Серия 13

Варкалось. Гриша и Володя крадучись шли по наве, опасаясь зелюков. Они были вооружены луком и почти настоящей шпагой из проволоки, за поясом у каждого было по деревянному кинжалу, за спиной - щиты. Выбираясь из дома через окно, они оставили на подоконнике первую записку, чтобы их могли найти, если они попадут в беду.

Володя точно знал, где находится дерево Тумтум. Было такое в лесу, которое всегда звонко отзывалось, если постучать изо всех сил палкой. Опасность заключалась в том, что после этой операции с дерева всегда что-то валилось на голову, то ли Брандашмыг, то ли Бармаглот, то ли следы их жизнедеятельности. Но какое же приключение без риска!

Но, как водится, главный риск заключался вовсе не в столкновении с потусторонними сущностями. Ольга Матвеевна, которой зачем-то понадобился сначала Гриша, а потом Володя, нашла в их комнате записку: «Милая мама, только, пожалуйста, не волнуйтесь, когда найдете это письмо. Нет совершенно ничего ужасного в том, что мы с Володей отправимся в лес, ведь волки (зачеркнуто) медведи (зачеркнуто) там совершенно безопасно. И потом, у нас есть оружие. Но мы уверены, что нам оно не понадобится. Мы вернемся к вечеру, однако если обстоятельства (зачеркнуто) если мы решим переночевать (зачеркнуто), если мы немного задержимся, не волнуйтесь. Любящие Вас Гриша и Володя».

Наукой давно доказано, что матери понимают приключения как-то по-своему. Тревога Ольги Матвеевны поставила полицию в ружье, пожарную охрану и врачей – в состояние боевой готовности. Анна Викторовна усиливала собой сразу и медицину, и сыск. Трегубова пришлось немедленно арестовать и запереть в палате во избежание апоплексии. Счастливый Коробейников, время от времени роняющий маску озабоченности, распоряжался поисками. И только Платоныч вел себя так, как будто он тут ни при чем. Потому что он успел наведаться в комнату мальчиков, и синяя тетрадь теперь лежала у него в кармане.

Путь в чащу оказался сложнее, чем представлялся мальчикам. Они уже съели и выпили все, что захватили, пару раз делали привал, но идти еще было далеко. Хорошо еще, что Володя ориентировался так точно, как если бы проглотил компас.

- Да ты точно ли помнишь дорогу? – в триста пятый раз спрашивал Гриша.

- Помню! – уверенно отвечал Володя. – Только мы с мамой приезжали сюда на лошадях, оттого и кажется, что далеко. Да и хотел бы я забыть, а не смог бы. Оно для мамы особое.

- Она тоже искала клад?

- Наверное. Но не нашла.

- Или он ей не показался! Я ведь тебе говорил, что в тетрадке писала девчонка. А взрослые ничего не понимают в детских секретах.

Володя согласно кивнул и, как уговаривались, бросил через плечо очередной смятый листок из записной книжки. Не крошки же сыпать, в самом деле.

Серия 14

Штольман решал сложную задачу – говорить ли Анне, о чем напомнили ему эти детские стихи. Впрочем, долго сомневаться не пришлось: судя по ее распахнувшимся глазам, у него за плечом реяло нечто, видимое только ей. Нечто прогулялось справа налево, потом наоборот и, очевидно, испарилось, потому что Анна смотрела теперь прямо на мужа. Штольман покорился судьбе и раскрыл жене ментальные объятия. Следующие пять минут они мысленно препирались, потом устроили бой доводов. Когда от последних остались одни черепки, победила дружба. Супруги взялись за руки и пошли искать мальчиков вместе.

Тем временем порядком уставшие Гриша с Володей забрались в самую глущобу. Здесь было тихно и ужастливо. Кусты зловеще подмигивали, опавшая листва мрачно перешептывалась у них за спиной, где-то реял то ли призрак белой лошади, то ли ёжик с узелком. Все окутал сонный турман, и в этом царстве страхмана под ноги мальчикам вдруг плеснула дорожка, в конце которой приветственно заскрипело Дерево Тумтум.

Чета Штольман шла по следам: фантики, огрызки и бумажные комки указывали направление. Стараясь думать не очень громко, Анна мечтала о мужском платье и ботинках, а также проклинала коварное бездорожье, прилипающее к модному туалету и отщипывающее от него клочки на память. Впрочем, Платоныч, идущий по следу, был слишком занят, чтобы контролировать ещё и мысли супруги.

Вдруг Анна схватила мужа за руку: впереди заиграли потусторонние всполохи и граахнул гром.

- Бежим!

Недолго думая, Штольман подхватил Анну на руки и с духовидицей наперевес ринулся в указанном направлении. Невольно вспомнилась молодость и марш-броски по пересеченной местности с полной боевой выкладкой. Он торопился, как мог, но всё-таки опоздал.

Трава уже не горела, а тлела. Двое мальчишек спина к спине в последний раз взмахнули своим оружием, и призрачная голова покатилась прямо под ноги Штольману, который по незнанию наступил на неё. Анна спрыгнула с рук мужа и помчалась обнимать, осматривать и оказывать, если потребуется. Ошарашенные мальчишки почти не сопротивлялись. Штольман дал им время настрадаться, а когда решил, что они достаточно обильно политы слезами и зацелованы до полного смущения, протянул им нечто ими забытое, но крайне нужное – две лопаты, которые он тащил за спиной крест-накрест, как самурайские мечи.

Гриша и Володя переглянулись, похватали лопаты и принялись копать. Очень скоро показался большой деревянный сундук, который Штольман легко выволок из ямы. Он сбил замок и отступил. Две пары рук откинули крышку, и глазам счастливых победителей открылось истинное Сокровище: полки тщательно и с любовью изготовленных британских гренадеров, пехотинцев и конников с большущим деревянным зАмком в придачу.