Петр Иванович расстарался и взял три купе в вагоне люкс. Намеренно или нет, но два из них снова были смежными. Племяннице дядюшка шепнул чтобы выбрала она то купе, что посередине. А потом веселился, глядя на непередаваемое выражение лица Штольмана, когда тот зашёл в их, мужское купе и увидел дверь в соседнее.
     После ужина в вагоне-ресторане, Петр Иванович подмигнул Анне и пошел в купе к Левицким развлекать разговорами Машу, которая от нетерпения готова была бежать впереди паровоза в Затонск. На пороге он обернулся к племяннице.
   -Аннет, вопрос не праздный... Вы здесь устроитесь или в нашем купе? Чтобы я вас не тревожил, когда спать пойду.
   Анна покраснела в цвет красной обивки стен купе.
   - Здесь. Яков обещал зайти поговорить перед сном.
   Петр Иванович улыбнулся и вышел. Анна приложила ладони к пылающим щекам и присела на диванчик, где уже была приготовлено всё для сна. Она посмотрела на лёгкую ночную сорочку, лежащую поверх одеяла, улыбнулась и решительно убрала ее в чемодан. Сегодня она обойдётся без ночного одеяния. В смежную дверь осторожно постучали. Анна вскочила и, подбежав к двери, открыла её. Штольман перешагнул порог и замер, глядя на решительное выражение лица Анны. Она подошла к нему вплотную, положила обе руки ему на грудь и тихо прошептала, глядя в глаза "Даже не думайте сегодня улизнуть от меня, Яков Платонович!" Штольман обнял ее за талию и так же тихо ответил "Я и не пытаюсь улизнуть".
                             *****
   - Мама! Мама, проснись!...
     Елена открыла глаза и в слабо освещённом светом фонарей за окном купе, увидела склонившуюся над ней дочь.
   - Что случилось, Маша? Тебе нехорошо? Укачало?
    Елена села, встревоженно глядя на дочь. Маша досадливо мотнула головой.
   - Со мной всё в порядке! А вот Анне Викторовне наверное не очень хорошо. Сейчас поезд остановился и стало тихо. И я слышала как она стонет! Мама, я не подслушивала! Просто лежала, прислонившись головой к стенке. А купе Анны Викторовны с моей стороны. Надо пойти и узнать не нужно ли ей помочь!
   Елена смотрела в искренне взволнованное личико Маши и не знала смеяться или плакать. Она сразу поняла что происходит в соседнем купе. Когда ей самой было двенадцать, она как-то ночью отправилась в библиотеку на первом этаже, чтобы взять книгу, забытую ею там днём. Ей нужно было пройти мимо родительской спальни и она старалась ступать легко и беззвучно. Но когда она поравнялась с этой дверью, из за плотно закрытых створок вдруг раздался вскрик, а затем стон мамы. Елена замерла. Мама заболела? Ей плохо? Возможно папа спит и не слышит? Она уже протянула руку к ручке двери, как из за нее раздался новый стон, а затем глухой голос отца. Елена опрометью кинулась обратно в свою комнату. Заснуть ей долго не удавалось. Она вспомнила как подруга Лиля Мещерская рассказывала о том, что ее дядя ударил свою жену. Леночка не могла себе представить, что ее отец может сделать что-то подобное по отношению к маме. Но отчего же мама стонала? Родители всегда были очень добры и внимательны друг к другу. Но вдруг они поссорились? С утра Лена внимательно наблюдала за завтраком как ведут себя отец с матерью. А они были веселы и нежны между собой. Папа через каждые пять минут целовал маме руку, а она в ответ улыбалась ему и подливала чай в чашку. Леночка была в недоумении. Может быть ей показалось? Но она ясно слышала... В конце концов она рассказала о своих ночных открытиях маме. И мама, сначала покраснев, потом засмеявшись, сказала, что никогда папа ее не обижал. А ночью они просто играли. "Играли?" Леночка недоверчиво смотрела на мать. Лариса Ефимовна ещё сильнее покраснела и твердо ответила "Играли. Это такие...взрослые игры. Я тебе всё об этом расскажу когда ты соберёшься замуж". С замужеством всё пошло не так, как хотелось бы. Но по крайней мере теперь Елена знала о том, что за "игры" происходят между мужчиной и женщиной. Не знала только того, что они могут приносить радость и счастье любящим друг друга. Сейчас же нужно было что-то сказать дочери такое, чтобы успокоить её. Елена обняла Машу за плечи.
