Повесть сотворена в мире РЗВ, и относится к тому же циклу, что и "Читатели и Почитатели", "Три "А", и еще одна". Но тем не менее, главным источником вдохновения стал второй сезон сериала.
Надеясь, господин Ребушинский, госпожа Жолдина, и непревзойденный автор "Приключений героического сыщика", Ольга, меня простят...
Ольга, я теперь знаю, какого это - писать в жанре абсурда! 
Глава Первая.
Измена
«Вот иду я красивая по улице, а все встречные ребята так и столбенеют, а которые послабей — так и падают, падают, падают и сами собой в штабеля укладываются! Вот!»
(к/ф «Девчата»)
Звонкий и светлый морозный день рождественских каникул вовсе не радовал Зиночку Ломакину. И даже любимые книги про героического сыщика, которые она было вытащила из шкафа, открывать не хотелось. Так и лежали они перед ней пестрой грудой на письменном столе.
Ах, как восхищали эти истории прежде! До чего приятно было представлять себя на месте главной героини – красавицы-аристократки Авроры Романовны. Они ведь похожи, да-да, очень похожи! У Зиночки тоже голубые глаза – совершенно бездонные, как сказала одна мамина знакомая. И красивые платья – не хуже, чем у графской дочери. А уж волосы, тайком считала Зиночка, даже лучше – потому что золотистые, а не просто каштановые.
В одном только прекрасная Аврора оказалась впереди – в любви. Красивый и храбрый сыщик, Якоб фон Штофф, заставлял биться Зиночкино сердце, только лишь глядя с книжной картинки! Какие глаза! Какой гордый чеканный профиль! И судя по внешности, и многочисленным намекам автора, происхождения герой тоже был весьма непростого, несмотря на сомнительную службу в полиции.
До поры до времени восторженная поклонница, не чинясь, делила великолепного фон Штоффа с Авророй. Это перед ней, Зиночкой, он краснел и бледнел, ее спасал от опасностей, ей пел песню про птичку – пусть ужасно немузыкально, судя по всему, но от души. И конечно, подобный герой должен был появиться и в жизни!
И он появился. Яша Вернер, гимназист, сын нового инженера при начальнике железной дороги. Они познакомились на именинах Зиночкиной кузины. Яша, как и героический сыщик, был серьезен и молчалив, отчего казался невероятно интересным и загадочным. Зиночка сразу заметила, что нос у юного Вернера аристократически длинноват, лоб – интеллектуально высок, а взгляд светлых глаз способен пробирать до глубины души. Ну а профессия Вернера-старшего дополняла долгожданный образ избранника ненамного хуже горностаевой мантии.
Правда, с Зиночкой Яша сказал от силы десять слов за весь праздник, и станцевал одну кадриль. Но она милостиво отнесла это на счет его застенчивости и скромности, понадеясь в ближайшем будущем убедить нового знакомого стать несколько общительнее. Правда, для этого долго не представлялось случая. Зиночка частенько встречала Яшу на улицах города, видела на катке, но всякий раз он оказывался с кем-то из своих товарищей. Он вежливо кланялся девочке, и на этом беседа завершалась.
Поэтому особые надежды Зиночка возлагала на рождественский бал. Безусловно, Яша пригласит ее на танец! И даже не на один. Потому что… Ну, просто потому что они уже знакомы. А главное – Зиночка почти самая красивая девочка в гимназии и самая нарядная. Даже в форме. Стараниями лучшей портнихи города белый передник Зиночки вовсе не похож на фартук горничной. Он из тончайшей дорогой ткани, и почти целиком закрывает спереди коричневый верх форменного наряда. Можно подумать, что на Зине – белое платье, легкое и воздушное, так идущее к голубым глазам и золотым косам. Самое ужасное, что может случиться – это если Яше что-то помешает быть на празднике.
Однако он пришел, почти одновременно с Зиночкой. В широком коридоре гимназии волнующе пахло хвоей, приглушенно звучала музыка… Значит, сегодня все-все непременно исполнится! Но лучше, чтобы не здесь, а в зале, на глазах у подруг и гостей. Поэтому Зиночка совсем не расстроилась, когда Яшино приветствие, как всегда оказалось кратким. Она радостно и торжествующе улыбнулась мальчику, а потом устремилась в зал – чтобы достойно подготовиться.
Она разговаривала с девочками, восхищалась огромной елкой, но все время поглядывала на дверь. Когда через порог переступил Яша, Зиночка тут же отвернулась, сделав вид, что не замечает его, и вовсе даже о нем не думает. Вот сейчас он подойдет, и скажет: «Разрешите пригласить вас?». Но пробегали минуты, а Яши рядом все не оказывалось.
