Серия 1

- Же сюи тон Гийом, Раймонда. Сейчас я щелкну у тебя перед носом табакеркой с гипнозом, и мы одновременно проткнем друг друга большими ножами. Или выпьем яду, я из больницы прихватил. Или поедем в Туркестан и заразимся там оспой. Ну или алтаец поможет нам обоим уйти из жизни любым другим способом, предварительно отдав нам своей крови, перекусить на дорожку...

- Иван Евгеньич! Вы сошли с ума!

- Нет здесь никакого Ивана Евгеньича, ты -  Раймонда, я -  Гийом! А вы, Анна Викторовна, помолчите, не сбивайте настрой. Вы мне не нужны ни как врач, ни как женщина. Рядом с вами моему целибату ничего не угрожает, потому что вы - птица не моего полёта, рыба не из моей реки жизни. Да и вообще, вы всего лишь сосуд для хранения бесценной Раймонды.

Флешбек “Раймонда на костре просит консоламентум. Только никто его ей дать не может. Гийом был последним катарским Перфектом и сам умер без “утешения”. Поэтому их души вынуждены скитаться по миру, перерождаясь и ища друг друга”.

- ...Продолжаем разговор. Теперь, Анна Викторовна, Вы поняли для какой цели я Вас похитил? Ну что Вы мотаете головой, ведь Клюев рассказывал историю катаров. Неужели не помните, или тянете время, ждете Штольмана? Так он тугодум, не успеет. Это он заморочил зрителей версией с сокровищами катаров, а про Священный Грааль они сами додумали. Не нужны они мне, никуда мы с вами не едем, ни во Францию, ни в Италию, ни на Лазурный берег Слоновой кости. Да и вы ошиблись, мир я захватывать не планирую. Для меня, как для истинного катара, самым прекрасным является загробный мир, потому что только там мы можем обрести вечную жизнь...

…А в это время сама судьба пробиралась по кустам к катарскому Янусу с добрым словом и другими, более верными способами изгнания духов. Для начала способы были проверены на алтайце, ожидавшем исхода Гийома и Раймонды под развесистой клюквой. Он совершил роковую ошибку, сняв меховой малахай. Судьба нагрянула неожиданно, как водится, и дух вышел вон, не успев консоламентнуть на прощание. Путь по кустам продолжился. Медлить было нельзя! Штольман с Коробейниковым наголо, тьфу, наготове, верным бульдогом, барабаном и красным галстуком спешил на помощь.

Серия 2

Табакерка щелк, щелк, щелк (три раза для усиления эффекта).

- Давайте, Анна Викторовна, берите нож...

Пиф-паф. Блямс. Тыдыщ. 

Полная темнота рассеялась и явила Штольману и Коробейникову Анну с запрокинутой головой и лежащего на полу Скрябина, обведённого мелом.

- Анна, тужься, -   Штольман тряс её столь сильно, что голова девушки болталась туда-сюда, -   еще немного, она уже почти вышла...

Из Анны выскочил дух Раймонды и присоединился к духу Гийома. Духи поцеловались и удалились в вечную жизнь верхом на призрачных, некогда розовых пони.

-   Нннне трясите меняяяяяя! Раймонда уже покинула мое многострадальное существо. Яков Платоныч, а почему у вас шишка на лбу? Я случайно стукнула своей головой? Дайте посмотрю. О, да я вас во время удара одарила своим даром. Частичкой. Да хватит мне самой, не переживайте. Он у меня как печень, со временем восстанавливается. Но вам некоторое время придется носить шляпу на затылке. А кто поставил в подземелье зеркало?

- Реквизиторы, наверное. Больше некому.

- Всё пропало. Злой дух, заключенный в шкатулке и передающий гипнозом неугодным волю Скрябина, через зрительный контакт, прямо в мозг, минуя другие органы перебрался в зеркало...

- Антон Андреич, поступим как наши коллеги из сериала “Сверхъестественное”. Соберите все зеркала в Затонске и засыпьте солью. На три месяца. Нет, лучше на полгода. А потом сожгите. Да поторапливайтесь! И не пропустите ни одного зеркала, дух может перемещаться по ним. А мы - в Париж. У нас билеты на вечерний поезд.

- Как в Париж? Вы же недоженились! Анна и Платоныч, в лихо сдвинутом на затылок котелке, переглянулись и снисходительно заулыбались Коробейникову. Это могло означать что угодно, и “доженимся в Париже” и “доженимся по возвращению” и “гражданский брак ничем не хуже церковного, когда есть любофффь” 

- А что мне делать с остолбеневшими в мироновской гостиной?

- Пересмотрите “Сверхъестественное”. Рисуйте пентаграммы, посыпайте их солью и хлопайте в ладоши. Громкие звуки выводят шкатулочный гипноз. По себе знаю.

И парочка вприпрыжку удалилась по сугробам, не забывая закидывать друг друга снежками, прятаться за ближайшими деревьями и время от времени падать в снег. Путь их отмечали снежные бабы, снеговики и снежные люди, в зависимости от того, чья была очередь лепить, и откуда пришло вдохновение. Время от времени издалека доносилась народная катарская песенка про мороз, медведей и ось, но на самом деле про любовь.

Коробейников разочарованно собирал трофеи, бормоча: «Да, как по кустам, так сразу Антон Андреич, а как в Париж, так без меня?». Как он жалел о том, что пони были призрачными! Вот на кого сейчас грузить бывшего Гийома и настоящего алтайца? И задание ему не нравилось. Где подробные инструкции? Кого солью посыпать, пентаграммы или зеркала? Как в ладоши хлопать, одной рукой или двумя? Все сам, все один… Жалея себя изо всех сил, Коробейников не заметил, как в сугробе что-то начало шевелиться… Подхватил Скрябина за левую ногу, алтайца за правую, и потащил к Милцу.