Яков открыл глаза. Взглянул на настенные часы, повернул голову. Плеча его касались нежные губы. Анна будто целовала его во сне, и Штольман улыбнулся. Он уложил жену на себя и шепнул: - Анечка, просыпайся.
Уткнувшись губами в его шею, Анна сладко вздохнула.
- Милая, нам на поезд надо.
- По-моему тебе надо не это, - пробормотала она, поводя бедрами.
Ухмылка его стала шире.
- Это потом. Вставай.
- Яша... еще же рано...
- Могу поехать в Петербург один. Ты будешь скучать?
Он засмеялся, когда Анна слетела с него и, встав у супружеской постели, гневно спросила:
- Как это - один???
...
По дороге к Мироновым, куда Штольман повез жену, чтобы сообщить об отъезде и закончить сборы в Петербург, супруги заметили богато украшенный дормез. Когда тот свернул с Царицынской к дому князя, Яков заметил:
- Не иначе, младший Разумовский пожаловал. Всю ночь ехал, решил поезда не ждать.
- Наверное, он хороший сын, - предположила Анна. - Представишь меня ему? Все-таки соседи.
- Конечно, - согласился Яков.
- Тем более, что мне желательно с ним поговорить.
С этими словами он направил пролетку вслед за каретой, и вскоре оба экипажа достигли княжеского особняка.
- Алексей Кириллович! - окликнул сыщик, спрыгивая на землю и подавая жене руку.
Вышедшему из дормеза мужчине с густыми черными волосами было лет тридцать. Он обернулся, поздоровался. Он был похож на отца и ростом, и фигурой, но выражение лица было открытым. В карих глазах молодого Разумовского была тревога. Припомнив вслух, что Штольман из полиции, он перехватил в другую руку кожаный портфель и стал расспрашивать о похищении.
- Это я хотел узнать, не было ли у вашего отца недоброжелателей в последнее время, - прервал вопросы следователь. - Если возможно, пройдемте в дом.
...
Нина проснулась от того, что покрывало царапнуло пострадавшую щеку. Постель была не из лучших, но главное - она была, спать под кустом бывшая фрейлина не собиралась.
Вчера вечером, здраво оценив свое состояние и отсутствие средств, она решилась на визит к Разумовскому. В особняке она могла переночевать, а заодно и выпросить у покровителя денег на лечение. Нежинская знала, что тот будет злиться за провал операции со Змеевым, но другого выхода не было - в гостинице у Нины было немного денег, но появляться там с требованием ключа от собственного номера было неразумно.
Не желая, чтобы о её визите знали слуги, у особняка она спряталась за деревом напротив входа. Около часа она ждала подходящего случая и уже стала замерзать, когда наконец из особняка вышел служитель и отправился гасить фонари. Проскользнув в холл, Нежинская поднялась в кабинет, постучалась. Ответа не было. Она толкнула дверь. Та оказалась незапертой, и Нина очутилась в кабинете князя. В одиночестве.
В комнате было тихо и темно. Припомнив, где находится сейф, Нежинская подошла к картине. Тот находился за картиной, а вот где лежит ключ, Нина не знала. Порывшись впотьмах, она зашибла ногу, едва не уронила стул, но ключа не так и нашла. Пришлось уйти из кабинета несолоно хлебавши.
Нежинская наощупь прокралась по коридору, бесшумно прошла к кухне. Услышав разговоры слуг о похищении, Нина Аркадьевна чрезвычайно обрадовалась.
"Так вот за кем приезжали поляки!" - догадалась она.
"Зря я волновалась. Жан наверняка уже далеко, так что сейчас в доме нет никого, кроме слуг. Очень мило. Утром еще раз поищу ключ, а сейчас надо поспать".
Она знала все комнаты в особняке и легко нашла гостевую спальню, расположенную далеко от комнат слуг.
Сейчас, поднявшись с постели и взглянув на себя в зеркало, Нина поджала губы.
"С такой физиономией меня и в служанки не возьмут", - зло подумала она.
Хотя вчерашний её план разбился о запертый сейф, Нежинская не привыкла опускать руки. "Теперь деньги нужны еще больше, ведь мне надо уехать отсюда подальше и найти снадобье, что уберет краску. Где же их взять?"
С улицы донеслись голоса. Осторожно выглянув в окно, Нина увидела говоривших. Лицо её вновь исказила гримаса.
"Штольман, Миронова и наследник, из-за которого моего сына не признают Разумовским. Очень интересно!"
...
В холле Алексея и Штольманов встретил расстроенный слуга. Узнав молодого Разумовского, он тяжело вздохнул:
- Рад вас видеть, Алексей Кириллович.
- Здравствуй, Григорий. Ты уже наслышан? - спросил сын князя.