Зиночка обернулась – и замерла. Тот, кому она оказала честь своим выбором, стоял рядом с Рушей Мануич, и явно приглашал на танец ее! Дочь трактирного скрипача! Ту, вокруг которой разгорелся невероятный шум осенью, ибо начальница наотрез отказывалась принимать нищую ученицу в гимназию. Зиночкина одноклассница, эта сумасшедшая Аня Горская, которая вечно возится с какими-то отщепенками, начала настоящий военный поход, добиваясь зачисления Мануич, причем на казенный счет.
Зиночкина мама, и ее приятельницы правильно тогда говорили – нет денег да положения в обществе, - и не лезь, куда не просят. Не позорься, и не ставь людей в неловкое положение. Вот зачем таким гимназическое образование? Чтобы потом за трактирной стойкой работать было сподручнее?
Увы, начальница проиграла. Анин отец, профессор Горский собрал целый отряд единомышленников, они ходили по инстанциям, писали куда-то, чуть не в Петербург. Громко напоминали, что Циркуляр "о кухаркиных детях" уже не имеет силы, да и раньше всех под одну гребенку не греб. Потом яростной и очень обидной статьей разразился «Затонский телеграфъ». Мадам Жолдина была только рада повоевать за женские права в современном обществе.
И вот вам результат – Руша Мануич танцует вальс с сыном инженера железной дороги. А ведь у нее платье из самой дешевой и тусклой шерсти, и Зиночка точно знает – на локте есть штопка. А белый передник словно из старой простыни выкроили! И сама она ужас до чего некрасивая – худая, и смуглая, как головешка. Кудряшки вечно из кос выбиваются – настоящая растрепа, каждый день ей за это выговаривают.
Красивое у Мануич только имя – Аврора. Так это не велика заслуга, в Затонске и Аврор-крестьянок сыскать можно, после книжек про героического сыщика-то! Но ведь и имя испортили – дурацким сокращением. Руша, фу!
Зиночка сжала кулаки, стараясь скрыть злость и разочарование. Вальс закончился, но Вернер и Мануич не торопились расставаться. Наоборот, вместе отступили с середины зала, и отошли к самому дальнему окну. Зиночка осторожно прокралась следом, и притаилась за колонной, прислушиваясь. О чем они говорят?
Руша просила Вернера… Помочь какому-то Ванечке, сыну полового, и дать ему уроки черчения! Зина прижала ладони к щекам, ибо говорила Мануич, а стыдно стало ей самой. Ну сейчас Яша скажет… если, конечно, уважает себя.
Только почему-то Вернер слушал очень серьезно, согласно кивал, а на Рушу смотрел с интересом и симпатией. Уточнил время, когда тому самому Ванечке удобно будет заниматься, прикинул что-то. И улыбнулся – да так, что даже у обманутой Зиночки дыхание перехватило. Неудивительно, что и Мануич засмущалась и покраснела, не зная, что дальше сказать. А Вернер совершенно спокойно взял ее за руку, и повел обратно в круг танцующих.
«А ведь два танца подряд с одним партнером – это моветон и полное нарушение приличий» - мстительно подумала Зиночка. Хотя, будь на месте Руши она сама, это правило этикета никогда не всплыло бы в памяти.
Со злополучного бала прошла всего неделя. Но каждый день Зиночка видела эту пару вместе. То, деловитые и серьезные, они шли с книжками – видимо к тому самому Ванечке, которому неизвестно зачем понадобилось черчение. То бродили по аллеям парка, что-то обсуждая. А вчера Вернер учил Мануич кататься на коньках. Она шаталась и спотыкалась, то и дело норовила рухнуть на лед, утянув за собой и Яшу. Зиночка же гордо выписывала великолепные восьмерки – но Вернер даже не смотрел в ее сторону, занятый исключительно Рушей.
Зиночка вздохнула, взяла из стопки первый попавшийся томик, повертела в руках… С картинки, изогнув бровь, на поклонницу смотрел героический сыщик. Но видела она коварного Вернера. Поэтому обложку захотелось прямо-таки оторвать, и сжечь в печке! Зиночка подавила этот порыв и наугад открыла книгу.
