Три драббла к новелле "Фотограф", написанные в разное время... Решила объединить их в один фанфик. И вот что получилось.
 
Часть 1
Наваждение
Он жил беззаботно. Что надо человеку в пятнадцать лет? Да немного, на самом деле. У него всё и было: любящие родители, которые баловали их с сестрой, ни в чём не отказывая; любимая сестра-красавица, от которой у него не было тайн, как и у неё от него; преданный друг – Ваня Кунгуров, готовый за него в огонь и в воду, как и он для него; дом, куда хотелось возвращаться из гимназии, тёплый, уютный; сад, где он ловил с сестрёнкой бабочек цветным сачком и радовался, когда ей удавалось поймать хотя бы капустницу, или наблюдал за её рисовальными успехами; мечты – отец хотел, чтобы по окончании гимназии он поступил в юнкерскую школу и продолжил его дело, матушка мечтала о коммерческом училище, как её брат-богач, а он сам хотел быть инженером-путейцем – словом, было всё. И он думал, что так будет всегда. Как же он ошибался!
Всё началось, когда неожиданно умерла матушка. Вот жила-жила, ни на что не жаловалась, не болела – и вдруг умерла. Это был такой удар для всех! Но особенно – для отца. Он сразу постарел на несколько лет, часто замирал, думая о чём-то, а потом оглядывался, словно никак не мог взять в толк, что не так. Однажды Костя хотел взять в библиотеке какую-то книгу, приоткрыл дверь и увидел отца, сидевшего в кресле и сотрясавшегося от глухих рыданий. Он никогда не видел и даже не представлял себе своего отца плачущим. От всей его фигуры веяло таким непреходящим горем, что он прикрыл дверь тихо, чтобы отец не догадался о его приходе, и на цыпочках ушёл к себе в комнату. Ему было до сердечной боли жаль отца, уже немолодого человека, потерявшего самое дорогое, что у него было в жизни. Он даже на минуточку помечтал о том, чтобы отец нашёл себе женщину, способную утешить его боль от потери, а им заменить матушку.
А потом появилась Елена. Сначала он догадался, что отец встретил-таки  ту, которая скрасит его старость. Однажды отец вернулся с приёма в Дворянском собрании задумчивым и молчаливым. Столкнувшись с сыном в коридоре, внимательно посмотрел на него и, как показалось, хотел что-то сказать, даже воздуху в грудь набрал, но... не решился, наверно. Выдохнул громко и прошёл к себе. А позже, возвращаясь из гимназии, он увидел отца, покупавшего цветы. Для кого? Не для сестры же, конечно. Для дамы! И он порадовался за отца. Очень хотелось, чтобы у отца всё сложилось.
Когда отец привёл Елену в дом, Костя был в саду. Отец окликнул сына из окна и попросил зайти в гостиную. Вот тогда-то он и увидел ЕЁ.
Она поразила его сразу и... навсегда. Молодая, сероглазая, с обаятельной, располагающей к себе улыбкой, она глянула на Костю и... он погиб. Он не влюбился, нет... хотя... Нет, он поразился и принял её как Прекрасную Даму, которой готов был служить всю жизнь, до самой своей смерти. Он даже не слушал, что говорил отец.
–... ты не будешь возражать...
– Нет, – ответил он, глядя на её губы с каким-то удивительным капризным изломом.
Елена как раз откусила, очень аккуратно, чтобы не испачка ться, пирожное и облизала их розовым язычком. У него даже сердце захолонуло – так это было изысканно и... волнительно!
– ... ты согласен, чтобы... вместе с нами?
О чём говорит отец? Ах, это совершенно неважно! Он согласен, потому что сможет видеть ЕЁ каждый день, любоваться ЕЮ, испытывать незнакомое доселе чувство.
Он вышел из гостиной и столкнулся с сестрой. Вика подслушивала под дверью. Он даже не успел, да и не хотел, рассердиться на неё на неприличное поведение.
