После института Яков год проработал в районной поликлинике, а потом уехал в соседний городок. Там только открылась новенькая городская больница. Давали общежитие, и до Донецка автобусом можно было добраться минут за сорок. В перспективе ему светило заведывание отделением. К тому же его пригласили по совместительству курировать местную футбольную команду как врачу. При не слишком высокой зарплате медика, его это устраивало. Зося всплакнула, но не возражала. Каждые выходные сын непременно приезжал к ней. И всегда привозил цветы и её любимые эклеры. Огорчало её лишь то, что годы шли, а о внуках она только мечтала. Ни разу Яша не привёл в гости ни одной девушки. На вопросы отшучивался и повторял давно услышанное от дяди Петра "Я ещё не достиг возраста Штольмана". Зося вздыхала и возражала, что дядя Петр не дотянул до этого возраста и женился в 36 лет. На что Яков уже совершенно серьезно отвечал "Дядя Петя встретил свою большую любовь немного досрочно. Нельзя было это откладывать. А я пока не встретил". Сам он сомневался вообще, что встретит. Он стремительно мчался к сорока годам, но ни разу не возникло у него желания стать для кого-то из своих многочисленных пассий ближе, чем просто любовник. Его всё устраивало. Пример лучшего друга только утвердил его в нежелании связывать свою жизнь с кем либо.
    После 12 лет счастливого брака, а Яков готов был головой поклясться, что брак Петьки был счастливый, Марина ушла из семьи. Петр учился на режиссерском факультете  института культуры в Киеве. И для него вызов на суд в связи с бракоразводным процессом, оказался как гром среди ясного неба. Он сорвался с сессии и примчался домой. Два часа они с женой проговорили, отправив перед этим Владика с Сергеем в кино. Петька даже Якову не рассказывал о чем был разговор. Коротко буркнул "прошла любовь". А после этого они напились вдвоём и Петр добавил к прежде сказанному "Сам дурак виноват". Больше он к этой теме не возвращался. Развод прошел мирно. Между собой бывшие супруги договорились, что Владик может видеться с отцом столько, сколько захочет сам и сколько сможет ему уделить внимание Петр. Марина же через месяц снова вышла замуж за шахтера лет на десять старше неё. И вроде бы удачно. Ещё через два года, когда Петр закончил институт и получил направление куда-то в Одесскую область, Влад, которому стукнуло уже пятнадцать, заявил, что хочет жить с отцом. Мать и её муж уговаривали его хотя бы закончить школу, но парень упёрся и настоял на своём. Яков примчался на вокзал, чтобы передать с Владиком подарок для друга. Из писем Петра он знал, что тот собирается снова жениться. Но сына Петька ждал с радостью и нетерпением. Глядя на упрямо супившего брови Владика, Яков с беспокойством подумал каково ему будет в новой по сути семье. Как выяснилось позже, беспокоился Яков зря. Новая жена Петьки Ира, несмотря на молодость, оказалась умной и доброй. Ей удалось подружиться с подростком, сгладить возникшие поначалу нестыковки между сыном и отцом. Когда ещё через три года Пётр с семьёй вернулся в Донецк, Яков увидел счастливую семью. Счастье слегка омрачилось только тем, что Владу пора было идти в армию.
     А Петр с огромным энтузиазмом принялся за работу. Ему достался коллектив заслуженного, не раз награжденного народного театра в крупном ДК в центральном районе города. С одной стороны прекрасно. С другой же, досталось Петьке всё это хозяйство с проблемами. Основатель и руководитель театра умер полгода назад. Вместо него до приезда Петра, бразды правления перехватил сын бывшего режиссера театра. И он видимо рассчитывал на то, что это надолго. Когда же прибыл назначеный новый руководитель в лице Петра, самоназначеный режиссер устроил в коллективе революцию. Фактически расколов труппу, он увёл основной состав в другой ДК и создал там свой театр. Петру же осталась студия с "новобранцами", не умевшими толком по сцене ходить и перспектива отстоять звание народного театра через три месяца. Именно через три месяца должен был состояться ежегодный фестиваль народных коллективов. От результата этого фестиваля зависело очень многое. И Петькина карьера в частности.
