- Вы боитесь пауков?

Подобный вопрос из уст голубоглазой очаровашки приравнивается к удару ниже пояса. Ведь уважающему себя мужчине признаваться в арахнофобии никак нельзя, а вдруг девчонке требуется помощь? Ответишь «боюсь до дрожи», и лишишь ее шанса хоть в чём-то положиться на противоположный пол. А у неё на родине с этим и так неважно. Мужчины ни пальто подать, ни от паука защитить не решаются. Мало ли в чем потом обвинят?

Кайли приехала из благодатного края, где, по слухам, золото гребут лопатой, даже на ворота и мост хватило, и один только вид тюрьмы губит преступность на корню. По молодости лет она пока ничего не загрести не успела, возможно, из-за того, что выбрала непрестижную специальность морского биолога, а не компьютерщика. Но девочка пробивная и перспективная. Едва получив диплом, устроилась волонтером к защитникам окружающей среды: рисовала постеры, ходила на протесты, отмывала от нефти птичек, пострадавших от людской безответственности. И добилась признания: ее пригласили читать лекции в международном проекте. Теперь она учит отсталые народы премудростям торговли видами флоры и фауны, находящимися под угрозой исчезновения. Что и привело ее на солнечный берег Каспийского моря.

Отношение Кайли к мужчинам - отдельная песня. Я бы сказал, кроссовер. Ей хочется любовной баллады в ритме рок-независимости: чтобы и брутальный, и толерантный, и каменная стена, но ни в коем случае не вокруг нее. Она ещё недостаточно закоснела в феминизме, чтобы видеть нас, мужчин, глазами Цирцеи, однако открывать перед ней дверь я уже не решаюсь. Вдруг да воспримет, как сомнение в ее дееспособности. Поэтому я  подавляю инстинктивные порывы и наблюдаю со стороны, как она пыхтит и борется с тугим замком, роняя канцтовары. Женская самостоятельность при этом выпячивается в местах, услаждающих мужские взоры водителя, переводчика и половины слушателей.

К слову, переводить для Кайли - одно удовольствие. Она привыкла к международной аудитории, а может, просто лектор от природы. Каждую свою мысль она вручает мне, как хорошо оформленный плакат, - вся суть в одной чёткой, легко воспринимаемой фразе. Остаётся просто повернуть плакат другой стороной. Побольше бы таких лекторов, да с такими же внешними данными.

Но я отвлёкся. Что там с пауком?

- Смотря что с ними надо делать, - отвечаю осторожно. - Попробовать на вкус даже не предлагайте!

- Вы все шутите, - неуверенно улыбается Кайли. - Зачем же пробовать.  Но он сидит на моих папках, и я не знаю, что делать.

Я невольно заинтересовался. Почему она не может просто смахнуть его на пол?
   
- Пойдёмте, я вам покажу.

Вслед за ней прохожу за стеклянные двери и оказываюсь в холле бывшего советского санатория. Место для лекций выбрали, конечно, оригинальное, но стратегически верное. Ближайший очаг цивилизации с его соблазнами, отвлекающими от Конвенции, находится километрах в десяти. Поэтому участникам семинара днём приходится-таки участвовать, а отрываться вечерами, специальный автобус довезет туда и обратно. Однако у выбора есть и серьёзные недостатки. Санаторий знавал лучшие времена, теперь наступили худшие. Повсюду крошащийся бетон, пятна сырости, потрескавшийся паркет и покосившиеся двери. Кондиционеры яростно возражают против выхода на пенсию: агрессивно хрипят и, льстя себе, пытаются выдать мощную струю холода. Но возраст беспощаден, сил хватает лишь на тоненький ручеёк. А потому внутри так же душно, как и снаружи, и всякая живность чувствует себя, как дома.

Дорога из красного ковролина ведёт нас в актовый зал, где можно продолжать ностальгировать: ряды откидывающихся деревянных кресел сбегают к сцене, покрытой видавшим виды паркетом. Чёрный рояль стыдливо задвинут на очень задний план по причине щербатости. В центре стоят стул, покрытый плотной скатертью стол и микрофон. На столе пресловутые папки, графин с водой и граненый стакан: суровый антураж эпохи лекций о природе сна и сновидений. Вслед за Кайли я взбежал на сцену по боковым ступенькам. И где ж тут у нас…. Йоооо!

На синей твердой папке для бумаги сидело нечто, больше всего напоминающее зародыша Чужого, только без хвоста. Паукообразная тварь длиной сантиметров шесть, довольно пузатое брюхо, расчерченное на дольки, десять ног, покрытых рыжеватыми волосками. И огромные жвалы, больше напоминающие клюв. Что ж это такое?

- Вот видите, - сказала Кайли почтительным шепотом, - его нужно как-то спасти.

