Комнату покрывал ровный слой крови, внутренностей и мясных ошмётков – и на сей раз это была не его вина.
Справедливости ради, кровь была не единственной органической субстанцией, заляпавшей окружающее привольно раскинувшимися кляксами. Страж наклонился и осторожно выцепил из раскиданного по помещению ассорти оторванное ухо. Свиное. Значит, это свиным… пахнет. Не то чтобы от этого знания амбре становилось приятнее, но Герой Ферелдена любил ясность во всём.
– Ваша милость, – взмолился торчащий у него за спиной поварёнок, – прошу вас, имейте сострадание! Мы ведь уже почти всё убрали!
Если так помещение выглядело, уже будучи «почти убранным», Стражу решительно не хотелось представлять его непосредственно после инцидента.
– Пожалуйста, ваша милость, не рассказывайте никому, что тут стряслось!
К вопросу о ясности.
– Для начала, – спокойно и размеренно произнёс Страж, – ты мне подробно расскажешь, что именно тут стряслось.
А начиналось всё так хорошо…
Прославившую его карьеру Герой Ферелдена сделал целиком и полностью в границах одноименного королевства, так что его познания о других землях были ожидаемо скудны и основывались исключительно на рассказах знакомых и соратников. Конкретно по части Антивы у него было два источника. Зевран с восторженным придыханием рассказывал о борделях, полных смуглокожих красавиц, крепко бьющих в голову винах и ещё крепче бьющих в нос запахах кожевенных мастерских. Дункан, не в пример бывшему Ворону, был лаконичен. Когда по пути в Остагар Страж начал расспрашивать наставника о его странствиях и дошёл до прекрасной страны на берегу залива Риальто, рыцарь-командор ухмыльнулся в усы, словно вспоминая что-то стародавнее, и ответил:
– Антива – ужасное место, полное наёмных убийц и… антиванцев.
Учитывая, что из трёх антиванцев, встреченных Стражем в Ферелдене, один пытался его убить, а второй – нанять в качестве наёмного убийцы, оценка Дункана, при всей её лапидарности, выглядела более достоверной. Исходя из этого, поначалу Герой Ферелдена довольно напряжённо воспринял идею Лелианы посетить благодатный солнечный край, треть населения которого должны были составлять наёмные головорезы, а ещё треть – их клиентура. Опасения, однако же, не оправдались, и реальная Антива пока что отказывалась соответствовать описанию Дункана. Ни один встречный ещё не представился наёмным убийцей, и даже антиванцев как таковых оказалось не так уж много – например, сегодня они составляли немногим более половины присутствующих.
Другая половина были представлена выходцами из Тевинтера, и именно из-за последних Страж с подругой оказались сегодня в Тревизо. Игнасио да Колунелья, один из влиятельнейших негоциантов Антивы, выдавал свою дочь Аврелию за Иллариона Тиаксия, отпрыска видного тевинтерского магистра. Важность невесты, однако, не ограничивалась богатствами и авторитетом её родителя – помимо прочего, юная дева приходилась седьмой водой на киселе знаменитой Аше Антиванской. Легендарная королева Чёрного Века, столь же предприимчивая, сколь и плодовитая, прославилась умением пристраивать своих бесчисленных дочерей за любого обладателя голубой крови, мужского признака и (желательно, но не критично) традиционной ориентации. Антиванские утробы исправно производили на свет наследников и наследниц, и спустя полтысячи лет королева Аша могла бы с полным правом гордиться плодами своих усилий: Тедас был опутан такой паутиной династических браков с участием её потомков, что влияние антиванской королевской фамилии простиралось далеко за пределы её владений. Именно эта паутина позволяла Антиве существовать в её нынешнем виде: страна, всё войско которой состояло из малочисленного рыцарства и необученных городских ополчений, оставалась независимой, поскольку любая попытка всерьёз на неё напасть ввергла бы в войну половину Тедаса.
В опутавшей континент сети родственных связей имелось лишь две прорехи. Первой был Ферелден, до недавнего времени считавшийся слишком большим захолустьем, чтобы обращать на него внимание. Второй брешью – и куда более важной, учитывая протяжённую общую границу – оставался Тевинтер, магистры которого не желали разбавлять чистую магическую кровь инородными примесями. Такой подход и впрямь позволял производить на свет самых могущественных чародеев Тедаса, но имел и очевидные недостатки: с каждым новым поколением отпрыски знатных тевинтерских фамилий всё чаще несли на челе светлую печать близкородственного скрещивания. Более свободомыслящая часть нобилитета давно била в набат по этому поводу, но Гелиодор Тиаксий был первым магистром, решившимся не только открыто выдать своего сына за девицу из совершенно немагической семьи, но и сделать это с подчёркнутой помпой.
В конечном счёте, у всех были свои причины придавать изрядное значение намечающейся свадьбе. Для Тевинтера она могла стать прецедентом, ломающим отжившую своё традицию, а для Антивы – звеном, которое наконец свяжет королевство с могущественным западным соседом. Была в деле и третья сторона, не представленная на свадьбе как таковой, но заинтересованная в ней едва ли не больше всех: жители западных окраин Антивы. Официально провозглашённый между двумя странами мир никоим образом не мешал ушлым тевинтерским работорговцам наведываться на земли восточного соседа за ценной добычей. Владения же Тиаксиев очень удачным образом располагались вдоль самой границы, и из уважения к новоявленному тестю магистр был согласен серьёзно ограничить деятельность охотников за живым товаром. На кону стояли не только интересы влиятельной знати, но и долгожданное спокойствие в тревожном пограничье.
Именно последнее соображение и привело их двоих в Тревизо. Сам Страж и не подумал бы придавать значение очередной свадьбе двух высокородных олухов, но вот для Лелианы следить за светской жизнью Тедаса со всеми её политическими подтекстами было так же естественно, как дышать. Герой Ферелдена давно устал поражаться, как его подруге удавалось не только подмечать буквально всё – скажем, кто коснулся чьей руки на званом ужине – но и немедля вплетать увиденное в сложную картину борьбы между благородными семействами и целыми державами. Как только Лелиана разъяснила ему подоплёку намечающегося союза, Страж без лишних раздумий согласился, что насолить работорговцам – дело благое, и с энтузиазмом воспринял предложение подруги проследить за тем, чтобы грядущее бракосочетание прошло без сучка, без задоринки.
К вящей радости Стража, на сей раз не было нужды в вычурных нарядах. Лелиана присутствовала на торжестве под легендой странствующего менестреля, а самого Героя Ферелдена более чем устраивала роль её подручного, коль скоро она позволяла ему носить нормальную человеческую одежду и обувь. Об истинной личности гостей был осведомлён лишь сам синьор да Колунелья. Предложение помощи почтенный негоциант выслушал благосклонно, но явно не считал, что на свадьбе его дочери необходимы какие-то меры безопасности помимо уже предусмотренных. От чего бы он не отказался, так это от возможности принять двух героев Пятого Мора под подлинными именами – и впрямь, как лучше подчеркнуть престиж бракосочетания? В конце концов сторговались на том, что новоявленный тесть раскроет окружающим инкогнито двух путешественников, но лишь после того, как они лично убедятся, что новобрачным не грозит никакая опасность. Восторгов по этому поводу Страж не испытывал – он не для того преодолел полмира, чтобы ему докучали теми же изъявлениями почтения, которые уже набили оскомину в Ферелдене – но если такова была цена полученного ими карт-бланша, оставалось с ней смириться.
Надо признать, на первый взгляд свадьба выглядела совершенно безопасной – худшей напастью из потенциально возможных представлялось истощение. Банкет намечался на поздний вечер, а до тех пор гостям и примкнувшим предлагалось тешить себя «лёгкими закусками», под которыми подразумевались главным образом вафли, микроскопическое чайное печенье с противоестественными начинками и фрукты, нарезанные просвечивающими ломтиками. После долгой дороги героический желудок настоятельно требовал чего-то более основательного, так что по появлении первого же подходящего предлога Страж покинул рафинированное общество благородных господ и, ведомый безошибочным воинским чутьём, направил свои стопы к дворцовой кухне.
В своём желании подкузьмить работорговцам Герой Ферелдена был совершенно искренен, но покривил бы душой, если бы сказал, что только это соображение привело его в Тревизо. О придворном поваре синьора да Колунелья, эльфе Неларосе, шла молва по всей Антиве – и особенную славу кулинару сыскало умение готовить свинину каким-то невероятным образом. Все вкушавшие фирменное блюдо в один голос твердили, что мясо, истекавшее собственным соком, буквально таяло на языке. Если верить слухам, за разглашение рецепта мастеру предлагали взятки, прогрессивно растущие до астрономических величин, но Неларос, очевидно, обладал иммунитетом к подобным посулам – а от предложений, от которых нельзя отказаться, его защищало влияние Игнасио. Стража, впрочем, эти слухи заботили мало: его амбиции не распространялись на секреты знаменитого кулинара, ограничиваясь намерением отщипнуть кусочек прославленной свинины для себя.
