Автор долго пытал специалистов, и интернет на тему возможности убить толчеными драгоценностями. Мой вывод по итогу – это нереально. Даже красивая история об «алмазных отравлениях» скорее всего – миф *. Поэтому способ убийства мною изменен на отравление мышьяком.

Спасибо за помощь Lada Buskie, Sowyatschokу и Круэлле.

Опыт

«Как, вы не знаете, кто я?
На вас нельзя сердиться.
Я – первоклассная звезда!
Придворная певица!»
(О.Анофриев: либретто мюзикла по сказке Е. Шварца "Тень",
1987 год. "Песня Юлии Джули")

Побеседовать с Клюевым не удалось.

- Так нет барина, - сообщил слуга, тот самый, благодаря которому к сыщику попали осколки пластинок, - уехал. Утром рано к нему дама из книжного магазина приходила, книги смотрела. Ахала, благодарила – он ей обещал все подарить, и доставить за свой счет. Я им чай приносил, слышал…

- И долго они сидели? – перебил Штольман.

- Да с час, наверное, не больше. Хозяин не в настроении был, все молчал, зато дама – за двоих говорила. Но после чая ушла, какие-то книги сразу забрала. А потом господин Миронов заглянул…

- Который? – быстро уточнил сыщик.

- Адвоката брат, Петр Иванович, - пояснил слуга, - ну и уговорил хозяина выйти да развеяться, на прощание, ему самому, мол из дому охота сбежать. А уж они куда отправились – не знаю.

- Понятно.

Воспользоваться случаем и обыскать дом? Но никаких полномочий на это у него нет. Связь Клюева и умершей певицы подтверждается пока только видением Анны. Самому Штольману этого уже достаточно, в отличии от закона. Сыщик надеялся, что разговор с бывшим хозяином особняка прояснит этот вопрос, и от близкого знакомства с Мирани Клюев отрекаться не станет. Но – «спасибо» Петру Миронову, беседа откладывалась. Наверняка оба приятеля уже не в том состоянии, чтобы внятно сообщить что-то. Однако, хорошо бы все-таки выяснить, где они сейчас находятся. Кроме того, именно Клюев может быть следующей жертвой, если, по мнению преступника, каким-то образом виноват в произошедшем с Мирани.

Завернув в участок, Штольман отправил городового на поиски. Не так много мест в Затонске, где можно как следует «развеяться», хотя Петр Иванович полон сюрпризов. Особенно, находясь под контролем Тени. Какой гром должен грянуть, чтобы освободить его от Двойника? Впрочем, об этом сейчас гадать бессмысленно. Необходимо сосредоточиться на новом убийстве.

Бумага, в которую были завернуты присланные Ртищеву конфеты, нашлась. Правда, никаких надписей, как и печатей на ней не обнаружилось. Следовательно, шоколад был прислан кассиру не через почту. Таким же образом они с Анной отправили обратно Клюеву кольцо с рубином… Зато на бумаге имелся довольно четкий чернильный отпечаток двух пальцев, и Штольман успел убедиться, что принадлежат они вовсе не Ртищеву, и не его служанке.

Покидая квартиру убитого, Штольман собирался отвезти Анну домой, чему она решительно воспротивилась.

- Вскрытие опять нужно делать срочно, не так ли? – заявила барышня Миронова, - значит, моя помощь будет очень кстати. И результаты появятся быстрее!

Словно короткие объятия рядом с трупом дали ей новые силы. Снова – в бой, за справедливость. Ни следа усталости и слабости. Удивительная все-таки девушка… Попрощалась с ним у всех на виду, без всякого стеснения, поцеловала, как когда-то на кладбище – и в повозку, сопровождать тело Ртищева. Штольман же опять строго проинструктировал дежурного городового, чтобы от Анны Викторовны – ни на шаг. Даже в больнице.

***

В пробирке кипела смесь из соляной кислоты, кусочков цинка, и – содержимого желудка несчастного кассира. Наконец, выделившийся газ поступил в отводную трубку, и Анна осторожно поднесла к ней горящую спиртовку. И вовсе не удивилась, когда на прозрачном стекле начал проступать все более плотный черный налет. «Мышьяковое зеркало» **. В пище, съеденной Ртищевым, находился мышьяк.

Значит, они со Штольмнов верно предположили, что неприятный привкус во рту, на который жаловался кассир, был металлическим. Это один из симптомов отравления мышьяком, что и подтвердила проба Марша. Осталось таким же образом исследовать шоколадные конфеты и чай. Ну что же, еще три часа, и результаты будут у нее в руках.

