Однажды Софка ощутила в себе невиданную легкость. Она носилась по комнатам, чувствуя себя помолодевшей, одинокой и свободной от ответственности. Она вновь стала полноценной хозяйкой вверенной ей квартиры и семьи. Словом, она почувствовала себя матерью, сдавшей дитя на денек свекрови.

Меж тем дитя находилось на свободном выгуле по вине людей, забывших подвязать окно на веревочку. Поднятый шлагбаум не мог не привлечь внимания любопытного юнца. Софка сама проводила первооткрывателя в сад, а затем вернулась в дом вольной птицей. Пусть учится самостоятельности!

Однако прошло немного времени, и она начала беспокоиться. Как странно, что никто не требует открыть дверь, поделиться завтраком, поиграть в салочки. Как необычно, что никто не бежит из дальних просторов двора с распростертыми объятьями. И что ей делать с мышью, которую Софка уже почти принесла в дом? Ведь ее некому отнимать!

Кошачья интуиция подсказывала ей, что дело плохо, ведь неподалеку гуляли те шумные и бесполезные животные, которых держат у себя только неразборчивые люди. Софка знала, как с ними обращаться. Но Каспик! Он же мог запаниковать, решиться на драку и даже – о ужас! – подружиться с ними! Нет, пора было собираться в спасательную экспедицию.

Тем временем люди тоже обеспокоились. Непривычный покой действовал им на нервы, и они отправились прочесывать местные кущи в поисках которебенка. Софка потрусила следом, чтобы, как водится, найти Каспика первой. Все приходится делать самой!

Обнаружить беглеца было легко. Гораздо больше сил пришлось потратить на то, чтобы втолковать людям, что нужно делать. Они лишь рассеянно гладили Софку, продолжая вопить, вместо того чтобы следовать ее инструкциям. Отчаявшись, она повалилась на спину и, указав хвостом направление на север, глазами намекнула, где искать Каспика. Увы! В намеках они разбирались еще хуже, чем в ориентировании на местности.

Несчастный и сам начал подавать голос из точки А у каменной стены, отделяющей Софкину территорию от соседской. Звук был мощным и наполненным, однако людские радары беспомощно крутились в кустах, цветах и даже в зазаборье, не догадываясь об истинном направлении. Софка изо всех сил подавала пример и, наконец, добилась успеха: люди оторвались от земли и обратили взор к небесам.

Каспик к тому времени уверился в своей неспособности свить гнездо или хотя отобрать его у ближайших пернатых и просился домой, тем более что время обеда давно прошло. Он раскачивался на веточках, экспериментально скользил вниз по стволу, но вовремя спохватывался. Нет, все-таки какие-то мозги у него есть, одобрительно думала Софка.

Люди тем временем лезли на стену, на дерево и друг на друга. Каспик подбадривал их истошными хрипами, стремлением вниз навстречу и закатыванием глаз. Соседи со второго этажа помогали прицельным мониторингом ситуации, ибо все происходило на уровне их глаз. Наконец, люди догадались прибегнуть к пожарно-гаражному инструменту, и Каспик обвис в руках спасателей, сопровождая мявом каждую ступеньку.

Софка досмотрела представление до конца и потрусила домой, к мисочке, полной верного лекарства от всех волнений. Что ни делается, все к лучшему, философски думала она о тревоге, учениях, новом опыте и возвращении которебенка. Ибо только такое отношение позволяет сохранить здравость ума при наличии детей в доме.