Действие происходит после серии "Куафер"
  [indent]
Штольман.
[indent]
Принятое им решение не видеться больше с Анной выполнить оказалось довольно несложно. Достаточно было не появляться там, где была возможность хоть ненароком им столкнуться. К тому же оставалась еще его работа - обычные рутинные дела он бросался выполнять так, словно от них зависели судьбы Российской империи. Дома появлялся затемно, ложился в постель и проваливался, словно в бездонный омут.
Вскинулся вдруг среди ночи – в комнате ясно ощущалось чужое присутствие. Но угрозы не чувствовалось – что было еще более странно. Яков сел на постели, потирая глаза и пытаясь проснуться. Смутный лунный свет проникал сквозь не зашторенное окно, и в неясном сумраке он вдруг увидел неожиданно четко – возле постели стояла Анна.
- Анна Викторовна, это вы? - Первой мыслью было: что-то случилось.
Но она стояла и растерянно озиралась, словно тоже не могла понять, где находится. И тогда наконец-то очнулся разум. На входных дверях квартиры, кроме самого замка (слишком хорошо Яков обращался с отмычками, чтобы доверять замкам), с внутренней стороны был установлен надежный засов. И Яков помнил совершенно точно – засов был закрыт. Первое, что он сделал, войдя в квартиру - закрыл за собою засов. Никто не смог бы проникнуть сюда среди ночи.
Не смог бы, но… Тонкая беззащитная светлая фигурка рядом. Боже, Анна же в одной рубашке. Совершенно целомудренной, до пят и с длинными рукавами, но в всё же в домашней ночной рубашке. На улицу она наверняка бы вышла в верхней одежде. Это ведь просто сон?
Девушка как-то потерянно, словно ничего толком не соображая, опустилась на стул рядом. На мгновение мелькнула босая ступня, и тут же, поджатая, спряталась под рубашкой. Он всё же спит. Она не могла босиком идти по улице.
- Анна Викторовна, это же сон? Вы же не могли прийти сюда на самом деле?
Девушка посмотрела на него, растерянно и серьёзно:
- Да, конечно же, конечно, это сон. Я пришла просто помириться. Я ведь еще болею, немножко. Я так хотела сказать вам… Я знаю – вы спасли меня. Я хотела сказать вам… а вы не шли.
И тогда Яков решился и осторожно взял её за руку:
- Вы простили меня?
Девушка улыбнулась, той светлой и тихой улыбкой, которая сказала всё яснее слов.
- Я не надеялся. Я был виноват.
Она с той же улыбкой качнула головой:
- Я никогда не считала вас виноватым.
И Яков, удерживая её руку, склонился и, почти задыхаясь, прикоснулся губами. Вместо того, чтобы отпустить через мгновение, лишь сжал крепче и, закрыв глаза, застыл, не отрывая губ. И через долгую-долгую вечность очнулся. Она не вырывала руку – точно, сон. Он целовал каждый пальчик по очереди, не в силах оторваться, едва касаясь невесомо прихватывал зубами, словно пробуя на вкус. Поднял больные глаза – она смотрела в смятении и молчала.
- Вы мой сон. Вы мой самый волшебный сон. – Рукав ночной рубашки скользнул вверх, открывая тонкую нежную кожу, а пересохшие вдруг губы устремились следом. Короткий миг, словно выпавший из времени – и она уже сидит рядом с ним на постели. Дрогнуло, затрепетало хрупкое тело под его ладонями, даже не пытаясь отстраниться, и Яков вдруг глянул - и очнулся.
- Что ты делаешь? Ты же испугаешь её, - спросил кто-то из глубины.
- Это же только сон, - попытался оправдаться Яков.
- Ну и что, что сон? Она же пришла мириться, а ты испугаешь её.
Да. И она больше не придёт.
Только не коснуться губ – иначе он не сможет сдержаться и на одну секунду. Анна, что-то прочитав в глазах, вдруг спрятала лицо у него на груди.  Яков обнял так крепко, как только мог, уткнулся лицом в макушку, целуя волосы.
- Анечка, девочка моя, это сон, всего лишь сон…
Она удобно устроилась в кольце горячих рук.
- Девочка моя… Ты только пообещай, больше никогда, ни к кому не ходить по ночам.
Она все же подняла взгляд:
- И к вам?
