Разлом                Глава 6      Похищение

     Во всех окнах второго этажа здания полиции на Соборной площади, кроме кабинета полицмейстера, горел свет. Никто не торопился уходить со службы, в приемной толпились забежавшие на минутку городовые, раздавались громкие голоса, обсуждали, спорили, шумели - ждали Штольмана.

     Когда Яков Платонович появился в Управлении полиции, было уже восемь часов вечера. Ульяшин, Шмелев и другие полицейские надеялись на то, что новый губернатор поддержит их борьбу с игорным домом Калинина. Полицмейстер Кругликов после доклада губернатору Энгельгарду в Управление полиции не вернулся, а поехал сразу домой и, по словам кучера, был "темнее тучи". Обсудив с дежурным полицейским странное поведение полицмейстера, сторонники Штольмана пришли к выводу, что "выволочку", видимо, получил сам Семен Семенович. Ожидание Штольмана достигло такого нетерпения, что его появление было встречено радостными возгласами.

     Дежурный полицейский побежал ставить самовар, в комнату сыскного отделения набилось около десятка полицейских, пришел и пристав 2-го участка с тремя старшими надзирателями. Все вместе пили горячий, крепко заваренный чай (по такому случаю дежурный не пожалел заварки), слушали рассказ Штольмана, громко переговаривались и беспрерывно задавали уточняющие вопросы. Интересовало все - и отношение губернатора к работе сыскного отделения по этому делу, и сведения о самом губернаторе. Особенно понравилось полицейским то, что Энгельгард имел не только юридическое образование, но и опыт работы следователем и мировым судьей. Общее мнение было выражено двумя словами - "Наш человек", раз он знает и законы, и работу полиции, и суда.

     За время службы в Саратовской полиции Штольман приобрел уважение полицейских как честный, строгий, досконально знающий свое дело следователь и умный, порядочный человек, поэтому услышать от него характеристику нового губернатора полицейским было особенно важно. Поддержка Александром Платоновичем Энгельгардом их борьбы с азартными играми и игорными домами придавала полиции дополнительные силы для преодоления сопротивления многих состоятельных и авторитетных граждан города - любителей проводить время за карточным столом и столом с рулеткой. А сопротивление было не шуточным и сопровождалось угрозами.

     Особую злость закрытие игорного дома вызвало у бандитов и уголовников, для которых Калинин установил особые дни, чтобы они не сталкивались с "чистой" публикой. То, что их наряду с "приличным обществом" допускали к игре, принимали в том же доме, также угощали роскошными ужинами и обращались к ним как к господам, пусть и в строго отведенное для этого время, высоко ценилось преступным миром. Калинин поддерживал с ними тесные связи, угождал их заносчивости и всячески поощрял их бахвальство друг перед другом, когда они"шиковали" во время игры, ставя на кон огромные суммы. В отличие от "уважаемых"  господ, денег они не считали, и это приносило Калинину и его компаньонам большую выручку. Негодование и злость преступного мира на полицейских достигли опасных пределов.

                             *           *             *

     Через час комната сыскного отделения опустела, остались лишь сыскари и зашедший на огонек Шмелев-старший. Не смог старый и опытный полицейский усидеть дома, когда шло такое серьезное расследование, да и за младшего сына волновался. В сыскном отделении к Шмелеву-старшему относились с уважением и к его советам прислушивались. Вот и в тот вечер Федор Петрович посоветовал прежде чем вызывать на допрос Щеглова, переговорить с его адвокатом наедине - заинтересовать того возможностью получить проигранные Щегловым восемь тысяч рублей, из которых родители сына, обвиняемого в убийстве зятя,  могли бы заплатить ему хороший гонорар. Адвокаты денежки любят, рассуждал Федор Петрович, и могут повлиять на подзащитного, убеждая его не бояться и дать честные показания на Калинина, а в том, что именно он заставил глупого молодого человека пойти на убийство родственника, сомнений ни у кого не было.