- Да, господин, - ответил мужчина. - Вчера полицейский приходил, расспрашивал. Коробейников фамилия. Ну а я разве знаю что? Кирилл Владимирович был в гостиной после обеда, а потом я вечером его искал, не нашел. Я не заметил, когда хозяин вышел. Он как будто испарился.
- Что значит испарился, Григорий? У вас же звонок на двери, - сказал Яков, качнув входную дверь.
Все вздрогнули - звук был мелодичным, но довольно громким.
- Как же князь незаметно вышел? В окно вылетел?
Слуга горестно пожал плечами.
- Я не слышал. Кухарка тут была ещё, полицейский её вчера спрашивал, так она тоже... И не видела, и не слышала.
- Значит, звонок придержали. Вы давно служите у князя? - спросил Штольман.
- Да пару лет уже. Но здесь я недавно. Я оставался в Петербурге, следил там за домом. Потом Кирилл Владимирович уволил местного человека и вызвал меня.
- Жан Лассаль сейчас здесь?
Григорий нервно огляделся.
- Нет. Кажется, нет, я его давно не видел.
- А почему кажется?
Анна тоже обратила внимание на странную оговорку и встала ближе к мужу.
Помедлив, слуга ответил: - Господин Лассаль умеет появляться неожиданно.
- В доме сейчас кто-то есть, кроме вас?
- Нет, господин Штольман. Тот полицейский просил слухи не распускать, тому, кто будет любопытствовать, говорить, что князь уехал по делам. Я всей обслуге так и передал, ну и отпустил их на пару дней, пока новостей не будет. Алексей Кириллович, вы надолго? Подать завтрак в столовую?
- Завтрак не надо, подай чай в гостиной, - велел Алексей. - На троих.
Сделав распоряжения об оставшемся на улице слуге с багажом, он пригласил Штольманов к чаю и уже было направился в гостиную сам, когда сыщик вновь перехватил инициативу.
- Господин Разумовский, я хотел бы сперва осмотреть дом. Служебная необходимость в связи с похищением. А также, если позволите, я сделаю это вместе с женой, сейчас я беспокоюсь за её здоровье.
Штольман выжидающе взглянул на молодого хозяина.
- Это поможет найти моего отца? - спросил тот.
- Это может помочь найти причины его похищения. Если вы не знаете их сами.
Алексей покачал головой.
- Нет, не знаю. Григорий, займись чаем, я сам провожу господина следователя.
...
По пути на второй этаж Анна вдруг встала, как вкопанная.
Штольман обернулся. - Дух? - шепнул он так, чтобы не слышал Алексей.
- Не удивлюсь, если в этом доме кого-то убили.
- Н-нет...
- Что случилось, Анечка?
Анна зябко повела плечами.
- Не знаю. Ничего. Пойдем.
Штольманы и Разумовский безрезультатно обошли почти все помещения. Каждую комнату сыщик тщательно осматривал, в одной из спален задержался чуть дольше. Кабинет он едва ли не обнюхал, но в конце концов остановился у окна и сказал: - Алексей Кириллович, я закончил.
Вместе они спустились в гостиную, но там Разумовский вдруг хлопнул себя по лбу, сказал, что у него дело, и что буквально через пару минут он вернется.
...
Когда супруги уселись перед накрытым к чаю столом, Яков заметил:
- Мы можем спокойно ехать в столицу.
- Почему? Ты что-то увидел в доме? - спросила Анна.
Он качнул головой.
- Не в этом дело. Ты заметила портфель, с которым убежал наверх молодой Разумовский? Он привез деньги. С Трегубовым мы говорили, он обеспечит их передачу похитителям. Если это те, о ком я думаю, они успокоятся.
- И отпустят князя?
- Отпустят, - согласился сыщик. - Если успеют. Им надо, чтобы получатель денег или его сообщник послал телеграмму тем, кто держит князя, а полицмейстер завтра с утра отправит на ближайшие почтовые отделения наблюдателей. После отправки телеграммы за человеком похитителей установят слежку.
- Яша, ты же еще не сказал, почему уверен, что князь в столице?
Увидев в дверях Алексея, Штольман показал на него глазами и шепнул:
- Позже.
...
За чаем молодой Разумовский не смог сообщить ничего такого, что пролило бы свет на похищение. По словам Алексея, в последнее время конфликтов у отца не было, кроме случая, известного следователю. Тут Анна насторожилась, но сын князя не стал продолжать тему. Он лишь перечислил некоторых знакомых отца, в том числе одну пожилую даму.
- Они часто общались? - спросил сыщик.
- Довольно часто, да, - Алексей задумался, вспоминая.
- Они дружили. Амалию Филиповну я знаю лет пять. Я не могу, разумеется, знать точно, но мне она показалась... если можно так выразиться... сердечным другом отца.
- Кого еще припомните?
