Поужинав и проводив Платона, Марта снова прилегла и почти сразу задремала. Римма тоже устала, но пока спать не собиралась. Володя обещал приехать, но задерживался, и она, естественно, хотела его дождаться. Мартуся спала в своей любимой позе, подложив ладони под щёку.  В свете ночника Римме был хорошо виден нежный профиль:  длинные тени от ресниц, приоткрытые губы, россыпь вездесущих золотистых пятнышек.
"Ох, Женька, как же Мартуся похожа на свою мать, - вздохнула она. - Улыбка настолько Светина, что это даже больно".
"Внешне - да, очень похожа, - помедлив, согласился брат, - а по характеру у неё очень много от тебя, сестрёнка. Когда мы познакомились, Света была очень застенчивой, даже робкой. Это потом уже я её растормошил. Марта не такая. Она, конечно, солнышко, но солнышко порывистое, решительное и довольно острое на язык".
"Значит, в тебя", - улыбнулась Римма.
"Не отнекивайся, сестрёнка. Я просто не успел её многому научить. Мартуся выросла не в меньшей степени твоей дочерью, чем нашей, и это справедливо..."
"Когда ты поговоришь с ней?"
"Скоро. Как только она поправится. Мне пора уходить и я хочу попрощаться".
"Женька, я... Не знаю, как это делается, но я могу попробовать тебя впустить, чтобы ты действительно попрощался с ней сам".
В этот раз брат молчал очень долго.
"Не искушай меня, Риммуль, - тяжело вздохнул он наконец. - Мы с тобой одной крови и всегда были очень близки, поэтому я наверняка смогу войти. Но тогда за мной придут другие, а это для тебя опасно. Так что не стану я торить им дорогу".
"Но Анна Викторовна..."
"Ты ведь уже поняла, что твой Дар немного иной. И эти отличия делают тебя в чём-то сильней, а в чём-то - уязвимей. Поэтому мой тебе совет: не пускай в себя никого, сколько сможешь".
"Женька, но ведь при каждом видении я сама оказываюсь в другом человеке! Для этих людей это тоже опасно?"
"Ты просто смотришь, сестрёнка. Как правило, в прошлое. Не вмешиваясь и не разрушая. Тот, кто придёт в тебя, может захотеть иного..."
Римма поёжилась. Откуда-то она знала, что дальше расспрашивать бесполезно. Брат не сможет - не имеет права? - объяснить лучше. Придётся разбираться самим. Вот только...
"А как же Мартуся?"
"Ты просто передашь ей мои слова, и она поверит. Почувствует, что это правда. При ваших с ней отношениях это несложно. А теперь, Риммуль, иди встречай своего сыщика. А я побуду здесь ещё немного..."
--------------------------------------------------
Звонок раздался, когда Римма уже прислушивалась у входной двери, так что открыла она сразу, внутренне ликуя.
- Привет! - Володя смотрел удивлённо и радостно. - Ты что, под дверью ждала?
- Да, - ответила она и засмотрелась на огромную - гораздо выше его самого - ёлку, которую он прислонил к стене. - О-ох, это что?
- Дерево, - улыбнулся он, явно довольный её реакцией.
- Так ведь рано же ещё!
- Ничего не рано, в самый раз. Завтра поставим её с Платоном, и пусть Мартуся украшает потихоньку, как в себя придёт. Ёлка - это праздник и радость, именно то, что ей сейчас нужно.
Римма шагнула к нему, обхватила руками за шею, поцеловала в губы, потянула с его головы шапку. Он был совсем холодный с улицы, пах свежестью, хвоей и морозом, но поцелуй получился очень горячим.
- Ри-им, - протянул он, когда смог говорить, - что ты творишь? У меня руки в смоле...
- Вот и держи их на весу, - сказала она с удовольствием и поцеловала опять; он был сам виноват, что задержался, и она успела совершенно невозможно по нему соскучиться.
Он пытался прижать её к себе локтями, это было неловко, так что она легко высвободилась и рассмеялась, поймав его возмущённый взгляд.
- Вы же понимаете, девушка, что я этого так не оставлю?
- Очень на это надеюсь...
Ёлку они для начала положили вдоль коридора.
- Володечка, куда мы её такую? Она гигантская.
- Я в курсе, в машину никак не влезала, спасибо, ребята-гаишники помогли попутный грузовик поймать. Но я подумал, что потолки у вас высокие, и не стал мелочиться.
- Она полкомнаты займёт. Поставим по центру и будем хороводы водить?