Герой Ферелдена держался достаточно уверенно, чтобы его присутствие в святая святых дворца не вызывало никаких возражений – более того, видя непробиваемую уверенность посетителя, кухонный штат начинал взирать на него с некоторым заискиванием, что внушало надежду на успех. Последней, однако же, не суждено было сбыться: прибыв в ту часть кухни, которую должен был занимать Неларос, Страж обнаружил её в состоянии даже большего хаоса, чем положено при подготовке свадебного ужина на несколько сотен высокопоставленных гостей. Причина беспорядка и одновременно его эпицентр находились в дальнем конце кухни – в маленькой каморке, из которой доносились запахи куда менее аппетитные, чем позволяла рассчитывать ситуация. Проследовав к центру событий, Страж обнаружил комнату, целиком покрытую свинскими останками – и полдюжины поварят, отчаянно пытающихся привести её в более удобоваримый вид.
В том, что на кухне произошло нечто исключительное, не приходилось сомневаться – а исключительные события, связанным с разбрызгиванием внутренностей по стенам, вряд ли были уместны на свадьбе, от которой зависело благополучие целого региона. Случившееся определённо требовало внимания. Герой Ферелдена взашей вытолкал оробевших поварят и попытался осмотреть место происшествия, но непосредственное обследование позволило уяснить только одно: неравномерно разбросанные по помещению останки и телесные субстанции при жизни принадлежали свинье. Либо кто-то любовно распределил их по полу, стенам и потолку вручную, либо порося буквально разнесло на куски.
Многолетний опыт подсказывал Стражу: когда начинают взрываться существа, которым по замыслу Создателя это не положено, ищи в деле мага. Что ж, может, свидетель и поможет его найти.
– Что. Здесь. Случилось? – раздельно повторил Герой Ферелдена.
– Н-ну, – неуверенно начал поварёнок, – мастер Неларос, он…
Страж вздохнул и попытался придать лицу менее суровое выражение.
– Так. Здесь, – палец ткнул в сторону комнаты, – работал мастер Неларос, верно?
– Д-да, – кивнул допрашиваемый. – Он в-всегда здесь работает. Запирает дверь, чтоб никто ничего не видел и не слышал.
– И сегодня?.. – подтолкнул поварёнка Страж.
– С-сегодня он привёл свинью…
– Стоп, стоп! – вскинул руки Герой Ферелдена. «Привёл»?!
– Ну да, – подтвердил собеседник, словно обидевшись, что кто-то может не знать настолько очевидных вещей. – Перед началом приготовления свинья ещё должна быть жива, это непременное требование!
Ох уж эта антиванская кухня.
– А потом?
– А потом, вот минут пять назад, там к-как… грохнет! – поварёнок поёжился от воспоминаний. – Мастер Неларос выходит наружу, бледный как смерть, и кидается куда-то, не разбирая дороги – мы даже спросить ничего не успели. Я туда, а там…
Беспомощный жест в направлении каморки продолжал начатую фразу лучше любых слов.
– И я так понимаю, раньше свиньи не взрывались?
– Да вы что! – воскликнул поварёнок, почти придя в себя от обиды. – Никогда!
Ладно, похоже, из этого уже ничего не вытянешь.
– Где мастер Неларос сейчас? – отрывисто бросил Страж, угрожающе нависая над допрашиваемым.
– Так.. м-мы же… я… н-не зна… – залепетал поварёнок.
Герой Ферелдена махнул рукой и стремительно направился к выходу. Нужно поставить кого надо в известность и принимать меры – ситуация вопиющая. За считанные часы до бракосочетания на кухне гремит взрыв, присутствовавший при этом повар исчезает в неизвестном направлении, а во дворце бушуют чары, способные разносить в клочья крупных млекопитающих.
Похоже, пожрать в ближайшее время так и не светит.
***
Толпища гостей и прислуги несколько затрудняли поиск, но Лелиана, как и следовало ожидать, обнаружилась рядом с остальными музыкантами. Похоже, девушка только что уступила сцену кому-то другому и теперь подстраивала инструмент. Левая рука неторопливо подкручивала колок, пальцы правой пощипывали струну, а голова склонилась набок так, что недлинные рыжие волосы почти касались грифа пузатой лютни.
– Пока тебя не было, – спокойно сообщила Лелиана, не отвлекаясь от своего занятия, – ко мне пробовали подкатить тевинтерский центурион, виноторговец из Генеллена, шафер жениха, трубач, барабанщик и, – девушка состроила гримасу отвращения, – монохордист. Это ужасно утомляет, знаешь ли.
– Ткнёшь мне в них пальцем? – ненавязчиво поинтересовался Страж.
– Очень трогательно, что ты так заботишься о моём покое, – с преувеличенной благодарностью отозвалась подруга, – но делу это вряд ли поможет. Одинокая девушка при выходе в свет обречена на внимание ухажёров.
– Оди… что?! – выплюнул Герой Ферелдена, напрочь забыв о собственных новостях.
– А то как же, – всё так же спокойно продолжила девушка, переходя к следующей струне. – Ты же не забыл, что нас не представили двору? Откуда же беднягам знать, что здесь занято.
Страж надул щёки и медленно выпустил воздух из лёгких, борясь с желанием освежевать какого-нибудь монохордиста в целях поддержания душевного спокойствия.
– И что же тогда… поможет делу?
– Например, ты мог бы меня поцеловать, – невозмутимо пояснила Лелиана. – Ты удивишься, но люди очень хорошо улавливают такие сигналы.
Ох, Создатель, ему стоило догадаться, к чему всё идёт.
Эта тема всплывала далеко не в первый раз, но Страж ничего не мог с собой поделать: в его представлении любые выражения сердечной привязанности требовали строго интимной обстановки. Ханжой он себя не считал – наедине с подругой они вытворяли такое, что и бумага бы постыдилась запечатлеть – но миловаться прилюдно было за пределами его душевных сил. Лелиану последнее никак не радовало.
– Что, прямо… здесь? При всех? – беспомощно уточнил он.
– В этом же весь смысл, разве нет?
Страж сконфуженно огляделся по сторонам.
– От… публичных изъявлений привязанности людям становится некомфортно, – нерешительно возразил он.
Девушка неизящно фыркнула.
– Тебе от них становится некомфортно, называй вещи своими именами.
– Ну, я же Герой Ферелдена, – виновато развёл руками Страж. – Захолустная окраина Тедаса, патриархальная строгость нравов… Мы там все туго зашнурованы.
Подруга издала неуважительный звук.
– Может, я всё-таки убью монохордиста? – взмолился Страж.
Лелиана раздражённо выдохнула через нижнюю губу, всколыхнув выбившуюся на лбу рыжую прядь, и безнадёжно махнула рукой.
– Ну хоть отлучался ты не зря? Мы же тут защищаем свадьбу от неприятных неожиданностей, не забыл?
– Говоря об этом, – подхватил Страж. – На мой взгляд, взрывающиеся свиньи определённо проходят по разряду неприятных неожиданностей.
Девушка заинтересованно хмыкнула и подняла взгляд. Страж, радуясь возможности сменить тему, вкратце поведал о происшедшем на кухне. Лелиана кивнула, отдавая должное его усилиям.
– По всему выходит, что мастера Нелароса надо отыскать. Желательно поскорее.
– Займусь! – браво объявил Герой Ферелдена.
– Тебе точно не потребуется помощь? – с прищуром уточнила девушка.
– Он взрывает свиней. Со всем содержимым. – Страж выразительно потянул воздух носом. – Я-то ладно, а вот тебе ещё на публике выступать.
Лелиана вежливо кивнула, отдавая доводу должное.
– Вот при допросе твоя помощь мне бы не помешала.
– Как тебе будет угодно, – улыбнулась подруга. – Через полчаса в нашей комнате?
Страж восторженно отсалютовал и бодро двинулся к ближайшему выходу, раздвигая толпу плечами. Лелиана всё с той же усмешкой проводила его взглядом и медленно покачала головой.
***
Пускай ошарашенный поварёнок ничего не знал о местонахождении Нелароса, догадаться о нём было нетрудно. Судя по показаниям, повар вывалился из своей рабочей каморки ни жив ни мёртв и тут же задал стрекача – иными словами, происшедшее застало его врасплох. Страж его не винил – взрывающиеся свиньи не входили в перечень ситуаций, к которым он готовился целенаправленно – но явная растерянность кулинара всё упрощала. Куда двинется тот, у кого нет заранее подготовленного плана, но есть острое желание навострить лыжи? Ясное дело, собирать вещички.
