Вера устало прикрыла глаза, опустив голову. Многодневный недосып давал о себе знать. Но закончить работу нужно было непременно. Оставалось самое неприятное. Подписать бумаги умерших. Почти все они прошли через её руки. Лица она помнила не все. На операционном столе смотришь не в лицо, а на тот урон, который безжалостное железо нанесло человеку. И пытаешься исправить это. Вырвать ещё живого из цепких лап смерти. Увы, медицина пока не всесильна. И они уходили. Те, кого им с коллегами не удалось удержать. А потом возвращались к ней уже потусторонними бесплотными духами. Просили передать последние слова любви родным. Она написала сотни писем. Это лишало её ещё пары часов сна в сутки, но по другому она не могла.
    Сбоку дохнуло прохладой и Вера помимо воли улыбнулась. Не ледяной ветер, а чуть прохладное лёгкое дуновение, погладившее щёку. Кто-то из родителей. Она повернула голову. Возле стола стояла мама.
   - Верочка... Я знаю, что ты у меня сильная. Приготовься. Будет больно. Но вместе с болью придёт и радость...
    Вера с тревогой всматривалась в знакомое лицо. И мама, и папа приходили к ней молодыми. Моложе тех, какими она их помнила. Наверное такими они были в те годы, когда только познакомились в далёком Затонске. И сейчас ей странно было видеть маму, которая была моложе её самой.
   - Мама!.. Что-то с мальчиками? С Анечкой?
    Анна Викторовна Штольман грустно улыбнулась и исчезла. А Вера услышала тяжёлый вздох отца. Он так и не показался. Хотя всегда родители приходили вдвоём. На душе стало тревожно и мысли хаотично метались в голове. Старший сын Ваня был летчиком. И Вера знала, что он сейчас где-то рядом. Возможно это его самолёт час назад пролетал над их госпиталем. Петя... Петруша был дедовым любимчиком. Именно Петя унаследовал от дедушки Яши четкий логичный ум, способность быстро анализировать детали и звериную интуицию. Хотя Пете было всего шесть лет, когда умер Яков Платонович, он помнил то, что услышал от деда до мельчайших деталей. А с возрастом становился всё больше похож на деда характером. Веру всегда это удивляло. Отец же во время своих визитов, только посмеивался и неприкрыто гордился внуком. Петя сейчас был в Москве. Работал в милиции. Ловил шпионов и спекулянтов. Говорил, что раз не пустили на фронт, то хоть в тылу нужным делом займётся. В тылу за годы войны он уже дважды был ранен. Старший брат в письмах с фронта пенял ему за то, что лезет на рожон. Но и гордился младшим братишкой.
   И любимица отца и братьев Анечка. Аня закончила девять классов когда началась война. Рвалась на фронт санитаркой. Вера уговорила её только тем, что нужно было присмотреть за  бабушкой Екатериной Николаевной. Свекровью Веры. Правда Екатерина Николаевна сама могла присмотреть за кем угодно, но Вера давила на то, что бабушке уже за семьдесят и отправлять её в эвакуацию одну никак нельзя. Бабушка включилась в спектакль, разыгрываемый невесткой и стала охать по поводу головокружения и забывчивости. Внучка сдалась и уехала в далёкий Андижан вместе с любимой бабулей. Там окончила школу и поступила в Ташкентский медицинский институт. Они с Екатериной Николаевной переехали в Ташкент. В Москву вернулись год назад. Аня перевелась в московский институт и сейчас училась и работала в госпитале. Москву давно не бомбили. Рядом были брат и бабушка. Не должно с Анютой ничего случиться.
   Вера ахнула. Володя! Как же о Володе она не подумала! Сердце заколотилось с бешеной скоростью. Её Володя... Она так привыкла, что он всегда с ней, даже когда далеко. Её муж, её опора и поддержка, её любовь, отец её детей. Милый, интеллигентный Володя Серебряков. Сын русского морского офицера, погибшего в 1904 году в Чемульпо на канонерке "Кореец". Володю привёл в дом брат Митя. Они оба были молодыми командирами только зарождавшейся Красной армии. И Верочка сразу поняла, что этот смущающийся от строгого взгляда ее отца, молодой человек с удивительными агатовыми глазами, её судьба. А сам Володя, посмотрев на сестрёнку друга, пропал сразу и навсегда. Отец сердито смотрел на них обоих, покрасневших и не отводящих друг от друга взглядов.
