[indent]  [indent]  [indent]  [indent]  [indent]  [indent]  [indent]  [indent]  [indent] ***
Дождь толстыми жгутами лупил по земле, по траве, по деревьям, по плечам всадников, по крупам и головам коней. Был он холодный и какой-то злой, совсем не по-летнему. С неба сердито огрызался гром, молнии то и дело сверкали, больше ослепляя, чем подсвечивая мглу, в которую превратился день. Хотя, уже вечер, пожалуй, да разве разберешь? Чтобы сделать жизнь всадников и вовсе непереносимой, ко всему вышеперечисленному добавлялся ветер, который горстями кидал дождь в лица людей и морды коней, забивал сырость в каждую щелочку плащей. Земля под копытами скакунов совсем раскисла, и жеребцы шли осторожной рысью. О галопе и думать было нечего, да, впрочем, усталые лошади уже и не смогли бы быстро скакать. И так Край пару раз споткнулся, оступившись, и чудом удержался на ногах.
Они ехали по долине почти сутки, и Джей начинал понимать, что привал неизбежен. Во-первых, усталые лошади могли и в самом деле покалечиться, поскользнувшись. Во-вторых, люди тоже устали и замерзли. Особенно Гвен. Он старался как мог, укрывая жену своим и ее плащом, прижимал к груди, согревая, но она все равно дрожала от холода. И Брейдон понимал, что не непогода тому причиной. Силы друида, которыми жена поддерживала бурю, и непрерывная концентрация в течение долгого времени утомляли ее. Джей намеренно выехал в ночь, чтобы хоть часть времени не пришлось взывать к стихиям. Ким вел уверенно, по прямой, и где-то к середине ночи на горизонте появились огни небольшого поселения. Что уж там светилось в такое время, выяснять никто не стал. Объезжать деревню было долго и неудобно, так что Гвен собрала тучи, и спустя четверть часа за порог высунулся бы только сумасшедший.
По деревне они пронеслись галопом, не встретив ни единой живой души. И до утра проделали изрядный кусок пути. Потом пришлось замедлиться, потому что дорога стала раскисать. Пару раз им попадались путники, застигнутые в пути непогодой и спешившие скорее оказаться под крышей. Каждый раз Брейдон, державший разум открытым, успевал дать сигнал, и путешественники скрывались в кустах.
К середине дня Гвен начала дрожать. Она и раньше мерзла, отворачивая лицо от дождя, прижимаясь к мужу. Но теперь дрожь стала непрерывной. Поняв, что подступает истощение, Джей попытался передать ей хоть сколько-нибудь своих жизненных сил, как это делали целители с тяжело раненными или больными. Было неописуемо трудно применять два дара одновременно. Но нельзя было переставать слышать сейчас, когда они находились на территории врага. Ему удалось помочь, и Гвендолен немного расслабилась и согрелась, зато сам Брейдон почувствовал холод и сырость, как никогда раньше. К сожалению, эффект продлился недолго. Девушку снова начало колотить в ознобе, а у Джея не было больше сил, чтобы поделиться с ней, если он не хотел рухнуть с коня, конечно.
Стало окончательно понятно, что отдых необходим. Но, как назло, вокруг были поля, где не спрячешься, и даже шатер из плащей растянуть не выйдет. Приходилось ехать вперед в надежде, что что-нибудь попадется.
