***
Гвен проснулась от того, что скрипнула дверь комнаты. Она открыла глаза и увидела стоящую на пороге Фиону.
– Прости, что разбудила, – виновато сказала юная целительница, сгружая на стул стопку вещей. Я принесла тебе одежду. В ней будет поудобнее, чем в платье. А теперь спи, пока не выспишься. А потом спускайся на кухню, я тебя накормлю.
Она ушла, а Гвен, прислушавшись к себе, поняла, что больше не заснет. Судя по солнцу, она и так проспала дольше, чем привыкла. Пора было вставать и приниматься за дела. Ведь должно же найтись дело, которое ей по плечу. И если даже она чего-то и не умеет, то быстро учится. Девушка не хотела быть обузой для тех, кто ее приютил. Фионе наверняка требуется помощь.
Быстро умывшись, Гвендолен оделась, переплела косу и взглянула на себя в зеркало, с благодарностью подумав о той, что так щедро делилась с ней всем необходимым. Сегодня Фиона и впрямь отдала дань практичности, принеся удобные штаны из тонкой кожи, такую же куртку и полотняную рубашку, простую, но украшенную вышивкой. В этой одежде Гвен чувствовала себя легкой и подвижной. Она попробовала сделать несколько танцевальных движений, и радостно засмеялась. Насколько же проще ходить в штанах! Юбки так стесняют.
Быстренько заправив кровать, девушка направилась в сторону кухни. Там хозяйничала Фиона, ей помогали самые младшие, близнецы Грэм и Леона. Мальчик, весь перемазанный в муке, сосредоточенно взбивал что-то в миске, а девочка старательно резала овощи, подражая старшей сестре.
– Доброе утро, – улыбнулась Гвен, созерцая эту мирную картину. – Работа у вас так и кипит.
– Привет, – Фиона оторвалась от работы, взяла миску и положила в нее каши из котла, стоящего на краю плиты. – Уже встала? Поспала бы подольше. Тебе надо больше отдыхать после удара по голове.
– Я отлично себя чувствую, благодаря тебе, – ответила Гвендолен, принимаясь за еду. – И не особо привыкла валяться в постели. Дома я вставала рано.
Каша была нежная и вкусная, сдобренная медом и лесными орехами. Но девушка, как ни старалась, не смогла опознать, из чего она сварена. Наверное, это растение росло только в горах, поэтому на равнинах известно не было.
– А где все? – спросила она, чтоб поддержать разговор.
– Ким с Ардом разбирают привезенное барахло, – ответила Фиона, – Дана и Алем в саду, собирают ягоды. А Тай на конюшне, обихаживает табун. Ну, – прибавила она с некоторым сомнением, – по крайней мере, он должен быть там.
– А лэр Брейдон?
– Он еще затемно ускакал к Дарганам, – пояснила целительница. – Наверное, хочет продать им часть табуна. Фил Дарган разводит лошадей, а поскольку он перевертыш-конь, то у него здорово выходит.
Гвендолен в который раз подивилась странностям мира, в котором оказалась. Изумляло даже не столько само наличие всего этого волшебства, которое, как она раньше считала, бывает только в сказках, сколько то, как привычно и буднично о нем упоминали.
– Ну, вот, – Гвен сполоснула миску в мойке и пристроила ее сушиться рядом с такими же. – Я поела и готова к работе. Только скажи, что мне делать.
– А нечего делать, – улыбнулась Фиона, засыпая последнюю порцию нарезанных овощей в котел. – Дальше плита сделает свое дело, а Грэм с Леоной приберут кухню и будут свободны, пока не придет время накрывать на стол.
Она строго посмотрела на ребятишек, дождалась, пока те неохотно кивнут, и, поманив за собой Гвен, вышла из кухни.
– Им полезно немножко самостоятельности. Правило дома Брейденов – все должны все уметь. Хотя получается, конечно, у всех по-разному. Когда на кухне Ким с Таем, я предпочитаю яблоки.
– Хорошее правило, – одобрительно кивнула гостья. – Я бы тоже очень хотела помочь. Чем ты сейчас собираешься заниматься?
– Мне надо бы приготовить настойку от кашля, – ответила Фиона. – Красный корень как раз досох. Ты разбираешься в травах?
– Я не разбираюсь в травах, – вздохнула Гвендолен. – Ни в травах, ни в грибах, ни в охоте, ни в рыболовстве. Я даже верхом ездить не умею. Когда лэр Брейдон посадил меня на своего коня, я думала, что упаду и разобьюсь насмерть.
