...собрались четыре Штольмана.

В комнату входит Ребушинский.

Р: Господа, я должен сообщить вам пренеприятнейшее известие – объявлено о начале съемок третьего сезона. Я приступаю к написанию сценария.

Немая сцена.

Р:  Ну что же вы, господа… Признаться, мне всех вас жалко, вы все мне как дети. Но кто-то же должен броситься грудью на амбразуру.

Штольман К: Обнаженной?

Р:  Вам ли трусить? Вы же канон, нет, не так – КАНОН из первого сезона!

Штольман К:  А вы в курсе, чем меня заставляют заниматься благодарные зрители? Никакого уважения к канону!

Все, включая Ребушинского, краснеют и отводят глаза.

Штольман К:  К тому же меня недавно женили на Анне из первой трети первого сезона. У неё такая высокая грудь, и еще есть губы! А мне даже отпуск на работе не дали.
И продолжает уже серьёзно и грустно:
- Но она такая милая  девочка… мы все успели об этом позабыть. Я не брошу её. Прощайте.

Уходит навсегда.

Ребушинский, с надеждой:  А где Штольман 2?

Народ безмолствует.

Р:  Замуровали, демоны. Запинали.

Поворачивается к Штольману РЗВ.

Р: Вы самый опытный из всех. Вы справитесь.

Штольман РЗВ:  У меня семья.

Штольман  Alter ego:  У всех семья.

Ребушинский с торжеством поворачивается к темной фигуре, застывшей в углу:  А у вас нету!

Штольман-тень развеивается.

Штольман РЗВ:  Ищите в далекой-далекой галактике. А у меня Вселенная, и я тоже её не брошу. Мы в ответе за тех, кого приручили.

Р:  Зрители непостоянны и неблагодарны. Вас уже обвиняют в побеге.

Штольман РЗВ изумлённо:  Я не имел права?

Р:  Вы не человек, вы архетип.

Штольман РЗВ:  Я арха кто?

Р:   структурный элемент коллективного бессознательного. Символ.

Читает эссе:
- Вожак стаи не убегает никогда. Он умирает в бою. Верные возлюбленные не предают. Они умирают вместе. Сгорая, освещают путь идущим следом.
Штольман  – слуга государев. Он служит Государю-императору и России. До смерти. Мог ли он уволиться со службы без высочайшего позволения, подделав приказ об увольнении/свидетельство об умирании? Не мог. Сидеть в казематах – мог. Приказ выполнять  – мог. Быть официально уволенным со службы, а потом сжечься? Мог. Но не мог. Потому что король, предающий и увольняющий своих рыцарей – не король. В результате получается печальная сказка не о верной службе государю, а совсем наоборот.

Штольман РЗВ:  Ах, до смерти?

Р:  Вполне может сбыться в третьем сезоне.

Штольман РЗВ:  Я стар… я ухожу…

Ребушинский поворачивается к Штольману  Alter ego:
- И никого. Лишь вы один за всех.

Штольман  Alter ego:
- Забыться.
И знать, что этим обрываешь цепь
Сердечных мук и тысячи лишений,
Присущих телу. Это ли не цель
Желанная? Скончаться. Сном забыться.
Уснуть... и видеть сны? Вот и ответ.

Ребушинский зевает, трет глаза… Затем, очнувшись, поднимает голову. Никого нет.

Растерянный, стоит в одиночестве и мнет в руках сценарий.

Входит Фрид.

Ребушинский радостно бросается навстречу.

Пытается что-то сказать, пристально смотрит в глаза. Застывает, медленно достает пистолет и стреляет себе в висок.

Фрид, высокий, исхудавший, скупым жестом взлохмачивает волосы и изрекает:

- В общем, все умерли.

Оскорбленный до глубины души Ребушинский приподнимает голову:

- Не все. Только третий сезон.

Отредактировано Еленаsh (30.08.2023 21:47)