– Ты понял? – зашептала она, оттаскивая его от двери подальше, чтобы отец не услышал её. – Он собирается на ней жениться! Она будет нашей мачехой! Представляешь?! Да она всего на 7 лет старше! Какая же это мачеха?!
Он тогда не понял, о чём она говорит. Да какая разница – мачеха-не мачеха, главное – всегда рядом, такая... такая... роскошная, манящая, на которую смотреть – уже счастье.
– Не говори  глупости, – сказал он ей. – Отцу с ней будет не так одиноко.
– А мы? – опешила Вика. – А мы как же? Мы что, ему не семья? – Последнее слово она произнесла громко, почти крикнула.
– Тише, пожалуйста, – остановил он её. – Семья, конечно,  но это не то...
– Как «не то»?! – возмутилась сестра.
– А так, – оглянулся он на дверь (хорошо, что он её плотно закрыл). – Он мужчина, и у него есть... потребности.
– Потребности? – ядовито произнесла Вика. – Ну, тогда конечно... Зачем ему дети?
– Ты подумай: он уже немолодой человек...
– Вот именно – немолодой, – перебила сестрёнка, понизив голос, – а она ему – как дочь!
Но Костя жестом прервал её:
– Ему одному... тяжело. Ему хочется... ощутить себя полным сил, желаний... Елена и даст ему эти ощущения. Как ты не понимаешь?
– Понимаю, – с горечью закончила Вика, – ты с ними  заодно. Прямо наваждение какое-то! – Она повернулась и пошла к своей комнате, но на пороге обернулась: – Помяни моё слово: мы ещё наплачемся, если папенька женится ней, – и захлопнула за собою дверь.
Костя покачал головой: «Наваждение...» – и ушёл к себе.
***
...Наваждение, если это оно и было, прошло в одночасье.
Сразу после свадьба всё изменилось. Нежный голос Елены стал резким, командным, обаятельная улыбка сменилась недовольной гримасой, приветливость сменилась грубостью.
Она не пропускала ни одного бала, приёма, где бы они ни проходили и как бы поздно ни заканчивались. Повсюду она таскала за собой отца. Он поначалу послушно исполнял роль любящего мужа, позволял Елене шить себе новые платья, покупать украшения... Когда же он заикнулся о непомерных расходах (это случилось буквально через неделю после свадьбы), она устроила жуткий скандал, кричала, как базарная торговка, закатила истерику. Отец схватился за сердце и осел прямо на ковёр. Елена перепугалась и вызвала доктора.
Доктор Сомов приехал, осмотрел генерала и сказал, что ему надо лежать – покой и ещё раз покой – сердце надо поберечь. Прописал лекарства и уехал, уверенный, что всё будет сделано, как должно. Елена же, уложив мужа в общей спальне, через час уехала на бал в Благородное собрание. На вопрос Кости, а как же отец, ответила, что на бал они собирались давно и вместе, но, если Серёженька не в состоянии, не может же она по этой причине отказывать себе в удовольствиях. И вышла. Сопровождал её некто Мясников, приехавший в своём экипаже.
– А я что говорила, – раздался за спиной Кости, стоявшего на крыльце, голос Вики
– Что мы ещё наплачемся... И ты была абсолютно права...
***
А потом случилось то, что случилось, и Константин Спиридонов  с Иваном Кунгуровым оказались под следствием...

Часть 2
Готовясь к суду, адвокат Миронов встретился с тёткой Елены Спиридоно- вой, костюмером затонского театра – Марией Кукушкиной (такова была девичья фамилия Елены). и вот что она рассказала о племяннице.
