Фон Штоффы пропустили без очереди вперед вот эту барышню. Ее же выкликало перечитывание замечательного "С новым, 1890-м!"

Декабрь 1986 года

В группе было тепло и уютно – мурлыкала вода в батареях, пахло творожной запеканкой, на оконных стеклах водили затейливые хороводы бумажные снежинки. А по альбомным листочкам азартно шуршали карандаши – дети рисовали зимнюю сказку.

Ирина Анатольевна медленно прошла между столиками. Как она и ожидала, большинство подготовишек иллюстрировали «Щелкунчика». Особой любовью пользовался бой, в котором игрушки сражались против мышей. Щелкунчик на таких картинках высоко поднимал саблю, готовясь нанести удар. Однако, Мышиный король, который напоминал толстый куб на ножках, с треугольными головами в ряд – сколько поместиться, отступать не собирался. Правда, он просто не видел пока туфельку, которая по широкой дуге уже неслась вперед, запушенная храброй Мари.

На рисунках девочек героиня была прорисована от оборочек до пружинистых локонов. Мальчики на эти мелочи не отвлекались, разнообразя орудийный арсенал. Среди игрушечного войска можно было увидеть краснозвездные танки и самолеты, а летящая туфелька напоминала снаряд с антивоенного плаката.

Воспитательница усмехнулась и покачала головой. Впрочем, Щелкунчика рисовали не все. Кто-то вспомнил сказку «Снеговик-почтовик». Была пара работ, на которых под елкой (почем-то наряженной) сидела девица с длинной косой, в одном сарафане с цветными заплатками. Рядом возвышался суровый бородатый старик.

Когда Ирина Анатольевна наклонилась к Маше, ей сперва показалась, что девочка тоже рисует «Морозко». Тот эпизод, в котором падчерица возвращается домой с подарками. Но всмотревшись, удивленно заморгала. Девушка на рисунке была – явно очень красивая, с огромными синими глазами в половину лица, и пышными волосами, который вероятно, доходили до колен. В нарядном голубом платье с кружевами и бантом на поясе. Только поверх всего этого великолепия был накинут огромный страшный платок, старательно заштрихованный черным карандашом. Правда, прикрывал он только макушку девушки, удерживаемый, видимо золотой короной, от которой во все стороны расходились палочки-лучики.

Перед красавицей стояла огромная кастрюля, в которой она что-то мешала. А позади, у расчерченной на бревнышки стены, лежал еще один персонаж, прикрытый одеялом так, что наружу торчала только голова. На голове пружинками вились черные кудри, и сползала набок опять-таки, сияющая корона.

- Машенька, а что это за сказка? – спросила Ирина Анатольевна, - «Ослиная шкура»?
Других мало-мальски подходящих вариантов она так и не вспомнила.

- Неет, - тряхнула хвостиками Маша, - это не из книжки. Это мне бабушка рассказывала.

Вообще-то по-честному, к бабушке следовало несколько раз прибавить «пра…». Но Маша это делать не любила – вечно сбивалась со счету и путалась. Поэтому говорила просто «бабушка», для мамы и папы уточняя – «которая давно». Они понимали. А вот Ирина Анатольевна, наверное, не поймет.

А еще бабушка не рассказывала, а скорее, показывала. Словно картинки из фильма. Но уж это объяснить у Маши точно не получится!

- Это – Принцесса, - девочка показала на синеглазую красавицу, - а это Принц, которого она любит. Принц сражался со злодеями и чудовищами, а Принцесса ему помогала. Но один самый страшный злодей взял Принца в плен.

- А чего это Принц сдался? – возмутился сидящий рядом Мишка.

- Потому что его ранили, - объяснила Маша, - а еще злодей угрожал убить Принцессу. Он утащил Принца в свое логово, и требовал выдать ему очень важную тайну…

- Ой... – пискнули сбоку.

Оказалось, что к столику тихонько подошли другие ребята. Ирина Анатольевна не стала их прогонять.

- Но Принц ничего не сказал! – гордо возвестила Маша, и добавила желтым карандашом еще несколько штрихов к короне на кудрявой голове, - он собирался с силами, чтобы поднять оружие, и каак дать злодею!

- А Принцесса? – спросил кто-то из девочек.

