Серия 17

Анна проснулась, сладко потянулась, даже немного помурчала, как кошка, решила минуточку понежиться в кровати и немедленно обсудить с мужем наиважнейший вопрос «Почему потягушки с утра - это так приятно?»  Повернулась на бок и увидела вмятину на соседней подушке, пошлепала рукой по второй половине кровати, убедилась, что глаза не обманывают, она оказалась безнадежно пустой. Удивительно начинался день. Впервые за своё недолгое замужество она проснулась одна.

Спускаясь к завтраку, ещё на лестнице она услышала голоса. Голоса тревожно перешёптывались. Зайдя в столовую, убедилась, что день, начавшийся столь удивительным образом, будет богат на сюрпризы.

За столом, склонившись головами с самым загадочным видом, сидел не кто иной, как её собственный супруг в домашнем наряде в компании Прасковьи и Домны. Оживленное перешептывание стихло при её появлении.

- А мы тут… круассанами балуемся! – неубедительно соврал Штольман, сметая под стол бумажку, на которую тут же наступила Домна.

- Вот как? – так же ненатурально удивилась Анна. – Домна, ты на что-то наступила.

- Вам показалось, барышня, - непреклонно ответила домоправительница. Анна походила вокруг стола, ничего не добилась и решила зайти с другой стороны, попытавшись прочесть мысли супруга. Но Штольман освоил телепатию с опережением и, предсказав ее намерения, ловко скрылся в спальне. Последний бастион, Прасковья, смотрела на свою жаль так любовно, что Анна поняла – и здесь ничего не добьется. Но признавать свое поражение она не привыкла. Сделав вид, что смирилась, она ушла к себе с твердым намерением разгадать тайну утреннего совещания.

К обеду жажда разгадать тайну достигла апогея и выгнала Анну из дома. 

В поисках ответа она кружила у полицейского участка. Едва в дверях показался супруг, как она крадучись отправилась за ним. Прячась за деревьями, кустами, афишными тумбами, она петляла за мужем по городу. 

Ей было невдомёк, что “хвост” он рассекретил сразу. Стоило ему заглянуть в витрину магазина, как в отражении он увидел березу, из-за которой торчал знакомый турнюр с одной стороны дерева и шляпка с пером - с другой. 

Серия 18

Штольман остаток дня бродил по городу с самым загадочным видом. Оглядываясь, заходил в различные дома, во все встречающиеся на пути лавки, выходил оттуда со свертками, которые исчезали из его рук, словно по мановению волшебной палочки. Зашел пообедать в ресторан. Анна заглядывала снаружи в окна и прижимаясь носом пугала посетителей. Глядя на реакцию гостей, он только хмыкал.

Штольман зашел на почту, на вокзал и в цветочный магазин. Долго ходил по рынку, ничего не покупал, зато наделал переполоху среди торговцев. Глядя на грозную фигуру, к которой легко мысленно дорисовывалась фуражка с кокардой и мундир с блестящими пуговицами, они прятали контрабандные чулки, нитки, самогон и прочий нелицензионный или некондиционный товар. Анна упрямо тащилась за ним, и когда совсем изнемогла, вдруг потеряла его из виду.

Что было делать? Как он мог так запросто исчезнуть прямо у нее на глазах? Анна поспрашивала торговцев, но они только испуганно крестились и уверяли ее, что торгуют исключительно честно. Махнув на них рукой, Анна пошла туда, куда Штольман когда-нибудь, да явится – домой.

Она брела по улице, усталая, расстроенная и обиженная, споткнулась и чуть не упала. И тут ее подхватили крепкие руки, как всегда, вовремя. Бессовестный муж, целый день нахально дразнивший ее, не вынес ее несчастного вида. Он свистнул извозчику и погрузил свою бесценную ношу в пролетку, прежде чем она успела раскрыть рот.

- Куда? – спросил ванька.

- Прямо, - махнул Штольман, предупреждая громы и молнии классическим, но действенным приемом.

Очевидно, извозчик тоже владел телепатией, ибо он довез парочку именно туда, куда им было нужно. К тому времени, когда они добрались до флигеля, Анна забыла, что сердится, но вспомнила, что ей любопытно. Впрочем, задать вопрос она не успела, потому что муж подхватил ее на руки, так что у нее занялось дыхание, и внес во флигель. Там их ждали только празднично накрытый стол, на котором царил тортик с надписью Excusez-moi, старательно скопированной с бумажки, и украшенный ленточками новенький велосипед, ведь именно в этот день сколько-то лет назад она на таком же агрегате врезалась в свою судьбу.