– Ну, если свалиться с Мрака, то точно костей не соберешь, – засмеялась Фиона. – Я тебя потом познакомлю с Элси. Это моя кобыла, и она маленькая, как раз мне по росту.  Это не беда, что ты чего-то не умеешь, – прибавила она уже серьезнее. – Джей говорит, что не знать не стыдно, стыдно не хотеть знать. Надо просто учиться, и все получится.
– Мне он сказал то же самое, – кивнула Гвен. – А еще сказал, что всему меня научит.
– Значит, так и будет, – ответила девочка. – Если Джей сказал, можешь считать, что дал слово. Он никогда не говорит зря. Слушай, – вдруг просияла она. – Ты же умеешь шить! А можно, я спихну на тебя все дырки? На младших одежда так и горит, не напасешься. Зашиваю-зашиваю, но все равно гора починки.
– С радостью, – улыбнулась гостья. – По крайней мере, это я точно умею.
Фиона выдала ей корзину для рукоделия, а потом принесла ворох одежды, требующей ремонта.
– Много накопилось, – виновато сказала она, сгружая ее на стол. – Пока братьев не было, дел было больше, и я не успевала.
– Не переживай, – утешила ее Гвен. – Во-первых, это не так уж и много. А во-вторых, я рада, что могу быть полезной. Мне никогда не расплатиться за то, что ваша семья для меня сделала. Нельзя расплатиться за жизнь. Но спасибо-то я сказать могу.
– Кьяри не оставляют других в беде, – убежденно ответила Фиона. – И ты нам ничего не должна. Но, сказать по правде, я рада, что ты сделаешь эту работу. Шить умеют все, даже малявки кое-как справляются, но, поскольку я самая аккуратная, мне достается основная часть. Иногда Ард помогает, он терпеливый. Но у него и другой работы хватает.
– Серьезно? – изумилась Гвен, вставляя нитку в иголку и расправляя на коленях рубашку, требующую починки.
В ее представлении, мужчина и шитье были не совместимы. Отец в жизни не держал иглы в руках. И мама всегда внушала дочери, что женская работа не для мужчин. У Брейденов, похоже, было заведено иначе.
– Никогда не думала, что мужчины могут шить, – сказала девушка. – Да и готовить тоже, если честно.
– Это правило завел еще лэр Джозеф, отец Джея и Тая. Он говорил, что может случиться всякое, никогда не знаешь, какое умение пригодится, – Фиона вздохнула. – И хорошо, что завел. Не знаю, что бы с нами было, если бы не это правило. Но Джей умел все, и Ард тоже многое, хоть он и был младше.
– Ты была, наверное, совсем малышкой, когда все случилось? – сочувственно спросила Гвен.
Пока они ехали, Ард рассказал ей все, о чем не захотел говорить Джей. Девушку ужаснула эта история. Уничтожить целую семью. Какая бессмысленная жестокость! Чудо, что детям удалось спастись. И еще большее чудо, что они смогли выжить.
– Мне было восемь, – пожала плечами Фиона. – Не такая уж маленькая. По крайней мере, достаточно большая для воспоминаний. Я очень скучала по маме, а еще боялась, что бесы вернутся и найдут нас. Малышам было как-то проще, они же были совсем крохами. А со мной пришлось повозиться. И с Таем тоже. Он очень рано начал оборачиваться, в шесть лет. Дар есть, а мозгов нет. И попробуй уследи за таким. Обернулся, прыгнул в окно и был таков. Ким его потом искал, притаскивал домой, а он опять убегал. Все хотел найти маму.
Она снова вздохнула, а потом, помотав головой, прибавила весело:
– Да что я на тебя тоску нагоняю? Это все дело прошлое. Не стоит и вспоминать.
Фиона взяла отложенную Гвен зашитую рубашку:
– Ох, как здорово у тебя получается. Быстро и так аккуратно! В следующий раз я сяду рядом с тобой и буду учиться.
– И непременно научишься, – улыбнулась Гвендолен. – Это совсем не сложно. А если у вас есть ткани, я научу тебя кроить по мерке.
– Если нет, так купим, – весело ответила девочка. – Ладно, я побежала. Мне очень нравится с тобой болтать, но настойка сама себя не сделает. А ее всегда хорошо покупают.
Она убежала, а Гвен задумалась, продолжая накладывать стежок за стежком. История клана Брейдон постепенно выстраивалась у нее в голове, обрастая подробностями, хотя все рассказы были довольно скупые. И короткие. Никому не хотелось вспоминать тяжелые времена, и, конечно, девушка не настаивала. Но даже из этих рассказов она поняла, как трудно было им выжить, особенно поначалу. Странно, почему ни один клан не захотел принять у себя осиротевших детей, ведь кьяри, похоже, и правда помогают друг другу.