- Как скажешь. Хотя я думал часть стульев убрать, стол к дивану пододвинуть, тогда она вполне поместится между столом и полками... Что Мартуся? Температурит ещё, что ли, раз встречать не вышла?
- Надеюсь, что нет. Просто спит.
Вместо Мартуси на их голоса вышла Клавдия Степановна и ошарашенно воззрилась на ёлку.
- Однако... "Откуда дровишки", Владимир Сергеевич?
- "Из лесу, вестимо", - отозвался Володя и объяснил: - Действительно, из леса, у меня товарищ есть в Ломоносовском лесничестве.
- То-то пахнет так, аж на душе хорошо. Римма, а украшать чем будете? Ваших игрушек, даже если с моими впридачу, и на половину этой красавицы не хватит.
- Ну, у меня тоже коробка на антресолях есть со времён Машуткиного детства, - сказал Володя. - Могу завтра привезти.
- Вези, конечно. А так снежинок нарежем, орехи в фольге повесим, мандарины, конфеты...
Володя опять оказался прав. Даже мысли о предстоящей предпраздничной суете согревали душу. Обнюхивавшая ёлку Гита уколола нос, обиженно взлаяла, и Клавдия Степановна подняла собачку на руки.
- А вот не суй свою кнопку, куда не просят, - проворчала она.
- Кстати о кнопках, - задумался Володя. - Как бы одна мелочь пузатая на ёлку не полезла.
- Да ну вас, Владимир Сергеевич! - изумилась Клавдия Степановна. - Не лазают собаки по деревьям.
- Я про другую мелочь, - усмехнулся он. - Я девочкам на Новый год и новоселье котёнка хочу подарить по фамилии Штольман. Надеюсь, вы не будете против.
- Надо же, нынче что ни кот, то с фамилией, - хмыкнула соседка. - Сначала Матроскин, теперь Штольман. Вот только как они с Гитой уживутся? Жизнь-то не мультик.
- Знающие люди говорят, что без проблем уживутся, ещё и играть будут вместе.
- Ну, если знающие люди говорят, то везите своего кота, Владимир Сергеевич, Штольманов много не бывает. И антилопу везите.
- С какой стати антилопу?
- Ну, косулю, или кто там ещё водится в Ломоносовском лестничестве... Никифоровы-то втроём выбираются, а въезжаете вы с котом, выходит, вдвоём, так что ещё одно место вакантным остаётся, для косули как раз.
- Нет уж, Клавдия Степановна, - возразила Римма смеясь, - как-нибудь обойдёмся без парнокопытных.
- Ладно, тебе видней, для кого вакансию держать, - покладисто согласилась соседка, - и кем ваше семейство ещё прирасти может...
--------------------------------------------------
Римма опять накормила Сальникова до отвала, так что последний кусок штруделя он решительно оставил Мартусе, для которой Августа, собственно, и старалась. За стол они сели с соседкой втроём и не балагурили уже, а говорили о серьёзном. Сначала Римма рассказала об их с Яковом утреннем визите в школу и о неожиданном явлении Вероники с Белкиным, а потом настал черёд Клавдии Степановны.
- Я сегодня по всем нашим местным кумушкам-балаболкам прошлась, прямо "круг почёта" сделала. Чаю пью уже, небось, двенадцатую чашку.
- Не бережёте вы себя, Клавдия Степановна, - проворчал Сальников.
- Причём, что интересно, - продолжила та, - кое-где я уже не первая была, а под конец и вовсе в дверях с Евдокией Бочкиной столкнулась.
- Это Шурки Бочкина мать? - уточнил Сальников.
- Она самая, и приходила Евдокия по той же надобности, что и я: несла в народ нашу версию событий.
- Думаете, поможет? - спросила Римма напряжённо.
- Ты знаешь, похоже, что да, - развела руками Клавдия Степановна. - Я куда худшего боялась и Мартусе с Платоном всё на мозги капала... Всех ртов не заткнём, но и Марте прятаться не придётся. Сочувствуют ей, а этим жабам брехливым кости моют. И правильно, пусть хлебают, что другим наливали!
- Не надо бы травли... - нахмурилась Римма.
- Ты их пожалей ещё! - возмутилась соседка. - Они ж не просто распускали слухи, они понатащили этой грязи в школу и воспользовались Варвариной слабостью! Да и о какой травле ты говоришь? Русаковы, вон, вообще живут в другом районе, так что если б не Вероника, нам было бы никак не дотянуться до этой стервозной Леночки. Так что подружкам её хвосты прищемим, чтобы в непотребствах её больше не участвовали, и все дела.