    Всё своё свободное время Яков эти три месяца отдавал другу. В редкие свои приезды в Донецк, после того, как повидался с Зосей, Яков ехал к Петру домой и они часами разбирали будущую постановку, декорации и то, как побыстрее научить непрофессиональных актеров стать хоть немного профессиональнее. Ради экономии времени, Петька взял за основу свою дипломную работу, в своё время произведшую фурор в Киеве. Постановка была сложная. В ней было много новаторского. Использовалась живая музыка, слайды, работа актеров из зала и на отдельном подиуме. Декорации были лаконичны и в то же время носили символический характер. Участников было немного, но у каждого из актеров было две роли в разных эпохах. Каждый играл и современника, и человека Эпохи возрождения. Задача была архисложная. Но Яков не сомневался, что Петр справится. И с удовольствием слушал о том, что есть музыкальная группа, которая с радостью влилась в работу. О том, что нашлась потрясающе красивая девушка на главную роль. Вот просто пришла с улицы. О том, что на вторую женскую роль назначена другая симпатичная барышня. Не такая красивая как первая, зато с опытом работы на сцене и с явным талантом. Что Сергей, младший брат Петра, идеально подходит на главную мужскую роль. О том, что костюмы шьются, а декорации уже на следующей неделе будут доставлены и установлены. О том, что сцена у них больше и лучше, чем в драмтеатре.
    И вот сегодня должна состояться премьера. Яков специально не ходил на репетиции, хоть Петька и звал. Хотел увидеть всё уже в полном объеме, без черновиков. Он уже заканчивал приём посетителей и был готов идти на автостанцию. Но его задержали. Молодая женщина с мальчиком лет четырех пришла без записи, но очень просила доктора их принять. Яков посмотрел на взволнованную маму, на хмурившегося малыша и пригласил их в кабинет.
   - Понимаете, доктор, Сашенька очень спокойный мальчик. И в садике никогда не было никаких проблем. Но вот уже две недели у него на ручках синяки. И он не говорит откуда... Я спрашивала у воспитательницы в садике. Никаких драк с другими детьми не было. Может быть это какая-то болезнь?... Я читала про такое ...
    Яков внимательно осмотрел мальчика. Вся поверхность плеча от локтя была покрыта старыми уже желтеющими и свежими синяками. Синяки были небольшие. Такие остаются от щипка. Мальчик смотрел хмуро и объяснять происхождение синяков не собирался. Яков вздохнул.
   - Я Вас попрошу, мамочка, выйти в коридор и подождать. А у нас с Александром будет мужской разговор. Не волнуйтесь, всё будет хорошо.
   Женщина с сомнением взглянула на сына, потом на врача, но вышла. Яков сел напротив мальчика.
   - Ты же понимаешь, что мама твоя волнуется. И не успокоится пока не поймёт откуда у тебя синяки. Давай ты расскажешь мне, а потом мы вместе решим как быть. Мы же мужчины. И должны оберегать и успокаивать женщин. Правда?
    Саша изумлённо посмотрел на доктора, а потом кивнул.
   - Это Наташа щиплется. Я ей спать мешаю...
   - Наташа это твоя сестра?
     Мальчик снова кивнул.
   - А чем же ты ей мешаешь спать?
    Мальчишка отвернулся в сторону и тихо прошептал "Я темноты боюсь..."
   В процессе разговора выяснилось, что маленький Саша если просыпался ночью, чтобы пойти в туалет, включал настольную лампу. Старшую сестру будил свет и она очень сердилась. Вот и "воспитывала" брата по своему. А брат жалел маму и не жаловался. Разговор с мамой вышел сложный, но в конце концов Яков убедил её не сильно наказывать дочь, а серьёзно поговорить с ней. Саше же Яков подарил фонарик, который уже долгое время лежал в ящике его стола. Свет у фонарика направленный и вряд-ли разбудит кого-то. Всё это заняло минут тридцать. И на автобус Яков опоздал. Пришлось ждать следующего. В результате в ДК он попал, когда спектакль уже начался.
