Становление        Глава 2                   Первое расследование

     Господин Соболев, невысокий полный старик с опухшим красным лицом, обыска не ожидал и важные бумаги не прятал, потому что уже много лет состоял в наилучших отношениях со следователем Любининым из сыскного отделения. Он был поражен появлением в своем доме следователей и полицейских, но очень быстро пришел в себя, стал грубить, презрительно пожимать плечами и возражать против осмотра каждого помещения в доме, повторяя: "Ну, тут чего еще искать-то?". Однако Штольман и Сысоев невозмутимо делали свое дело.

     Вскоре внимание Якова Платоновича привлекли старинные напольные часы в деревянном футляре, стоящие в столовой. Соболев периодически бросал взгляды на часы и старался далеко от них не отходить. Штольман указал глазами Сысоеву на часы, но Юрий Анатольевич с недоумением посмотрел на них и остался на месте. Ладно, пока не понял, подумал про себя Штольман, жаль, что здесь нет Ульяшина. Яков Платонович сам подошел к часам и, рассматривая их, вежливо поинтересовался у Соболева:

     - Это часы прошлого века? Большая редкость сейчас.

     - Хотите посмотреть? - спросил Соболев, желая показать, что он может быть любезным с новым начальником сыскного отделения.

     - Да, очень интересно, - Штольман пристально посмотрел на старика.

     Соболев сдвинул брови, достал из кармана ключ, сам отпер футляр, махнул рукой и отошел от часов.

     Сысоев наконец-то понял Штольмана, подлетел к часам и стал исследовать нижнюю часть футляра. Через пару минут он вытащил металлическую коробку. В ней оказались расписки и именной список некоторых чинов  интендантского управления военного ведомства с указанием "премий", которые Соболев платил им ежемесячно.

     Среди расписок, выданных на прошлой неделе, нашлись и расписки приказчика Левтеева на получение 500 рублей и сторожа Рудометова на получение 100 рублей. Была там и расписка следователя Любинина на 200 рублей, полученных им от Соболева два дня назад.

     Соболева привезли в сыскное отделение для проведения допроса. Старик отвечал неохотно, то мрачно, то насмешливо поглядывая на Штольмана. Во время допроса дежурный попросил Якова Платоновича зайти к полицмейстеру. Интересно, как вы поведете себя в этой ситуации, уважаемый Григорий Андреевич, усмехнулся Яков Платонович. Соболев оживился и с ехидством наблюдал за Штольманом.

     - Что там у вас происходит, Яков Платонович? Доложите о ходе следствия, - с напускным равнодушием поинтересовался Рохлин.

     - В ходе неотложного обыска, проведенного у купца 1-ой гильдии Соболева, были обнаружены бумаги, подтверждающие его мздоимство и казнокрадство, а также расписки приказчика Левтеева и сторожа Рудометова о получении ими крупной суммы денег, видимо, за организацию и осуществление поджога паровой мельницы господина Шмидта.

     - Я считаю необходимым избрать всем троим в качестве меры пресечения лишение свободы, - докладывал Штольман с каким-то даже удовольствием и весело поглядывал на Рохлина,- иначе Соболев, используя свои средства и связи, может повлиять на свидетельские показания, а также избавиться от важных для расследования бумаг.

     - Ну что же, я тоже нахожу нужным их задержание, - лицо Рохлина оставалось безучастным и спокойным, - прошу вас, Яков Платонович, выберите для этого пожилого и больного человека хорошую камеру и разрешите доставить ему из дома личные вещи, если вы ничего не имеете против, - добавил полицмейстер и испытующе посмотрел на Штольмана.

     Когда Штольман вернулся в кабинет, Сысоев сидел за своим столом с пылающим от гнева лицом, а Соболев медленно пил чай, который ему принес дежурный. Яков Платонович молча сел за свой стол и стал писать постановление о задержании купца.

     - Господин Соболев, вы хотите послать к себе домой за некоторыми личными вещами, которые могут вам потребоваться, - бесстрастным тоном спросил Яков Платонович, продолжая писать.

     - Это еще зачем? - зло посмотрел на него Соболев.

     - Вы будете взяты под стражу и домой не вернетесь.

     - Что? - закричал старик, - Меня? Соболева под стражу? - он вскочил, - Да вы шутить что ли изволите? Степана Тарасовича Соболева, купца первой гильдии, взять под стражу!  Нет, господин следователь, руки коротки! Пять миллионов капиталу! Никогда этого не будет!

     - Я вам повторяю предложение, а вы сами решайте, нужны вам личные вещи или нет, домой вы не вернетесь, - холодно повторил Яков Платонович.

     - Да что же это такое! - опять воскликнул Соболев и стукнул кулаком по столу Штольмана, - Я буду жаловаться! Вы еще ответите! - старик наклонился к нему и зашипел, - Вы меня на всю жизнь запомните!

     Штольман презрительно посмотрел на Соболева, встал и передал Сысоеву постановление о взятии купца под стражу. Крики Соболева прервал Сысоев, который громко и с удовольствие прочитал ему постановление об аресте. Соболев опешил, и хотя он не смирился, постановление подписал, и за сыном было послано. Допрос продолжался еще два часа, теперь он давал краткие, но уже тщательно обдуманные ответы.

     Перед уходом Яков Платонович лично осмотрел камеру, в которую должны были поместить Соболева, и поговорил с полицейскими, чье дежурство пришлось на эту ночь. Два серьезных надзирателя сыскного отделения дали слово своему начальнику не спать всю ночь и следить за порядком.

     - Этот Соболев -  взяточник и жулик, здесь его богачеством  все сыты по горло, - убеждали они Штольмана, - не волнуйтесь, Ваше Высокоблагородие, мы так рады, что вы его взяли под стражу.