А мама улыбалась понимающе. Мама всегда всё понимала. Период ухаживания у них вышел бесстыдно коротким. Через всего полгода знакомства, они тихо расписались в ЗАГСе и молодой муж умчался на фронт. А молодая жена осталась в голодном Петрограде осваивать медицинскую науку. За двадцать пять лет совместной жизни, рядом они провели хорошо если половину этого времени. Но встречи всегда были долгожданными и проведенные вместе дни они ценили на вес золота.
    Вера прикрыла глаза и сосредоточилась. Через минуту облегчённо вздохнула. Володя был жив. Потом потянулась мысленно к брату и охнула от неожиданной и резкой боли в бедре. Внезапно снова повеяло прохладой. Вера открыла глаза и удивлённо подняла брови. Этот гость захаживал редко, но она была рада его видеть. Грузная фигура в углу наклонила голову и прижала руку к груди.
   - Вера Яковлевна, голубушка, не переживайте. Дмитрий Яковлевич ранен не тяжело. Только режим нарушает злостно. Не вылежал,вернулся в полк.
   - Александр Францевич, дорогой! Как я рада Вас видеть! Совсем Вы меня забыли...
    Дух доктора Милца протянул к ней руку, словно хотел привычно похлопать ладонью по её руке, и смутившись, убрал её.
   - Как Вы могли подумать, что я могу забыть Вас или Дмитрия... Не хотел отвлекать. Вы и так не высыпаетесь. Но вот услышал Ваше волнение по поводу брата и пришёл успокоить.
    Вера улыбнулась, но тут же снова беспокойно нахмурилась. Значит боль, о которой сказала мама, связана не с Митей. Тревога снова нахлынула на неё.
   - Александр Францевич... А мама...
    Доктор замахал руками.
   - Нет, голубушка! Я обещал Вам ничего не говорить! Вы скоро сами узнаете... Мне так жаль... Но жизнь продолжается...
   Доктор вздохнул ещё раз и исчез. А Вера буквально упала обратно на стул. Она не пыталась почувствовать детей. Она уже знала о чём молчали родители и старый друг семьи. Понимание пришло внезапно и сбило с ног. В дверь постучали и она приоткрылась. На пороге стоял Василий Семёнович Ларин, фельдшер.
   - Товарищ военврач, там к Вам пришли.
   Вера посмотрела на свою руку, сжимавшую карандаш и через силу заставила себя спросить "Кто там, Семеныч?"
   - Девушка. Беременная, Вера Яковлевна.
    Вера снова вздохнула. Скорее всего кто-то местный. В госпитале принимали немцев из окрестных кварталов. Были и раненые и больные.
   - Ведите, Семеныч. Приму.
   Старшина кивнул и исчез за дверью. И буквально через несколько секунд порог переступила тоненькая девушка в военной форме, но без погон. Беременна она была пока не очень большим сроком. Животик лишь слегка выступал. Впрочем, это могло быть лишь видимостью. Вера встречала за свою долгую врачебную практику женщин, у которых внешние признаки были едва заметны, но дети рождались вполне доношенными. Но все эти мысли пропали, когда она взглянула в лицо поздней гостье. Первыми бросались в глаза роскошные рыжие волосы. Они были нещадно стянуты на затылке тугим узлом, но выбившиеся прядки вились тугими кольцами яркого золотого цвета. Эти золотые кольца обрамляли худенькое бледное личико с россыпью веснушек на переносице. И на пол лица горели изумрудные глазищи в темных стрельчатых ресницах. Глаза эти были переполнены непролитыми слезами. Девушка тревожно смотрела Вере в лицо и видно было, что никак не может произнести первые слова. Вера шагнула к ней на встречу и сама тихо произнесла " Зося... Ну здравствуй, девочка... "

     Девушка испуганно-удивленно глянула на Веру, а потом выронила на пол свой вещмешок, прислонилась к плечу Веры и разрыдалась. Вера обнимала худенькие, трясущиеся  плечи, гладила рыжую головку, прижавшуюся к её плечу и шептала какие-то утешительные слова. Но сама она была переполнена отчаянием. Ваня..
Её первенец, её друг и помощник. А она ничего не почувствовала... Хотя последние дней десять она сутками стояла у операционного стола. Прерывалась на три-четыре часа поспать, и снова оперировала. Усталость заглушила всё остальное.
    Зося всхлипнула в последний раз и подняла заплаканное лицо.
   - Ваня... Он написал про меня?.. Как Вы узнали?..
    Вера потянула девушку за руку и усадила её на крохотную кушетку.
Села рядом.
    - Писал... Называл золотой девочкой. И я вижу почему. Когда это случилось?
    Губы Зоси снова задрожали, но она справилась с собой.