   Пропустил он совсем немного. Тем более, что пьесу знал чуть ли не наизусть. И сейчас он рассматривал красавицу, которой так гордился Петр. Девушка и правда была очень красива. Высокая, стройная, с выразительными глазами. Но была она снежной королевой. Эмоциональная палитра у неё была весьма скудной. Актеры называют такое зажимом. В данном случае был зажим эмоциональный. Возможно из за недостатка опыта, возможно девочка и в жизни привыкла сдерживаться.  Сергей был хорош. Видно было, что с ним старший брат много занимался. И результат был на лицо. Совершенно замечательной была музыка. Группа, которую нашел Петр, была отличной. А вокалист у них был просто невероятный. Яков знал, что стихи к нескольким зонгам, звучащим в спектакле, были написаны самим Петром. И они произвели на него очень сильное впечатление. Он и не предполагал за другом ещё и поэтического таланта.
    И тут на сцене появилась девушка.... Нет. Это был ветер в юбке. Вернее в средневековом платье. Вот уж у кого с эмоциями и способом их выражения, было всё прекрасно. От неё просто кругами расходились волны. Яков буквально затаил дыхание. Она играла ярко, глубоко, с множеством подтекстов. Она завораживала и не отпускала взгляд. Пьесу он перечитывал много раз. И с Петром они не единожды спорили, обсуждая как должен быть раскрыт тот или иной образ. Эта девчонка подавала свою героиню именно так, как она виделась Якову. Перед ним была женщина, которая не верила в любовь, но отчаянно хотела в неё поверить. Женщина ревнующая и страдающая. Именно такой он представлял эту героиню.
    Сцена закончилась. Зазвучала музыка. Яков знал, что сейчас актеры переоденутся и выйдут уже современными героями. И он с нетерпением ждал какой выйдет так поразившая его актриса. Её вторая ипостась должна быть совершенно иной. Образ совсем с другим характером и темпераментом. Интересно как справится с этим непрофессиональная актриса. Она справилась. Справилась до такой степени, что Яков искренне присоединился к зрительским аплодисментам в конце сцены. Это был совершенно другой человек. И дело не в том, что она сменила длинное платье на джинсы. Характер был другой. Нежный и стойкий. Цельный. Именно такой и должен быть у этой героини. Даже тембр голоса изменился. Исчез завуалированный флирт. Появилась уверенность в себе и глубокое спокойствие. Не исчезла только неуловимая манкость. Что-то на грани волшебства. Что-то такое, из книг прочитанных в детстве о феях, которые приходят иногда к смертным.
     Успех был оглушительным. Яков видел как оживлённо переговаривались люди из жюри. Сам он после спектакля поднялся наверх, где располагалась огромная комната для репетиций. Туда постепенно стягивались и актеры, и те участники театра, которые сидели в зрительном зале. Петр был возбуждён и доволен. Всё говорило о том, что звание народного они отстояли. Ира ушла общаться с актерами, а Петька налил вина в два стакана и потащил Якова в дальний угол.
   - Как тебе? Музыканты просто молодцы! А Наташка то тебе как? Красавица же!
    Яков пригубил вино.
   - Наташка это главная героиня? Красавица, да. Петь, но она же зажата до невозможности. Возможно это пройдёт. С ней работать надо. На одной красивой мордашке не выедешь.
   - Да ладно! - хохотнул Петр. - Знаю я многих, кто выезжал чисто на мордашке! Но ты прав, конечно. Работать надо. Зато Юлька за десятерых выдаёт! Я с ней "Женитьбу Фигаро" поставлю. Графиня будет великолепная. Она же бревно обольстить может!