Узнать, где именно расположены покои известного на всю Антиву повара, труда не составляло. Это, разумеется, означало, что и другим найти Нелароса будет несложно. Локальная паника на кухне играла на руку Стражу – пока что поварята были больше озабочены уборкой пострадавшего помещения, чем поисками слинявшего кулинара. Переоценивать эту фору, однако же, не стоило: повара начнут искать, и очень скоро. Значит, поспеть к нему надо первым.
Судя по тому, что дверь была чуть приоткрыта, и узкая щель между ней и косяком позволяла расслышать суетливое копошение внутри, в этом удалось преуспеть. Страж остановился перед входом и торопливо одёрнул свободную рубаху. Верхнюю часть его лица уже укрывала орлесианская маска – достаточно уместно на свадьбе, чтобы не вызывать вопросов, и достаточно эффективно, чтобы хоть немного затруднить опознание, если глаза не мозолить. Оставался последний штрих – забравшись в карманы просторных штанов, Герой Ферелдена извлёк на свет и натянул пару чёрных кожаных перчаток с золотым шитьём.
Незнакомый со Стражем наблюдатель мог бы с презрением отметить, что покрой перчаток был не в моде, а цвет и вовсе не шёл к остальному костюму. Наблюдатель, знакомый поверхностно, удивился бы нехарактерному вниманию к собственному гардеробу. И только наблюдатель, знающий его по-настоящему хорошо – или просто сведущий в рунической магии – понял бы, что произведённые манипуляции служили главному в глазах Героя Ферелдена предназначению любых одеяний: защите от окружающих.
Зрелище поросёнка, разорванного изнутри неведомыми силами, не оставляло сомнений в том, что в деле замешано колдовство – но, благодаря своей всегдашней предусмотрительности, Страж был готов к такому развитию событий. Под воротником приятно холодил кожу оберег, а под самой рубахой находился не раз выручавший его дублет. Кожаная одёжка с тончайшей подкладкой вряд ли помогла бы против мечей или топоров, но ценность её заключалась в другом: руны, вшитые в чёрную кожу, обеспечивали вполне пристойный уровень антимагической защиты. Вкупе с такими же перчатками и амулетом дублет являл собой основательную преграду для большинства заклинаний. Единственная претензия к нему была по части удобства – в облегающей кожаной куртке носитель потел как свинья – но такую цену приходилось платить за возможность легко скрывать антимагическое одеяние под просторной рубахой.
Страж пошевелил пальцами, облитыми чёрной кожей, усмехнулся и решительно шагнул в покои знаменитого кулинара, не забыв прикрыть за собой дверь.
Мастер Неларос переодевался – голый торс и сжатая в руках полотняная рубаха не оставляли в этом сомнений. Разбросанные по ковру вещи, настежь распахнутые шкафы и беспорядочно набитая котомка, стоявшая рядом с массивной кроватью, также вполне ясно свидетельствовали о его намерениях, подтверждая ожидания Стража. Неожиданным было другое: бледную спину повара покрывали длинные бугристые шрамы.
Остролицый эльф резко повернулся к двери и вперился взглядом в посетителя. Тот развёл было руки в приветственном жесте – зачем сразу переходить к насилию, если есть шанс уладить дело словами? – но прежде, чем он успел раскрыть рот, Неларос взревел и кинулся на гостя, норовя вцепиться ему в горло.
Это было изменением в программе – если Страж ожидал нападения, то магического – но рефлексы взяли своё: перехватив одну из простёртых вперёд рук, он подсел, провернулся на носках, и отработанным броском впечатал нападающего в ковёр. Густой ворс смягчил удар, но Неларосу от этого не было легче – Герой Ферелдена продолжал удерживать его в захвате. У эльфа ещё оставалась свободной вторая рука – но вместо того, чтобы попробовать ударить противника, Неларос, словно в раздражении, с силой хлопнул ею о деревянную ножку кровати. Только теперь Страж заметил, что свободная правая ладонь повара затянута марлевой повязкой, через которую проступают свежие пятна крови.
Кулинар пробормотал что-то неразборчивое, и Герой Ферелдена ощутил резкий толчок в грудь, отбросивший его от противника. Да наш эльф-сморчок не так прост, как кажется! Магия крови, и не из самых слабых – другая не пробилась бы сквозь все эти руны. Страж вскочил на ноги, но повар и сам перекатился в противоположный угол комнаты и поднялся, затравленно озираясь в поисках какого-нибудь оружия.
– Слушай, – спокойно произнёс Герой Ферелдена, – по-моему, мы начали…
Неларос сплюнул на ковёр и дёрнул дверцу единственного всё ещё закрытого шифоньера, стоявшего поодаль от прочих. Выстланное чёрным бархатом нутро шкафа открыло взору несколько разномастных плёток и внушительную коллекцию инструментов отчётливо фаллической формы.
– Да ты издеваешься… – выдохнул Страж. Лично он предпочёл бы иметь дело с магией крови.
Неларос, однако же, был совершенно серьёзен – выхватив из шкафа плеть поухватистей, он ринулся вперёд, беспорядочно размахивая своим оружием. Страж укоризненно мотнул головой, скользнул вбок, перехватил и сжал запястье нападающего. Повар болезненно охнул, и плеть выпала из обмякшей ладони, но упорного эльфа это не смутило – свободной рукой он вновь попытался вцепиться противнику в горло. Создатель, да почему он почти не пытается колдовать?! Страж отдёрнул голову, и окровавленная ладонь дотянулась только до воротника рубашки.
В коридоре послышались чёткие шаги подкованных сапог, явственно принадлежащих дворцовой страже.
– Помогите!!! – истошно взвыл Неларос.
Герой Ферелдена беззвучно выругался, швырнул щуплого эльфа на кровать и уткнул его рожей в подушку, пресекая последующие вопли. Свободная рука повара своей хватки не ослабила, так что латунные пуговицы полетели по сторонам, и рубаха Стража разошлась до самого пояса. Недолго думая, Страж отпустил прижатого к кровати Нелароса, обеими руками стянул одеяние через голову, и, как только кулинар вскинул голову и открыл рот, чтобы снова возопить о помощи, затолкал скомканную ткань между эльфийских челюстей в качестве импровизированного кляпа. Перехватить оба тощих запястья и свести их за спиной возмущённо мычащего повара было делом одного мгновения, и очень кстати – в следующую секунду в помещение ввалилось четверо парней в доспехах дворцовой стражи.
– Эм… – растерянно проронил краснолицый усач – очевидно, капрал – озирая окружающий разгром. – Мы слышали…
– Я понимаю, – невозмутимо кивнул Страж, надеясь, что кровь у него в висках стучит не слишком громко. Мирного выхода из сложившейся ситуации он не видел, но блефовать намеревался до последнего.
– Мы, признаться, не думали… – робко продолжил капрал, стрельнув взглядом в дальний угол комнаты.
– Не думали чего? – раздельно уточнил Страж всё тем же невозмутимым тоном.
– О, поверьте, синьор, – едва слышно выдохнул капрал, пробежавшись широкой ладонью по мгновенно вспотевшему лицу, – мы в мыслях не имели мешать досугу мастера Нелароса.
– Что? – выдавил из себя Герой Ферелдена.
Капрал нервно облизал губы, с виноватым видом развёл руками, ещё раз оглядел помещение – и сердце Стража ухнуло вниз, когда он попробовал взглянуть на ситуацию глазами честного служаки. Придворный повар, голый по пояс и с кучей шрамов на спине, лежит на кровати с кляпом во рту. Над ним нависает фигура в маске, затянутая в облегающую чёрную кожу. На ковре валяется плеть, кокетливо украшенная блёстками, а в распахнутом шкафу зловеще сверкают орудия отнюдь не кулинарного предназначения.
– Да ты вообще понимаешь, что здесь происходит?! – взревел Страж, внутренне холодея при мысли о грозящей ему репутации.
– Разумеется, синьор! – торопливо закивал капрал, локтями и спиной подталкивая подчинённых к выходу. – Мы уважаем стремление к приватности. Дела сердечные, – усатое лицо расплылось в сконфуженной улыбке, – требуют уединённой обстановки!
– Да нет же!!! – прогремел Герой Ферелдена. – Это похищение! Я! Его! Похищаю! – Указательный палец свободной руки проиллюстрировал посыл выразительными тычками в направлении самого Стража, Нелароса и двери, к которой продолжали ретироваться озадаченные стражники.
