Дух Уилки Коллинза не будет потревожен данной аллюзией, поскольку женщина в новелле появляется далеко не в белом, что особенно заметно на фоне халатов санитаров и многочисленных женихов, эпистолярных поклонников и щедрых дарителей трикотажа. Ее матримониальные планы неожиданно сводят Анну с потенциальным, а то и будущим претендентом на ее руку и сердце. Тому, кто впервые познакомился с героями в новелле «Лед», становится ясно, что у Клюева есть все шансы, благодаря подвалу, полному сельскохозяйственных сюрпризов для ничего не подозревающих местных крестьян. Несмотря на весь его бриолин, Анна улыбается ему душевно, Виктор Иваныч – напряженно-приветливо, Марья Тимофевна – исступленно и поощрительно. Какой контраст по сравнению с сыскным узником совести, чьи тайны, папки, срок и кашель вызывают желчное раздражение у дочери, агрессивное неприятие у матери и тоскливое предчувствие у отца. Поступательная истерика Марьи Тимофевны приводит в движение оборонные силы Виктора Иваныча, однако оные ограничиваются холостым залпом. Но появление в городе литературной дамы под вуалью, которая с удовольствием кормит Анну сказками, оставляет надежду на то, что она скрасит одиночество холостяка, встречающего ее в одних подтяжках. Тем временем следствие идет своим чередом: медицина дипломатично переносит фокус общественного резонанса на органы правопорядка, и те, убоявшись народного гнева, выраженного в мешках, корзинах и вилах, спешно отменяют жизненно важную эксгумацию. Невзирая на это, Штольман идет по ведьминому следу и выясняет, что во всем виноваты карты, серебряная пуля и возмутительные предрассудки. В финале Анна столь явно оказывает Коробейникову знаки внимания под покровом ночи, что начинаешь опасаться за будущее Клюева.