     На другой день первым на беседу Штольман пригласил адвоката Щеглова. Было несложно убедить его в том, что в случае правдивых показаний его подзащитного в суде, родственники Щеглова могут получить проигранные им деньги. Возможно и смягчение приговора, если Щеглов не побоится заявить, что к совершению убийства Скачкова его подталкивал Калинин, обещая простить долги. Адвокат попросил разрешение на личную встречу с подзащитным, Яков Платонович не возражал.

     Допрос Щеглова проводился в присутствии Полицмейстера, которого Яков Платонович пригласил сразу, как только он появился в Управлении полиции. Кругликов не изменил своего враждебного отношения к Штольману после доклада губернатору, но отказаться от присутствия на допросе не решился.

     Щеглов был совершенно расстроен. На его бледном лице испуганная и жалкая улыбка сменялась выражением печальной обреченности.

     - Это правда, что вы арестовали господина Калинина? - молодой человек первым задал вопрос, едва он сел на стул и повернулся к Штольману.

     Яков Платонович кивнул, внимательно разглядывая изменившегося Щеглова.

     - И его не выпустят из тюрьмы по просьбам знакомых? - молодой человек так волновался, что его лицо раскраснелось.

     - Нет, до суда он будет под арестом.

     - А после суда его выпустят?

     - Это будет зависеть от тяжести тех преступлений, которые удастся доказать.

     - Да, я понимаю, спрашивайте, - Щеглов внезапно повернулся к Кругликову, - Калинин - страшный человек, вы даже не представляете, какой он страшный человек...

     - Кто рассказал вам об игорном доме и пригласил его посетить, - начал допрос Штольман.

     - Кто? - молодой человек задумался, потер лоб рукой, - я, собственно, его не знаю. Он пришел за ответом на письмо  знакомых его родителей в наше Управление. Ответа не было... Мы разговорились. Ему тоже было скучно, он не нашел себе места в Саратове... - Щеглов отвечал медленно, делая большие паузы, пытаясь вспомнить события тех дней как можно точнее, - Его нигде не брали на службу, - он опять повернулся к полицмейстеру, - понимаете, это даже обидно... Саратов большой город, народу - много. Все спешат, чем-то заняты, им интересно жить, а ты сидишь с утра до вечера с этими письмами...

     - Как он представился? Как он выглядел? - вернул его к допросу Штольман.

     - Мы очень похожи, он, может быть, немного постарше меня. Я звал его просто Андреем, а он меня Сергеем. Я не говорил свою фамилию, - обеспокоенно добавил он, - я знаю и выполнял правила не входить в близкие отношения с посетителями и не брать никаких подарков, - Щеглов подумал и с удивлением посмотрел на Штольмана, - но он точно знал мою фамилию, он однажды представил меня своим знакомым полным именем в ресторане.

     - Вы ходили с ним в ресторан?

     - Только один раз, когда он выиграл в рулетку.

     - Расскажите о том случае подробнее, -вмешался в допрос Ульяшин.

     - Андрей собирался возвращаться домой и пропал на несколько дней, а потом вдруг пришел веселый и сказал, что теперь может остаться в Саратове на несколько месяцев и жить в свое удовольствие, потому что выиграл в рулетку 2000 рублей! Я был поражен, так просто выиграть большие деньги... Он пригласил меня в ресторан, рассказывал об игорном доме, о важных игроках и... Знаете, что меня поразило больше всего, - он опять повернулся к полицмейстеру и доверительно прошептал, - Все только на удачу, не нужно ничего уметь или знать, просто - на удачу! А мне всегда везло! - он повернулся к Штольману, и с его лица сползло выражение восторга и удивления, - я только потом понял, что никакой удачи там нет, что все спланировано... - молодой человек опустил голову и замолк.