Но, как бы то ни было, они справились, выжили, и теперь этот маленький, но очень дружный клан жил хорошей, спокойной жизнью. И все его члены, пройдя вместе через тяжкие времена, были связаны крепкими узами. Гвен никогда не доводилось видеть семью, настолько пронизанную любовью и заботой. И хотелось стать частью этого, вот только она понятия не имела, что с нею будет дальше.
Наверное, это будет решать глава клана. И позволит ли он гостье войти в семью, неизвестно. А если нет? Если Джей не захочет, чтобы она оставалась? Что тогда с нею будет? Вернуться обратно в равнинные города Гвен вряд ли сможет. Рано или поздно ее дар-проклятие даст знать о себе снова. И тогда – Ищущие и костер. Но и одна в лесу она тоже не выживет. Останется лишь странствовать от клана к клану в надежде, что кто-нибудь сжалится и примет бесприютную нищую бродяжку. Впрочем, с ее умениями выживать, вряд ли она куда-нибудь доберется. Скорее дело закончится еще одним оврагом.
Внезапно Гвен отвлеклась от грустных размышлений, почувствовав, что уже не одна. Оглянувшись, она увидела, что у двери стоит Алем, держащий полную корзину ягод.
– Привет, – улыбнулась она ребенку. – Ты ведь Алем, да? А я Гвен.
– Я помню, – мальчик залез на соседний стул и протянул ей корзину. – Хочешь ягод?
– Спасибо, – девушка взяла одну. – Очень вкусно.
– Ты зря зашиваешь эти штаны, – серьезно сообщил Алем, кивая на ее рукоделие. – Это Грэма, он все равно их сразу же порвет.
– Ну, хоть наденет целыми, – засмеялась она.
– Грэм маленький и глупый, – вздохнул малыш. – Я всегда говорю ему, что надо быть осторожнее, но он не слушает.
– Ну, ты и сам еще невелик, – улыбнулась Гвендолен. – Полагаю, твои штаны тут тоже есть.
– Есть, – виновато ответил Алем. – Но я их случайно порвал. Я не баловался. Просто упал. Честное слово. Правда, с дерева. А так я уже большой, мне почти одиннадцать лет, и скоро я обрету дар.
– Правда? – сделала большие глаза девушка. – А какой?
– Никто не знает, – пожал он плечами. – У всех по-разному. Но Джей сказал, что это будет какой-то важный дар, потому что он задерживается.
– Ну, раз лэр Брейдон сказал, значит, так и будет.
– Хотелось бы, – вздохнул малыш. – Я очень боюсь, что он никогда не придет. И тогда я стану бесом, и буду всех убивать.
– Глупости какие, – возмутилась она. – Чтоб ты знал, мой дар появился совсем недавно, еще и двух недель не прошло.
– Но ты же уже взрослая, – Алем распахнул глаза в изумлении. – Разве так бывает?
– Как видишь, бывает, – ответила Гвен. – А какой дар ты хотел бы получить?
– Только не говори никому, – мальчик заговорщицки улыбнулся. – Я хотел бы уметь летать. Только никому ни слова, слышишь? А то меня засмеют.
– Почему это? – удивилась девушка. – Нет, я никому не скажу, но ничего смешного тут не вижу. Отличное умение, и очень полезное. Заодно ты перестанешь падать с деревьев.
Она со смехом потрепала малыша по кудрявой голове, и он улыбнулся в ответ.
– Алем, – раздался от двери сердитый голос, и в комнату вошла Дана. – Я тебя жду, а ты тут болтаешь. Моя корзинка тоже переполнена.
Алем шустро соскочил со стула, схватил свою корзинку и унесся в сторону кухни.
Видимо, вспомнив о вежливости, девочка повернулась к гостье:
– Доброе утро, лэра Гвен. Угощайтесь, пожалуйста, ягоды очень сладкие.
– Спасибо, Дана, – поблагодарила девушка. – Действительно вкусные, я попробовала. Это ты их растишь?
– Да, – кивнула девочка. – Их и весь сад. Я слышу растения.
– Отличный дар, – похвалила Гвен, возвращаясь к работе. – Очень нужный. Только называй меня, пожалуйста, просто по имени.
– Хорошо, – Дана подошла ближе, с любопытством глядя на руки гостьи. – Как ты красиво шьешь, Гвен. И так быстро! Просто загляденье.
– Я непременно тебя научу шить также, – рассмеялась Гвендолен, уже догадываясь, какой вопрос будет следующим. – Как только у тебя будет время, научу обязательно.
В комнату вошла Фиона в фартуке, вытирая руки полотенцем.
– Я закончила с корнем, – сказала она, снимая передник. Потом увидела кучу зашитых вещей на столе и ахнула. – Да ты трудилась, как пчелка. Знаешь, хватит тут сидеть. Позже дошьешь. Пойдем я покажу тебе, как растут лекарственные травы.
