вельможная нянька проморгала подмену принцессы ... тролленком.

Кстати, дорогие читатели, может быть, кому-то при чтении вспомнились какие-то моменты из произведений Агаты Кристи? Одно я имела ввиду совершенно конкретно, но, возможны и другие, взятые мной не совсем осознанно.

Итак, чем вдохновлялся автор из наследия Агаты Кристи.

Внимание, спойлеры!

Если не читали и собираетесь читать роман А.Кристи "Труп в библиотеке", сейчас будут раскрыты некоторые сюжетные линии!

Во-первых, попытка запутать следствие строится преступниками на убийстве двух девушек (тогда как целью была только одна). Тела несчастных меняют местами, - это нужно для алиби.

Во-вторых, тело одной из убитых обнаруживается не там, куда его положили преступники. Молодой представитель кино-богемы, Бэзил Блейк, в сильно подпитии находит мертвую блондинку у себя дома. Будучи пьяным и испуганным, Блейк перевозит тело девушки в дом полковника Бэнтри. Ибо полковник, яркий представитель старой гвардии, консерватор, неоднократно уничижительно высказывался о Бэзиле, его профессии и образе жизни. Молодой человек решил таким образом отомстить. В связи с этим мисс Марпл вспоминает о мальчике, который из похожего чувства подбросил лягушку своей школьной учительнице)))) На деле же, Блейк, пусть и не ангел, но человек, совершивший немало заслуживающих уважения поступков.

Вот откуда растет детективная составляющая "Не уснувшей Красавицы")))