Глава 10.Нападение
Паша и Виталий что-то увлечённо обсуждали со Степаном Казимировичем, когда ноутбук издал резкий звук. Почти сразу же от стены отделился странный светящийся предмет, двинувшийся со зловещим жужжанием в сторону обитателей комнаты, потом ещё один и ещё.
Виталий не понял, быстро оттолкнул Павла себе за спину. Непонятные устройства угрожали.
− Ах, ты ж погань басурманская, − цветисто выругался домовой. Нападать на спиннеры не стал, только спросил:
− Паша, где зеркало?
«Кажется, Игнат Казимирович нам больше не помощник», − подумал Виталий. И очень удивился, когда Павел, потирая плечо ответил:
− На стене, рядом со шкафом.
Домовой щёлкнул пальцами, большое зеркало в серебристой раме отделилось от стены и зависло перед спиннерами.
Виталий приоткрыл рот. Он точно помнил, что ещё сегодня утром в их комнате настенного зеркала не наблюдалось. Были стандартные зеркальные экраны в ванной и рядом с рабочим местом, но старинного зеркала не было ни одного.
«Это не главное», − одёрнул он себя.
Происходило что-то странное. Отразившись в зеркале, спиннеры переставали сиять и падали, рассыпаясь в прах. Через несколько минут в комнате не осталось ни одного агрессивного механизма. Зеркало, немного повисев в воздухе, исчезло. Впрочем, как убедился Виталий, оно вернулось на своё место у шкафа.
В комнату с громким мявом влетели Василий и растрёпанный больше обычного профессор Сирин.
− Все целы?
Следом за ними прибежала Ядвига Густавовна.
− Что здесь происходит?
Виталий кратко обяснил.
− Непонятные предметы. Нападение. Защитило зеркало.
Сейчас не время было для долгих разговоров всё решали секунды.
Тем временем профессор, собрав магией пыль, с интересом в неё всматривался.
− Очевидно, это у всех, Яся, − серьёзно сказал он. − Механизм саморазмножающийся, с высокой степенью проникновения. И не скажу как, но влияет на психику. Вам, молодые люди, просто повезло.
Ядвига Густавовна сняла очки.
− Павел, нам нужно снять копии с вашего зеркала, нужно спасать студентов.
− Конечно.
Сирин произнёс несколько слов на языке, похожем на санскрит и завершил фразу резким пассом. Завкафедрой положила ладонь ему на плечо. От зеркала отделилась копия и улетела в коридор. Сделав около сотни, они попросили студентов не выходить из комнаты и вышли.
Воспользовавшись их отсутствием, Виталий пристал к другу. Паша не стал отнекиваться и рассказал свою историю.
ИСТОРИЯ ПАВЛА.
− Ничего, если я опущу моменты, которые у нас похожи? − спросил Паша. − Не хочется повторяться, а детство у нас прошло практически в одно и то же время.
− Разумеется, − согласился друг, − ты про зеркало расскажи, вот нюхом чую, что именно здесь собака зарыта.
− Тогда придётся начать с Нового года, − решил Паша.
− А?
− Это новогодний подарок, так получилось, − пояснил Паша и замолчал вспоминая.
− Понимаешь, Новый год это, пожалуй, единственный праздник, которого я в детстве ждал с нетерпением. − Да, с тех пор, как я научился читать, я знал, что в Деда Мороза постоянно переодевается папа. Как-то раз к нам приходил сотрудник с его работы − дядя Кеша. Скорее всего, сказалось бабушкино воспитание. Я всегда знал, что где-то далеко есть настоящий Дед Мороз. Просто есть традиция, на время праздника он делегирует часть своих обязанностей папам. Не разорваться же ему на миллионы маленьких Дед Морозиков из-за всех ребят? Это потом я узнал, что у него есть коллеги в других странах. Извини, я не слишком толково объясняю, − смутился Паша.
− Ничего, ничего, рассказывай, после такой встряски выговориться это, как говорится, то, что доктор прописал.
− Помнишь детсадовские утренники, когда мамы всех наряжали в костюмчики, а воспитатели нагнетали таинственность, заставляя выстаивать группы перед музыкальным залом, мол, ёлка ещё не готова?
− Ещё бы, − хмыкнул Виталик. − Мы однажды с приятелем, папа у него был химик, на Новый год протащили в детсад магниевую смесь для фейерверков. Он у папаши стащил. Перед тем, как нас повели на ёлку, задержались в группе, открыли окно, и выбросили подожжённую смесь на улицу. Как раз чья -то группа гуляла. Хотели народ порадовать, а в результате? Море визга, дыра в асфальте и нахлобучка от родителей.
Паша хохотнул.
− Ну, а меня в тот раз нарядили в костюм солнечного зайчика. У мамы от платья осталась куча жёлтого атласа, вот она и придумала, куда его девать. Значит, стоим, ждём. Точнее, мы устроили возню с догонялками, чтобы не скучать. Догоняя Сашку, вёрткий, зараза, я на вираже зацепил нашу местную вредину Зинку. Что тут началось! Мало того, что она вертелась среди других девчонок и меня бросились лупить аж трое, так она ещё подбила их фейскими коронами драться! Естественно, я отбивался, а чего? Они сами полезли. Впрочем, когда я дал пару тумаков, поостыли, надули губки. И тут эта вредина, я Зинку имею в виду, сообщает, что я останусь без подарка. Дескать, Дед Мороз меня не узнает, потому что жёлтых зайцев в природе не бывает. Догадываешься, как меня немедленно стали дразнить?