Анна поднялась из-за стола. Мужчины тоже встали, и Штольман спросил:
- Анна Викторовна, вас проводить?
- Не нужно, Яков Платонович, - ответила Анна.
- Я буквально на минуту.
- Уверена? - прошептал одними губами Яков.
- В уборную, - прошептала она в ответ, улыбнулась и вышла из гостиной, а мужчины продолжили беседу.
...
Уже через три минуты Штольман перестал слушать собеседника. Не отрывая взгляда от входной двери, он напряженно ждал. Через пять минут Яков встал с места, а затем извинился и отправился на поиски жены. Приоткрыв дверь уборной, он позвал Анну, не услышал отклика, зашел внутрь. В небольшом помещении никого не было.
Кровь застыла в жилах следователя. Он прошел на кухню и спросил Григория, не видел ли он гостью. Когда тот ответил отрицательно, сыщик заволновался сильнее.
- Алексей Кириллович, - сказал он, вернувшись в гостиную. - Могли бы вы помочь найти госпожу Штольман?
Втроем мужчины быстро обошли весь дом. Но Анны нигде не было.
...
Штольман, готовый звать на поиски всю полицию Затонска, уже сделал шаг за порог особняка, когда в холл выбежал Григорий.
- Господин следователь, я что-то слышал!
Яков кинулся в коридор. Слуга указал на небольшой закуток перед входом в помещение, в которое сыщик недавно заходил.
- Яша! Яша, помоги! - тихо раздалось из-за стены.
- Что за стеной, кроме залы? - резко спросил Штольман и почувствовал, как течет по спине холодный пот.
- Ничего... Только она, - растерянно ответил Григорий.
- Яков! - донеслось откуда-то выше.
Штольман приник к деревянным панелям, украшавшим стену.
- Аня, ты где? - крикнул он.
- Не знаю! Тут темно!
- Постучи по стене! Сильнее!
Стук раздался на высоте сажени от пола. Яков пробежал пальцами по гладкой панели.
- Вот тонкая щель. И вот, - ладонями он обрисовал прямоугольник.
- Это дверь.
Алексей, топтавшийся рядом, неуверенно произнес: - Может, она изнутри открывается?
- Аня! - крикнул Штольман. - Нащупай ручку!
- Нет тут ручки! - голос Анны был уже спокойнее.
- Яша, всё в порядке! Просто я немножко... Откроешь снаружи? Там где-то слева надо нажать!
В несколько рук мужчины прожали каждый дюйм панели слева, но успеха не добились. Сыщик огляделся в поисках чего-то тяжелого. Не найдя ничего подходящего, он добежал до кухни, выдернул торчавший из полена топор и вернулся в коридор.
У нужной панели Яков крикнул в щель: - Аня, отойди подальше!
Затем он глухо добавил: - Разойдитесь, господа.
И размахнулся.
...
Через несколько ударов все было кончено. Разбитую в щепки дверь мужчины вытащили в коридор, а из темного прохода на шею Штольману кинулась Анна.
- Яша, Яша... - бормотала она. - Ты услышал... Яшенька, я нечаянно! Мне показалось, что там кто-то есть, и я...
Всхлипнув, она уткнулась в плечо мужа.
- Все хорошо, милая, - сжал он её в объятиях.
- Как ты там оказалась?
Слуга, тем временем нырнувший в проход и вылезший обратно, азартно сказал:
- Алексей Кириллович, там лестница наверх идет, а в конце - тоже заперто. Я не пойму, куда она выходит. Разрешите, я её выломаю?
- Ломай, Григорий, что уж тут, - вздохнул молодой Разумовский.
А Яков обнимал свое сокровище и шептал об осторожности. Но сейчас Анна вновь была рядом, и он скоро замолчал.
Она была рядом.
...
Оказалось, что Анна еще при осмотре дома ощутила за стеной чье-то присутствие, а по пути в уборную поняла, что у залы это ощущение усиливается. Там девушка некоторое время и постояла, прислушиваясь к звукам за стеной.
- Яша, я клянусь, - настойчиво произнесла Анна, - там кто-то был.
- То есть мне так показалось.
Сверху раздался звук удара о дерево. Девушка вздрогнула, и Штольман, укоризненно поведя подбородком, взял её за руку.
- Почему ты не вернулась ко мне?
Анна вздохнула.
- Сперва я хотела, но потом как-то неловко провела локтем, а оказалось, что так и надо. Дверь открылась, и мне стало любопытно.
- И ты вошла?
Яков в очередной раз понял, что при виде чего-то неизвестного и манящего Анна забывает обо всем.
- Да. Я увидела лестницу, сделала по ней пару шагов, а дверь закрылась.
"Купить имение в сибирской глуши. Наорать, как на последнего городового. Перекинуть через колено и отшлепать", - варианты один другого хуже проносились в голове Штольмана, но он осознавал, что не сделает ничего подобного. Он просто не мог долго сердиться на Анну.