А эпизод ей попался очень, очень стоящий. В кои-то веки Якоба фон Штоффа щелкнули по носу, и дали понять, что он не единственный такой на свете:
«- Я должна идти, господин фон Штофф, - внезапно произнесла прекрасная спиритка, поднимаясь из профессорского кресла и задумчиво отцепляя от своей юбки алгебраические ножницы. – У нас в усадьбе гость и батюшка просит оказать ему внимание. Кстати, господин фон Штофф, мне рассказали, что он гостил также в доме профессора Ф, когда случилось это ужасное несчастье с его дочерями. Сам бедный возвышенный господин Херувимский об этом никогда не говорит. Очевидно, слишком сильное потрясение испытала его тонко чувствующая натура! Аристарх Иудыч Херувимский тоже ученый, инженер, человек родовитый, состоятельный и образованный до самых кончиков своих благородных пальцев!
Аврора Романовна, внезапно оживившись, перечисляла многочисленные и неотразимые достоинства господина Херувимского. Доблестный сыщик, слушая её, всем сердцем ощущал, как оное сердце покидают духи, покойники и расследования. Чувства самые горячие переполнили, наконец, светлую душу Якобы фон Штоффа, залив её чернотой сомнений.
- Аврора Романовна! - воскликнул он, подходя ближе, беря прекрасную спиритку за руку и, невероятным усилием стальной своей воли, не позволяя скрежету зубовному вырваться на свое благородное лицо. – Почему вы снова говорите мне «господин фон Штофф»? Ведь всего две недели назад… Неужели это было только две недели назад?»*
Зиночка вздохнула. Образ героя, раненного равнодушием избранницы, приятно грел ее сердце. Но, к сожалению, в книге господина Ребушинского все объяснялось воздействием некоей магнетической машины. Да и та не сумела до конца поработить стойкую Аврору Романовну.
А вот если бы героиня сама, по-настоящему разлюбила сыщика! Или очень-очень сильно обиделась бы на него. За все эти тайны, покрытые горностаевыми мантиями, за оттягивание свадьбы. За то, что глупый фон Штофф предпочитает чаще гоняться за всякими злодеями, а не держать за руки юную графиню, даря ей комплименты и робкие поцелуи!
И почему господин Ребушинский ничего такого не написал?
Хотя… Зиночка прищурилась, с интересом глядя на скучающую в каникулярное время чернильницу. Отчего бы ей не придумать свой вариант продолжения этой истории? Ведь сочинитель до свадьбы дело так и не довел, потому что неожиданно скончался. Его вдова, госпожа Жолдина, правда издала маленьким тиражом весьма милый рассказ, где герои все-таки обвенчались**, но ее фантазии – это несерьезно. Точно так же написать любую версию может каждый поклонник! Чем она, Зиночка хуже? Ничем. Вот и напишет.
Итак, героев нужно разлучить, причем очень таинственно и невероятно драматично. Другая женщина? Это было бы очень хорошо, но даже собрав всю свою фантазию, и злость на Вернера, Зиночка так и не сумела представить себе фон Штоффа влюбленным в кого-то другого, кроме Авроры Романовны. Мысленно она пыталась оттащить упрямца от графини, но даже связанный в буквальном смысле слова по рукам и ногам, он продолжал смотреть на Прекрасную Духовидицу. И взгляд этот до ужаса напоминал юной писательнице взоры Вернера, направленные на Мануич.
- Ну погоди, - зловеще прошептала Зиночка.
Если не хочет к даме – она отправит героя в тюрьму! Самое подходящее место для этого глупого и коварного человека. Пусть посидит там… Год! Нет, год мало. Десять лет! А десять, наверное, много… Аврора уже старухой станет. Может быть, пять?
Эта цифра Зиночку вполне устроила. Она обмакнула перо в чернильницу, и застрочила с таким воодушевлением, какого не знавало пока ни одно домашнее задание в ее жизни. Но ведь описывать кошмарные казематы – это вам не раскрывать смысл каких-то скучных пословиц…
Представить тюрьму Зиночка сумела хорошо – спасибо приключенческим романам о средневековом Париже и мрачном Лондоне. Стены из серых валунов, гнилая солома на полу, размеренно капающая вода… Чадящие факелы, и тяжелые цепи, сковывающие несчастного Якоба фон Штоффа.
Почему за грехи Яши Вернера должен отвечать героический сыщик – внятно объяснить это Зиночка вряд ли сумела бы. Но она сердцем чуяла, что так будет правильно. И справедливо!
_______________________________________
* "Глава седьмая. "Сыщикъ и медиумъ: зловещая машина любви"
( "Приключенiя героическаго сыщика")
** "Эпилог. "Сыщикъ и медиумъ: приключение последнее"
( "Приключенiя героическаго сыщика")