Только бы духи не пришли прямо сейчас. Совместить химический опыт и разговор с призраками у Анны никак не получится. Зато можно думать, но… Мысли все были не столько о преступлении, сколько о поступке Габриэллы Мирани. Зачем она избавилась от ребенка – и убила себя? Может быть, ее вынудили сделать аборт – тот же импресарио, или любовник? А самоубийство оказалось единственным протестом, на который Габи была способна… Неужели рядом не оказалось никого, кто мог бы ей помочь? А как же Клюев, ведь за него так заступается ее дух? Андрей Петрович не похож на человека, который способен бросить женщину в таком положении, но если она была беременна не от него? Клюев не хочет говорить о Габи, - может быть, она изменила ему?

Опять – никому не нужный ребенок. Так вот почему в одном из видений Анна слышала детский плач. Габи, ну зачем, зачем?!

«Не суди…» - только легкое дуновение над ухом. Анна на секунду прикрыла глаза, чуть крепче стиснув чистую пробирку.

«Я не сужу… Но я бы сама… никогда… Не смогла бы…»

… Когда в больнице появился Штольман, результаты второго опыта тоже были готовы.

- Мышьяк содержался в конфетах, Яков Платонович, - сказала Анна, - в таком количестве, чтобы человек точно… умер.

Он только кивнул. Ровная выстраивается цепочка – импресарио сводит Мирани и Коростылеву, последняя помогает певице «избавиться от проблемы». После чего Габи убивает себя, а прокурор Вернер закрывает дело. Любопытно, Лев Львович сам принял такое решение, или ему это настоятельно рекомендовали влиятельные покровители погибшей знаменитости?

Кто еще может быть в списке неведомого мстителя? Судя по всему, те самые покровители его не интересуют. Ее любовник? Или он сам является преступником? О личной жизни Габриэллы Мирани Ребушинский сообщить ничего не мог. Запрос, теперь уже на громкое имя певицы, был отправлен, но пока прибудет досье… Черт, как не вовремя Миронов утащил Клюева! Городовой доложил, что сперва они и правда, «развеивались» в ресторане, но потом поехали куда-то еще.

- Яков Платонович?

Сыщик поймал взгляд Анны – встревоженный и усталый. Спас, называется, барышню от навязчивой собеседницы! И втравил в новое расследование. Но кто мог предположить, что разговор с Ребушинским приведет к очередному трупу?

- Спасибо за помощь, Анны Викторовна, - он постарался улыбнуться, - в свой выходной день вы вообще не обязаны были этим заниматься.

Штольман выразительно посмотрел на стеклянную трубочку в ее руках – потемневшую от ядовитого налета.

- А у вас, Яков Платонович, выходные вообще бывают? – укоризненное поддела его Анна.
Он неопределенно пожал плечами.

- Преступления совершаются без графика, Анна Викторовна, - мрачно пошутил он, - вам ли этого не знать.

- Вот именно, что я знаю. И теперь тоже могу помочь. Как врач. А отдохнуть, - она вдруг запнулась, - отдохнуть и потом можно.

И вдруг вздохнула судорожно, отложила трубочку. Шагнула ближе, не отводя горестно заблестевших глаз.

- Ведь все закончится, правда? Нет, не преступления, я знаю, это невозможно… А то, что с нами… Крутин… Ведь закончится?

Так, а вот теперь нужно ответить очень спокойно и очень уверенно. И сделать так, чтобы ответ его стал правдой, – Штольман не имеет право ее обмануть.

- Непременно, Анна Викторовна.

Снова, как и во время эпидемии, не слушает ее возражений, привлекает к себе. И говорит ей куда-то в волосы, от чего становится особенно тепло и щекотно:

- Я знаю, вы очень устали, Аня. Но у меня с собой те самые пластинки – из дома Клюева. Может быть, мы прослушаем их сегодня – у вас?

Кстати, очень хороший повод побыть с ней рядом вечером – на тот случай, если Петру Ивановичу придет в голову притащить приятеля в дом Мироновых.

Анна в ответ только тихонько смеется.

- Непременно, Яков Платонович…

***
До пластинок дело дошло не сразу, потому что мама произнесла горячую речь о том, что дочь последнее время опять замучила себя работой, раз. И очень плохо ест, это два. В гостиную сейчас подадут ужин и чай, это три. Мешать никто не будет, но, чтобы все было съедено, это четыре! Анна маневр оценила и поддержала, ведь обеспокоившись за нее, сыщик теперь точно поест за компанию сам.

Вполне ожидаемо явился еще один участник застолья. И несмотря на суровые слова Домны – «Пушкина кормили!», получил несколько лакомых кусочков, и от молодой хозяйки, и от своего спасителя. После чего улегся на диван, вытянувшись вдоль спинки, всем видом демонстрируя, что чье-то пузо готово к почесыванию. Анна этого зрелища не выдержала первой.

Картина была донельзя уютной и домашней. Разрумянившаяся Аня улыбалась, наглаживая котенка, тот щурился, мурлыкал, то и дело начиная теребить ее руку лапками. Смотреть бы и смотреть, наполняясь непривычным ощущением тепла и покоя. Однако Штольман усилием воли вернул себя в реальность – покамест очень далекую от любой идиллии. Встал, и аккуратно взял в руки одну из восстановленных пластинок, принесенных сюда с великими предосторожностями.