Ким вдруг остановился, вскинул руку, указывая на что-то в стороне. Он всегда видел в сумерках лучше Джея, как и все перевертыши-хищники. Вглядевшись, Брейдон увидел при очередной вспышке молнии покосившийся сарай чуть в стороне от их пути. Должно быть, землепашцы держали там разный инвентарь. Отлично. То, что надо, чтобы переночевать. После такого дождя никто не сунется на поле, а ночью тем более.
Он развернул Мрака, и конь, должно быть почувствовав предстоящий отдых, пошел быстрее, хотя копыта его увязали в рыхлой земле. Еще немного, и они оказались рядом со спасительным укрытием. Вблизи сарай оказался гораздо больше, чем ожидалось. А его широкие двери вполне позволяли завести лошадей. Строение было довольно старым, крыша кое-где протекала, а в щели в стенах задувал ветер, но для путников это был сейчас волшебный дворец, позволивший укрыться от непогоды. Кроме того, в углу лежала немаленькая копна сена, которое могло стать и постелью, и кормом для лошадей. Взятое для них зерно стоило поэкономить, раз уж подвернулась такая возможность.
Джей снял жену со спины Мрака, распутал мокрый плащ. Гвен едва стояла, бледная, осунувшаяся. Ее губы, побелевшие от холода, вздрагивали, взгляд фиалковых глаз был неподвижен, будто устремлен в неизвестное. Девушка не жаловалась, но Брейдон подозревал, что просто не могла. Надо было что-то делать, и немедленно. Усадив жену на подвернувшийся ящик, он распотрошил тюк с вещами и принялся натягивать на нее все, что попадалось под руку. Попалось, надо сказать, не слишком-то много. У каждого была смена одежды, но это и все. Ким, закончивший распрягать и обтирать лошадей, подошел, заглянул в побелевшее лицо Гвен.
– Ей нужно согреться.
– А то я сам не знаю, – огрызнулся Джей, растирая ледяные руки жены и кутая ее сразу в три одеяла. – Нужно согреться и нужно поесть, желательно горячего. Но как это устроить?
– Можно развести огонь прямо тут, – предложил волчонок. – Разломаем пару ящиков, согреем сидр и мясо. Вряд ли кто-нибудь заметит свет. А дым вытянет в щели.
– Разводи, – согласился Брейдон. – Я побуду с ней.
Состояние Гвен сильно беспокоило лэра. Она была будто в каком-то трансе, никак не реагируя на окружающее. Хотя дрожала, кажется, меньше, да и пальцы слегка потеплели.
Ким расчистил участок земляного пола, сложил доски и чиркнул кресалом. Огонь занялся неохотно – и трут, и дрова отсырели. Но вскоре веселые язычки побежали по дереву, и от костерка пошло приятное тепло. Первым делом волчонок согрел сидр и передал кружку с горячим питьем брату. Тот поднес ее к губам жены.
– Милая, выпей. Ты сразу согреешься. Ну, пожалуйста.
Гвен вздрогнула, будто просыпаясь, повела вокруг непонимающим взглядом, потом все же отпила глоток, за ним еще один. На третий раз она забрала кружку из рук мужа и быстро прикончила горячий напиток. Ким тут же подал еще кружку, и вторую, для брата. А сам, глотнув сидра прямо из котелка, в другом принялся греть мясо.
Допив вторую кружку, девушка пошевелилась, оглядываясь.
– Как ты? – Джей встревоженно заглянул в ее глаза.
– Хорошо, – голос Гвен прозвучал хрипло, и она прокашлялась. – А где это мы?
– В каком-то сарае. Нам всем нужно отдохнуть. А тут безопасно, и к тому же, наступает ночь.
– Значит, можно отпустить бурю? – спросила девушка. – Я устала ее держать.
