Осень незаметно перешла в зиму. Вчера ещё шелестели под ногами листья и дождь уныло барабанил в окно ночами. И вот уже заметает снегом аллеи парка, прохожие на улицах торопятся в тепло домов и деревья оделись серебром. Муся зиму не любила. На её чердаке было тепло, но за окном летели холодные белые мухи и прогулка по саду из удовольствия превратилась в мучение. Нежные лапки мёрзли на холодном снегу. Шубка под падающим снегом намокала и обвисала неопрятным прядями. Потом приходилось долго вылизываться. Нет, летом куда как лучше.
    Беспокоила Мусю и Аннушка. Она упрямо продолжала избегать  следователя. Муся пробовала с ней поговорить, но девушка уходила от этой темы. Один раз только сказала "Ты пойми, я же написала ему чтобы не искал со мной встреч. И как я после этого могу сама прийти? Он же будет думать, что я такая взбалмошная, слова не держу... И вообще... Бегаю за ним..." Муся спорить не стала. У людей вообще много странных правил, которые по её, Мусиному разумению, только усложняли жизнь. Ведь видно же, что Ане до смерти хочется увидеть Штольмана. И что здесь такого? Вышла пройтись барышня. Прошлась мимо полицейского участка. А тут и господин сыщик. Не поздороваться невозможно. Это тоже правило. Со знакомыми нужно здороваться. А там слово за слово и можно забыть об обидах и подозрениях. Муся в те дни, когда не шел снег, сама прогулялась к полиции. И видела Штольмана. Был он хмур и о чём-то разговаривал со своим помощником. В это время как раз папенька Аннушки мимо проходил. С сыщиком они вежливо обменялись приветствиями и адвокат пошел дальше, к себе домой. И Муся очень хорошо разглядела как пристально провожал его взглядом Штольман. Ну не любовался же он новой шляпой Виктора Ивановича? О дочери адвокатской думал, точно. Значит зря Аня упрямится. Муся вздохнула глядя на снежинки за окном.
   Сзади раздался шорох, но кошечка даже ухом не повела. Она знала, что это Василий. Захотел её увидеть и пришёл. Без всяких глупых условностей, которыми окружили себя люди. Штольман этот тоже мог бы сам барышню подстеречь где-нибудь на улице или в парке. Она каждый день ходит в парк гулять. В одно и то же время. Уж сыщик то мог бы это обстоятельство выяснить. Василий муркнул и аккуратно положил перед Мусей куриную ножку. Ножка была сварена и на толстой шкуре блестели капельки жира. Василий принес ножку с кухни, от Прасковьи. Та часто давала коту вкусные кусочки и с умилением наблюдала за тем, как кот поев, обязательно половину того, что дали, уносил своей даме сердца во флигель. Он знал, что Муся не любит лапы морозить по снегу.
   Муся деликатно грызла куриную ножку, а Василий дремал рядом. Иногда он приоткрывал жёлтый глаз, но не увидев ничего, что бы угрожало Мусе, снова засыпал. Муся иногда делилась с Василием своими размышлениями о том, что непонятно когда нагрянут обещанные мамой трудности. Ещё более непонятно было как маленькая кошечка может этим бедам помешать. Василий флегматично отвечал в том духе, что мол когда придут эти проблемы, тогда и думать будем. А сейчас чего зря голову ломать? Ведь придумать метод борьбы можно только тогда, когда знаешь с чем бороться. Муся вздыхала. По существу Василий был прав. Но всё равно ворчала на него. Из воспитательных целей. Хотя уж кто, кто, а её Василий уже не один раз доказал, что всегда подставит свою лапу если что.
   На лестнице послышались лёгкие торопливые шаги. Аня. Только она так ходила. Словно летала.  Василий открыл глаза и зевнул. Муся же встала и пошла навстречу Аннушке.
   - Мои дорогие! Какие вы молодцы, что сидите тут. Погода на улице совсем не для прогулок.
   Аня подхватила Мусю на руки и опустилась в кресло. Кошка свернулась калачиком и замурчала. Девушка гладила ее и задумчиво смотрела на летящий за окном снег.
   - Тревожно мне почему-то уже пару дней. Словно ожидание несчастья... Сама не пойму. Снилось что-то неприятное, но что именно не помню. Мама сердится. Говорит я ночью кричала и с этим нужно что-то делать. Как будто я виновата в том, что мне приснился страшный сон...
   Муся подняла голову и посмотрела Ане в лицо. Поймав взгляд девушки, мысленно сказала "Не переживай. Раз не помнишь, значит не страшно. Навеяло пустое.".
    Аня улыбнулась ей.
   - Наверное ты права. Но почему же мне так не по себе?...
    Муся прикрыла глаза и замурлыкала громче. Не хотелось ей говорить Ане, что сама она уже третий день изнывает от беспокойства. А у кошек это означает, что неприятности точно будут. Что они рядом. Вот прямо за углом. Поэтому Муся затаилась в ожидании. Она знала, что Аня более чуткая к такому, чем остальные люди. И не удивилась тому, что сказала девушка. Но добавлять ей тревоги Муся не стала. Всё разрешится в своё время. Василий прав. Не будем суетиться заранее.
   Аня как-то нерешительно вздохнула.
   - Я сегодня в городе была... И видела его... Якова Платоновича...
    Муся встрепенулась и села на коленях у Анны. А та нервно хихикнула и отвернулась куда-то в угол.
   - Я струсила... Спряталась за угол...Подождала пока он прошел и бегом побежала домой...
    Аня посмотрела кошечке в глаза.
   - Я дурочка, да?...
      Муся потянулась к Аниному лицу и потерлась щекой о её щёку.
   - Ты просто ещё очень молода... Просто помни, что вы друг другу предназначены. Нельзя от такого бежать. Потерять можно. По глупости. А потом вся жизнь как вода утечет без всякой радости.
    Аня вздохнула и прижала Мусю к себе. От окна раздался хриплый мяв. Василий смотрел на них снисходительно и немного иронично. Ане показалось, что думает при этом кот что-то вроде "Ох уж эти женщины!" Она засмеялась, спустила Мусю на пол и убежала всё той же лёгкой походкой.
    Муся легла рядом с Василием. Повернула голову и посмотрела строго.
   - Ты завтра не уходи далеко. Чувствую я, что на пороге какая-то беда нежданная.
   Кот коротко муркнул и стал вылизывать Мусю. Сумерки осторожно заполняли чердак. Кошачье семейство тихо переговаривалось до самой ночи.
   А наутро на чердак влетела бледная испуганная Аня.
   - Мусенька, беда!