Елена
Наша семья была не богата, но мы и не бедствовали. К «сливкам общества» не относились, да и не стремились. Имение давало постоянный доход, старший брат продолжил дело отца, потому после его смерти, по завещанию, ему отошёл дом, а нам с сестрой – деньги. Сестра приобрела домик в Слободке и вышла замуж за кожевника, но муж вскоре умер, так и не оставив потомства. И ... стала сдавать комнаты курсисткам. На это и живёт сейчас. Мы с ней видимся, не часто, правда, но всё друг о дружке знаем.
Я же увлеклась театром, но актриса из меня не вышла. Оказалось, что я боюсь сцены. Зато знакомство с Лукошкиным определило мою стезю, так сказать.
А Елена... Леночка, была единственным ребёнком в семье
брата, долгожданным, любимым и потому балованным донельзя. Малейшая прихоть, желание, просьба, выраженная только взглядом, исполнялись тут же. Леночка выросла уверенная, что всё  – только для неё. Она ещё в гимназии решила, что выйдет замуж за богатого. Причём старика. Почему? Потому что старик, на склоне лет, одной ногой стоящий в могиле, будет баловать свою «жёнушку» всем, чем она захочет. Она даже дважды чуть не вышла замуж. Да-да.
Сначала в 17 лет. Уехала со студентом-петербуржцем, отдыхавшим в Затонске, в столицу. И уже было вышла замуж... за его отца, не устоявшего против чар Елены. Но сынок-студент ввязался в какое-то «дело» и чуть не угодил под суд. Так что отец, спасая своего отпрыска, отложил свадьбу до лучших времён и потратил почти все деньги на взятки. Елена не стала ждать «лучших времён» и вернулась в Затонск.
Второй раз она тоже почти вышла замуж за богатого правительственного чиновника с двумя маленькими детьми. Он увёз Елену за границу: Италия, Франция, Баден-Беден... Не жизнь, а сказка. Но ребёнок, кажется, девочка, неожиданно заболел, их мать потребовала от мужа «исполнить свой отцовский долг» – оплатить недешёвое лечение, и... Елена снова вернулась в Затонск.
Ей на тот  момент было уже 20. Перестарок, как считают у нас. А по мне, так можно было ещё пару-тройку лет «взрослеть» Отец умер. Матушка никогда не могла противостоять дочери и безропотно исполняла всё, что та хотела. А Елена хотела нарядов, чтобы «блистать» в свете. Денег, естественно, на это не было. Она даже как-то приходила ко мне просить театральный костюм, и я подшила на неё платье, приготовленное к... не помню, какой постановке. Потом Елена потребовала продать имение – мать продала и все деньги отдала «доченьке». Сама же перебралась к сестре, ютившейся во флигеле. Елена одевалась у лучших модисток, и деньги, естественно, быстро закончились. Затем ей понадобилось новое платье на бал в Благородном собрании (не могла же она дважды надевать одно и то же платье!), и...  матушка заложила свои драгоценности. Среди них было красивые рубиновая брошь и кольцо с браслетом – подарок мужа на рождение долгожданной дочери.
Так прошло 3 года. Елена с упорством, достойного лучше-
го применения, искала себе старика, с положением, деньгами, без жены и желательно без детей. Так она нашла генерала Спиридонова... От детей она собиралась освободиться очень просто: сын, как того хотел генерал (она сама мне рассказывала о его планах), уедет учиться на военного куда-нибудь подальше от Затонска; дочка выйдет замуж – все же хотят поскорее избавиться о опеки родителей, (так она считала и была в этом уверена), а она, любимая жена, получит доступ к деньгам старика-генерала и заживёт в своё удовольствие.
Так и получилось. Почти. Елену подвела спешка. Она так хотела поскорее стать полноправной хозяйкой дома, денег и прочего, что в какой-то момент не сдержалась и накричала на своего генерала, доведя того до сердечного приступа. Старика уложили в постель, и он вскоре умер, оставив Елене, по её мнению, «слишком мало» всего. Бóльшая часть доставалась детям, особенно материнский капитал, до которого Елена так и смогла дотянуться.