- Принцесса его искала! И в городе, и в лесу. Она вломилась в это логово! Близко-близко подошла к злодею и со всей силы стукнула его палкой!

- Ох! – прошелестело среди слушателей.

- Злодею всего на минутку стало не до Принца, он зарычал и повернулся к Принцессе. И тут Принц схватил меч, снес ему голову!

- Ух… - облегченной выдохнули ребята.

- Но Принц истратил на это все силы. Из его раны пошла кровь, и он еле стоял на ногах. А на свободе осталось еще много чудовищ, которые хотели ему отомстить. Поэтому они с Принцессой спрятались в маленьком бедном домике, чтобы их никто не увидел. Принцесса сама лечила своего жениха, и когда он поправился, они уехали далеко-далеко. Но если слышали, что на кого-то опять напал злодей, или чудовище, тут же садились на коня, и мчались на выручку! И всех побеждали!

Ирина Анатольевна с изумлением поймала себя на том, что сама нервно стиснула воротничок платья, переживая за окончание истории.

- Маша, - осторожно спросила она, - это очень хорошая сказка. Но причем же здесь Новый год?

- А! – спохватилась девочка, - точно, я забыла! – она взяла зеленый карандаш, и принялась рисовать в углу домика нарядную елку, - это все случилось как раз перед Новым годом. И праздник они отмечали в своей избушке, потому Принц еще не поправился. У Принцессы в замке-то кухарка была, и сама она никогда не готовила. Поэтому сначала кормила Принца бутербродами, вареньем… Пирожки покупала. А потом узнала, что если больные едят суп, они быстрее поправляются. И в Новый год она захотела угостить Принца настоящим борщом.

Маша ткнула пальцем в нарисованную кастрюлю, а потом честно призналась:

- В сказке были щи. Но я больше люблю борщ. Поэтому у меня будет борщ!

И она от души закрасила кастрюлю изнутри красным. Потом тем же карандашом нарисовала пятиконечную звезду на макушке елки. Бабушка про елку ничего не показывала, но тут Маша и сама догадалась – какой же иначе Новый год?

- А почему она на такое красивое платье надела… вот это? – спросил кто-то из девочек.

- Ну что тут непонятного? – возмутился Мишка, - маскировка же!

- Да! – кивнула Маша, - в магазин Принцесса наряжалась как-нибудь страшно, чтобы ее не узнали. Но даже под рваным платком она оставалась такой же ... - она запнулась, силясь подобрать слово, - сияющей.

- А борщ-то у Принцессы вкусный получился? – спросила Ирина Анатольевна, не сдержав улыбки. Вспомнила свой первый суп – недосоленный, с твердой картошкой…

- Очень! – убежденно произнесла Маша, - просто волшебный. Принц после него сразу поправился.

- Вот, - сделала воспитательница серьезное лицо, - видите, ребята? Даже Принц от супа выздоровел. А вы, многие, за обедом капризничаете!

Ошарашенные таким доказательством, подготовишки переглянулись.

- Обед, кстати, скоро уже, - спохватилась Ирина Анатольевна, - так что – по местам. Заканчивайте рисунки. А я сегодня сделаю выставку.

Маша, довольная, оглядела свою работу. Все было правильно и красиво. Осталось только имя подписать…

- Слушай, - зашептал Мишка, - а давай я перед их домиком танк нарисую! Ведь они еще не уехали. Вдруг чудовище попробует напасть?

- Давай, - согласилась Маша.

Она знала, что все закончится хорошо. Но защитник Принцу и Принцессе точно не помешает!

Мишка запыхтел, сосредоточены сдвинув брови. Танк получился большой, до самой крыши дома, зеленый, как праздничная елка. И тоже с красной звездой – на боку.

- Спасибо!

Маша послюнила карандаш, и аккуратно вывела в углу листа, так, как учил папа – «Маша Штольман».

... Ирина Анатольевна посмотрела на окно, и замерла. Ей показалось, она услышала нежный женский смех. А снежинки на секунду словно сложились в тонкий силуэт красивой синеглазой девушки. Она закружилась на месте, а потом словно растворилась в глубине стекла, за которым начинало темнеть зимнее небо.

P.S.

Из какой ветви семейного древа этот юный росток по имени Маша - не знаю. Она пока не говорит.