– Помилуйте, синьор! – капрал умиротворяюще вскинул руки. – Ни к чему посвящать меня в такие подробности ваших сценариев. Это, с вашего позволения, как раз тот случай, когда меньше знаешь – крепче спишь.
– Да как ты…?!
Вытеснив последнего подчинённого наружу, капрал в последний раз заискивающе улыбнулся и юркнул в коридор сам, осторожно затворив за собой дверь. Герой Ферелдена неровно выдохнул и бессильно опустился на краешек кровати. Ему хотелось плакать.
***
Лелиана проводила Стража взглядом и с усмешкой показала головой. Видит Создатель, она любит эту энергичную непосредственность, но порой её просто через край. Как у щенка, который с таким усердием гонится за своим хвостом, что даже не спрашивает, зачем. Конечно, Неларос присутствовал при взрыве и, вполне вероятно, причастен. Но сама-то взрывающаяся свинья откуда-то взялась?
Мальчишка-посыльный, с целеустремлённым видом лавировавший между кучками благородных и не очень гостей, почти было выскользнул из зала, когда почувствовал, что его что-то удерживает за шиворот. Обернувшись, парень выяснил, что рука, ухватившая его за ворот, принадлежит миловидной голубоглазой девушке с недлинными рыжими волосами. Цветастая, но практичная одежда и висящий за спиной футляр с лютней выдавали в ней приглашённого музыканта.
– Сеньорита! – с вежливым возмущением воскликнул мальчишка. – Пустите меня, я нахожусь при исполнении обязанностей!
– Да-а? – заинтересованно протянула девушка. – То есть, ты не бегаешь туда-сюда с занятым видом, чтобы никто из господ не подумал дать тебе поручение?
Парнишка моргнул.
– Ни в коем случае, сеньорита! – пылко заявил он после едва заметной паузы. – Ведь вы даёте мне поручение прямо сейчас!
Какой сметливый мальчуган.
– Как тебя звать?
– Энцо, сеньорита.
– Как по-твоему, Энцо, ты неглуп?
– Я льщу себе надеждой, сеньорита!
– Достаточно неглуп, чтобы держаться подальше от работы и поближе к кухне? – с улыбкой уточнила рыжая девица.
– Работа не заканчивается никогда, а вот еда иссякает слишком быстро, сеньорита, – философски заметил мальчишка.
– Тогда, возможно, ты сумеешь удовлетворить моё любопытство, – кивнула барышня. – Скажи-ка, кто пригонял свиней для нынешнего ужина?
– Нынешнего? – переспросил Энцо. – Блюда из свинины должны подавать завтра, сеньорита. Сегодня разве что мастер Неларос сделает поросёнка для синьора Игнасио.
– И тем не менее, кто?
– Кто и всегда, сеньорита, – с готовностью отозвался паренёк. – Старик Бенито.
– И со стадом старика Бенито не случалось ничего необычного, пока он его сюда вёл?
– А кто спрашивает? – хитро прищурился посыльный.
Куда только делось «сеньорита»? Мальчишка явно чувствует, что владеет сведениями, которые можно продать.
– Королева Мадригал, – улыбнулась девушка, демонстрируя мальчишке серебряный кружок с царственным профилем на аверсе. Парнишка уважительно поджал губы.
– Старик Бенито мне не рассказывал ничего, – осторожно начал он, – но вот подпасок его поболтать не дурак. Говорил, пока они стадо гнали, на свиней навели порчу!
– Какую же?
– Меня там не было, сеньорита, – пожал плечами Энцо, – но подпасок рассказывал, что как-то вечером он уже спать лёг, темно – хоть глаз выколи, и тут – грохот, будто небо на землю упало. Он сразу к стаду, давай свиней считать – а одной-то то и нет. Только ошмётки валяются, да и те уже прочие свинки подъедают.
– Что ещё расскажешь? – усмехнулась Лелиана.
Энцо развёл руками с видом «за что купил, за то продаю».
– Могу понять ваше недоверие, сеньорита. Подпасок, однако же, божился, что днём к этой самой свинье приценивался и так, и этак какой-то путник, прибившийся к ним по дороге. Уж больно ему хотелось её купить. Но Бенито, конечно, ни в какую: синьор Игнасио заказал полсотни свиней, как же можно пригнать сорок девять? Ну, тот и отвалил. Кто ж знал, что парень-то окажется колдун, да из злопамятных?
– И Бенито не доложил храмовникам? – вскинула бровь Лелиана.
– Вы, сеньорита, зрите в самый корень, – ухмыльнулся парнишка. – Если спросите меня, стоило придумать историю попроще. Ну, толкнул Бенито одну хрюшку налево, с кем не бывает – но кто же поверит историям про взрывающихся свиней?! Вот и рыцарь-лейтенант Нунцио, как там старина Бенито ни распинался, спустил его с лестницы.
– Хорошая байка, – признала девушка. – Ну что ж, продолжай… выполнять свои служебные обязанности.
– Я ваш душой и телом, сеньорита! – пылко заверил паренёк, сграбастав монету, и, немедленно напустив прежний занятой вид, смешался с толпой.
Для Лелианы, свободно удерживавшей в голове десятки представленных громкоголосыми глашатаями гостей, найти рыцаря-лейтенанта Нунцио  не составляло труда. Предводитель храмовников Тревизо был отпрыском видного местного вельможи – не желая делить владения между наследниками, суровый родитель отправил младшего сына служить Церкви. Нунцио, если верить слухам, без восторга отнёсся к такому повороту судьбы, но перечить отцу не смел. В итоге на сегодняшней свадьбе рослый детина с водянисто-голубыми глазами, прилизанными сальными волосами и неприятной улыбкой под тонкими чёрными усиками представлял не свою благородную фамилию, а орден храмовников.
Как и все орденские братья, на людях он появлялся исключительно в доспехах. Не то чтобы Лелиана осуждала вкусы рыцарей Церкви – в конце концов, у каждого свой фетиш – но среди вельмож, артистов и горожан с их парадными одеяниями одинокая фигура в сверкающих латах смотрелась скорее комично. Нунцио, впрочем, это не смущало – полированную кирасу с изображением пылающего меча он носил с гордым видом сурового служаки, окружённого тщеславными бездельниками.
– Рыцарь-лейтенант? – вежливо поздоровалась Лелиана, приблизившись к молодому храмовнику. – Не согласитесь ли вы уделить мне несколько минут?
– Что вам нужно, сеньорита? – с каменным лицом, откликнулся Нунцио.
– Я лишь хотела побольше узнать о маге, про которого вам сегодня доложил свиноторговец Бенито, – сообщила девушка. – Как знать – может быть, я сумею помочь следствию?
– Принесённые мной обеты запрещают разглашать сведения о расследованиях ордена, – сурово отрезал рыцарь-лейтенант. – Уж тем более – ради удовлетворения праздного любопытства.
– О, простите! – Лелиана прижала ладонь к сердцу и сделала шаг назад. – Конечно я не стала бы тревожить рыцаря, который так высоко ставит свои обеты, но у меня такая дурная память на лица! Очевидно, я перепутала вас с кем-то другим – я отчётливо помню, как некий молодой человек в доспехах храмовника, найдя укромный угол, с жаром покрывал поцелуями прелестные пальчики дочери дожа Риальто!
Рыцарь-лейтенант, до того смотревший сквозь собеседницу, с тревогой сфокусировал взгляд на ней. Ага, фасад невозмутимого службиста дал трещину.
– Было бы так неприятно, окажись у бедного юноши суровый родитель с очень строгими преставлениями о приличиях, – беззаботно продолжила Лелиана.
Нунцио сглотнул.
– Но, как я уже говорила, у меня ужасно скверная память на лица, – девушка цокнула языком и покачала головой. – Может, мне так и не удастся вспомнить, как же выглядел этот несчастный рыцарь…
Храмовник скорчил умоляющую рожу, сгрёб девушку за локоть и притянул к себе, затравленно озираясь по сторонам. Фу, какое отсутствие выдержки.
– Что вам нужно?! – сипло прошептал Нунцио. Водянисто-голубые глаза лихорадочно блуждали по сторонам – не подслушивает ли кто?
Чуть приподняв брови, Лелиана опустила взгляд на свой локоть. Храмовник поспешно разжал пальцы и, для вящей надёжности, спрятал руку за спину.
– Маг-отступник, – напомнила девушка. – Как его описал Бенито? В деталях?
– М-м… – Рыцарь-лейтенант нервно поджал губы. – Молодой, светлокожий. Блондин, волосы до плеч, кудрявые. Цвет глаз не помнил…
– Руки? – перебила Лелиана.
– Мягкие, без мозолей, – ошарашенно ответил Нунцио.