- И ко мне первому.
Анна, тихо улыбаясь, закрыла глаза, действительно вдруг уплывая в сон. Яков, не разжимая объятий, чуть покачивался, словно убаюкивая, и сам проваливался в темноту. Как бы он смог заснуть, в его состоянии? И на самом деле, всего лишь почудилось.
Утром проснулся резко, словно от удара. Он помнил всё четко, до последнего мгновения. Хотелось лежать, вспоминая всё вновь и вновь. Сейчас бы он не отпустил никого и никуда. Вскочил одним рывком, бросился к входной двери. Засов был на месте.
Прислонился лбом к холодной стене. Слава Богу, всего лишь сон.
[indent]
Анна.
[indent]
- Должен сказать, ты здорово нас напугала. Ты не подумай, я всего лишь хотел сказать…
- Да не переживай ты так, дядя, я буду поосторожнее. Я уже пообещала Штольману.
Петр Иванович хмыкнул, и присмотрелся повнимательнее. После ссоры, о которой он с таким трудом узнал, Анна со Штольманом почти не виделись. А уж после болезни девушка большую часть времени проводила в постели, лишь пару дней, как начав выходить в сад.
- Я чего-то не знаю? – осторожно спросил Миронов.
И его крошка-племянница вдруг смутилась и попыталась отделаться незначительными фразами.
- Аннет, я лишь хотел сказать, что ты, конечно, правильно решила, но вот всё же послушай… - Пётр привычно забалтывал племянницу, пытаясь выловить крупицы информации.
- Дядя, ну что ты, право. Ничего такого, мне просто сон приснился.
- Ах, сон… - с явным облегчением выдохнул Петр, - сон, это конечно…
- Дядя, - всё же решилась Анна, - а вот как отличить, это просто сон, или нет?
- То есть? – насторожился Петр Иванович.
- Помнишь, ведь Садковский был тогда жив, а я сказала: «Приди мертвый или спящий», и он отозвался. А сейчас я болела, не могла выйти, и я всего лишь хотела поблагодарить Якова Платоныча. Возможно ли, что на самом деле я увидела его дух?
- Сложный вопрос, - задумчиво покачал головой Петр. – Всё бывает, конечно. Могло и так быть.
- Дядя, - еще тише продолжила Аня. – А дух в таком случае наяву это будет помнить?
И залилась вся краской.
Миронов взглянул на племянницу и медленно произнес:
- Не думаю. Духи - они же там, в потустороннем мире, а возвращаясь в материальное тело, они чувствуют себя несколько по-иному. Нет, скорее всего, нет.
Глядя на успокоившуюся девушку, и стараясь держаться как можно естественнее, добавил:
- Но нужно все же проанализировать. То есть ты ночью случайно вызвала дух спящего Штольмана?
И тут же сам запнулся. Ключевое слово – спящего.
Продолжил еще осторожнее:
- Он же был в участке, да?
И вновь увидел, как смутилась, вся покраснев, девушка. Но ответила:
- Не похоже, наверное, дома.
- Неужели ты знаешь, где он живет?
- Нет, конечно. Вот я и думаю, как мне могло присниться то, чего я не знаю?
- Ах, ты в этом смысле? Могло, конечно же, могло. Ты могла увидеть некоторую запомнившуюся когда-то картину, и всего лишь поместить туда Штольмана. И что же он сказал? Я о том, что была ли связь с его реальным образом? Обязательно надо изучить все детали, тогда можно уловить разницу.
Анна, смешавшись, попыталась уйти от ответа:
- Да ничего, он ничего особо не говорил.
И тут же, поймав взгляд Миронова:
- Дядя! Ладно, он, он… Он мне руку поцеловал!
- Ах… руку… То есть я правильно понял, ты его разбудила, сказала, что не сердишься, вы помирились… да, да, это очень хорошо, я, признаться, переживал за тебя. И тут он тебе руку поцеловал?
- И еще попросил не ходить никуда по ночам. Даже к нему.
- Это, да, это, конечно, правильно. Хмм… но к Штольману, наверное, можно. Я в том смысле, вдруг когда что случится… - окончательно смутился уже дядюшка. – Но лучше, конечно, не надо.
И уже вслед племяннице, себе под нос:
- Замучаешь ведь его.

Отредактировано Еленаsh (06.09.2023 23:04)