Расспросив жену подробнее, Штольман укоризненно покачал головой.
— Аня, ты больше не слушай Нину Аркадьевну. Я же её знаю.
Анна вздрогнула, и он пожалел, что не подобрал другого слова.
— Она ни секунды на тебя не гневалась. Она догадалась, как тебя уязвить. Представь, что тебе нужно задеть женщину, имеющую славу медиума. Чем? Только чем-то магическим. Вот она и нашла такое. Ну какие у Нежинской могут быть проклятия? Да если бы она умела проклинать, в Петербурге и половины населения не осталось бы.
— Ты правда так думаешь? — лицо Анны прояснилось.
— Конечно, - кивнул Яков.
— И еще. Когда ты нападаешь, ты должна быть готова к ответному удару.
— Я зря ей пригрозила?
Он улыбнулся. — Ты быстро учишься.
— Но все-таки…
— Что я буду делать, если у нас не будет детей?
— Да.
— Я буду заботиться о тебе, — ответил он просто, - и этого ничто не изменит. А ты хочешь ребенка?
Помедлив, Анна нерешительно произнесла: — Я хотела бы. Мне кажется, наш малыш будет похож на тебя. Может, мы могли бы…
Она умолкла, но глаза Штольмана сверкнули. Он понял, что она хотела сказать.
— Я весь день этого жду, Анечка, — шепнул он.
Коляска подьехала к дому по Сиреневой улице, где располагалась квартира Штольманов, Яков спрыгнул на землю, подал руку жене. Когда супруги поднимались по лестнице, ладони его подталкивали Анну в поясницу. А уже за дверью, когда Анна наклонилась сменить обувь, она ощутила, как его пальцы бегут по её спине, расстегивая пуговицы.
— Яша, — повернулась девушка, — я и сама могу.
Он закрыл ей рот поцелуем. Скользя губами по её лицу и отрываясь лишь затем, чтобы стащить очередной предмет одежды, Яков подталкивал жену в спальню. Анна не успела опомниться, как уже стояла перед кроватью обнаженной.
— Этого ты не можешь, — выдохнул Штольман, подхватил на руки и уложил на постель, а затем показал, что именно имеет в виду.
…
Анна прижалась к боку мужа. Грудь его вздымалась уже не так высоко, глаза всё еще были закрыты. Сейчас, когда лицо любимого немного расслабилось, Анна подобрала подходящий эпитет. Экстаз — вот что оно выражало несколько минут назад, и именно это окончательно убедило её в его любви. А из своих ощущений Анна поняла лишь одно — вчера Яков был ласков и нетороплив, а сегодня входил в неё с такой страстью, что она немного испугалась. Но к собственному удивлению такой Штольман ей понравился даже больше, как и то, что он смог сотворить с её телом.
Он громко вздохнул и открыл глаза.
— Аня… — он провел рукой по её бедру.
— Я не сделал тебе больно?
Она уже знала, что одно её слово, и в постели он станет прежним.
— Нет, Яша, — Анна потянула уголок простыни.
— Можно я посмотрю?
Он сдвинул ткань с живота. Анна встала на коленки, оперлась о его грудь, провела ладонью по золотой коже.
— Какой ты красивый, — выдохнула она и лизнула плоскую монетку соска.
Когда язычок её подобрался к крепкому животу, Штольман вдруг заворчал.
— Что-то не так? — подняла Анна голову.
Распущенные её волосы лежали на простыне, которая сейчас стала выше. Закусив губу, Анна взяла пряди в горсть, провела по бугрящейся ткани. Та зашевелилась. Девушка с опаской тронула её пальцами.
— Яша, а это так всегда?
— Часто, когда ты рядом, — улыбнулся он.
— Побочный эффект. Если бы не Браун, я бы держался от тебя подальше и так бы и не узнал, что такое…
Он вдруг плавным движением снял её с себя, скатился с перины и надел брюки.
— Кажется, в дверь стучат, пойду проверю.
Натягивая на ходу рубашку, он вышел из спальни.
Счастливая донельзя Анна откинулась на спину. Её Штольман только что признался, что полюбил впервые в жизни.
…
За дверью Якова ждал запыхавшийся Коробейников.