   -Наверное Анне Викторовне приснился плохой сон. Это бывает. Но будить её не нужно. Ты можешь испугать её и сон так и останется страшным. А если она проснется сама утром, то и не вспомнит об этом.
   Маша недоверчиво посмотрела на мать и уже собралась возразить, как из за стены купе в тишине стоящего поезда раздался тихий смех Анны. Елена облегчённо выдохнула.
   - Слышишь? Всё в порядке. Ложись спать. Ты вообще почему до сих пор не спишь?
    Вагон вздрогнул и качнулся. Поезд тронулся. Маша вздохнула.
   - Не спится... Мама, а что должна делать подружка невесты? Мне наверное тоже нужно платье новое?
    Елена улыбнулась и погладила дочь по плечу.
   - И платье, и туфли, и манеры. Ложись спать. У нас до свадьбы два месяца. Успеешь всё узнать.
    Маша со вздохом улеглась на свой диванчик. Не хочется ей спать! Совсем не хочется!
    Через пять минут Елена услышала тихое сопение. Маша крепко спала. А вот от Елены сон убежал. Она повернулась на бок и стала смотреть на проплывающие за окном тени деревьев и редких строений. Мысли вернулись к тому, о чем она много лет старалась не думать. Слова Анны о возможном счастье упали на благодатную почву. И в темноте забрезжила слабая надежда. Может быть и правда не всё потеряно для неё? Ведь Петр рядом и всегда готов поддержать и... Дальше мечты Елены испуганно шарахнулись.  Она вздохнула, снова посмотрела на спящую дочь и откинула одеяло. Набросив на себя лёгкое домашнее платье, она тихонько вышла в коридор. В самом конце вагона на приставном стуле дремал проводник. Елена постояла у окна, а затем решительно подошла к двери "мужского" купе и постучала. Было часа два ночи и она не рассчитывала на быстрый ответ, но дверь открылась почти мгновенно. Петр Иванович был без пиджака, но галстук и жилет явно ещё не снимал. Лицо его при виде гостьи стало каким-то беспомощно растерянным.
   - Леночка?... Что-то случилось?
    Елена нервно и коротко рассмеялась.
   - Маша разбудила. И заснуть не получается. Так я могу войти? Или будете держать меня на пороге?
   Миронов спохватился и шире открыл дверь.
   - Заходите. Боюсь чай уже холодный... Но можно попросить проводника, он принесёт.
   Елена качнула головой.
   - Не стоит. Пусть спит проводник. Петр Иванович, возможно я пожалею об этом уже к утру... Но мне нужно поговорить с Вами. Прямо сейчас. Потом я могу передумать. И хорошо, что Вы один.
    Петр Иванович оглянулся на пустую постель Штольмана и махнул рукой.
   - Они слишком долго были разлучены. Пусть пользуются возможностью. Надеюсь Вас это не приводит в священный ужас?
   - Бог с Вами, Петр Иванович! Уж кого, кого, а меня сложно напугать тем, что в обществе называют нарушением приличий. Я сама сплошное нарушение.
   Елена грустно улыбнулась и присела возле столика. Миронов сел напротив.
   - Так о чем Вы хотели поговорить?
   Голос был напряжённый, но смотрел он прямо и открыто. Елена замялась, а затем резко вдохнула, словно ей не хватало воздуха.
   - Прежде чем начать, я хотела бы задать Вам вопрос... И прошу ответить на него честно. Или не отвечать. Но в таком случае разговор будет окончен не начавшись.
   - Я отвечу на любой Ваш вопрос. Задавайте его.
   Елена снова набрала в себя побольше воздуха и выпалила "Ваш брак!". Петр Иванович чуть поморщился, но глаз не опустил.
   - Это легко. И отнекиваться не вижу смысла. Леночка, Вы помните наш разговор за месяц до моего...брака?