   - Неделю назад... Меня комиссовали ещё до этого, но я всё не уезжала... Хотя он настаивал... Это ничего, что я к Вам?...
    Вера обняла девушку.
   - Это правильно. Куда же ещё? Тебе когда рожать?
    Зося покраснела ярко, как все рыжие с белой кожей.
   - Через неделю ..
    Вера ахнула и про себя подумала, что интуиция её не обманула. Она выглянула в коридорчик и попросила старшину Ларина организовать чаю. Потом села за стол и насколько смогла спокойно начала спрашивать Зосю о том, как протекает беременность. Беременность протекала по боевому. Под снарядами, перестрелками, с постоянными нагрузками. Зося была сама фельдшером при авиаполке. Ваня про неё первый раз написал год назад. И по тону его письма, Вера поняла, что первая невестка у неё уже есть.
    Ларин принес чай и Вера напоила Зосю, заставила её съесть пару бутербродов, а затем решительно потребовала раздеться и лечь на кушетку. Нужно было убедиться, что с внуком всё в порядке.
    Зося смущаясь разделась и легла. Вера поправила лампу и приступила к осмотру, попутно расспрашивая девушку.
   - Я так понимаю, что вы не оформили свои отношения?
    Зося удивлённо посмотрела на неё.
   - Оформили... Как только стало понятно, что родится Яша, Ваня настоял. У комполка разрешение взял и мы всё оформили...
    Вера замерла и подняла глаза на девушку.
   - Яша?...
   - Да. Ваня сказал, что хочет чтобы сын носил имя деда.
    Будущая бабушка сглотнула комок в горле и продолжила осмотр. Двое из её детей унаследовали семейный дар. Ваня и Аня. Петя всегда говорил, что и слава Богу, что его миновала чаша сия. Но втайне огорчался. Особенно когда решил стать следователем. Отец его убедил тем, что Яков Платонович справлялся и без особого дара. Но Петя знал, что бабушка Аня деду помогала. Все сомнения разрешил сам Яков Штольман. Через старшего внука он передал Петру, что до встречи с Анной Викторовной он двадцать лет успешно работал на ниве сыска.
   Значит Яша... Видимо Ваня знал, что будет сын. Под руками Веры Яша брыкнул ножкой и Зося ойкнула. Вера успокаивающе погладила её по животу.
   - Всё в порядке. Тонус хороший. Вот только сложно нам будет. Маленькая ты. Таз узкий. Придётся поработать. Но ты не волнуйся. Примем нашего Яшеньку в лучшем виде. А тебе придется у нас немного полежать пока. Не в палате, ко мне пойдешь, там удобнее.
    Зося растерянно заморгала.
   - Куда к Вам? А Вы? Я так не могу...
    Вера сделала строгое лицо.
   - Можешь и сделаешь. Ты теперь о сыне думай. Он должен родиться в срок и здоровым. Ваня...
    Голос таки дрогнул и Вера отвернулась. Зося села на кушетке и робко прикоснулась к её руке.
   - Вера Яковлевна... Я всё сделаю... Ваня сказал слушаться Вас...
   Она всхлипнула и через секунду обе женщины обнявшись, плакали навзрыд. Дверь приоткрылась, в неё заглянул Ларин и быстро захлопнул обратно. За два года работы с доктором Серебряковой-Штольман он ни разу не видел её плачущей.
    Вера вдруг замерла и повернула голову. У стола стоял Ваня и грустно смотрел на мать и жену. Зося тоже притихла и проследив за взглядом Веры, шепотом спросила "Он здесь?" Вера удивлённо посмотрела на неё и перевела взгляд на сына. Он кивнул. Потом как будто вздохнул и сказал "Зося знает. Мама... Мне жаль... Береги её и Яшу. И пусть выходит замуж. Не хочу, чтобы засушила себя..." Вера грустно улыбнулась. "А это уж она сама решит. Люблю тебя, мой мальчик..."
   Зося пристально смотрела в ту сторону, где стоял дух. И внезапно громко сказала "Ванечка, не надо говорить чтобы я другого искала. Ты у меня один. А теперь ещё и Яшенька будет. Мы справимся".
   Ваня развел руками, глядя на мать. А Вера покачала головой. Сын ещё раз взглянул на своих любимых женщин и пропал. Вера подала Зосе юбку.
   - Одевайся. Сейчас закончу с бумагами и проведу тебя. Отдохнуть тебе нужно...
    Вера запнулась на этой фразе. Это была семейная история. Родители при этой фразе всегда переглядывались и мама краснела.