– Конечно можно, – улыбнулся он. – Тебе надо отдохнуть. Сейчас ты поешь, а потом поспишь, и будешь как новенькая. И больше мы не будем делать такие длинные переходы. С такой погодой даже днем безопасно. А ночами будем отдыхать.
– Вот, – Ким протянул им согретые куски мяса и хлеба – Ешьте скорее, пока теплое. И не экономьте, до леса мяса точно хватит, а там я еще наловлю.
Джей хотел поблагодарить брата за заботу, но не успел. Позади них вдруг раздалось какое-то шевеление, лошади прянули в сторону от копны, а из сена вдруг поднялся человек. Брейдон мигом ссадил Гвен, сунув ей котелок, и вытащил кинжал. Рядом с ним, обнажив оружие, встал Ким.
– Нет-нет, – замахал руками незнакомец, то ли останавливая нападение, то ли стряхивая с себя сено. – Любезные господа, я не представляю опасности. Поверьте, я совершенно безобиден.
Братья молча рассматривали человека, не спеша убирать кинжалы. Он был молод, не старше самого Джея, а может, и моложе. Рыжие кудрявые волосы, в которых запуталась солома, доходили до плеч. Открытое лицо покрывали задорные веснушки, а ярко-синие глаза были широко распахнуты, как у ребенка. Но что-то подсказывало Брейдону, что этот рыжий не так наивен, как кажется на первый взгляд. Незнакомец был определенно приятен на вид, а красивые губы, судя по ямочкам на щеках, привыкли улыбаться. Одежда его выдавала скорее городского жителя, нежели крестьянина, правда была она изрядно потрепана и испачкана. Руки, которые он держал перед собой, определенно не знали ни мотыги, ни плуга, но это не были мягкие ладони белоручки. Да и фигура его, гибкая и подтянутая, говорила об активном образе жизни. В общем, точно не профессиональный боец, но меч удержит.
Джей распахнул разум, осторожно коснувшись мыслей незнакомца.
– Ну, пусть они успокоятся, – услышал он. – Посмотрите же, я безопасен, совсем безопасен. Стихии, откуда взялись эти агрессивные придурки? Как бы не зарезали. Ох, как пахнет мясо. Как же я хочу есть!
Судя по услышанному, этот незнакомец и впрямь не представлял опасности, по крайней мере сейчас. Можно было заглянуть глубже, но Брейдон слишком устал. Сперва следовало поесть. А пока можно просто контролировать его мысли на совпадение со словами.
– Кто вы? – спросил он. – И как здесь оказались?
– Полагаю, также, как и вы, – улыбнулся рыжий. – Пытался скрыться от несносной бури.
Он наклонился и выкопал из сена темно-красный бархатный берет.
– Позвольте представиться, господа, – незнакомец взмахнул беретом, выписывая им изящную фигуру и шаркнул ногой по соломе. – Март Грианмар, странствующий менестрель, к вашим услугам.
– Вы Грианмар? – изумилась Гвен. – Вы ведь очень знамениты! Я однажды слышала ваше выступление на площади Тибена. Правда, мне было плохо видно, но зато отлично слышно. Вы меня просто потрясли.
– Рад этому, сударыня, – менестрель отвесил ей изящный поклон. – Ведь это означает, что, возможно, я смогу спеть для вас, заработав кусочек этого прекрасного мяса, которое так благоухает в котелке.
– Сможете, – кивнул Джей, убирая кинжал. – Но, полагаю, начать лучше с мяса, а не с песен.
Грианмар не заставил себя упрашивать, подтащив к костерку еще один ящик и присоединившись к трапезе. Некоторое время все четверо дружно жевали. Джей продолжал слушать поверхностные мысли внезапного сотрапезника, но там не было ничего интересного. Восторг от еды, поскольку бедняга, как оказалось, не ел три дня, недоумение по поводу встреченных в амбаре людей, размышления о том, как побыстрее и, желательно, незамеченным, добраться до ближайшего города. Но вот наконец все слегка насытились, и начали интересоваться окружающим миром больше, чем содержимым котелка.
