Читатели и Почитатели

Идея родилась из обсуждений, посвященных именам главных героев, и их возможной популярности в городе Затонске. Я немножко довела эту мысль до абсурда, и вот что получилось     Время действия - где-то 1900-е годы

   

Анастасия Дмитриевна Маляева, новая учительница русского языка и словесности в женской гимназии, после первого школьного дня вернулась домой. Медленно поднялась на крыльцо, отворила дверь, сняла в коридоре жакетку и шляпу. Машинально оправила синее строгое платье, положенное наставнице. Не взглянув в мутноватое зеркало, девушка прошла в общую комнату - некое подобие столовой и гостиной.

Навстречу ей, оторвавшись от каких-то книжек, поднялся молодой человек.

- Ну что, сестренка, с почином тебя? – весело спросил он.

- Да, спасибо… - кивнула Анастасия Дмитриевна, мыслями явно пребывая где-то далеко.

- Ты что-то не радостная совсем, - нахмурился брат, - не слушались тебя? Обидели?

- Нет-нет, что ты!

Девушка села за стол, крытый вязанной ажурной скатертью, и вздохнула.

- Вот как так может быть, Миша? – она почти жалобно посмотрела на брата, - у меня было сегодня пять уроков. То есть – пять классов. И малыши, и почти взрослые барышни. Из самых разных семей! Дочери дворян, купцов, священников… Даже две крестьянские девочки есть, - они очень способные, за них благотворительное общество платит.

- Так что же?

- А то! Вот, первый класс возьмем! В нем – двадцать пять человек. И пятнадцать девочек зовут… Аннами! Пятнадцать! Представляешь?

- Да что ты говоришь! – Михаил Дмитриевич пытался быть серьезным, однако глаза его при этом искрились от смеха.

- Еще пять – Авроры. Четыре – Антонины. И одна – Якобина, из лютеранской семьи… И вот так – почти во всех классах. Анны, Авроры, Тони. Что это?

- Я, Асенька, тебе на то же самое пожаловаться могу, - Михаил Дмитриевич горестно подпер ладонью щеку, - в мужской гимназии расклад такой. На один класс, - больше половины Яковов. Далее, опять-таки идут Антоны. По два-три Виктора, или Романа. Попадаются Пети. И Гекторы. И да, встречается вариант «Якоб», если из немецкой семьи ученик.

- Боже мой, Миша, - ахнула Анастасия Дмитриевна, - куда мы приехали?!! Может быть, тут секта какая-то? Общегородская…

Тут уже Михаил Дмитриевич не выдержал. Запрокинув голову, он захохотал так громко, что заслужил бы одобрение самых шумных своих учеников, которым объяснял сегодня историю Российского государства.

- Ты… Да ты знаешь что-то, да? Мишка! Мишка, расскажи немедленно!

Анастасия Дмитриевна вскочила с места, и схватив одну из книжек, которые изучал до ее прихода брат, попыталась хлопнуть весельчака по голове. Однако Михаил Дмитриевич еще хорошо помнил их детские игры и ссоры, потому ловко ушел от удара, пригнувшись к столу.

- Фу, госпожа Маляева, как некрасиво! – произнес он нараспев, утирая выступившие на глазах слезы, - какой пример вы подаете неокрепшим душам!

- В классе я была сама невозмутимость, - отреклась от обвинения сестра, - а тебя я вряд ли чем-то шокирую. Ну, Миша, не томи, раскрой тайну!

- Хорошо, слушай. Только сядь, и не торопи меня. Ибо эта история достойна самого внимательного и чуткого слушателя.

Анастасия Дмитриевна снова опустилась на стул, изображая примерную ученицу.

- Итак, лет …цать назад, приехал в Затонск новый полицейский следователь, - Яков Платонович Штольман. И почти сразу стал жертвой дорожного происшествия. Его едва не сбила с ног очаровательная барышня на велосипеде, - Анна Викторовна Миронова…

За кружевными занавесками сгустились сумерки. Хозяйка принесла с кухни самовар. Но под бублики и свежее варенье история любви и преступлений пошла еще лучше, приближаясь, правда к неутешительному финалу.

- … Так геройски погиб сыщик. А его избранница исчезла из города, и по сей день о ней известно очень мало.

- Ничего себе! – покачала головой Анастасия Дмитриевна, - вот так маленький Затонск! Ромео и Джульетта и то – рядом с этим слабоваты будут. Почему имя «Анна» так любят, я поняла. Но причем же здесь «Аврора»?

- Так книгу-то о них написать – думаешь никому в голову не пришло? Вот, сыскался такой талант, наваял… Только, видимо, родственников и друзей главных героев побаивался, вот и имена другие дал. Яков – Якобом стал. Анна Викторовна – Авророй Романовной.
Михаил Дмитриевич кивнул на те самые книги, которые так и лежали на столе, соседствуя теперь с чашками и блюдцами.

- И ты, Ася, совершила ужасное святотатство, попытавшись побить ни в чем неповинного брата этим, не побоюсь этого слова, затонским эпосом!

Анастасия Дмитриевна удивленно посмотрела на яркие обложки растрепанных томиков. Некоторые были просто ужасны, напоминая самые безвкусные афиши синематографа. Те, что поновее, казались куда приятнее, но… Она открыла наугад книгу, которой и пыталась призвать брата к откровенности.

Брови учительницы словесности поползли вверх.

- Господи! И ЭТО читают?!!

- Читают. Почти все читают. И продолжения требовали, и автору грозили, что, коли свадьбы не будет, ему самому – не жить.

- Кошмар какой. Ошибки, повторы, нелепицы! Неужели и мои ученицы читают?

- Наверняка, - усмехнулся Михаил Дмитриевич, - по крайней мере у одного из Яковов, и да, у одного Гектора я сегодня образцы сей литературы отобрал. Сестренка, только не надо ни в кого кидать молнии! Не превращайся, бога ради, в мегеру-наставницу из карикатур. Ну что, разве ты сама не прятала на дне ящика такие шедевры, как «Тайна темной башни», «Роковое письмо», и серию о Пинкертоне?

Анастасия Дмитриевна покраснела.

- Это было давно. А сейчас я – учительница сло-вес-нос-ти! Я должна прививать детям вкус, будить в них самое доброе, и светлое.

- Ну а кто тебе сказал, что некоторое несоответствие вкусу вредит добрым чувствам? Ты сама почитай. Чтобы хотя бы знать, с чем бороться собираешься.

Одним движением Михаил Дмитриевич собрал книги, и буквально впихнул стопку в руки сестры.

Та было попятилась, но образчики дурного вкуса все-таки оказались в ее объятиях.

- Ох, Миша! – укоряюще произнесла девушка, сдавая позиции.

- Мяу! – раздалось от дверей.

В комнату заглянул кот – мохнатый, серый, с крайне начальственным выражением морды.

- Это чей? – удивилась Анастасия Дмитриевна.

- Хозяйкин, - ответил брат, - зовут Николаем Васильевичем.

- Это в честь Гоголя? – оживилась девушка.

- И не мечтай, Асенька. В честь полицмейстера Трегубова.

- Точно, секта, - грустно подвела итог Анастасия Дмитриевна.

Она поудобнее перехватила стопку книг, и отправилась к себе – изучать Великий Затонский Эпос.

Отредактировано Мария_Валерьевна (23.11.2019 22:20)