— Яков Платонович, только в участке вспомнил, что вы переехали! Вот, сообщаю…
— Обязательно нужно было сегодня? — сухо осведомился Штольман, которому в свободный вечер хотелось видеть вовсе не помощника.
— Так я думал, это срочно! Вы спрашивали про смерти от отравления — была такая! Терентьев Савелий Наумович, умер в три дня, точную причину доктор Милц определить не смог и очень этим фактом расстроен.
— Странно, согласен. Еще что-то?
— Помещение парикмахерской до Мишеля снимала некая Анастасия Потоцкая, мещанка 46 лет, причем всего месяц назад сняла, а затем съехала.
— Почему съехала, не знаете?
Антон радостно кивнул. — Узнал, Яков Платонович! Клерк Черницын, который сдавал помещение, сказал, ей аура не понравилась.
— Аура? — напрягся надворный советник.
— Где сейчас эта Потоцкая?
Коробейников пожал плечами.
— Черницын ей другое помещение предлагал, но на окраине Затонска, а ей нужен был центр.
— Вот что, Антон Андреевич, — Штольман свел подозрения в единое целое.
— Завтра утром зайдите в салон мадам Ле Флю на Рыночной улице. Возможно, эта мадам и есть Потоцкая. Проверьте у неё документы, разузнайте про места, где она работала. Спросите, принимала ли она сестер Вольских, в каком городе, чем закончились визиты. И узнайте о тех же Вольских у Мишеля. Эти сестры, а вернее, их духи, привели Анну Викторовну в салон гадалки ле Флю, и та может быть виновницей их смерти.
— Будет сделано в лучшем виде! Добрый вечер, Анна Викторовна!
Оглянувшись на вышедшую в коридор жену, Яков отпустил помощника и закрыл дверь.
— Что ты хотела, Анечка?
…
В гостиной Штольман сразу заметил, что не так.
— Ты зажгла камин? — спросил он.
— Нет, не я, — горестно вздохнула Анна. — Это опять он.
Сыщик рявкнул так, что девушка вздрогнула:
— Господин Браун, прекратите безобразия! Мы не можем сообщить вашу информацию властям!
— Я уже говорила ему, Яков. Он заявляет, что это не его дело. Это из-за меня он погиб, и я ему должна.
— Вы, господин Браун, погибли вовсе не из-за этого! — сердито заявил Штольман.
— Вы приняли Анну Викторовну за селянку и решили проверить, как действует на нее ваш газ! И если бы вы сделали это в моём присутствии, я бы собственноручно свернул вам шею!
— Аня, он меня слышит?
— Говорит, что не надо так кричать.
— Да вот давненько я не разговаривал с призраками, простите, — хмыкнул Яков.
— Думал, что они глуховаты. Что он отвечает?
Химик подплыл к сыщику вплотную и разразился гневной тирадой на английском.
— Я вас не понимаю, господин Браун, — развела руками Анна. — Можете повторить помедленнее?
Затем она покраснела, а на вопросительный взгляд мужа пробормотала: — Он ругается.
— Браун, — угрожающим тоном начал Яков.
Язык горевшего в камине пламени лизнул ковер. В гостиной запахло паленым, искры перекинулись на лежавшую на столе газету. Та тут же занялась.
Чертыхнувшись, Штольман углом скатерти загасил газету, залил камин водой из графина.
«Пироман нашелся», — буркнул про себя сыщик. «Вот же напасть».
Огонь полыхнул в другом углу камина, и Яков покачал головой.
— Аня, я сейчас выгребу всё из камина, а ты собери по дому спички и чем он еще балуется. Придется нам пока обойтись без кухарки.
Когда Анна вернулась из кухни, Штольман только вошел в квартиру с лестницы.
— Дров и щепок в доме нет, самовар тоже пока не будем топить. По такому случаю приглашаю тебя, Аня, — он утер лоб, и на коже остался темный след, — в ресторан.
Девушка хихикнула.
— Что такое? — спросил Яков, потерев подбородок.
— Яша, — засмеялась она, — ты похож на трубочиста, тебя не пустят в приличное место.
Он притворно нахмурился.
— Меня не пустят? А тебя?
— А я схожу! Вот например… с Шумским! А тебе мы мяса прине...