– Могу ли я узнать, как зовут моих благодетелей? – взгляд менестреля каким-то образом оставался по-детски наивным, но в то же время приобрел цепкость.
– Джеф Хайден, – представился Брейдон заранее заготовленным именем. – Моя жена Гвендолен Хайден и мой брат Ким.
Волчонку и Гвен решили не менять имена. Джей не был уверен, что не ошибется, обращаясь к кому-либо из них.
– Еще раз благодарю вас за трапезу, господин Хайден, – улыбнулся Грианмар. – Далек ли ваш путь? Сам я направляюсь в Драйбен, что на севере за перевалом. Возможно, нам по пути?
– Мы движемся в столицу, – покачал головой Джей. – Навещали дальнего родственника, что живет тут неподалеку. А теперь едем домой.
– Что ж, надеюсь, ваша дорога будет удачной. – рыжий сделал еще глоток сидра. – А теперь позвольте мне отплатить вам за добро, порадовав ваш слух.
Он выкопал из сена чехол, из которого достал красивую, богато инкрустированную лютню.
– Моя верная подруга, – сказал музыкант, нежно поглаживая лютню по грифу. – Я увлекся игрой в кости в деревенском кабаке, и остался без коня и без копейки, но лютню и берет ни один менестрель не проиграет и не пропьет.
Он тронул струны, подтянул один колок и взглянул на слушателей.
– Что бы вы хотели услышать? Историю любви? Или военную балладу, повествующую о долге и чести? Или, может быть, что-то иное?
– На ваш выбор, – улыбнулась Гвен. – Я уверена, что нам понравится все.
– Что ж, – хитро усмехнулся Грианмар. – Да будет так.
Он провел пальцами по струнам, прислушался к тону, а потом заиграл нежный мотив. Когда же менестрель запел, в первый момент у всех перехватило дыхание. Март Грианмар недаром был известен во всех городах и весях. Его мягкий баритон лился, как золотистый мед, окутывая слушателей волшебством мелодии. Нежная и прекрасная баллада о любви тронула всех до глубины души, как и восхитительное исполнение. Когда музыкант умолк, Гвен глубоко вздохнула, смахивая навернувшиеся слезы.
– Пожалуйста, спойте еще.
Менестрель не заставил себя просить. Следующая песня повествовала о путнике, возвращающемся в родной дом из дальних странствий, и она тоже целиком захватила слушателей.
– Как восхитительно, – улыбнулась Гвен, когда Грианмар умолк.
Тут она неожиданно зевнула и, смутившись, принялась извиняться.
– Должно быть вам следует отдохнуть после тяжкой дороги, сударыня, – улыбнулся музыкант.
Джей хотел было с ним согласиться, но жена, почувствовав, что он хочет сказать, ухватила его за руку.
– Нет-нет, – девушка умоляюще посмотрела на них обоих. – Пожалуйста, еще хоть одну песню. Я так люблю музыку, а ваше исполнение прекрасно. Просто спойте что-нибудь более бодрое, и я сразу проснусь.
– Что ж, можно и взбодриться, – согласился Грианмар. – Думаю, вот эта песня будет интересна всем вам.
Он ударил по струнам, и у крохотного костра зазвучал бодрый, ритмичный мотив. А потом менестрель запел.
Но когда до сознания Джея дошли слова песни, он замер, чувствуя, как ледяной холод волнами проходит по спине.