- Не все, - Сальников побарабанил пальцами по столу. - С разных сторон подошли, комплексно, можно сказать. Мартиной подружке её отец мозги вправил. Платоновы мальчишки уже разъяснили паре-тройке её одноклассников "политику партии" и передо мной час назад отчитались, когда ёлку помогали выгружать. Русакову, хочется надеяться, приструнит её папаша-снабженец. Директора школы Яков Платонович сильно впечатлил, надолго хватит. Римма Варвару задела за живое, а я сам, пожалуй, схожу завтра к гаражам, с её мужем по душам побеседую, может, дочь поможем найти. Если всё это вместе не сработает, то останется только стрелять поверх дурных голов...
---------------------------------------------------
Когда Клавдия Степановна удалилась ко сну и вся квартира затихла, Римма постелила Сальникову, выключила свет... а потом вернулась и устроилась у него на коленях. Минут пять просто сидела, уткнувшись ему в шею, гладила невесомо грудь и плечи. Это было сладко и невыносимо одновременно, потому что больше ничего нельзя. От её близости и аромата волос голова плыла, и все силы уходили на то, чтобы в руках себя держать. Но когда она, словно почувствовав что-то, вздохнула и попыталась отодвинуться, он её удержал у сердца.
- Успеешь убежать ещё... Лучше отвлеки меня, расскажи, что за столом недоговорила.
- Думаешь, недоговорила?
- Уверен. Что-то связанное с рассказом Белкина.
- Володечка, ко мне сегодня дух приходил.
- И почему я не удивлён?
- Только не надо волноваться: со мной был Платон и всё прошло легко.
Насчёт "легко" Римма, похоже, немного лукавила, но в целом от неё веяло сейчас таким теплом, что причин для беспокойства он и в самом деле не видел. И расстроена она не была, а значит, с визитом являлась не Светлана Колосова.
- Хотят, чтоб ты Колосовым дочь нашла?
- Да. Она теперь Иванова. Муж Александр, восьмилетний сын Артём и дочка, которая совсем недавно родилась. Её Олей назовут, мне кажется.
- Римм, это всё замечательно, я за них рад и даже завидую, но страна большая и Ивановых в ней...
- Я понимаю, что этого недостаточно. В видении было ещё, что в городе, где они живут, есть Романовская и Борисоглебская стороны.
С Сальникова окончательно слетела всякая истома.
- Тогда я знаю, где это.
- Знаешь?
Римма всё-таки отодвинулась от него и заглянула в лицо. Хотя что она там могла увидеть, непонятно, ведь света было мало.
- Да, случайно знаю. Есть на Волге такой город Тутаев, я там лет десять назад в командировке был, работал в составе следственной группы. Мне там даже понравилось. Жил на квартире у одного местного опера, неподалёку от красивой старой церкви. В последний день было время до поезда, я и решил туда зайти, думал, там музей, а церковь оказалась действующая. Странное было ощущение...
- Почему странное?
- Не знаю, Римчик. Как будто я там не в первый раз. И возле церкви, и внутри... Ладно, я не о том хотел. Я пока в храме озирался, привлёк внимание священника. Молодой мужик, моих лет, не старше. Он подошёл ко мне, спросил, кто таков, ну, я и ткнул ему под нос удостоверение, не знаю зачем, от неловкости, наверное. Он меня спросил: "Вы к нам по делу, товарищ милиционер?" Я и ляпнул в ответ: "Нет, в туристических целях". И он, представь себе, не поведя бровью, провёл мне подробную экскурсию по храму и вообще много всего об истории города рассказал. От него я и узнал, что историческое название города - Романов-Борисоглебск.
Римма молчала и снова осторожно гладила его по плечу. Сальников поймал её руку и поцеловал.
- Ну, что ты? Найдём мы теперь эту Свету. Позвоню тому оперу, у которого жил, попрошу роддомы проверить. Город небольшой, их много быть не может. Если она недавно рожала, найдём в два счёта. Пусть Колосовы-старшие едут мириться, может, и получится у них загладить вину перед дочерью и зятем. Хотя насчёт Варвары я не уверен, судя по тому, что она Марте устроила, она по-прежнему та ещё горе-воспитательница...
- Спасибо, Володечка, - тихо сказала Римма. - Но только к Тимофею Палычу Колосову я пойду сама.
Сальников закатил глаза.

Отредактировано Isur (08.07.2025 21:26)