Судя по потрясённому тону, храмовник явно не понимал, как собеседница догадалась об этой части показаний. Да, а парень-то у нас не семи пядей во лбу. Чтоб погонщик свиней в деталях рассматривал лицо, но ни разу не взглянул на ладони?
– Метка?
В простонародье верят, что у мага обязательно должна быть какая-нибудь характерная отметина – нос странной формы, бородавка пострашней, а уж глаза разного цвета или, там, шестой палец на руке – это надёжнее всего. Суеверие бредовое, но полезное – заставляет людей лучше запоминать приметы подозреваемых. Если Бенито решил обвинить незнакомца в чародействе, хоть что-то, что сошло бы за метку, он должен был вспомнить.
– Да, – всё так же огорошенно кивнул Нунцио, – да, конечно… Тот был в капюшоне, но Бенито заявил, что видел родинку на правой щеке – в форме сердца.
Лелиана не без труда удержалась от того, чтобы фыркнуть. И по таким приметам они ещё его не нашли? Нет, конечно, Нунцио посчитал обвинения Бенито дурацкой выдумкой в попытке оправдаться – но каким олухом надо быть, чтобы не заметить, как в помещение входит человек, детально соответствующий полученному описанию?! А учитывая, в чьей свите он шёл… Да, узел завязывается преизрядный.
– Это действительно всё! – напомнил о себе рыцарь-лейтенант, явно истолковав её молчание как признак неудовольствия. – Клянусь честью, я всё рассказал! Прошу вас, сеньорита…
– Синьора, – с металлом в голосе поправила девушка.
– Прошу, вас, синьора! – взмолился рыцарь-лейтенант. – Не рассказывайте о… случившемся!
Лелиана смерила взглядом умоляюще воззрившегося на неё храмовника. Рыцарь Церкви, брат прославленного ордена, воин, обученный охотиться на магов и изгонять демонов. И этот парень дрожит при мысли, что кто-то видел, как он – о, ужас! – поцеловал даме ручку. Девушка покачала рыжей головой и устало вздохнула, прежде чем взглянуть нервничающему храмовнику прямо в глаза.
– Дурак ты, рыцарь-лейтенант Нунцио.
***
Открывать дверь пришлось носком сапога – руки были заняты невнятно мычащим свёртком, запелёнатым в несколько слоёв постельного белья. Страж со вздохом облегчения свалил ношу на пол – Неларос оказался хоть и тощим, но далеко не невесомым – выпрямился, вытер пот со лба – и только тогда заметил, что в людей комнате вдвое больше ожидаемого.
У боковой стены, съёжившись на стуле, сидел светловолосый кудрявый юноша лет восемнадцати-девятнадцати. Мертвецкая бледность только сильней оттеняла родинку странной формы на правой щеке. Молодой человек старался дышать очень тихо и не сводил внимательного взгляда с Лелианы, сидевшей напротив выхода. Сама девушка, прислонившись к дальней стенке, беззаботно насвистывала, чистя ногти изящным кинжалом. Второй кинжал, торчащий из дверного косяка свидетельством меткого броска, красноречиво объяснял как нежелание юноши покинуть отведённое ему место, так и ту напряжённую позу, в которой он застыл на краешке стула.
– Я смотрю, всё прошло успешно? – улыбнулась Лелиана.
Герой Ферелдена сдёрнул наволочку с верхнего конца свёртка, явив миру голову Нелароса со всё ещё заткнутым рубашкой ртом, после чего с самым серьёзным видом воззрился на подругу.
– Мы никогда не будем об этом говорить.
– О, в темах для разговора недостатка не будет, – заверила его девушка. – К примеру, этот молодой человек зовётся Сезар, прибыл сюда в составе свиты патриция Генелленского и сгорает от желания побольше поведать о себе.
Юноша поочерёдно взглянул на Стража, Лелиану и торчащий из дверного косяка кинжал, после чего судорожно вздохнул.
– Я… отступник, – дрожащим голосом начал он. – Бежал из Круга Тревизо месяц назад. Я… – юноша уронил голову на грудь, – …я не знаю, честно сказать, на что рассчитывал. У храмовников всё ещё была моя филактерия.
Страж кивнул. Первейший способ найти беглого мага – простенький амулет с каплей его крови. В каждом Круге такие заводят на всех его членов, начиная с зелёных учеников. Бежать, не украв или не уничтожив свою филактерию… пареньком двигало либо большое отчаяние, либо очень большая глупость.
– Храмовники меня нагнали на второй день. Я пытался сопротивляться, но… – Сезар покачал опущенной головой. – Меня повели под конвоем в Тревизо, но на обратном пути… Я даже понять ничего не успел: только что шли по дороге, а мгновение спустя из храмовников стрелы торчат, а я один стою.
Герой Ферелдена присвистнул. Нападение на храмовников при исполнении? Лихо, ничего не скажешь.
– Они знали, что делали – сразу обыскали тела, забрали филактерию. Я сначала удивился – откуда у разбойников такие познания. Но потом меня привели к синьору де Веласко…
– Патриций Генеллена, – пояснила Лелиана.
– И дай угадаю, он предложил тебе сделку всей твоей жизни? – поинтересовался Страж.
Сезар кивнул.
– Он сказал, что вернёт мне мою филактерию и отпустит на все четыре стороны, но… только если я окажу ему услугу.
И мальчишка поверил? Ладно, вариант с большим отчаянием вычеркнем.
– Сказал, что на свадьбе в Тревизо нужно будет устроить несчастный случай с новобрачными…
– Убить, – с подкупающей непосредственностью пояснила Лелиана.
– Ну, что я мог сделать, тогда-то? – со слезами в голосе вскинулся Сезар. – Я не хотел, честное слово, будь у меня возможность, я бы сбежал – но у патриция была моя филактерия! Он мог меня убить, он мог выдать меня храмовникам, что мне оставалось?!
Прислонённый к стенке Неларос неуважительно хмыкнул сквозь кляп. Страж и сам отнёсся к услышанному скептически. Синьор де Веласко желает молодым смерти, допустим – но чего бы ради подряжать на эту работу нервного юношу, у которого сопли ручьём при одной мысли об убийстве, да ещё и отбивать его у эскорта храмовников? Где-где, а Антиве найти наёмного убийцу можно куда проще.
– А зачем вдруг патрицию понадобился именно ты? – поднял бровь Страж.
– Он сказал, что случай… – продолжил Сезар, упрямо избегая слова «убийство». – Что он обязательно должно быть магическим. Чтобы всем было понятно, что это сделал маг.
А вот это уже имеет смысл. Магическое убийство на свадьбе с сыном магистра Тиаксия – только ленивый не подумает на тевинтерцев.
– И как ты собирался это осуществить?
– Я не собирался! – плаксиво воскликнул юноша. – Я решил устроить несчастный случай, как синьор де Веласко сказал – но так чтобы никто не умер! Ну… никто из людей. Я подумал: если всем и так будет ясно, что это колдовство, если все и так подумают на магов, тогда какая синьору де Веласко разница, умер кто-то или нет?
Не отчаяние. Определённо не отчаяние.
– И каким же образом ты собирался обставить свой несмертельный несчастный случай? – устало спросил Герой Ферелдена.
– Ну, патриций сказал, что новобрачным будут преподносить подарки, и там будут ручные животные. А я знаю одно заклинание, тевинтерское… Только мне надо было его испытать, потренироваться на чем-нибудь, поэтому по дороге в Тревизо я прибился к погонщику, который гнал свиней на свадьбу…
Неларос яростно замычал сквозь кляп, выдал нечленораздельную, но отчётливо свирепую тираду, после чего болезненно зажмурился и начал биться затылком о стену.
– По-моему, он хочет присоединиться к беседе, – наблюдательно заметила Лелиана.
– Ну, давай рискнём, – согласился Страж.
Снова натянув чёрные перчатки, он осторожно приблизился к повару и вытащил изо рта последнего обслюнявленную рубашку. Неларос, однако же, даже обратил внимания на своего похитителя – свирепый взор эльфа буравил кудрявого юношу.
– Ходячая бомба? – ядовито осведомился он.
Стоило догадаться. В отличие от многих известных проклятий, «ходячая бомба» не причиняла носителю заметных неудобств при жизни – не считая, разве что, расстройств пищеварения – но в момент смерти заставляла жертву взрываться красочным фонтаном из крови и внутренностей. Кости при этом разлетались кругом что твоя шрапнель. Не самый удачный выбор для нелетального несчастного случая, прямо скажем.