  Вере было очень любопытно, но с вопросами она не лезла. Понимала, что это что-то очень личное. Мама сама ей рассказала историю их с отцом любви позже. Накануне её с Володей росписи. И Верочка, у которой от знакомства с будущим мужем до создания семьи было всего полгода, затаив дыхание слушала маму. О том, как познакомились затонская барышня-медиум и столичный сыщик в изгнании. Как долго шли друг к другу. Как соединили свои тела и души. И снова расстались на долгие четыре года. Как вернулся отец в Затонск. Как вместе родители распутывали сложную интригу, закрутившуюся в тихом городке. Как уехали в Петербург и, наконец обвенчались. То, что родители любят друг друга, она знала всегда. В их семье эта любовь царила и властвовала. Но узнав о том, какой ценой они эту любовь отстояли, она по новому взглянула и на маму с папой, и на своего суженого. И поняла, что не хочет другой любви. Только такой, от которой можешь летать, и без которой опадают крылья. Родители ушли в 28-м. Практически в один день. Отец до последнего консультировал следователей из милиции. И частенько сам принимал участие в задержании преступников. Мама ворчала, но ничего с этим поделать не могла. Старалась следить хотя бы за тем, чтобы в дождь или снег Яков Платонович тепло одевался. Не уследила. Штольман жестоко простыл, несколько часов проведя в засаде под холодным осенним ливнем. Простуда перешла в пневмонию. Он сгорел в четыре дня. Жена не отходила от его постели. Вера старалась хоть какую-то часть ухода за отцом взять на себя. Мама не возражала, но уходить из комнаты отказывалась. Слушая хриплое дыхание отца и глядя на то, как он непослушными уже пальцами пытается поправить завиток на мамином виске, Вера переставала сама дышать и выскакивала в коридор. Слёзы душили её. Отец ушел на закате. Мама сидела рядом и держала его руку. Она же молча закрыла ему глаза. Вместе с Верой они сделали всё, что положено и Анна попросила дочь оставить ее на ночь с телом мужа. Верочка обняла маму и вышла.
    Ночь она просидела в крохотном "кабинете" отца. Так в доме назывался отгороженный ширмой угол, где стояли письменный стол и стул. На столе сиротливо примостилась лампа с зелёным абажуром. Помнится папа все питерские барахолки обошёл в поисках именно такой. Это тоже была память о Затонске, которую родители бережно хранили. Такая лампа была у отца в его рабочем кабинете маленького подмосковного городка, где он встретил большую любовь. Вера включила лампу и бездумно смотрела на зелёный свет, мягко освещавший "кабинет". Пару раз она порывалась вернуться в родительскую спальню, но останавливала ее мысль о том, что возможно родители сейчас прощаются.  Дух отца наверняка утешает сейчас маму. И лишь на рассвете она тихо зашла в комнату, где оставила маму с телом отца. Мама сидела в кресле возле кровати и по-прежнему держала руку отца в своей руке. Глаза её были закрыты, на лице было выражение глубокого покоя. Вера поначалу облегчённо вздохнула. Пусть поспит. День будет хлопотный. Дети были с Екатериной Николаевной, они ещё ничего не знали. И с ними тоже надо будет как-то поговорить. Но затем ей бросилась в глаза мамина бледность. Она подошла к креслу и прижалась губами к её щеке. Щека была холодной. Вера задохнулась и слёзы сами побежали из глаз. Она упала на колени перед креслом и прижалась к материнским коленям.
- Прости, девочка моя...
    Вера оглянулась. Возле окна стояли папа с мамой. Молодые и прекрасные. Анна печально смотрела на дочь. А отец внезапно подмигнул ей.
   - Соберись, Бельчонок! Ты же Штольман. Внуков береги. А мы всегда будем рядом.
    Вера невольно улыбнулась сквозь слёзы. Детское прозвище... Давно папа так её не называл. Духи исчезли. А она подумала о том, что ей ещё повезло. Она всегда может поговорить с родителями. Даже теперь, когда они ушли за ту грань, откуда не возвращаются.
    Вынырнув из воспоминаний, Вера быстро заполнила бумаги и собралась уже встать из за стола и проводить задремавшую на кушетке Зосю в свою комнатку здесь же, в госпитале, как вдруг за окнами началась беспорядочная стрельба. Зося подняла от подушки голову и села.
- Непонятно... - пробормотала она.
   - Что непонятно?
   - Стреляют непонятно... Беспорядочно. Вы слышите? Обоймами... Неужели прорвали где-то фрицы?