Не успев договорить, она взвизгнула и кинулась наутек, но Штольман догнал, взвалил на плечо и утащил в ванную комнату, где поставил на ноги и спросил:
— Знаешь, как выглядит жена трубочиста?
— Как? - фыркнула Анна.
— Вот так.
Он провёл по её щекам грязными ладонями, поцеловал в смеющиеся губы, и в ресторан они попали ещё не скоро.
...
Утром Анна никак не соглашалась открыть глаза, хотя Штольман уже встал и даже принес свежие бублики, которые очень аппетитно пахли. И не лень была тому причиной, а сон, который Анна хотела запомнить навсегда.
Во сне этом мальчишка, похожий на Якова, ласково гладил её по руке и приговаривал: - Мамочка, я приду. Ну что ты, право. Скоро-скоро!
Затем мальчуган хихикнул.
- А той противной тете не верь. Она тебе завидует. Ведь у тебя буду не только я!
...
После завтрака ко Штольманам заявилась Мария Тимофеевна. Она хотела знать, почему те вчера так рано ушли с княжеского приёма, и Яков счёл за лучшее оставить объясняться жену, а сам отбыл на службу. Перед этим он попросил Анну поехать на весь день в дом Мироновых.
- Думаешь, там Браун уймется? - спросила она.
Штольман вздохнул. - Не уверен, но ты хотя бы будешь под присмотром.
- Яша, я не ребёнок, - выпятила она губу, была в неё поцелована и нехотя согласилась, что пока химик устраивает свои пакости, лучше одной не оставаться.
О шантаже князя Яков говорить жене не стал. Он решил сперва сам найти свидетеля.
...
Но решить оказалось легче, чем сделать. Франт, посланный с утра в Михайловское на поиски того самого парня, не нашел никого похожего и вернулся ни с чем. Велев топтунам продолжать следить за Лассалем, Штольман переключился на другие дела.
Около полудня в участок поступила телеграмма из Великого Новгорода - именно там местный врач зафиксировал необъяснимую смерть сестер Вольских, причем с разницей в неделю. Расследование было проведено во втором случае, когда от внутреннего удушья умерла младшая Наталья, но виновных найдено не было.
Затонский следователь попросил у коллег выяснить, ходили ли Вольские к гадалке или куаферу, затем вернулся от телеграфиста в кабинет, и тут как раз прибыл Коробейников.
- Яков Платонович, вы были совершенно правы, мадам ле Флю по паспорту - Анастасия Потоцкая! - доложил тот.
- О Вольских она что говорит? - спросил Штольман.
- Ничего, таких не вспомнила. Кстати, Мишель тоже никаких сестер не припоминает. Он сказал, что клиентов у него много, и отнюдь не все представляются. Но думаю, он врет.
- В том, что не представляются? - хмыкнул Штольман.
- Что не помнит. Знаете, мне показалось, что у него вот тут, - Антон показал на подглазье, - едва-едва дернулась жилка.
Сыщик хищно улыбнулся.
- Нам нужно доказательство их связи. Вы упоминали при Потоцкой о Мишеле?
- Нет! - чуть ли не подпрыгнул на месте юноша. - Я не стал, специально! Но знаете что? - он сделал театральную паузу, не дождался вопроса и продолжил: - Мне показалось, что когда я от него уезжал, в переулке мелькнула Потоцкая! Я сел в коляску, отъехал, чуть подождал и издалека увидел, что это точно она! Они знакомы!
- Отлично, Антон Андреевич, - Штольман видел, что помощник растет на глазах.
- Ждите подтверждения от новгородских, а я ненадолго к Мироновым.
…
В доме Мироновых Штольман первым делом нашел жену. После объятий Анна пожаловалась, что химик и тут продолжает причинять неприятности. На кухне скисло молоко, на обед хозяевам подали что-то, по вкусу напоминавшее помои, а старая Прасковья слегла от расстройства.
- Яша, нам ведь в той карете сказали, что в усадьбу приедет новый химик, - тихо сказала Анна.
- Давай передадим ему выводы Брауна и попросим не обнародовать этот факт. Может, еще и спасибо скажет.
- Как передадим? С историей об убитом предшественнике? Нет, милая, это неприемлемо, - возразил Штольман.
- Не знаю, как... Ой, придумала!