– Да, – растерянно кивнул Сезар, – ходячая бомба… А как вы…
– Народная примета, – процедил сквозь зубы Неларос. – Если молодой олух пытается колдовать, едва выучив буквы, в самом важном он и обосрётся. Давай я тебе расскажу, как всё было: ты заприметил в стаде свинку, наложил заклятье, потом приложил её чем попроще – «волшебной стрелой», да? – её разнесло в клочья, и ты, счастливый, потопал восвояси?..
Сезар не ответил вслух, но раскрытый рот был красноречивее всяких слов.
– Болван, долбаный болван! – Неларос раздражённо сплюнул на пол. – «Я знаю, одно заклинание, оно тевинтерское…». Ты вообще на тевинском читать умеешь, неуч сраный?!
– Я не… – робко начал Сезар.
– Конечно, они в «Spiritorum Eterealis» на соседних страницах – подумаешь, какая мелочь! – язвительно продолжал эльф.
– О чём…
– Твою мать, разные, два разных заклинания, их даже одновременно наложить невозможно – но нет, тямы не хватило…
– Хватит! – оборвал повара Страж. – Коротко и по делу!
– Коротко и по делу? – сардонически фыркнул Неларос. – Этот безграмотный говноед перепутал простую «ходячую бомбу» с заразной!
– И это значит..? – подсказал Страж.
Повар сплюнул на пол.
– Это значит, – бархатным тоном продолжил он, – что когда жертва взрывается, проклятие распространяется на тех, кого забрызгало!
Например, на поросёнка, которого прославленный кулинар будет завтра готовить для синьора Игнасио. Или – когда взрывает поросёнка – на самого повара. Да, Страж на месте Нелароса тоже был бы не в восторге.
– Это… плохо? – робко спросил Сезар.
– Плохо? Плохо?!! – Неларос истерично хохотнул. – Это грёбаная эпидемия! В Киркуолле ещё с имперских времён разобраться не могут – до сих пор каждого второго умирающего на куски разносит! С-сукин ты сын!
– А с каких пор повара так разбираются в магии? – нахмурилась Лелиана.
Эльф впервые оторвал взгляд от Сезара и воззрился на девушку.
– Дейган, чародей Круга Кариноса, к вашим услугам, – нараспев представился он. – Поклонился бы как подобает, но… – повар выразительно повёл плечами, всё ещё стянутыми простынёй.
– Я бы ему не доверял, – посоветовал Страж. – Видела бы ты, что он в шкафу держит.
Неларос пренебрежительно фыркнул.
– Когда у тебя вся шкура исполосована, есть только два варианта: либо ты беглый раб, либо предпочитаешь специфические удовольствия. И если, – эльф исподлобья взглянул на Стража, – тебе хочется избежать подозрений в первом, приходится создавать репутацию, подтверждающую второе.
– Так всё-таки раб или чародей? – уточнил Герой Ферелдена.
– В Тевинтере одно другому не мешает, – пожал плечами повар. – Сначала я четыре года вкалывал на кухне у местного магистра, а потом у меня прорезался дар, и я подпалил повару колпак. Нет, конечно, когда ты обнаруживаешь способности, тебе дают вольную – но тут же отправляют в Круг. Одна цепь другой не лучше.
– Для тевинтерца у тебя слишком хороший антиванский выговор, – заметила Лелиана.
– А я никогда не претендовал на сомнительную честь быть коренным подданным, – Неларос вторично сплюнул на пол, – архонта Радониса. Я – антиванский эльф, урождённый и вскормленный. По крайней мере, до тех пор, пока меня не умыкнули через границу.
Ах вот оно что. Один из тех бедолаг, которых работорговцы таскают в Тевинтер.
– Значит, бежал из тевинтерского Круга? – с невольным уважением хмыкнул Страж. – Это как же?
– Просто некоторым из нас, – Неларос снова вперился взглядом в бледного Сезара, – хватает мозгов выкрасть и уничтожить свою филактерию прежде, чем удирать!
– А зачем бежать вообще? – поинтересовалась Лелиана. – Ладно – рабу, но разве антиванский повар живёт лучше тевинтерского чародея?
– На мой несовершенный вкус я бы сказал, что да, – издевательским тоном ответил эльф. – К примеру, никто от тебя не ожидает, что нынче же летом ты отправишься в действующую армию испепелять кунари. Я не фанатик, но здравые мысли в Песни есть – магия должна служить человеку, а не повелевать им. Использовать чары, чтобы убивать разумных существ – ищите кого другого.
Это могло бы объяснять, почему в недавней схватке он почти не колдовал. Почти…
– Меня-то ты один раз приложил, – хмыкнул Страж.
Повар закатил глаза и фыркнул.
– Создатель милостивый! Два заклинания нейтрализуют друг друга – и вот тебе ударная волна, стопроцентно надёжная и настолько же безвредная. Свои принципы у меня есть.
– Но использовать магию крови они тебе не мешают?
– Я не выбирал, где образование получать! – раздражённо огрызнулся Неларос. – В Тевинтере без магии крови даже поссать не ходят! Как учили, так и колдую. Ну, мозги включи: будь я кровожадным малефикаром из церковной проповеди, какого хрена я бы сейчас болтал вместо того, чтоб тебя изнутри поджаривать?!
Последний кусочек мозаики со щелчком встал на место. Обычно способность доводить кровь до немыслимой температуры прямо в жилах жертвы использовалась в бою, но кто сказал, что ей не место на кухне? Вот и наш миролюбивый эльф бежит из страны, где от него требуют поджаривать людей, и обращает свои магические таланты на поджаривание свиней. Герой Ферелдена всякого повидал – но магия крови в кулинарных целях и малефикар-пацифист?! Поистине, не скудеет Тедас чудесами.
– Ну раз ты такой миролюбивый, зачем на меня было кидаться?
– А ты чего хотел?! – возмущённо отозвался эльф. – Набивается полный дворец тевинтерцев, и тем же вечером у меня под носом взрывается свинья – да так, что меня даже через силовое поле тряхнуло! Что я должен думать? Ясен хер, кто-то в Кариносе про меня разузнал и решил свести счёты с беглецом. А потом в мою спальню врывается тип с антимагическими рунами на перчатках…
– Уж поверь, мне этой драки меньше всего хотелось! – рявкнул уязвлённый Страж, вспомнив сконфуженно-понимающую улыбку капрала.
На мгновение в комнате повисла неловкая тишина.
– Мы отклонились от темы, – напомнила Лелиана.
– Да, верно, – кинул Страж, поворачиваясь к Сезару. – Кого ты собирался взрывать?
– Это ты мог бы и у меня спросить, – ответила подруга. – Декоративные свинки из Марнас Пелла, так?
Кудрявый юноша медленно кивнул.
– И когда ты должен был их проклясть?
– Ну, я… – Сезар облизал губы и затравленно огляделся по сторонам. – Я, в общем… уже…
Страж беззвучно выругался.
– Когда их должны дарить? Сколько у нас времени?
– Полчаса; сорок минут – максимум, – без запинки ответила Лелиана прежде, чем Сезар успел открыть рот.
– Но проклятие срабатывает, когда жертва умирает, так? Если никто свиней не убьёт, взрыва не будет. Парнишка у нас, значит…
– Я бы не рассчитывала, – возразила подруга. Внимательно оглядев ногти, она отправила кинжал в ножны. – Патриций столько усилий в это вложил, что у него наверняка есть запасной способ убить подарок в нужный момент. Необязательно магический – всё равно все запомнят только взрыв.
– Ладно. – Страж потёр пальцами переносицу и снова повернулся к Сезару. – Ты заклинание накладывал – развеять сможешь?
– Д-да… – неуверенно кивнул юноша. – Ну, с каждой итерацией это становится сложней, но думаю…
– Уж лучше бы, – не обещающим ничего хорошего тоном посоветовал Неларос.
– Тогда я беру этого, – Герой Ферелдена кивнул на Сезара, – и задерживаю свиней, пока он не снимет заклинание. В идеале новобрачные получают декоративных свинок, стопроцентно свободных от вредоносных чар; в худшем случае – хотя бы не получают взрыв.
– Отличный план, – улыбнулась Лелиана.
– Определённо. Солидарен. Поддерживаю. – Повар, всё ещё прислонённый к стене, энергично закивал. – Раз мы с этим разобрались – вы, ребята, не забыли кое о чём?
Неларос выразительно оглядел опутавшие его простыни.
– Мы ни о чём не забываем, – откликнулась Лелиана, подходя к двери и выдёргивая второй кинжал из косяка. – Например, патриций. Пусть со свинками мы разберёмся – но надо нейтрализовать и самого синьора де Веласко.
– И как? – поднял бровь Страж. – Всё, что у нас есть – показания беглого отступника.
