Затонская «Кокетка»
ЧТО-ТО ВРОДЕ ПРОЛОГА
Птичка
Птичка божия не знает
Ни заботы, ни труда...
Александр Пушкин
Эту белую птичку Агата сделал вчера вечером. На память... О магазине «Кокетка», о её хозяйке – Марии Павловне, такой замечательной, такой милой! Агата с Региной ничего-ничегошеньки не умели, только хотели научиться, и Мария Павловна и взяла их, и научила. И вот теперь Агата уезжает... с мужем... далеко-далеко. Она завернула птичку в платочек, аккуратно положила в сумочку-кисет – чтобы не ровён час не сломать – и вышла на крыльцо.
У калитки стоял экипаж, на козлах сидел извозчик, сзади привязаны чемоданы с её приданным, и Митя – теперь муж – с улыбкой смотрел на неё, жену. Пора... Агата вытерла слёзы, выступившие на глазах, и пошла к калитке. Она никогда не забудет уроки Марии Павловны, шляпки, сделанные Региной и ею, Агатой, украшенные, Марусину витрину, на которую хоть целый день смотри – не наглядишься, чай с баранками по вечерам...
А беленькая птичка... Как бы она хорошо смотрелась на шляпке, сделанной Региной! Агата не успела сделать веточку с цветочками и посадить на неё птичку. Кто теперь будет украшать шляпки!..
Митя помог Агате сесть и сам уселся рядом. Экипаж тронулся.
- Митя, - вдруг заговорила Агата, - а давай остановимся у «Кокетки». На минуточку... Я попрощаюсь... - и положила ладошку на птичку в сумочке.

ЗАРИСОВКА ПЕРВАЯ
Флерист
Он был титулярный советник,
Она – генеральская дочь...
П.И. Вайнер
Титулярный советник был, и звали его Павел Ерофеевич Крошкин. Служил он в адвокатской конторе и имел каллиграфический почерк, такой ровный и красивый, что даже Виктор Иванович Миронов, имевший почерк не хуже, предпочитал всё-таки, чтобы его бумаги для суда были переписаны письмоводителем Крошкиным П. Е.
А вот генеральской дочери не было. Не потому, что единственный затонский генерал Трофимов имел дочь-гимназистку, а потому, что перед женским полом – будь то девушка, молодая дама или замужняя женщина, обременённая детьми, – титулярный советник смущался, опускал глаза и старался быть как можно более незаметным, что ему с блеском удавалось всё то время, что он служил писцом. А это... без малого девять лет!
Так что никакого «он робко в любви объяснился – она прогнала его прочь» не было и быть не могло. Маменька частенько говаривала, сокрушённо качая головой: «Так ты, Павлуша, никогда не женишься! - И, вздохнув, добавляла: - Видно, мне не дождаться внуков». А папенька усмехался: «А сваха на что?» - и погружался в чтение своего любимого Гоголя. Он и сына назвал в честь героя «Мёртвых душ». А всё почему? Потому что папенька учился в Нежине, в той же гимназии, что и Николай Васильевич.
Павел Ерофеевич, как писал Николай Васильевич, был «не красавец, но и не дурной наружности, ни слишком толст, ни слишком тонок». То есть был самым обыкновенным, не привлекательным для противоположного пола мужчиной. Ну, это Павел так считал. А что считали барышни, мы узнаем потом.
Нельзя сказать, что адвокатский письмоводитель вообще не смотрел на женщин. Нет, наоборот, он на них смотрел и ими восхищался. Но издали и молча. Он даже в них влюблялся – платонически. И в знак своей любви делал... маленький букетик на булавке. Такой, который можно было бы носить на шляпке.
Первые цветы влюблённый Павел Ерофеевич сделал в прошлом году для дочери адвоката Миронова – Анны Викторовны. Она как-то зашла в адвокатскую контору – и как будто солнышко выглянуло, хотя день был пасмурный. В белом платье с голубой отделкой, голубой же лентой на соломенной шляпке, кокетливо сдвинутой набок, она была вся такая светлая, чистая, радостная! Когда она ушла, титулярный советник поймал себя на том, что смотрит на то место, где стояла барышня, и глупо улыбается. И домой он шёл под впечатлением от встречи, и его сердце «билось в упоеньи», и улыбка с лица не сходила. Служанка Феклуша, открыв ему дверь, аж руками всплеснула: «Да ты никак подарок получил!»
- Подарок, - согласился Павел. – Подарок... Подарок!