– С удовольствием, – Гвен отложила еще одну зашитую рубашку и с наслаждением разогнулась. – И впрямь неплохо было бы размять ноги.
– Именно, – кивнула Фиона. – Скоро обед, а ты все трудишься. Теперь будем отдыхать и развлекаться. Сейчас я покажу тебе травы и расскажу, какие от чего. Это ведь тоже полезно знать. А после обеда пойдем на конюшню. Элси совсем застоялась, надо дать ей размяться. Может, ты даже захочешь поучиться на ней ездить. Хотя лучше бы Джей учил тебя сам. Он так объясняет, что не понять просто нельзя. А я покажу, как за лошадьми ухаживают.
Гвен с улыбкой пошла за девочкой. Предложенная программа, на ее взгляд, больше была похожа на обучение, чем на развлечение, но ее все устраивало. Во-первых, все это и вправду было очень интересно и нужно, а во-вторых, чем быстрее она научится, тем больше у нее шансов на выживание. Ну, и на одобрение лэра Брейдона, что уж тут. Он наверняка ценит способность и желание учиться.
Хотя Гвендолен подумалось, что немного грустно, что шестнадцатилетняя девочка представляет себе отдых таким образом. Младшие дети, как она поняла, и играли, и шалили. А вот у Фионы вряд ли находилось время на развлечения. Да и вообще вся жизнь клана, хоть и вполне благополучная, была подчинена выживанию. Все работали, даже дети. В городах жизнь, конечно, была проще. После рабочего дня отец любил посидеть у камина с трубкой, пока Гвен читала ему или пела. Девушка вздохнула украдкой. Ее лютня осталась в горящей повозке вместе со всем нехитрым скарбом. В доме Брейдонов музыкальных инструментов она не видела, да и вряд ли бы они стали тратить время на музыку и пение. А жаль.
– Вот смотри, – Фиона указала на невзрачный кустик, покрытый маленькими цветочками. – Это желтоцветка. Она сейчас цветет, а потом я соберу семена, разотру в порошок, и будет самое лучшее лекарство от жара. А здесь бруга. Видишь, какие красивые ягоды? Запомни их. Они страшно ядовитые. Но если взять их сок и растереть с маслом, то будет отличное средство от болей в спине и коленях. Только главное не перебарщивать, накладывая, не то могут быть ожоги. А вот острелия, – девочка указала на скромный голубой цветок с большими круглыми листьями. – Настойка из нее лечит раны, не давая им воспалиться.
Познавательный и интересный рассказ вдруг был прерван отчаянным детским криком:
– Фиона! Ард!
– Что-то случилось, – встревожилась целительница, спеша к дому. – Стихии, ну, что еще эти малявки учудили?
– Фиона, – навстречу им выбежал запыхавшийся Грэм. – Иди скорее! Ты должна это увидеть. Алем летает!!!
Они выбежали во двор. Навстречу им от хозяйственных построек бежали Ард, Ким и Тай.
– Что стряслось? – сердито спросил Ким. – Что вы орете на весь двор?
– Смотрите, – Леона протянула руку куда-то в сторону озера.
Они взглянули и замерли. Раскинув руки, как крылья, в небе над озером парил маленький русоволосый мальчик. Вот он снизился почти до самой воды, потом, прогнувшись, свечой взмыл высоко-высоко, и снова полетел ровно.
– Не свалится? – встревоженно спросил Ким, наблюдая за летающим братишкой.
– Не должен, – задумчиво ответил Ард. – И он не дурак. Летает над озером, чтобы, если что-то пойдет не так, не разбиться.
– Все равно вели ему возвращаться, – сердито сказала Фиона. – Стихии, я так надеялась на что-то полезное, а он, видите ли, летает. И какой с этого прок?
– Джей придумает, – засмеялся Ард, обнимая сестренку за плечи. – А позвать его я не могу. Громкости не хватит. Если хочешь, попробуй сама.
Гвен с замиранием сердца следила за летящим мальчиком.
– Он так мечтал именно об этом, – сказала она Фионе. – Сегодня только рассказывал мне, что хочет уметь летать.
– Да это я так, – смутилась девочка. – Я рада, на самом деле. Алем очень переживал, что его дар задерживается. Ему ведь почти одиннадцать. Теперь понятно, почему так долго: летуны встречаются крайне редко. Ладно, пойдем в дом, пора на стол накрывать. Надеюсь, Алем достаточно проголодался, чтобы спуститься.
Девушки направились к дому, и Гвен не заметила долгого задумчивого взгляда Арда, проводившего ее глазами.