– Пока что, – кивнула подруга. – Но вот если храмовники узнают, что патриций хранит у себя филактерию, отобранную у перебитого патруля…
Приблизившись к Сезару, Лелиана взяла его ладонь в свою и прежде, чем парень успел отреагировать, провела наточенным лезвием по подушечке указательного пальца. На неглубоком порезе тотчас набухла капля крови, которую девушка незамедлительно промокнула извлечённым из кармана платком.
– Вы ведь у нас малефикар, мастер Неларос? – дружелюбно осведомилась она.
Эльф мрачно воззрился на Лелиану, затем перевёл взгляд на Стража.
– И с чего вы взяли, что я соглашусь быть ищейкой?
– Разве здесь не прозвучало слово «развеять»? – полюбопытствовал Страж, делая широкий жест в сторону Сезара. – На месте эльфа, задетого заразным проклятием, я бы очень внимательно прислушивался к таким выражениям.
Повар поджал губы, после чего отрывисто кивнул.
– Вот и славно, – подытожила Лелиана.
Острый клинок распорол кокон из нескольких слоёв постельного белья, и Неларос, выпутавшись из обрезков, неловко поднялся на ноги.
– А я? – робко спросил Сезар. – Со мной что будет?
Герой Ферелдена переглянулся с подругой. И впрямь: если филактерия парня будет проходить как вещдок, от правосудия Церкви ему не отвертеться – а смысл тогда жилы рвать?
– Рыцарь-лейтенант с некоторых пор очень уважает моё мнение, – заверила его Лелиана. – От казни мы тебя убережём. Вернёшься в Круг, только и всего.
Юноша тихо выдохнул и впервые за всю беседу немного расслабился.
– Время не ждёт, – раздражённо напомнил Неларос, растирая кисти.
– Одну минуту! – не терпящим возражений тоном заявил Страж.
Подхватив подругу под локоть, он увлёк её за собой в угол комнаты, откуда подозрительным взглядом окинул двух других присутствующих.
– Серьёзно? – шёпотом поинтересовался он. – Мы планируем довериться двум едва знакомым магам-отступникам, один из которых – малефикар, а другой двух слов связать не может без заикания? Худший план на моей памяти.
– Хуже, чем забраться на самую высокую башню и размахивать руками, чтобы привлечь внимание дракона? – так же тихо осведомилась Лелиана, выразительно изогнув рыжую бровь.
– Ты мне до конца жизни это припоминать будешь?
– Вот уж не сомневайся.
– Ладно. – Страж ещё раз взглянул на Нелароса и, после секундного раздумья, сдёрнул перчатки. – Держи. И вот ещё что…
Герой Ферелдена сгрёб девушку за плечи, притянул к себе – подруга, несмотря на внезапность жеста, шагнула вперёд с неожиданной готовностью – и вокруг девичьей шеи со щелчком сошлась застёжка антимагического амулета.
***
Что ж, по шкале профуканных романтических моментов это было примерно семь из десяти.
Размышляя о вопиющей человеческой нечуткости, Лелиана быстро шла по коридору вслед за указывающим дорогу Неларосом. Во избежание подозрений, перемотанную повязкой руку эльф спрятал за пазуху – и в ней же укрывал окровавленный платок, служивший ему путеводной звездой. Беглый чародей двигался скорым шагом и не колебался на поворотах – либо заклинание поиска работало как надо, либо, чем демон не шутит, он вёл их в ловушку.
Последнее, надо признать, было бы не слишком умным решением – за спиной Лелианы, поскрипывая ремнями снаряжения, торопливо шагали рыцарь-лейтенант Нунцио и четверо дворцовых стражников. Выслушав девушку – после недавней беседы предводитель местных храмовников не был склонен пропускать её слова мимо ушей – Нунцио призвал под своё командование первый попавшийся патруль и потребовал указать путь к украденной филактерии. Положим, умом мальчик не блещет, но энергии ему не занимать.
Создатель, как их много таких.
Коридоры, по которым так уверенно продвигался Неларос, ожидаемо привели их к покоям патриция. Что было неожиданным, так это полное отсутствие охраны – да и вообще единой живой души. Похоже, де Веласко отравил всех и вся на поиски неожиданно пропавшего Сезара. Нам же проще.
Лелиана предпочла бы не демонстрировать свои навыки в обращении с отмычкой – они всегда вызывали массу излишних вопросов. К счастью, энергичность Нунцио избавила её и от этой проблемы: рыцарь-лейтенант примерился, от души саданул сапогом – и дверь в покои патриция распахнулась, выворотив из косяка хитрый, но не слишком прочный механический замок.
– Где? – отрывисто бросил храмовник, обшаривая взглядом просторную комнату и задёрнутый занавесями проход в опочивальню.
Неларос сжал кулак за пазухой и на секунду зажмурился, после чего открыл глаза и ткнул пальцем в направлении письменного стола.
– Здесь.
Трое одновременно шагнули к массивному столу с кучей выдвижных ящиков. Лелиана покосилась на эльфа, но тот только пожал плечами: для заклинания это предел точности. Искать дальше придётся вручную.
Нунцио это не смущало: рыцарь Церкви принялся размашисто выхватывать ящики и один за другим опорожнять их на стол, ища заветный амулет с каплей чародейской крови. На полированную столешницу посыпались бумаги. Привычный глаз легко улавливал текст на всеобщем и орлесианском, антиванском и…
Тевинском?
Лелиана и Неларос одновременно схватились за край письма, уже почти погребённого под новыми и новыми документами, и притянули его к своему краю стола. По желтоватой бумаге бежали строчки, чёрные и ровные, как улицы Минратоса.
«4 Молиориса 9:33 – двенадцать мужчин, четырнадцать женщин, двое детей.
27 Молиориса 9:33 – восемь мужчин, одиннадцать женщин, трое детей.
6 Фервентиса 9:33 – тринадцать мужчин, десять женщин, двое детей.
За вычетом расходов на транспортировку ваша доля составляет…»
– Каринос, – тихо заметил повар, постучав ногтем по сломанной сургучной печати.
Лелиана кивнула. Вот и выяснилось, почему синьор де Веласко так стремится помешать свадьбе. Наивно было бы полагать, что работорговцы действуют в Антиве без агентов по эту сторону границы. Каринос получает свежую кровь, Генеллен – солидный доход. Все в плюсе – кроме, конечно, тех, кого угоняют на невольничьи рынки. Но вот если тевинтерцы, как обещал магистр Тиаксий, начнут как следует патрулировать пограничье, они перекроют патрицию Генеллена солидный золотой ручеёк…
Рыцарь-лейтенант издал торжествующий возглас и победно вскинул руку, сжимающую маленький амулет с каплей багровой крови.
– Синьора, вы оказали ордену неоценимую помощь! Теперь осталось лишь найти негодяя…
Конечно, ему не терпится арестовать патриция. Вот только они сейчас нужны не в главном зале, а совсем в другом месте – там, где кое-кто пытается обезвредить взрывчатых свиней.
– Я знаю, где он должен быть, – с лёгким сердцем соврала Лелиана. – Следуйте за мной, рыцарь-лейтенант.
***
– Ещё раз: твоя задача – развеять заклинание. Всё. Я заговариваю зубы, я тяну время – ты только снимаешь свои чары. Уловлено?
– Да, – выдавил Сезар. Уверенности ни в его позе, ни в его тоне не чувствовалось, но, по крайней мере, пропала прежняя мертвецкая бледность. Если повезёт, может, всё и правда пройдёт гладко.
– Отлично, – подытожил Страж. – Тебе, я так понимаю, нужен зрительный контакт?
Юноша кивнул.
– Тогда начинай.
Аккуратно толкнув дверь носком сапога, Герой Ферелдена шагнул внутрь небольшой комнаты. Судя по внутреннему убранству – стол с парой стульев и задвинутая в угол кровать – проживал здесь всего один человек призванный следить за здоровьем и безопасностью драгоценных декоративных хрюшек. Сейчас этот человек – здоровенный детина, бугрящуюся мускулатуру которого не скрывала свободная парадная одежда – стоял на коленях перед своими подопечными и пристёгивал к золочёным ошейникам ремешки из чёрной дублёной кожи. Три крохотных свинки, каждая размером с небольшую кошку, сидели в выстланных соломой ящиках, заинтересованно похрюкивали и обнюхивали поводки, сходившиеся к массивному металлическому кольцу. Его удерживал в руках второй присутствующий – богато одетый, с холёной бородой и пальцами, унизанными перстнями. Очевидно, высокопоставленный даритель из Марнас Пелла решил лично проведать свой презент прежде, чем преподносить его новобрачным.
– Привет мой вам, почтенные синьоры! – с широкой улыбкой воскликнул Страж.