В тот же день он сделал свой первый букетик: белая веточка жасмина в окружении нежно-голубых цветков льна. Влюблённость вскоре прошла, а цветы остались. Все подарочные букетики Павел Ерофеевич хранил в специальной шкатулке с замочком. Иногда вечерами, запершись у себя в комнате, он раскладывал их на столе и любовался, представляя себе ту, которой предназначался подарок. За почти год их набралось около десятка, и титулярный советник с полным правом считал себя очень влюбчивым человеком.
А ещё у Павла Ерофеевича была мечта – увидеть свой букетик на женской шляпке - таком удивительном женском аксессуаре. Как шляпка изменяла женское лицо! Придавала необычность всему женскому облику, подчёркивала стиль и женственность. И цветы, сделанные собственными руками из обрезков ткани и кружев, перьев и бумаги, тоже были призваны украшать женщину. Но...
Титулярный советник никому не говорил о своём женском, надо сказать, увлечении, имевшем, кстати, специальное название – флеристика. Во-первых, потому что не каждой шляпке букетик подойдёт, а во-вторых, он предназначался конкретной женщине, и в-третьих, его ещё надо было... показать и, следовательно, признать во всеуслышание своё авторство. То есть опозориться... А вот этого Павел Ерофеевич никак не мог допустить.
И вот как-то, идя домой со службы, он, задумавшись, свернул не на свою улицу и оказался у магазина женских шляпок «Кокетка». Барышня, работавшая в нём, украшала витрину-окно головками в шляпках нового сезона. Она так красиво работала, создавая всем понятную композицию, что наш титулярный советник невольно залюбовался её работой.
Ах, если б его букетики могли украсить эти шляпки, он бы считал себя самым счастливым человеком на свете! Ах, если б... И он замер от пришедшей в голову мысли... А почему бы и нет? Можно же попробовать! Показать свои букетики вот этой милой барышне. Если ей не понравится, он с чистой совестью спрячет шкатулку с подарками куда подальше и больше никогда... А если понравится? Он даже задохнулся от предвкушения. Тогда... тогда... А, ладно! Не попробуешь – не узнаешь. Была не была!
И пока желание не пропало, он поспешил домой...

ЗАРИСОВКА ТРЕТЬЯ
Витрина
Витрина – застеклённое, декоративно оформленное место
для показа товаров в магазине
Из словаря
Маруся выставляла на окно-витрину женские гипсовые головки со шляпками. Новая коллекция. Хозяйка магазина «Кокетка» - Мария Павловна и её помощница Регина сделали шляпки своими руками по рисункам последнего журнала парижских мод. Какие они рукодельницы! И цвет чувствуют, и материал подбирают.
Вот бы Марусе так научиться! Но (вздох) руки растут не оттуда. Мария Павловна как-то попросила Марусю обтянуть готовую болванку тканью и даже показала, как надо. Только ничего не получилось: ткань скользила, ровно не ложилась, морщилась, а булавки кололи пальцы, ткань не держали. Маруся промучилась до прихода хозяйки и зареклась шляпки делать. Вот «подай-принеси» у неё получалось лучше. И витрина под её руками превращалась в картину в раме. Так Мария Павловна говорит, а Маруся ей верит.
Маруся придумала ставить головки на подставки разной высоты. Корнеич, что болванки делает по заказу Марии Павловны, вытачал и подставки, когда Маруся ему объяснила, для чего они нужны. Теперь головки в шляпках как бы кокетничают: иногда друг на друга смотрят, словно сплетничают, иногда не разговаривают, отвернувшись... Но так, чтобы шляпку хорошо было видно с нужной стороны. Жаль, что у головок лиц нет, просто - ровная гладкая поверхность. А было бы лицо: носик, губки, щёчки, глазки - целый спектакль можно было бы разыграть!
А ещё Маруся придумала обматывать шейки тканью, словно воротником платья или шарфиком под цвет шляпки. Мария Павловна хвалила, и Марусе было приятно. Хозяйка каждый сезон меняет витрину. Сейчас – летняя коллекция. А в сентябре осенняя будет. Маруся уже придумала, как она обставит витрину: выложит подоконник листьями, яблоками, колосьями... И среди этого осеннего великолепия – головки со шляпками. И часть окна, ближе к стене, занавеской закрыть, словно занавесом в театре. Такая красота будет! Прохожие будут останавливаться – любоваться. Вот как сейчас.