Мне показалось, что я ослышался. Или недопонял. Кто вообще-то в беде, сама Кайли или паук?

- От чего спасать? – спросил я осторожно. – В каком смысле?

- Ну как же, - удивилась она моей непонятливости. – Ведь паук явно не из тех, кто живет в помещениях, его среда обитания где-то в песках, это же очевидно. Надо помочь ему добраться до дома!

Ситуация начала проясняться. Я не мог не признать, что в ее словах есть резон. Хотя если говорить о спасении, я бы скорее бросился спасать участников. Кому приятно обнаружить подобное не на столе, а у себя на коленке? Сам паук, думаю, нашел бы выход самостоятельно. Впрочем, было и еще одно соображение в пользу защиты малых сих. Вполне возможно, что это какой-то редкий вид. Помню, отец рассказывал, что в наших краях водились фаланги или сольпуги. Такой гибрид скорпиона и паука. Может, это и есть он-она-оно? Тогда тем более нужно бережно.

Решившись, я протянул руку, намереваясь ухватить паука за бока, как стрекозу. Тварь тут же отреагировала, встав на дыбы: передние ноги угрожающе взметнулись в воздух, тело напряглось, жвалы зашевелились. Я немедленно убрал пальцы, они мне еще пригодятся. Тут требуется военная хитрость. Я огляделся в поисках подходящих орудий лова. Пожалуй, стакан подойдет.

Я взял в правую руку карандаш подлиннее. Отвел в сторону левую со стаканом. Осторожно поднес карандаш к жвалам. Как и следовало ожидать, паук занялся новым врагом и не обратил внимания на надвигающийся сверху стеклянный купол. Хоп! Готово. Благодаря ловкости рук удалось не повредить ноги.

Накрытый стаканом Чужой привлек общее внимание. По-моему, ни одна лекция не имела такого успеха, как демонстрация пойманного образца местной фауны ее любителям. Слушатели подходили, ужасались, брезгливо всматривались, снова ужасались и уходили от греха подальше. Грех тем временем искал пути к свободе.

Догадливая Кайли нашла лист тонкого пластика, и мы с ней потихоньку просунули его под стакан. Теперь паук оказался в стеклянной ловушке с полом. Я поднял всю конструкцию, стараясь игнорировать доносящиеся из нее звуки, и мы торжественно двинулись к выходу, под облегченные вздохи аудитории. Кайли старательно открывала передо мной все двери, и таким манером мы, наконец, оказались на улице.

- Давайте немного отойдем от здания и выпустим его, - предложила Кайли.

Я согласился. Мы спустились по разбитым ступенькам и вышли на кипарисовую аллею. Покрывавший ее асфальт давно разошелся трещинами, сквозь которые буйно росла трава, верблюжьи колючки и подорожник.

- Оставим здесь? – предложил я. Кайли, уже нервно поглядывавшая на часы, согласилась. Я положил ловушку на землю и легонько опрокинул стакан так, чтобы он оказался между мной и пауком. Предосторожность оказалась нелишней – паук сиганул на свободу так резво, словно им выстрелили из рогатки. Отбежал от нас подальше и остановился, оценивая ситуацию. Потом неспешно заковылял прочь. Кайли умиленно вздохнула ему вслед, прощаясь навсегда.

И тут из боковой аллеи выскочил незнакомый нам герой. Судя по облачению и вооружению, он был местным садовником. А судя по состоянию вверенной ему фауны, он не слишком утруждал себя заботой о ней. Или его больше интересовала флора. Та, которая уже резво бежала по дорожке на пути к дому. В два прыжка садовник нагнал ее и припечатал армейским ботинком. Легкий хруст и жалобный вскрик Кайли возвестили о кончине особи, на спасение которой ушло столько времени и сил.

Садовник обтер подошву об асфальт и крикнул нам:

- Не бойтесь! Он уже не кусается.

- Но зачем вы это сделали? – спросила Кайли, не в силах понять мотивов героя. Я автоматически перевел, примерно догадываясь об ответе.

- Как зачем?! – поразился садовник. – Чтобы защитить вас. А вдруг бы фаланга заползла бы к вам в номер и укусила вас?

- Может, еще и не укусила бы? – предположил я.

- Зубы есть – когда-нибудь укусит. Врага надо давить заранее, не ждать, пока до тебя доберется, - нравоучительно ответил наш собеседник.

На этом поборник защиты больших от малых сих развернулся и ушел, довольный собой. Кайли, до глубины души возмущенная подобной логикой, еще долго перечисляла виды, исчезнувшие с лица Земли из-за людских предрассудков. А я думал о том, что было бы, если бы в человеческих конфликтах природоохранные соображения перевешивали политические.