Название этой новеллы призвано ввести зрителя в заблуждение, ибо никаких записок врачи никому не пишут, а медицинские карты в расследовании роли не играют. Собственно, чем дальше в лес детективной истории, тем толще вопросительные знаки. Почему вдова направилась в чащу с далеко идущими замыслами и куцым оружием ближнего боя, способным лишь надрезать панбархат? Почему не только молодой сыщик со следами спокойной жизни на лице и фигуре, но и старый сыскной волк с инстинктом осмотра места происшествия не находят важную улику? Почему молодая дама, страдавшая от потери дара, при упоминании о том, что он вернулся, становится похожа на вегетарианку, у которой просят рецепт бифштекса с кровью, и отказывает страждущим? Почему стильный арест под свинцовыми ливнями ограничивается конюхом, неужели это переодетая конница атамана Бурнаша? Персонажи вызывают недоумение как у опытных анноведов, так и новичков в деле розыскного духовидения. Почему Коробейников так резко меняет окрас, от розовой приветливости до желтого самодовольства, когда его хочется стукнуть, чтобы стал фиолетовым в крапинку? Почему он доносит Анне на Штольмана, вовремя скрыв, откуда шел сам, а Штольмана поучает при помощи белой лошади, не найдя более веских аргументов? Почему Штольман продолжает завлекать Анну допросами, но пытается отстранить от эпикризов? Почему дарит ей проникновенный взгляд поверх чужого брака, когда по ее нравоучениям видно, что ей мил лишь Андрей Петрович? Ну и наконец, зрительский глаз обманывают лысый Карабас, который на самом деле нежно заботится о жене и всех к ней причастных; его прелестная супруга, которая столь откровенно дарит ему свою нелюбовь, что окружающим становится неловко; толстая книжка, мнимое содержание которой никогда не пропустила бы православная цензура. Вероятно, цель этих загадок – отсеять внимательных зрителей во избежание дальнейших чудных открытий, а остальных запутать мистикой, дабы о логике и не помышляли.