Это была его женщина. Порывистая. Безрассудная. И такая любимая.
"Я за неё отвечаю. Мне надо быть внимательнее", - напомнил он себе и глубоко вздохнул.
- Был кто-то внутри? - спросил он, сжимая её пальцы.
Она покачала головой. - Я наверх пошла, но там было заперто, и я принялась искать выход. А потом немного отчаялась и стала звать тебя.
- Господин Штольман, - окликнул молодой Разумовский.
- Вам будет любопытно. Взгляните.
Вместе они по широкой лестнице поднялись на второй этаж, вошли в кабинет. Одна его стена теперь была обезображена дырой, похожей на пролом внизу.
- Это тайная лестница! Она ведет отсюда на первый этаж! - поделился Григорий, взмокший после сражения с дверью. - Вот почему я иногда не понимал, откуда приходит Лассаль!
- Кирилл Владимирович меня убьет, - вдруг осознал он вслух.
- Алексей Кириллович... - жалобно обратился он к молодому хозяину.
- Скажете, что это я разбил, - хмыкнул Штольман.
- Тем более, что наполовину это правда. Кстати...
Он подошел к Разумовскому и тихо спросил: - Вы же здесь оставили деньги для выкупа?
Молодой человек метнул взгляд на картину и побледнел.
- Григорий, - произнес он, - выйди.
...
Пока Штольман рассматривал разбитую дверь, Алексей сгорбился в кресле. Он старался держать себя в руках, но было видно, что он едва сдерживает слезы.
- Ключ на месте, а сейф пуст... Даже если я вернусь в Петербург, я не смогу быстро найти такую сумму. Бедный папа... Вы ведь найдете его, господин Штольман? Папа как-то говорил, что вы очень дотошный. А если не найдете... - снова поник он.
- Ему что, отрежут другой палец? Или они начнут с фаланги? Это же нестрашно, да?
- Нестрашно, - буркнул сыщик.
- Вор видел, куда вы спрятали ключ от сейфа. Анна Викторовна права - на лестнице кто-то был. Пока мы осматривали дом, он прятался между этажами, а когда мы все вместе пошли вниз, он вошел в кабинет. Этот кто-то - очень ловкий.
- Лассаль? - догадалась Анна.
У Штольмана мелькнула мысль, что на узкой лестнице жена могла столкнуться с убийцей. Пересиливая липкий страх, Яков выдавил: - Возможно.
Пока он махал топором, вор наверняка беспрепятственно вышел наружу, и искать его в доме поздно.
- Я немедленно отправляюсь в участок, надо сообщить полицмейстеру.
- Алексей Кириллович, Яков Платонович обязательно найдет вашего отца даже без выкупа. Но знаете что... - вскинула голову Анна.
- Мы сейчас вместе зайдем к моим родителям. Мой отец, Виктор Иванович, он известный адвокат, и у него есть деньги. Много, наверное, у него не будет... Но я попрошу его дать всё, что есть!
Следователь нахмурился. Он примерно представлял, какую сумму сможет дать Миронов, и таковая была гораздо меньше ста тысяч. А еще Штольману категорически не нравилось то, что Анна прилагала усилия для спасения князя.
- В Затонске есть банки, Разумовский, обратитесь туда. Под ваше имя вам могут дать большой кредит, - посоветовал сыщик.
Подойдя к жене, он тихо сказал: - Сейчас я завезу тебя к родителям. На разговор с Трегубовым мне понадобится примерно полчаса. Затем я вернусь, и мы сразу отправимся на вокзал.
Девушка рассеянно кивнула.
- Обещай, что без меня ты не выйдешь из дома, - серьезно произнес Штольман.
"Когда ты исчезла, у меня чуть сердце не остановилось, милая. Пожалуйста, не делай так больше".
Он не произнес это вслух. Он не привык жаловаться.
...
Занятая мыслями о том, как помочь Алексею, Анна краем уха услышала слова мужа. Взглянув на него, она замерла. Что-то невысказанное было в любимых чертах. Что-то...
Поняв, что именно, девушка вздрогнула. В глубине светло-серых глаз была печаль.
"Почему?" - спросила себя Анна. "Он же любит меня... Почему печаль?"
Внезапно она догадалась, но это была не только мысль. То чувство потери, что ощутил Яков, когда Анна была заперта между этажами, ударило по ней, будто молотом. Она прижала руку к сердцу, желая унять эту боль.
"Потому, что я дура. Мне надо беречь его, а я..."
Анна горячо произнесла:
- Яшенька, прости, что пошла туда. Я буду в доме родителей, обещаю! Пожалуйста, возвращайся скорее.
Прижав её к себе, Штольман коснулся губами каштановых волос и прошептал:
- Конечно. Идем.