   Елена покраснела и опустила голову.
   - Помню... Я об этом разговоре пожалела уже на следующий день...
    Конечно она помнила. Миронов в очередной раз просил её руки. А она, вымотанная бессонными ночами у постели Маши, болевшей корью, раздраженная неуклюжестью новой горничной, сорвалась на ни в чем не повинном Миронове. Запретила даже думать о возможности семьи с ней и потребовала чтобы он избавил её от своих визитов хотя бы на полгода. Он потемнел лицом и молча вышел. А через месяц стало известно, что он обвенчался с Зинаидой Петровной Вершининой. Елена тогда проплакала всю ночь и к утру решила, что ей так и суждено прожить жизнь одной. Через два года Петр Иванович овдовел. А ещё через пару месяцев появился у Ларисы Ефимовны. И уже вместе с графиней приехал в гости к Левицким. Елена сама от себя не ожидала той бури чувств, которая возникла в её душе. Она была рада его видеть снова, хоть и старалась не показывать этого. А он вел себя так, словно и не было этих двух лет. Словно они расстались на прошлой неделе и даже не успели заскучать. Неизбежная неловкость была сглажена восторгом Маши. Она была просто счастлива тем, что Петр Иванович снова появился в их доме. Всё вроде бы вернулось на круги своя. Но заноза в сердце осталась. Елена не так много знала о покойной Зинаиде Петровне. Но то, что знала, говорило в её пользу. Вершинину уважали в деловых кругах. А это говорило о многом. Круги эти были преимущественно мужскими. И то, что женщину там не просто приняли, но и считались с её мнением, было прецедентом. Значит была эта женщина умна и могла вести дело. Конечно Миронов не мог пройти мимо... Значит он полюбил свою жену? А как же та любовь, о которой он ей, Елене говорил столько лет? Елена запуталась в своих чувствах и хотела получить ответы на все свои сомнения и вопросы.
    Петр Иванович на минуту задумался, подбирая слова, и заговорил.
   - Зинаиду Петровну я знал с юности. И всегда с уважением к ней относился. Она была умницей. Фактически это она вела дела своего мужа. Василий Игнатьевич Вершинин был замечательный человек, душа любой компании, но в делах был ленив и необязателен. Когда Зинаида Петровна вышла за него, он был на грани разорения. Это она вернула его производству имя и репутацию. Мы встречались порой на светских мероприятиях и мне всегда было интересно с ней общаться. Одна только была у неё боль в жизни. Невозможность иметь детей. У нее с детства было очень больное сердце. Врачи категорически запретили ей рожать. Муж ее знал об этом и не возражал. У него был младший брат с многочисленным потомством. Фамилия и так продолжилась. Обо всем этом мне как-то рассказала сама Зинаида Петровна. Так сложилось, что я оказался единственным человеком, с которым она могла поделиться своими мыслями. Все остальные воспринимали её как сугубо деловую женщину, у которой нет слабостей. А она была очень уязвима и переживала. В то лето внезапно умер ее муж. И когда вскрыли завещание, оказалось, что он хотел чтобы она вышла снова замуж в течении полугода после его смерти. В противном случае ей оставался дом и рента, а фабрика отходила брату. Сложно сказать что подвигло Василия Игнатьевича на такое. Думаю брат постарался. Напирал на то, что его дети не слишком обеспечены. И рассчитывал, что Зинаида Петровна не сможет так быстро найти замену умершему мужу. Она хоть и умница была, но совсем не красавица.
   После нашего с Вами разговора... Я тогда уехал в Петербург и ходил на все балы и прочие увеселения, чтобы забыться. Встретились мы с Зинаидой Петровной на благотворительном базаре в Петергофе. И она заметила моё...скажем так, не слишком веселое настроение. Спросила. Я и брякнул, что получил отказ от любимой девушки. Имени конечно не назвал. Да её и не интересовало имя. Она вдруг задумалась, а потом и говорит " Петр Иванович, мне кажется, что мы можем помочь друг другу". Я не понял поначалу. Она же предложила обвенчаться. Я бы помог ей сохранить дело. Ну а мне она обещала что сделает меня наследником. Я возмутился. Искренне. Мне казалось это диким. А она расплакалась вдруг... Никогда ни до, ни после я не видел её плачущей.