Она мельком глянула на молодого человека, уже давно стоявшего перед окном. Он подошёл, когда Маруся выставила первую головку, а сейчас она уже заканчивает украшать витрину. Маруся специально не смотрела на него: делом занималась и вообще... Мало ли кто стоит! На каждого смотреть – много чести... Да и дело ждать не будет. Но иногда взглядывала... незаметно...
Интересно, а на какую шляпку он смотрит? Марусе нравится вот эта, с вуалью. Такая изящная! И столичной даме не стыдно будет её надеть. Мария Павловна говорила, что сама фрейлина Её Величества, гостившая нынче в Затонске, купила в «Кокетке» аж три шляпки фасона «ток». После этого местные модницы кинулись покупать себе тот же фасон.
Маруся поправила «шарфик», шляпку чуть вперёд сдвинула и вуаль опустила – и готова витрина. Мария Павловна глянет и скажет либо «хорошо получилось», либо «плохо – переделай». Первое она Марусе говорит чаще. А второе - лишь однажды, но Марусе до сих пор стыдно...
Маруся закончила переделывать витрину и спустилась с широкого подоконника внутрь магазина. Собрала снятые с головок весенние шляпки и со вздохом убрала в широкую коробку. Их теперь выбросить придётся: они на солнце выцвели, запылились... Особенно жалко цветочки. Это самая важная и трудная часть шляпки. Регина умеет делать саму шляпку, но украшать отказывается. Этим занималась Агата... А Марусе (вздох) Бог не дал таланта! Вот только на витрину её умения и хватает.
«А где молодой человек?» – спохватилась барышня. Глянула на улицу – никого нет. Ушёл, видно. А так хорошо смотрел! Вот бы он вернулся и снова постоял перед витриной... А ещё лучше – зашёл бы... Поговорили бы... Ну, нет, так и нет.
  И Маруся, подхватив коробку со шляпками, скрылась в подсобном помещении.

ЗАРИСОВКА ТРЕТЬЯ
Хозяйка
Что же делать... Мы - кокетки!
И не наша в том вина...
Изабелла Пейсах
Маша (Мария Павловна – это она для посторонних, а для своих - просто Маша) поставила лишнюю головку под прилавок и распрямилась. Спина привычно заныла. Что-то в последнее время частенько стала ныть. Видно, коробки таскать да лазать по лестничке на антресоли надобно прекратить.
Маша подняла глаза и увидела молодого человека, стоявшего на улице перед окном и смотревшего на витрину, которую украшала Маруся. Помощница только что поставила головку с последней моделью шляпки фасона «кибитка». Хороша получилась шляпка! Глаз не оторвать. Коли уж мужчины останавливаются поглядеть, то уж женщины и подавно мимо не пройдут. Правда, шляпка дороговата. Не всякая её возьмёт за такую цену. Хотя... Вот жена фабриканта Яковлева такая модница! Возьмёт да ещё велит такую же больше не делать. Это она назло Крымовой с Карамышевой. Те обе норовят первыми перехватить новинку... Может, зря она велела выставить эту шляпку на витрину?
Мария Павловна снова взглянула на молодого человека. Судя по одежде, он был чиновником невысокого ранга: класса так восьмого; титулярный советник, скорее всего... Нет, не зря. Пусть и мужчины полюбуются. Вдруг захочет такую же для своей жены! И пусть дороговато, зато жена как обрадуется! Хотя вряд ли он женат. Но это не важно. Он уже увидел, и ему понравилось – купит подобную потом.
Молодой человек всё стоял и смотрел. Видно, цветы привлекли. Да, цветы – это изюминка  шляпки. Фасон, ткань, цвет – всё хорошо сочетается, но цветы – это прелесть что такое! Маша вздохнула печально. Последняя работа Агаты: замуж вышла и уехала из Затонска. А жаль. Такую мастерицу ещё поискать...
Год назад, в мае, в магазин пришли две барышни наниматься на работу. Маша сразу предупредила их, что много платить не сможет. Но, если торговля пойдёт, жалованье работниц может вырасти. Барышни были толковые, схватывали быстро, и уже через неделю на прилавке появились шляпки, сделанные их руками. И дело пошло! У Регины оказался хороший глазомер и чувство цвета, а у Агаты обнаружился талант флеристки. Девушки так слаженно и быстро работали, что из их рук выходило по шляпке в день, а иногда и по две. И все шли нарасхват. Просто какой-то шляпный бум наступил с их приходом! В то лето Маша продала полсотни шляпок «ветреница» (этот фасон пользовался тогда наибольшим спросом), полтора десятка шляпок «ток» и с десяток «кибиток». Даже пришлось дважды заказывать набор тканей и отделок для шляпок, чего раньше не бывало: обычно на лето хватало весенних запасов. И модные журналы купить. А там такие фасоны, что залюбуешься!.. Мария Павловна увеличила работницам жалованье и обещала осенью ещё прибавить... 