Виталий задумался, вспоминая, девчонок своего двора и их дразнилки.
− Единственное, что приходит на ум… Желток?
− Точно, − кивнул Паша. − Ух, так им врезать захотелось. Если честно, кому-то я всё- таки костюмчик попортил, Зинке бы тоже досталось, но она, гадина, укрылась за спинами подруг, а тут как раз воспитательница подбежала.
− Сочувствую.
− Спасибо. Моих объяснений слушать никто не стал. Отправили в группу, велели посидеть и подумать над своим поведением. А я как раз должен был выступать, мы с мамой танец разучили, а папа фонограмму записал.
− Когда я остался один, то, разумеется, поревел. Вот ещё, перед этими дурами сопли размазывать, не дождутся. Читать не хотелось. В окно пялиться тоже не очень весело. Когда я проревелся, то понял, что не один. В углу под старинными деревянными часами, рядом с ёлкой, стоял какой-то мужчина в голубой шубе до пят, расшитой серебром. Поверх шубы был широкий кушак, за который были заткнуты огромные рукавицы.
Лицо у мужчины было румяное и весёлое, длинная седая борода его ничуть не портила.
Сначала, я решил, что это чей-то папа, наряженый в честь праздника, но оказалось, нет. Это был Дед Мороз, настоящий!
Он сразу предупредил, что ненадолго. Тогда кому-то в Италии нужна была помощь, Бефане, кажется, но не суть. И подарил мне это зеркальце.
− Ничего так зеркальце, − оценил Виталий, − как же ты его домой дотащил?
− А, забыл сказать, − смущённо улыбнулся Паша. − Оно тогда было маленькое, с мою ладонь, понимаешь, оно растёт вместе со мной.
− Интересно. А дальше?
− Дальше он исчез, пришла няня Лида и отвела меня на праздник. Видимо, решили меня совсем уж не наказывать. Вот и всё, − завершил историю Павел. 
Друг кивнул. Похоже, он о чём-то напряжённо думал.
− Ясно, − сказал он. − Подожди, если нападение было на всех, значит, и на девчонок тоже?
Паша побледнел и бросился к ноутбуку.
− PALANTIR, связь с зеркалом в комнате Рины и Софии есть?
− Минуту, связь установлена. Объект в комнате всего один, идентифицирую как домового Степана Будимировича. Девушек в институте нет. Коридоры и другие комнаты я уже проверил.
− Куда они могли деться? − вслух подумал Виталик. − Эти штуки могут убивать?
− Нет, − ответил ноутбук. − Судя по свечению спиннеров, в них была вложена программа при опасности телепортировать объект.
− Куда?
− Я могу попытаться запеленговать девушек по их талисманам. На это потребуется время. Я начинаю работу. В ректорский совет о пропаже студенток я уже сообщил. − Палантир замолк.
На экране повисла заставка, изображающая Млечный путь. Через полчаса в комнату мальчиков вошёл проректор и направился к ноутбуку.
− Результаты, − приказал он.
− Неоднозначные, − признался PALANTIR. − Открыт канал в лабораторию Сибелиуса, оттуда идут сильные помехи. И слабый отклик есть со стороны Тибета.
Туннель, ведущий в другое измерение, привычно вибрировал. Сибелиуса такое вполне устраивало. «Но, − неохотно признал он, − Кащей прав, после последних событий рисковать, оставляя противнику такую лазейку, просто глупо.» Маг глубоко вздохнул, сделал пасс, направив сорвавшееся с пальцев заклинание в палантир.
Внутри тоннеля взвихрилось нечто, похожее на чёрный смерч. Некоторое время на мониторе кроме него ничего не было. Потом тьма рассеялась и палантир послушно отразил уже два туннеля. Причём вибрация во втором была сильнее в разы. Сибелиус нахмурился. Этот вихрь навеял не слишком приятные воспоминания, связанные с одним из юношеских экспериментов. Впрочем, в те годы опыта у мага было меньше, чем сейчас. Подумав так, он успокоился, перевёл палантир в спящий режим и перешёл в другую часть лаборатории. Там, в одной из колб бурлил раствор, требующий пристального внимания.
В институте сказок Кощей и Горынин пытались расшифровать сигнал, принятый палантиром. Одно из пашиных зеркал любезно трансформировалось в кристалл для записи. Именно его проректор вложил в одну из «змеиных пастей». К этим конструкциям он привык давно и знал, как укротить огненные извержения, если они вдруг начнутся.
Потянулись минуты томительного ожидания. Наконец стоящий у пульта Гордей Гордеевич засёк первый сигнал. Расшифровав его, он не поверил своим глазам. Оглянулся на проректора и увидел, что его глазницы светятся синим.
− Кажется, брату надоело ждать,−ухмыльнулся Ищеев. − Он начал искать выход сам.
− Блокируем? − понимающе улыбнулся Горынин.
− Да, только сначала перенаправим.
Из кармана пиджака Кощей достал глиняную табличку и ручкой, на короткое время трансформировавшейся в стилус, написал пару иероглифов.
Туннели слились в один. Он опасно задрожал, вихрь заполнивший его усилился. В покоях Кащея с жалобным звоном осыпалось зеркало, а в лаборатории Сибелиуса взорвался палантир.