    Яков приподнял бровь. Петя в отношении женщин не менялся. Либо может обольстить, либо нет. Третьего варианта он не предполагал. Сам он уже минут пять наблюдал за "обольстительницей", которая хохотала в дальнем углу среди толпы друзей. Она была совершенно не похожа на его обычных подруг, которые могли "за шваброй спрятаться". Стройная, но такая "фигуристая", как говорила бабушка, что у него впервые за много лет вспотели ладони. Женственность без прикрас. Хоть в юбке, хоть в брюках. Копна русых с рыжинкой волос до середины лопаток. Синие джинсы и простая белая футболка. С того ракурса, с которого смотрел он, она казалась школьницей. Петр оглянулся посмотреть за кем это наблюдает Яков и схватил его за руку.
   - Пойдем, я тебя познакомлю!
     Яков не успел ничего ответить, только подосадовал на то, что дал увидеть свой интерес. Но близорукий Петька, как оказалось, не понял на кого именно смотрел приятель. И подтащив того к своим актерам, знакомство с ними начал с красавицы Наташи. Наташа в жизни оказалась совсем не зажатой, приветливой и улыбчивой девушкой. И Яков мысленно вздохнул. Работы тут непочатый край. Он познакомился со стеснительным мальчиком Геной, который на сцене был великолепным Борджиа. И с удивлением узнал, что парню всего семнадцать. Почти двухметровый крепкий Гена смущённо улыбался. Парень подавал большие надежды, это точно. И только пожав несколько рук, Яков наконец оказался напротив так поразившей его на сцене девушки. Она улыбаясь и губами ( боже, какие губы...), и большими зелёными глазищами, протянула руку.
   - Юля...
     Яков взял её ладошку в свою и внезапно увидел как повзрослевшая Юля аккуратно и плотно закрывает какую-то дверь. Судя по всему, она выходила из квартиры. А потом прислоняется к этой двери и закрывает глаза, из которых катится поток слёз. Какое-то время она пытается справиться со слезами, потом резко отбрасывает волосы и бежит по ступенькам вниз.
   - Яков Иванович! С Вами всё в порядке?
   Он очнулся и увидел перед собой встревоженные зелёные глаза. Она подошла настолько близко, что её дыхание смешивалось с его. Он качнул головой.
    - Всё нормально. Просто устал. Вы сегодня были великолепны. Правда. Кое-что я в этом понимаю. На актерский не собираетесь?
   Она пожала плечами.
   - После школы была такая мысль... Но не сложилось. Наверное и к лучшему.
   - А давно школу закончили?
   - Пять лет как. Ой, уже почти двенадцать!
   Юля смотрела на часы на стене. Яков оглянулся тоже. Без четверти двенадцать.
   - А в полночь мы превратимся в тыкву? Или Вас дома заждались?
    Юля засмеялась.
   - В полночь мне стукнет аж двадцать два! Старость на пороге!
    Яков мысленно рассмеялся. Ему три недели назад стукнуло тридцать восемь. Через четверть часа все дружно выпили за Юльку и начали собираться по домам. Яков вместе со всеми дошёл до трамвайной остановки, но ждать дежурный трамвай не стал. Пешком ему до дома было минут двадцать ходьбы, а трамвай мог и не приехать. Уже отойдя на несколько шагов, он внезапно почувствовал спиной чей-то взгляд. Обернувшись, он увидел Юльку, стоящую под фонарем и как-то очень пристально глядящую ему вслед. Яков улыбнулся и взмахнул рукой. Она не отреагировала, продолжая смотреть на него с каким-то непередаваемым выражением. Словно пыталась вспомнить что-то.
    Мама, встретившая его дома, засуетилась, предложила ужин. Яков отказался. Они выпили чаю и он долго и в красках рассказывал Зосе о спектакле. Она внимательно слушала и отмечала про себя, что таким возбуждённо-веселым она его давно не видела.
    Ночью Якову приснилась Юлька. Она стояла среди цветущих яблонь, смеялась, стряхивая с волос опадающие лепестки и протягивала руки к нему навстречу. Проснулся он с ощущением ожидания чуда.