Анна повернула голову, моментально сделавшись серьезной. Последний раз щекотнула Пушкина, и направилась к столику с граммофоном. Прикусив губу, и нахмурив брови, подняла крышку. Штольман пристроил на место диск, и навел иголку.

Способ, которым была спасена пластинка, вполне себя оправдал. Несмотря на многочисленные трещины, мелодии почти ничего не мешало. Сквозь звуки, похожее на шорох сухого песка, лилась знаменитая ария Кармен, исполняемая весьма талантливо глубоким чистым голосом.

- Габи поет, - тихо произнесла Анна, - я слышала, когда приходил ее дух. И костюм у не был, как на афише. Но гипнотизировали меня не этой мелодией.

Арию они все-таки дослушали до конца. Потом сыщик поставил следующую пластинку. Сперва ничего не было слышно, кроме шуршания и треска. А потом…

«Вот теперь можешь начинать. Скажи что-нибудь!»

Мужской голос. Очень знакомый. Смех. Женщина – она тоже смеется, и отвечает:

«Хорошо! Сегодня шестое июня тысяча восемьсот восемьдесят восьмого года. Андре предложил мне стать его женой. И я согласилась!».

Ахнув, Анна неловко дернулась, зацепив столик. Иголка скользнула вбок, царапая многострадальный диск. Но главное они уже услышали.

- Габи, - Анна, точно обессилив, опускается на диван.

- И Клюев, - Штольман присаживается рядом.

- Значит, она была его невестой… - сквозь комок в горле говорит Анна, - но почему же, почему?

Голос сыщика звучит очень ровно:

- В семье Клюева происходит несчастье – видимо, почти сразу после помолвки. Он сам оказывается… на лечении. В психиатрической клинике. А госпожа Мирани, стараниями импресарио, получает возможность уехать в заграничное турне, но…

- Но выясняется, что она находится в … положении, - тихо продолжает Анна, - и тогда…

Знакомый сквозняк холодит лицо, шевелит волосы. В центре гостиной возникает тонкая полупрозрачная фигурка в алом платье. Бледное, печальное лицо, виноватый взгляд… Снова слышится ария Кармен.

- Но зачем ты убила себя? – с болью спрашивает Анна, - ведь потом у тебя могли быть другие дети…

Габи качает головой. Прикладывает ладонь к горлу. Анн вдруг понимает, что песня звучит сама по себе. Без участия духа госпожи Мирани. Как и знакомые уже слова:

- Спаси его… Это не он!

Анна, бледная и похолодевшая, смотрела в пустоту, а он только и мог, что прижать ее к себе, обняв за плечи, не имея другой возможности как-то помочь в этих неприятных общениях с астралом. Наконец, вздрогнув, она обмякла в его руках.

- Анна Викторовна!

- Ничего… Сейчас.

Яков гладит ее по волосам, шепчет что-то невнятное, но такое нежное, что слезы наворачиваются на глаза. Он опять пытается согреть дыханием ее пальцы, целует ладонь. Анна порывисто обхватывает Штольмана за шею, повторяя то, что продолжает мучить спустя столько времени:

- Простите меня! Я была такая злая, такая глупая… Простите…

- О чем вы, Аня! Это я…

Дальнейшие признания прерываются поцелуем. А также громким, недоуменно-возмущенным:

- Мяя!
Взъерошенный Пушкин совершенно не понимает, в чем могут быть виноваты эти странные, но очень хорошие люди, которые спасли ему жизнь. Но в данную минуту его протест все равно никто не слышит.

_____________________________

*«Толченое стекло в пищу. Что делать, если проглотил осколок стекла…»
https://vino-lab.ru/hangover/tolchenoe- … ok-stekla/

«Убью алмазом. Дорого»
https://dombusin.livejournal.com/34984.html

«Если бы вы могли заставить жертву съесть более грубое стекло, например, толченое вместо измельченного, осколки стекла повредили бы желудок и кишечник и могли вызвать кровотечение. ... [но] человек знал бы, что с едой что-то не так, и если нет, он пошел бы к врачу по поводу кровотечения.
Даже при использовании более грубого стекла кровотечение, вероятно, не будет обильным или опасным для жизни, но будет медленным и приведет к анемии и усталости. Стул станет черным от крови, и жертва обратится к врачу…» (Дэвид Миккеельсон. «Является ли толченое стекло смертельным ядом?»)
https://translated.turbopages.org/proxy … ss-deadly/

** Е.Стрельникова «Мышь, мышьяк и Калле-сыщик»
https://elementy.ru/nauchno-populyarnay … e_syshchik

Продолжение следует.