Разволновавшись, Анна схватила мужа за руку.
- Вот как! Я запишу формулы Брауна на листочек, и мы с тобой скажем, что нашли его в лесу. Представим так, что Браун потерял его в тот день, а мы были на пикнике, наткнулись и подобрали.
Штольман потер щеку.
- И никому не заявили? Мы обязаны были это сделать на допросе.
- А мы сперва не поняли, что он про химию! Нет, тебе так нельзя... Пусть я ничего не поняла. Я глупая девица, тебе ничего не сказала, сунула в карман и забыла, а теперь вот вспомнила. Иначе мы никогда покоя не найдем, везде за нами будет шляться этот сумасшедший!
Девушка взглянула на него умоляюще.
- Яшенька, пожалуйста.
Яков и сам видел, что нельзя постоянно оглядываться в поисках гадостей от свихнувшегося химика.
- Я подумаю, - обещал Штольман. - Он сейчас здесь?
- Нет, не вижу, - оглянувшись, ответила Анна. - Недавно еще за мамой ходил, а теперь она в город поехала.
Вздохнув, Штольман понял, что скоро и Мария Тимофеевна падет жертвой химического террориста.
...
В участке Якова ждало подтверждение от полиции Великого Новгорода, что обе Вольские посещали парикмахера, и об этом знали еще на следствии. Виновности куафера тогда установлено не было, поэтому его допросили и отпустили.
- Яков Платонович, это точно он! - воскликнул Коробейников. - Как он мог о них забыть, если его допрашивали?
Штольман кивнул.
- Дежурный! - громко позвал он.
В кабинет влетел Ульяшин.
- Вашевысокблагородие, в реке выловили тело!
- Живое? - осведомился сыщик.
- Никак нет, мертвое, - растерялся служивый.
- К Милцу привезли, а там никого. Я решил, что надо вам сказать.
- Тогда подождет. Соберите четверых на выезд, вы старший.
...
При обыске, проведенном в салоне куафера, была найдена любопытная бумага. Её притащил Ульяшин и теперь, стоя рядом со Штольманом, радовался находке.
- Сим удостоверяем, что ребенок мужеского пола Михаил, возрастом два года, отдан в сиротский дом мещанкой Анастасией Потоцкой, восемнадцати лет от роду, - зачитал сыщик вслух.
Лицо куафера дернулось и потеряло обычную манерность.
- Мадам ле Флю - ваша мать, господин Петлицкий? - спросил следователь.
Тот пожал плечами.
- Этого я ей не простил, но кровь не вода, - акцент Мишеля тоже куда-то исчез.
- Убийства сестер Вольских признаете?
- А кто это? - нагло улыбнулся парикмахер.
Штольман велел городовым выводить Петлицкого и опечатать салон. Мишель пренебрежительно махнул рукой.
- Не торопитесь, господин сыщик. Ваша ненаглядная Анна...
- Что? - Яков ощутил, как холодеют ладони.
- Она уже получила от меня привет. Рекомендую съездить к господам Мироновым и проведать женушку, а затем вернуться. Не бойтесь, я никуда не денусь.
Сжимая кулаки и изо всех сил сдерживаясь, чтобы не дать куаферу по зубам, Яков процедил:
- Антон Андреевич, проследите, чтобы этого господина посадили за решетку.
Затем он выбежал на улицу, взлетел в полицейскую коляску и рявкнул:
- К Мироновым!
...
«Идиот, какой же я идиот», - стучало в голове Штольмана, пока кучер гнал на Царицынскую. «Жена - первая цель для шантажа мужа, как я мог забыть об этом? Ведь Разумовский вчера сделал ровно то же самое, и я бы мог понять...»
Но предаваться пустым сожалениям было некогда. Не дожидаясь, пока остановится пролетка, Яков спрыгнул с подножки и влетел в особняк. Первой, кого он встретил на пороге, была Анна. Штольман схватил её в объятия.
- Аня, ты хорошо себя чувствуешь? Что тебе передал куафер? Ты это открывала?
Она вцепилась в его лацканы, лицо её было бледнее мела.
- Анечка, умоляю, не молчи!
- Мама... Она задыхается... Папа привез доктора Милца, но тот ничего не понимает.
Анна подняла голову.
- Яша, что нам делать?..