В руках искрилась чаша
Приличного вина,
И процветала наша
Великая страна.

Колосья колосились,
Народ не знал невзгод,
И свиньи поросились
Четыре раза в год.

И счастье всем и сразу,
И мягкая кровать…
И ни одна зараза
Не смела горевать.

Но чёрных бесов орды
Пришли из чёрных вод,
И их кривые морды
Закрыли небосвод.

И лес травою сорной
Поднялся до небес.
Не потому что чёрный,
А потому что бес.

Брейдон почувствовал, как Гвен сжала его руку, затаив дыхание, как напрягся Ким. А Грианмар продолжал петь, не обращая внимания на реакцию слушателей.

И хлеб крошился чёрствый
Дождём смертельных жал.
Лежал живой на мёртвом,
А тот не возражал.

Но день придёт счастливый,
Придёт великий Он,
И изумрудной гривой
Сверкнёт его грифон.

Мы верим в чародея,
Друида ждём с тоской,
Он поразит злодеев
Недрогнувшей рукой.

И жить ещё надежде
До той поры, пока
Мы верим в неизбежность
Пушистого зверька.

Вернётся счастье к людям,
И станет хорошо,
И вновь нужды не будет
Ни малой ни большой.

Когда песня закончилась, воцарилось глубокое молчание. Гвен и Ким смотрели на Джея, ожидая его слова. Волчонок положил руку на рукоять кинжала. Брейдон взглянул на рыжего менестреля. Тот чуть усмехался, прищурившись. Смотрел прямо в глаза, взгляд не отводил.
– Риск, конечно, – услышал лэр его мысли. – Могут и прирезать. Но кто не рискует… А вдруг они знают, что… Но страшно-то как! А вдруг прирежут?
Джею надоело притворяться. В конце концов, что опасного? Он всегда может почистить память этому проныре. Но хотелось бы знать, почему он спел им именно эту песню. Вряд ли ее исполняют на площадях.
– Итак, господин Грианмар, что нас выдало? – спросил он. – Вы поняли, что мы не жители равнины. Каким образом?
– Во-первых, одежда, – спокойно ответил менестрель. – Я привык присматриваться. В городах шьют иначе, да и мода сейчас другая. Во-вторых, сбруя ваших коней уж точно не городским мастером сделана, да и седла тоже иные. Ваши прически, ваши повадки.
– Вы удивительно наблюдательны, – холодно заметил Брейдон.
– Да, наблюдателен, – согласился музыкант. – А еще любопытен.
– Я тоже, – усмехнулся Джей. – И мне безумно интересно, кто вы такой, Март Грианмар.
– Просто менестрель, – его собеседник широко распахнул невинные голубые глаза. – Я хожу от города к городу, пою песни, собираю сплетни, рассказываю новости.
– Кому рассказываете? – поинтересовался Брейдон.
– Смотря какая новость, – хитро прищурился менестрель. – Это как с песнями. Кому романс, кому балладу, а кому и пророчество.
– Не думала, что бесам про него известно, – подала голос Гвен. –  Я никогда его не слышала.
– Известно не всем, – уточнил рыжий музыкант.
– Например, Ищущие знают, – заметил Джей.
– Возможно, – Грианмар снова усмехнулся, уже не так весело. – Но не от меня. Мы с ними не слишком-то ладим, знаете ли.
– Ну еще бы. Вряд ли им по душе такие песни.
– Есть и другие люди, кому они нравятся, – менестрель сделался серьезным. – И таких немало. Многим не по душе владычество Служителей. Они сожалеют о выборе предков и потерянном даре. Эти люди мечтают о возвращении друидов. Возвращении величия нашего народа.
– Вы говорите «нашего», но сам-то вы не кьяри, – вмешался Ким.
– У меня нет дара, – согласился Грианмар. – Но это не значит, что мне нравится владычество чужеземцев. Это наша земля, а они тут чужие.
– Трудно с этим не согласиться, – задумчиво проговорил Брейдон. – Но все же, почему вы решились открыться нам?
– Во-первых, чтобы предупредить, – ответил музыкант. – Гроза стихает, а здесь довольно населенная местность. И вам следует быть осторожными. Не знаю, куда вы идете, да и не хочу знать лишнего, но, полагаю, вы не желаете привлекать внимания. А между тем, любому крестьянину вы покажетесь странными. И вас с радостью сдадут ближайшим Ищущим в надежде на пару монет. А уж тех вы и подавно не обманете. Так что будьте крайне осторожны.
– Понятно, – кивнул лэр, соглашаясь. – А во-вторых?