     Известие об аресте "мукомольного короля" разлетелось по Саратову с фантастической скоростью. Чета Штольманов ощутила на себе последствия этой новости уже за ужином в ресторане гостиницы, где они пока проживали. Громкий шепот за их спинами, откровенное разглядывание другими посетителями, излишняя услужливость официантов раздражали и отбивали аппетит. Яков Платонович дал себе слово решить вопрос о собственном жилье как можно скорее.

     Чтобы хоть немного избавиться от испорченного настроения, Яков Платонович предложил Анне погулять перед сном и обсудить, как проходит расследование пожара на паровой мельнице. В рассказе Штольмана о проведении обыска в доме купца Соболева Анну удивил один момент.

     - Яков Платонович, а как вы догадались, что важные бумаги спрятаны в футляре напольных часов?

     - Когда я начинал свою службу под руководством Ивана Дмитриевича Путилина, произошел очень интересный случай. Нам, молодым следователям петербургского сыскного отдела, поручили провести обыск в доме одного хитрого чиновника и найти у него важное для расследования письмо.

     - Где мы только не искали то письмо! Книги все перелистали, стены и полы простукали, все вещи в шкафах перебрали - а письма не могли найти, - Яков Платонович замолчал на минуту и лукаво посмотрел на Анну.

     - Через два часа после наших бесполезных усилий приезжает Иван Дмитриевич и зовет нас в прихожую, а там на небольшом столике у зеркала лежат газеты и письма.

     - И среди них - нужное вам письмо, да? - догадалась Анна.

     - Да, представьте себе, Анна Викторовна, оно все время лежало на видном месте. Следовательно, если хочешь что-то спрятать...

     - То положи его на видное место, где никому в голову не придет искать, - воскликнула Анна, - Здорово!

    - Напольные часы стояли на виду в столовой, но сам Соболев очень часто на них поглядывал. Выходит, что он сам нам и подсказал.

     - А еще, конечно, подсказали ваш опыт и интуиция следователя, -покачала головой Анна, прижалась к нему и легко поцеловала его в щеку.

     - Анна Викторовна! - притворно сурово сказал Яков Платонович, - вы же замужняя дама, а ведете себя как "барышня на колесиках". И они оба рассмеялись.

     - А вот вы мне скажите, как это вам удалось рассмотреть на тех снимках двух поджигателей? Не иначе как ваш Дар помог? - испытующе посмотрел на Анну Штольман.

     - Помните дело поручика  Садковского? Он мне тогда на фотографии подмигивал. В этот раз я оказалась среди зевак на набережной и увидела их противные лица вблизи. Это вам помогло, правда? - Анна с надеждой посмотрела на Штольмана, - Сысоев ведь поверил моему объяснению?

     - Я думаю, что он вам просто подыграл. Сысоев умный человек и будет искать объяснение вашей подсказке, - задумчиво покачал головой Яков Платонович.

     Во время допросов приказчика Левтеева и сторожа Рудометова выяснилось, что они были поджигателями и исполнили неоднократно выраженное в разговорах пожелание Соболева сжечь мельницу, и таким образом, насолить Шмидту.

     После посещения зерновой биржи и общения с другими торговцами зерном, Штольману удалось разобраться в том, что свое богатство Соболев сколотил на крупных и выгодных интендантских подрядах, за которые платил большие взятки чиновникам военного ведомства. Но вскоре из петербургского военного округа пришло требование перемалывать зерно на паровой мельнице уже в Саратове, а у Соболева своей мельницы не было, и тогда он был вынужден арендовать ее у Шмидта. Соболев чувствовал себя в некоторой зависимости от Шмидта, который мог отказать ему в продлении аренды и лишить его долгосрочного контракта с казной. Это испортило их отношения и заставило Соболева организовать поджог мельницы перед истечением срока аренды.

     В торговой среде Саратова многие об этом знали и ненавидели Соболева за его способы ведения дел. Но у него нашлись и заступники, видимо, купленные на его деньги. Газета "Саратовский дневник" напечатала статью, в которой горячо защищала Соболева и напоминала о его пожертвованиях больших сумм на церкви и другие казенные благотворительные учреждения.

     Заседания суда привлекали большое количество зрителей, явно выражающих свое негодование делами Соболева. Обвинитель произнес яркую речь с убедительным разбором мотивов преступлений Соболева, но наибольшее впечатление на присяжных произвела модель мельницы, принесенная им  в зал суда. Он показал, как огонь, сразу возникший в трех местах, переходил из одного отделения в другое.

     В день вынесения Соболеву обвинительного приговора, Саратов вздохнул с облегчением - с царствованием "мукомольного короля" было покончено. Признанный виновным Соболев был сослан в Сибирь на поселение без права вернуться в европейскую часть России и в Саратов.

    "За успешное раскрытие преступления начальник городского Управления полиции Рохлин Г.А. награждает денежными премиями начальника сыскного отделения Штольмана Я.П. и его помощника Сысоева Ю.А." - гласила выписка из приказа по Управлению полиции.

     Яков Платонович купил красивую коробку с шоколадом, попросил перевязать ее голубой лентой, под которую положил конверт с полученной премией и с официальным письмом, в котором теперь уже начальник сыскного отделения выражал благодарность Анне Викторовне Штольман за помощь в поимке поджигателей и передавал ей заслуженное материальное поощрение.

     Беременность протекала у Анны без особых проблем, но по утрам она долго спала, поэтому свой подарок Яков Платонович оставил на тумбочке у кровати, уходя на службу. Такая оценка Штольманом ее помощи вызвала у Анны слезы благодарности...

Отредактировано Nora Brawn (30.03.2025 17:36)