Сезар за его спиной забубнил свои колдовские формулы.
– Кто вы? – богато одетый бородач резко понялся со своего стула и вперился в незваных гостей ястребиным взором. – Что вам нужно?
– О, это… – Герой Ферелдена мысленно перебрал возможные варианты. – Это просто визит вежливости, синьор.
Сезар продолжал негромко бубнить.
– Сейчас у меня нет времени на обмен любезностями, – поджав губы, отозвался тевинтерский бородач. – Меня ждут на торжестве.
– Создатель, это же… – Страж постарался сделать вид, что копошащиеся в ящиках создания вызывают у него искреннее умиление, а не болезненные воспоминания о Шмоплзе, оставшемся в Валансе на попечении Доротеи. Любопытно, почему любое свалившееся на него приключение обязательно включает какое-нибудь хрюкающее создание? – Это же… декоративные свинки из Марнас Пелла?
– Да, это… – Тевинтерец нахмурился. – Откуда вам это известно? Что вам здесь нужно?!
Взгляд тёмных глаз медленно перебрался со Стража, всё ещё изображающего неестественно широкую улыбку, на сосредоточенно бубнящего Сезара.
– Порча! – взревел бородач. – Алексиос, не дай им навредить животным!
Похоже, ненасильственные методы себя исчерпали.
Страж мысленно выругался, но ноги уже бросили его вперёд. Выставив плечо и локоть, Герой Ферелдена врезался в поднявшегося на ноги здоровяка, роняя его обратно на пол. Тактически приём был ниже всякой критики – такая туша от удара в корпус даже не почешется – но сейчас важнее всего было держать обоих тевинтерцев подальше от бормочущего заклинания Сезара. Отскочив в сторону, Страж крутанул головой. Алексиос, нимало не смущённый падением, тоже начинал принимать вертикальное положение – но надо было успеть позаботиться и о его бородатом господине.
Последний, однако же, не собирался упрощать задачу. Отбросив в сторону кольцо с поводками, бородач выхватил из богато украшенных ножен тонкий кинжал, зашипел и кинулся на Сезара. Страж метнулся ему наперерез, чувствуя, что успевает, но нервный юноша отреагировал первым. С ладоней молодого мага сорвался болезненно-яркий сполох – и бородатого выходца из Марнас Пелла  поглотила могучая струя пламени.
Пробыть в пекле бородачу пришлось какие-то доли секунды – уже в следующее мгновение Страж врезался в тевинтерского богача, увлекая его за собой на пол. Владельцу декоративных свинок, однако же, хватило и этого. Отбросив кинжал в сторону, он взвыл благим матом, торопливо выпутался из занявшейся пламенем рубахи, вскочил на ноги, и, почти не разбирая дороги, ринулся прочь из помещения.
Что ж, минус один – но между Героем Ферелдена и взрывоопасными свинками ещё оставалось куда более солидное препятствие. Квадратный Алексиос повёл плечами, возмущённо рыкнул и двинулся на врага. Страж подхватил стоящий рядом стул и метнул его в наступающего гиганта, но здоровенный детина отмахнулся от тяжёлого снаряда, как от назойливого насекомого. Однако. Пригнувшись, Страж уклонился от размашистого удара, скользнул вбок и резко дёрнул противника за вытянутую руку. Рывку, однако же, недостало силы – вместо того, чтобы по инерции грохнуться лицом вниз, Алексиос просто шагнул вперёд, восстанавливая равновесие, повернулся, сгрёб врага за шиворот и шмякнул об пол.
Страж удачно приземлился на лопатки, так что отделался лишь вышибленным из лёгких воздухом. Это, однако же, не отменяло того факта, что над ним с самыми недружелюбными намерениями нависла туша, заслоняющая практически весь обзор. Что ж, по крайней мере, он отвлёк внимание от Сезара. Кстати, почему не слышно его бормотания?..
Герой Ферелдена покосился вбок как раз вовремя, чтобы увидеть, как кудрявый блондин прошептал какое-то слово и с силой топнул мягким башмаком. Едва подошва опустилась, комнату озарила вспышка – и по дощатому полу стремительно побежала дорожка пламени, направляющаяся к Алексиосу, Стражу – и, в конечном счёте, выстланным соломой ящикам, служившим убежищем напуганным свинкам…
Страж отчаянно заорал и что было силы лягнул тевинтерца в голень. Перевернувшись на четвереньки, он оттолкнулся всеми конечностями разом и кинулся вперёд. Языки пламени лизнули его спину – ох, что бы он делал без старого доброго дублета! – и каким-то немыслимым образом ему удалось сгрести все три ящика в охапку и перекатиться вбок. Дорожка огня пробежала до самой стены и врезалась в низенькую кровать, соломенный тюфяк которой немедленно занялся ярким пламенем.
– Хватит мне помогать!!! – взревел Страж. Оборачиваться на молодого мага не было времени, поэтому оставалось только надеяться, что посыл насчёт чрезмерного усердия уловлен.
Свинки, вывалившиеся из опрокинутых ящиков, кинулись врассыпную, но пока их ещё удерживало металлическое кольцо, к которому сходились поводки. Алексиос – Создатель милостивый, да его хоть что-то проймёт?! – снова поднялся на ноги и одним движением мощной лапищи сгрёб с пола кинжал, до того оброненный бородатым господином. Этого только не хватало. Страж вскочил сам и опрокинул стол, чтобы иметь хоть какое-то препятствие между собой и неудержимой горой мышц, после чего замер, готовясь перехватить удар. Именно поэтому он не успел отреагировать, когда вместо нападения гигант подхватил с пола массивное кольцо.
– Спасайтесь! – басовито выдохнул Алексиос и одним движением перерезал три тонких кожаных поводка.
Блеск.
Огонь уже вовсю карабкался по стенам, жадно облизывая полоток. Ошарашенные животные кинулись врассыпную. Страж успел ухватить одну свинку за поводок и – откуда только скорость взялась? – наладить простейший узел вокруг ножки стола. Другую хрюшку подхватил на руки Алексиос и ринулся к выходу, словно бронто, набирающий разгон. Здоровяк был полон решимости спасти хотя бы одну из подопечных, но Герой Ферелдена не собирался выпускать наружу живую бомбу.
– Куда собрался, сволочь?! – рявкнул он, подхватил стул с уже тлеющими ножками и прицельно метнул его под ноги Алексиосу.
Второй бросок оказался куда удачней первого – детина споткнулся, неуклюже взмахнул свободной рукой в тщетной попытке сохранить равновесие и рухнул, впечатавшись мощным лбом в дверной косяк. Но даже в падении Алексиос оставался верен своему долгу – могучее тело сгруппировалась так, чтобы не раздавить паникующую свинку. Розовая тушка выскочила из-под огромной обмякшей руки и с истошным визгом ринулась к выходу мимо застывшего с раскрытым ртом Сезара.
– Держи свинью, дурак! – гаркнул Страж.
Случилось невозможное – Сезар отреагировал адекватно. Юноша припал на одно колено, вытянул руки и, едва не промахнувшись мимо маленькой и стремительной цели, подхватил удирающую хрюшку под брюхо. Значит, одна привязана к столу, другая у мальчишки… где третья?
Герой Ферелдена обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как один из концов тяжёлой гардины, удерживаемой в стене толстыми деревянными шпеньками, просел под натиском пламени. Спустя мгновение обугленный деревянный стержень переломился с сухим треском, и гардина, теперь закреплённая только с одного конца, ухнула вниз, описывая широкую дугу. Не требовалось обширных познаний в геометрии, чтобы понять, что свободный конец врежется в пол в ближнем углу, пока ещё не объятом пламенем – как раз там, куда забился, спасаясь от огня, третий декоративный свин…
Выплюнув нечленораздельное ругательство, Страж подхватил привязанную свинку, сгрёб за шиворот Сезара и рухнул за опрокинутый стол за полсекунды до того, как падающая гардина врезалась в истошно визжащую живую бомбу.
От грохота заложило уши. Зашипело пламя, облитое свиной кровью, и в ноздри ударил неприятный запах. По толстой столешнице забарабанили косточки и подхваченные взрывной волной угольки. Н-да, парень, и это должно было быть твоим несмертельным несчастным случаем? Дурной магической силушки у кого-то явно больше, чем мозгов.
– Цел? – тихо осведомился Страж, покосившись на незадачливого мага. Юноша контуженно кивнул, но Герой Ферелдена уже и думать о нём забыл – вырвавшись из ослабшей хватки Сезара, к приоткрытой двери отчаянно неслась маленькая розовая тушка.
– Врёшь, не уйдёшь!!! – яростно взревел Страж.

Отредактировано Robbing Good (03.08.2019 14:42)