– Я верю в пророчество, – просто ответил Грианмар. – Я помогал кьяри раньше, и буду помогать впредь. Это мой способ приблизить светлое будущее.
– Так вы знаете кого-то из кьяри? – удивилась Гвендолен.
– Я разузнаю и поставляю информацию человеку, называющему себя Олаф. Не уверен, что имя настоящее. Вживую мы встречались лишь дважды, но ко мне периодически приходят от него люди. Я помогаю им, чем могу.
Джей задумался. Этот человек, вернее, этот бес был другом кьяри, и мысли его это подтверждали. Заглянув в память менестреля, лэр убедился, что Олаф действительно Вальд, как он и подумал. Похоже, Грианмар им не враг. Возможно, даже друг. Но стоит ли рисковать, оставляя ему воспоминания об их встрече? Пожалуй, нет. Пусть он лучше все забудет. Чуть усилив напор, Брейдон погрузил музыканта в сон, подхватив его за плечо, чтоб не упал.
– Что с ним? – испугалась Гвен.
– Просто спит, – успокоил ее Джей. – Ему не стоит нас вспоминать. Да и ждать утра не стоит тоже. За ночь Грианмар доберется до деревни, где и застрянет, потому что с рассветом ты вернешь непогоду. Песнями он всяко заработает себе на еду и сможет двигаться дальше. А у нас своя дорога, по крайней мере, пока.
Что-то подсказывало Брейдону, что его встреча с Мартом Грианмаром, менестрелем и лазутчиком кьяри, не последняя. Но все же музыканту лучше не помнить Гвен. Он умен, и может сложить внезапную непогоду и встреченных на равнине кьяри. И если после этой догадки Ищущие смогут его схватить и допросить, вряд ли хоть что-то останется тайным. Безопасность прежде всего. И на этот раз он не станет спрашивать разрешения.
Хвала стихиям, все нужные воспоминания лежали на поверхности. Джей убрал все о встрече в сарае. Теперь Грианмар будет думать, что переждал грозу, никого не встретив, и решил поскорее отправиться в путь. Подчиняясь указаниям слышащего, музыкант упаковал лютню, надел берет, лихо заломив его на одну сторону, закинул инструмент за плечо и вышел за дверь. Джей позаботился направить его в сторону деревни, которую они проехали часа два назад. К утру менестрель будет на месте. И останется в полной уверенности, что никого не встречал этой ночью.
– Ты подчинил его? – поинтересовался Ким, когда шаги Грианмара стихли.
– Стер нас и отправил его в ближайшую деревню, – кивнул Джей. – Не стоит ему помнить. Он хороший человек, но подобное знание опасно и для него, и для нас.
Волчонок кивнул, соглашаясь. Он всегда был за безопасность. Брейдон взглянул на Гвен, но в глазах жены не увидел осуждения.
– Я знаю, о чем ты думаешь, – сказала она, ласково его обнимая. – Но я бы сама посоветовала тебе сделать это. Лишние знания несут лишний риск для всех.
– Тогда давайте спать, – усмехнулся Джей, подбодренный неожиданно единодушным одобрением.
Они устроились на сене, потеснив коней, несколько обиженных таким использованием их еды. Впрочем, кипа была большая, всем хватило. Брейдон закутал жену в одеяло и прижал к себе. С другой стороны Гвен согревала широкая спина Кима. Дежурных решили не оставлять. Вряд ли после такой бури кто-то среди ночи попрется в поле. А если такое и случиться, кони забеспокоятся непременно. Гвендолен уснула, едва успела лечь, и Ким тоже. А Джей задумался о том, что узнал сегодня.
Значит, и среди жителей равнин, лишенных дара, есть те, кому не нравится господство чужеземцев. Это и впрямь давало надежду. Если грамотно организовать сопротивление, сложив силу равнинных и горных жителей, да еще и с поддержкой друидов, то изгнание Служителей может стать из мифа чем-то куда более реальным, хоть и отдаленным, разумеется. Надо будет по возвращении серьезно поговорить с Вальдом. Этот правдоискатель выдает правду слишком маленькими порциями. И пора бы ему поделиться всем, что знает. Если есть возможность освободить земли кьяри и изгнать завоевателей, он, Джей Гриффин, лэр клана Брейдон, просто обязан в этом участвовать.