Так что я не удивлена тому, что произошло с Еленой, да простит меня, Господь (Кукушкина перекрестилась). Я даже уверена, что это она... вынудила мальчиков толкнуть её. А то, что она ударилась... так это Бог её наказал... за алчность. И зависть. Я видела Викторию Спиридонову. Красивая девочка. И, главное, молодая. Вряд ли Елена могла выдержать постоянное соперничество с ней...
Так что вот и всё, что я могу рассказать о своей племяннице. Простите, если не оправдала ваших надежд. Понимаю, что о мёртвых либо хорошо, ибо никак, но... Матушка её не расскажет и десятой доли того, что вы услышали. Она, кстати, теперь обретается в богадельне. Сестра её умерла, её саму выселили как постороннюю из флигеля. Мы с сестрой дали её денег, но немного. Хватит на проживание в богадельне, но ненадолго. Елену её судьба вовсе не волновала...

Часть 3
Письма, записки...
Дорогая сестрёнка! Адвокат Миронов передал мне твою записку. Спасибо, Вика. И тебя тоже поздравляю с нашим днём рождения. Вот тебе уже и восемнадцать лет. Через три года ты станешь совершеннолетней и сможешь сама решать свою судьбу. Захочешь – станешь художницей, поедешь в Париж, как мы мечтали, и будешь на Монмартре рисовать. А сейчас желаю тебе терпения и ещё раз терпения. Твой брат Костя.
***
Дорогая сестрёнка, Виктор Иванович дал мне две минуты написать тебе несколько строк. Потому буду краток. А попросил адвоката Миронова стать нашим душеприказчиком, и он согласился. Ты можешь к нему обратиться в любое время и по любому вопросу. Твой брат Костя.
***
Сестрёнка, родная. Сообщаю тебе, что адвокат подготовил все документа, а я их подписал как старший мужчина в семье. Оказывается, мы не столь уж и бедны. Елена успела растратить бóльшую часть своих денег, что ей оставил отец, но до наших не добралась, хотя и старалась. Так что у тебя по достижению 21го года будут средства осуществить свои мечты. О себе умолчу, пока нет решения суда о нашей с Иваном судьбе. Ты можешь снова нанять слуг по своему усмотрению. Я думаю, свои кухарка, горничная, прачка и дворник тебе не помешают. И ещё одно. Тебе необходимы компаньонка или опекун. Им мог бы стать дядя, но он, к сожалению, умер, а его жена нас, как ты знаешь, не жалует. Я подумал, посоветовался с адвокатом и решил, что твоей компаньонкой будет сестра отца – тётушка Евгения. Она была на похоронах наших родителей, и ты её должна помнить. Такая маленькая, очень богомольная, всё время говорила нам «деточка», чем ужасно раздражала нас. Помнишь её? Так вот, она и будет жить. Поверь, Вика, тётка – не худший вариант в нашем с тобой положении. Помнится, она очень любит вишнёвое варенье и когда её ласково называют «тётушка». Зато ты будешь жить в нашем доме, а дома, как говорят, и стены помогают. Будь терпеливой и терпимой. Твой брат Костя.
***
Дорогая сестрёнка. Адвокат передал мне записку от тебя. Отвечаю на твои вопросы. Ивана я видел всего лишь раз: случайно столкнулись в коридоре, когда его уводили, а меня вели на встречу с адвокатом. Иван выглядит очень плохо. Ему, видимо, с трудом даётся арест, допросы и прочее. Так что не обижайся на его мать. У неё есть повод сердиться на нас обоих. Если бы мы тогда не пригласили Ивана к себе, возможно, ничего и не случилось бы. И да, ты права, за последние три года на нас свалилось такое, что на всю жизнь хватит. Видно, так судьбе было угодно нас испытать. Но мы же с тобой выдержим, не так ли? Ты у меня не только умная и красивая, но и сильная. Прости мадам Кунгурову за резкие слова. Твой брат Костя.