    Вера подошла к окну и осторожно отодвинула плотную штору. Конечно она ничего не увидела. Только темноту за окном. В коридоре раздавался топот и беготня. Зося резко поднялась с кушетки и вдруг ойкнула и посмотрела вниз. Вера опустила взгляд. У ног Зоси расплывалось лужица. Вот это вовремя, конечно. Хороший момент для появления выбрал внук. Дверь распахнулась рывком.
   - Вера Яковлевна! Победа!!
   Медсестричка Наташа бросилась к Вере, смеясь и плача одновременно. Вера обняла ее, а затем развернула к Зосе.
   - У нас тут один победитель рвётся на выход. Наташа, забирай девушку, переодень её и скажи дежурной чтобы приготовили вторую операционную. И Никиту Ивановича позовите. Скажите, что роды у нас с узким тазом. Возможно понадобится второй хирург.
                            *
   Победитель Яша появился на свет за пол часа до полуночи. И громко объявил о своём появлении. Измученная Зося заплакала от счастья, глядя на красное сердитое личико сына. Вера прижала к себе маленький орущий свёрток и тоже заплакала. Жизнь продолжалась. И Штольманы в ней тоже. За окнами до сих пор порой слышны были короткие автоматные очереди. Победители салютовали окончанию страшной войны.
    Зосю перевели в отдельную палату. Начмед распорядился об этом. Накормленного, сонного Яшу Вера забрала к себе в комнату. Зосе нужно было восстанавливать силы. Девочки медсестры притащили откуда-то большой чемодан и устроили в нем мягкое уютное гнёздышко для новорожденного. И теперь этот чемодан стоял на столе рядом с кроватью Веры. Свет в лампе она прикрутила и теперь стояла возле стола, вглядываясь в личико спящего внука. Золотистые ресницы, тонкие прядки волосиков надо лбом тоже отсвечивают золотом. А вот крохотный носишка намекает на фирменную Штольмановскую горбинку. Вера осторожно дотронулась пальцем до нежной щёчки. Яша нахмурил едва заметные бровки и чмокнул губами.
   - Не разбуди, бабуля!
   Вера оглянулась. Отец с улыбкой смотрел на неё и мальчишку в чемодане. Мама наклонилась над этим самым чемоданом и ласково провела рукой над спящим мальчиком.
   - Что Вы там колдуете, Анна Викторовна?
   Отец продолжал улыбаться. Мама оглянулась на него.
   - Правнук, Яша! И в такой день... Закончилась война...
   Штольман криво усмехнулся.
   - Ты же знаешь, Аня... Войны просто прерываются на время. Люди быстро забывают об этом. Пройдёт пара поколений и всё опять закрутится снова...
   Вера со страхом смотрела на отца.
   - Папа... Неужели это не конец? Неужели Ваня...И другие....
   Штольман досадливо мотнул головой
   - Нет, Бельчонок! Все, кто погиб в этой войне, погибли не зря. И будет мир. Долго будет... Но лет через восемьдесят...
   Анна подхватила Якова под руку.
   - Ну зачем?! Зачем ты сейчас об этом? Смотри какой у нас правнук родился! И он будет жить в мирное время!
   Вера примирительно кивнула. Она видела, что отец взволнован, но не хочет спорить с мамой.
   - Я так рада, что вы зашли. Присмотрите там за Ваней...
   Мама моментально подалась к Вере и закивала головой.
   - Вы простите... Я очень устала...
   - Конечно, Верочка. Мы завтра ещё заглянем.
   Анна ласково улыбнулась и исчезла. Штольман задержался.
   - Прости, Верочка. Не хотел тебя расстраивать. Всё будет хорошо, я точно знаю.
   Вера с любовью смотрела на отца.
   - Конечно, папа. Яша вырастет. И у него тоже будут дети. И они тоже не дадут злу превозмочь добро. Мы же победители!
   Штольман улыбнулся дочери на прощанье и тоже исчез. Вера устало присела на кровать. Скоро уже рассветет. Нужно жить дальше.   Нужно сообщить Володе о том, что он теперь дед. И про Ваню тоже... Она наконец расслабилась и слёзы снова подступили близко. Но тут Яша закряхтел в своем чемоданном гнездышке. Вера наклонилась над ним. Секунду он хмурился, но потом опять засопел.
   - Всё будет хорошо, малыш... Ты подрастешь и мы с тобой поедем в Затонск. Будем гулять в парке и возле Затони... И я тебе расскажу чудесную историю про сыщика и медиума.И про великую любовь... Она никогда не перестаёт. И всегда побеждает.

Отредактировано IrisBella (25.07.2022 11:37)