    Петр Иванович замолкает и задумывается. Он тогда растерялся, чего с ним не случалось уже давно. Женщина плакала навзрыд, не утирая слёз, а только судорожно всхлипывая. Лицо её стало каким-то синюшным и Миронов испугался. Он отвёл ее в боковую аллею, усадил на скамейку и сунул в руки носовой платок. Зинаида немного успокоилась и подняла на него глаза.
   - Петр Иванович, я не предлагаю Вам полноценный брак. Вы будете жить в отдельном крыле дома. И...это ненадолго...
   - В каком смысле, Зинаида Петровна? Что значит ненадолго?
   Она усмехнулась.
   - В прямом смысле. Я больна и долго не протяну. Врач говорит года три максимум. Но за это время я введу Вас в дело и потом Вы сможете самостоятельно работать.
    Она помолчала.
   - И сможете повторить предложение своей барышне уже имея капитал. Может быть Вам больше повезет в следующий раз?
   Петр Иванович вынырнул из своих воспоминаний и поведал Елене о разговоре в Петергофе. Она слушала затаив дыхание. И когда Миронов закончил свой рассказ, тихо вздохнула.
   - Бедная женщина... Спасибо, что рассказали мне, Петр Иванович. Мне это было очень важно...
   Миронов усмехнулся и наклонился поцеловать ей руку. Пальцы были ледяные и он, нахмурившись, стал греть их в своих руках. Елена прерывисто вздохнула.
   - Ну что же... Раз Вы не побоялись быть откровенным, то не стану бояться и я. Но сразу оговорюсь, это будет нелегко. Если Вы не сможете слушать, только скажите.
   Петр Иванович поднял глаза на неё.
   - Говорите. Я готов.
   Оказалось, что он не очень-то и готов. На протяжении рассказа Елены о событиях восемнадцатилетней давности, он то краснел, то бледнел, дважды вскакивал с места, не в силах сидеть и слушать этот кошмар. Снова садился и смотрел в её бледное лицо и ушедшие в себя глаза. Когда она закончила говорить, в купе на долгие минуты повисла тяжёлая тишина. Елена со страхом смотрела на Петра Ивановича и ждала что он скажет. А он кусал губы, сжимал кулаки и смотрел в пол. Наконец она не выдержала и, наклонившись, взяла его за руку. Миронов словно проснулся и уже осмысленно посмотрел на неё.
   - Завтра я прослежу чтобы вы с Машей хорошо разместились и вернусь в Петербург.
   Елена охнула.
   - Зачем?
   - Я пойду к Варфоломееву и попрошу очную ставку. Я убью его. Я шею ему сверну!...
   Елена быстро встала и пересела рядом с Петром Ивановичем.
   - Не нужно... Он и так наказан уже тем, что потерял имя и наследство. И потом... Если бы не тот ужас... У меня не было бы Машеньки... Она спасла меня.. Петр Иванович, дорогой, всё уже случилось. А мне главное, чтобы Вы не возненавидели меня...
   Теперь уже Миронов ахнул.
   - Леночка, да за что же?! Вы выйдете за меня? Скажите сейчас!
   Елена покраснела.
   - Не торопите меня... Я и так сегодня сказала больше, чем хотела... Обещаю, что отвечу до свадьбы Анны Викторовны..
   Елена наклонилась и легко прикоснулась губами к его губам. Но не успел он обнять ее, как она вскочила и открыла двери купе. Оглянувшись, улыбнулась.
   - Доброй ночи. Хоть она уже почти закончилась. Поспите немного, Петр Иванович...
    Двери купе закрылись. Миронов помотал головой. Неужели возможно? Неужели и ему улыбнулось наконец счастье? Спать? Да кто же спит в таком состоянии? Он подошёл к окну и дёрнул его, опуская. В лицо ударил ветер в перемешку с хлопьями сажи, несущимися от паровозной трубы. На горизонте слабо разгоралась заря. Поезд несся в Затонск. А Петру Миронову казалось, что едет он прямиком в рай.

Отредактировано IrisBella (26.07.2023 19:14)