Маша оглядела торговый зал. Окно-витрина выходило на одну из центральных улиц Затонска, слева от окна - входная дверь с колокольчиком. Напротив окна и двери - прилавок, за ним по стене на полках - головки со шляпками для состоятельных клиенток, изысканных модниц. Справа от окна – шкафы со стеклянными дверцами, а в них шляпки подешевле и попроще – для небогатых клиенток, а слева полки с совсем дешёвыми шляпками – их покупают служанки, горничные, девочки из Заведения... А ведь всё начиналось с лотка на базаре, а теперь вот - магазин. Спасибо брату Ерофею: поддержал её, помог поначалу... Дай ему Бог здоровья!
Вечером в магазине обычно никто не бывает. Основной поток покупательниц – с обедни до вечерни. Но Маша каждый день сидит в магазине до восьми часов летом и до шести зимой. У неё так и на дверях написано: «Магазин «Кокетка» встречает покупателей с десяти до восьми часов ежедневно, кроме праздничных дней».
Маруся закончила переделывать витрину и слезла с подоконника. Она недавно работала в магазине. Будучи круглой сиротой, взятой из жалости дальним родственником Скоробогатовым и попрекаемой каждым съеденным куском хлеба, она сама пришла к Маше и попросилась на работу хоть кем, лишь бы из дома уйти. Хорошая девушка, такая старательная, такая... душевная. Как-то Маша продала аж три шляпки прямо с витрины. И этим нарушила красоту, созданную Марусей. Как же та расстроилась: чуть не заплакала! Пришлось объяснять:
- Понимаешь, - проникновенно говорила Мария Павловна, обняв девушку за плечи, - шляпка для того, чтобы украсить женщину, а не стоять, пусть и красиво, в окне.
- Значит, витрину не обязательно так украшать? - всхлипнула Маруся.
- Обязательно! - с жаром принялась убеждать Маша. – Ты так всё красиво выставляешь, что каждая барышня или дама, проходящая мимо, останавливается и просто замирает от восторга.
- А потом заходит и покупает, - подхватила Аглая.
- Потому что ей тоже хочется быть такой красивой, как твои работы, - закончила Регина.
Маруся подозрительно оглядела всех, не шутят ли. Нет, серьёзно говорят...
- Ну, значит, так тому и быть, - вытерла глаза Маруся. - Буду украшать, чтобы купили.
- Вот и умница, - порадовалась Мария Павловна.
Теперь Маруся расстраивается, если с витрины ничего не берут. Вон как печально понесла коробку всего с тремя шляпками. Она не знает, но Мария Павловна придумала, как их переделать и снова выставить на продажу. Но об этом пока – молчок: «коммерческая тайна».
Маша прошла в подсобку, где они втроём по вечерам пили чай с баранками. Под чаёк неспешно текли разговоры: Регина сетовала, что три шляпки сделаны, а украшать их нечем, Мария Павловна соглашалась, что хорошую флеристку в Затонске днём с огнём не сыщешь, Маруся порадовалась, что самую красивую шляпку из последней коллекции купила дочка управляющего купца Караваева – Маша Солоницына...
И тут...

ЗАРИСОВКА ЧЕТВЁРТАЯ
Мечта
Хотела б я свои мечты,
Желанья тайные и грёзы
В живые обратить цветы...
Мирра Александровна Лохвицкая
И тут... Пришёл давешний молодой человек, смущаясь, представился титулярным советником («Ага», - подумала Маша) Павлом Ерофеевичем Крошкиным. На вопрос, что бы хотел молодой человек в магазине дамских шляпок, он не ответил, а просто открыл шкатулку, что держал в руках.
- Какая красота! – воскликнула Маша. - Регина, неси шляпки, а ты, Маруся, подай шляпные булавки.
Сама же извлекла из-под прилавка неубранную на антресоли головку, и через несколько минут на ней красовалась шляпка фасона «ток» с кокетливо загнутыми краями. Шляпку украшала лента, свисавшая сзади двумя концами, и перья наподобие страусовых, но коротких. Всем была шляпка хороша, но чего-то не хватало. Павел Ерофеевич вынул из заветной шкатулки цветочную гирляндочку с нежно-коричневыми и сливочного цвета розочками и положил на поля с левой стороны. Шляпка сразу стала такой изысканно-нарядной! Маруся не выдержала и захлопала в ладоши. Молодой человек выдохнул и как-то расслабился.