***
Вика, любимая моя сестрёнка. Спасибо тебе за столь пространное письмо. Очень рад, что у тебя всё хорошо и ты всё поняла и приняла к сведенью. Завтра суд, и я почитай две ночи не могу заснуть. Думаю о том, что с нами случилось и почему так всё произошло. Наверно, в этом есть и наша вина. Вернее, моя как мужчины. Отец так тяжело переносил смерть матушки, что мне было его жаль до слёз. Когда он спросил, не будем ли мы возражать, если он женится вторично, я сказал (и за тебя, прости), что нет. Думал, что он выберет женщину возраста нашей матери, а он выбрал Елену. Чем она его привлекла, чем приворожила, даже не знаю. Хотя – вру – знаю, конечно. Она и мне поначалу понравилась. Но сейчас не об этом. Словом, всё шло к тому, что и случилось. Я не жалуюсь и никого не обвиняю – просто тяжело думать, что будет с нами уже завтра. Виктор Иванович передал твою просьбу. Вика, дорогая, я очень хочу тебя увидеть, но не хочу, чтобы ты видела нас. Пусть для тебя мы останемся сильными и благородными. А мы... Я за последнее время перенёс столько унижений, что одним больше или меньше для меня уже неважно. Адвокат объяснил мне линию моего поведения на суде, и я буду следовать его рекомендациям. Тебе лучше этого не видеть. Ты всё узнаешь из газет или от адвоката. Жаль, что в камеру ничего брать нельзя, а то бы я взял твоё письмо с собой и перечитывал бы его. Но, кажется, я и так его помню почти наизусть. Прости за нерадостное настроение. Буду надеяться, как говорит господин Миронов, что присяжные будут на нашей стороне и смягчат приговор. Прости меня, Вика, если что не так. Твой брат Костя.
***
Виктория Сергеевна, спешу сообщить Вам, что суд присяжных заменил вашему брату каторгу на тюремное заключение сроком на 8 месяцев. Поверьте, это очень хороший исход дела. Ваш брат будет отбывать наказание в тверской тюрьме. Там разрешены свидания – не часто, раз в полгода, – и вы сможете повидаться с братом, если будет на то Ваше желание. Об Иване Кунгурове могу лишь сказать, что его родители подали на апелляцию, которую будет рассматривать уже московский суд. С уважением, адвокат Миронов В.И.
***
Господин Миронов! Посылаю вам моё письмо по поводу Константина Спиридонова, как мы и договаривались. Если его будет недостаточно, то генерал Савельев тоже готов написать аналогичное письмо. В  крайнем случае, могу похлопотать по военному ведомству. Генерал Спиридонов – герой русско-турецкой войны. Надеюсь, в ходатайстве не откажут. Хотя на всё воля Божья и нашего Императора. Моя сестра близко знакома с Её Императорским Величеством – имейте это в виду, когда будете подавать прошение на высочайшее имя. Сын Сергея Владимировича достоин лучшей участи, чем тюрьма.
Не могу не сказать Вам, уважаемый Виктор Иванович, что жалею о том, что промолчал тогда, когда Спиридонов сказал о своём желании снова жениться. Я видел Елену на приёмах и балах, и она не понравилась мне. Но я промолчал, посчитав, что не имею права вмешиваться в личную жизнь генерала. Мы не были близкими друзьями, но хорошо знали друг друга. Я глубоко уважал госпожу Спиридонову и восхищался их детьми, особенно сыном. Константин был очень хорошо воспитан, я даже по-хорошему завидовал Сергею Владимировичу.
Надеюсь, наше ходатайство будет подано не зря. Успеха нам.
С уважением генерал Трофимов.
Эпилог
На Сретенье, 2 февраля 1890 года, Константин Спиридонов был выпущен из тюрьма под поручительство генералов Трофимова и Савельева...