                        *            *            *

     Адвокат дважды просил сделать перерыв, Щеглов быстро уставал и не мог внятно отвечать на вопросы. В первый перерыв полицмейстер ушел из сыскного отделения и больше не возвращался. Только к восьми часам вечера допрос был закончен и подозреваемый отправлен в камеру. После ухода адвоката полицейские еще немного посидели в приемной, выпили чайку и собрались по домам, но и на Соборной площади они не смогли быстро расстаться - все еще обсуждали детали допроса. Боковым зрением Михаил Петрович заметил, что на Соборную площадь вкатился Колобок, а точнее - редактор "Саратовских ведомостей" Колобов. Он бежал из последних сил, шуба была расстегнута, шапка съехала на затылок, в руке зажат белый конверт, которым он отчаянно махал. Штольман с Ульяшиным переглянулись, и Михаил Петрович зашагал навстречу явно встревоженному журналисту.

     В это же время из здания выскочил дежурный полицейский и бросился к Штольману.

     - Яков Платонович, Яков Платонович, вас срочно к телефону, из дома...

     На одну или две секунды Штольман замер на месте, зачем-то переложил трость в другую руку, сделал неуверенный шаг к двери, потом резко рванул ручку на себя и исчез в здании. Шмелев с тревогой наблюдал за Яковом Платоновичем, а дежурный полицейский снял фуражку, стал вытирать пот на лбу и прохрипел:

     - Беда, какая бедааа....Анна Викторовна пропала!

     Когда Ульяшин вбежал в приемную, Штольман стоял у стола дежурного, сжимая трубку телефона в руке. Сброшенные на пол пальто и шапка, бледное лицо, сжатые губы, прикрытые ладонью глаза - все указывало на глубокую степень сосредоточенности. Михаил Петрович бросил на стол конверт и глухим голосом стал читать письмо:

                           Господин редактор!
     Хочу поделиться с вами интересной новостью - у начальника сыскного отделения полиции пропала жена. Пока она у меня в гостях, но если замечательный сыщик не найдет ее за три дня, то никогда больше   не увидит ее ни живой, ни мертвой. Сообщите об этом событии своим читателям. Они с большим азартом  будут следить за поисками.
                            Любитель игры в рулетку

     Пока Ульяшин читал письмо, в приемную вернулись дежурный, Петр Шмелев и Колобов. Яков Платонович молчал, не отводя глаз от окна, все тоже молчали.

     - Яков Платонович, как будем действовать? - первым нарушил молчание Михаил Петрович.

     - Действовать? - повторил Штольман и протянул руку за письмом, - Почерк изменен, но потом, когда будем выявлять всех участников этого преступления, попросим графолога сверить с ... - Яков Платонович внезапно замолчал, повернулся лицом к ожидавшим его решений товарищам, - Первые сутки уже на исходе. Когда пришло письмо? - обратился он к редактору.

     - Я пришел в редакцию только час тому назад, - стал оправдываться Колобок, - я, правда, не знал раньше, я сразу же сюда, к вам.

     - Ладно, - остановил поток его извинений Штольман, - печатать это нельзя! Сегодня же обзвоните редакторов других газет, узнайте получали ли они такие же письма и сообщите им, что печатать их нельзя. Это приказ! - повернувшись к Шмелеву, добавил, - завтра утром нужно поехать в редакцию и выяснить, кто и когда приносил письмо, ясно?

     - И еще, Петр Федорович, внимательно просмотрите расчетные книги Калинина и выпишите всех, у кого были большие долги. Калинин мог подготовить второго Щеглова, готового на все из-за долга. Вот ключ от сейфа.

     Шмелев кивнул, взял ключ у Штольмана, открыл дверь в комнату сыскного отделения и на ходу стал снимать полушубок.

     - Я сейчас поеду домой... - Яков Платонович повернулся к Ульяшину.

     - Я с вами, - перебил его Михаил Петрович.

     - Нет, Михаил Петрович. Вам надо к себе домой. Заберите жену с дочкой и спрячьте их у каких-нибудь дальних родственников. Главное, чтобы у них не было явной связи с вами. Ко мне домой приедете завтра утром, а сейчас выходите с черного входа, за зданием могут следить... да и переоденьтесь как-нибудь...

     - А вы, - обратился Штольман к дежурному, - храните все в тайне до завтра. Никому ни слова, даже полицмейстеру...

Отредактировано Nora Brawn (23.10.2025 19:55)