- А эту украсьте, - протянула Регина шляпку фасона «ветреница» с простой серой лентой вокруг тульи.
Павел Ерофеевич вынул букетик красно-белых цветочков, и Маша приколола их на тулью слева, а потом, подумав мгновение, достала из коробочки со всякой шляпной мелочью: пёрышками, обрезками кружев, бусинами – белую птичку (подарок уезжавшей Агаты) и «посадила» её на стебельки. И шляпка сразу стала... весёлой, как солнечный летний денёк.
- Господин Крошкин, вы – волшебник! – с чувством выразила общее мнение Мария Павловна. – Сколько вы хотите за свои букеты? – Она заглянула в шкатулку. – Я  их покупаю. Все.
Павел растерялся: он и не думал их продавать. Просто принёс показать... барышне на витрине. А тут сама хозяйка – и сразу купить...

И тут... Со звоном колокольчика в торговый зал вошла Анна Викторовна, дочь адвоката Миронова, за ней его брат – Пётр Миронов.
- Добрый вечер, Мария Павловна, - поздоровалась барышня. – Я к вам. Есть что-нибудь новое? - И увидела на столе шляпку «ток» с цветами Павла Ерофеевича. - Ах, какая прелесть! – воскликнула она. – Правда, дядя? - Тот неопределённо кивнул. - Можно примерить, Мария Павловна?
Маша просто протянула головной убор барышне, Маруся подвинула на прилавке зеркало, Регина помогла Анне закрепить шляпку на волосах. Если на головке шляпка смотрелась очень хорошо, то на барышне Мироновой она была великолепна.
- Дядя, - повернулась Анна к Петру Ивановичу.
- Эта шляпка сделана для тебя, Аннет, - не стал отрицать очевидное дядюшка.
Анна повернулась к зеркалу и в отражении увидела вторую шляпку.
- Ах, какая... весёлая! И с птичкой! Можно и её примерить?
Маша кивнула. Регина подхватила головной убор. Маруся протянула шляпную булавку...
- Ну, как? Дядя, что ты молчишь? Тебе птичка не нравится? Или я в шляпке?
- Птичка бесподобна, особенно у тебя на голове. А ты в шляпке... – Миронов выдержал паузу, - неотразима. – И добавил как бы про себя: - Штольман будет пленён...
- При чём здесь Штольман? – возмутилась Анна. После ссоры в саду, когда она оскорбила Якова Платоныча подозрением, они не встречались, что было обидно до слёз. – Я тебя просила... а ты!
- А что я такого сказал? – картинно развёл руками Пётр Иванович. – Ты прекрасна, очаровательна и... обольстительна. - Подойдя к племяннице, недоверчиво глядевшей на него, он поцеловал ей руку и сказал негромко, чтобы другие не услышали: - И заметь, я ни разу не повторился.
Анна не могла на дядюшку сердиться долго и улыбнулась.
- Как же я тебя люблю, дядя!
- Польщён, - оглянулся Миронов на окружающих. – Дамы... – поклон в сторону Павла Ерофеевича, - и господа, мы берём обе.

НАПОДОБИЕ ЭПИЛОГА
Мысли
Как хорошо, мой Друг, что Ты есть, где-то.
Как хорошо об этом - просто - знать.
Елена Туркка
Глядя в окно на уходивших по улице покупателей, каждый из оставшихся в магазине думал о своём. Мария Павловна думала о том, что красота – это сила, и ни одна барышня не может устоять перед комплиментами... Титулярный советник думал о том, что мечты иногда сбываются самым причудливым образом. Его букетик украшает шляпку Анны Викторовны Мироновой, с которой всё началось... Маруся думала, что молодой человек с удивительным, а главное – редким, именем Павел Ерофеевич теперь будет частым гостем магазина, и возможно, они подружатся... Регина думала о том, что вот и не придётся теперь искать нового флериста...
Пётр Иванович, шедший рядом с племянницей, думал о том, как хорошо, что Анна остановилась только на двух шляпках. Иначе бы денег не хватило, а он и так поиздержался в последнее время. Не дай Бог, брат узнает... А Анна думала, что дядя прав: Штольман будет повержен, увидев её в новой шляпке. А если он не желает, чтобы она вмешивалась в расследование. Ну что ж, она не будет никуда вмешиваться. И вот тогда посмотрим...

Отредактировано Надежда Дегтярёва (15.11.2019 21:45)