Фронда закончилась. Последняя фаза противостояния Мазарини и Парламента ушла в прошлое. Атос, уладив все дела с наследством и признанием Рауля, возвратился еще до того, как Мазарини завершил все переговоры. Последнее время его просто стало мутить от всех этих интриг и сражений. «Старею» - оправдывался он перед собой, хотя отлично знал, что дело не в возрасте. Ему всю жизнь был противен образ действий власти. Человек прямой и честный, волею рождения он вынужден был участвовать в театральном действе, которое называется: « жизнь вельможи». Это действо предусматривало много мизансцен, в которых он всеми силами старался не принимать участия. Но не всегда это оказывалось возможным и пять лет, отданных Фронде, почти против его собственного желания, подтверждали его выбор. Честь отпрыска знатных домов потребовала отдать силы, умение и воинскую доблесть делу, от которого его подчас просто воротило. Если бы не Рауль и его дальнейшая карьера, Атос бросил бы Фронду, едва разделавшись с устройством побега Бофора.
То ли дело — спасение Карла Первого!? В отличие от друзей, граф до конца отдавал себе отчет в том, что защищая короля английского от взбунтовавшейся черни, они защищают монархию во всех странах, защищают свое сословие и свой уклад жизни.
Все треволнения теперь позади. Рауль признан, как его сын, и будет окончательно введен в права наследования. К 25-летию сына он, дай Бог, найдет способ сделать его полным наследником всех прав и титула графа де Ла Фер. А пока он может позволить себе передышку. Просто жить и наслаждаться независимостью от чьей-либо воли, кроме воли Всевышнего.
Солнце только еще встало, а граф уже был в полях. Дел и с утра было не в про ворот, но первый час после восхода традиционно был его. Огромная борзая, одна способная состязаться в скорости с его конем, легко трусила рядом с хозяином. Когда-то он приобрел всякую охотничью роскошь для Рауля, но виконт теперь редко бывал дома, а собаки не должны засиживаться на псарне. И пришлось графу вспомнить об охоте. Прежнего азарта он уже не испытывал: иногда было просто жаль животных, спасавшихся от своры, но наслаждение от быстрой скачки было прежним.
Неожиданно собака залаяла и бросилась вперед. За поворотом тропинки не было видно, что вызвало ее беспокойство, и граф пришпорил коня. Открывшаяся ему картина вызвала легкую оторопь. Впереди, на проселочной дороге, егеря с трудом удерживали рвущуюся с поводков свору, возбужденную лаем графской борзой. За ними расположился целый штат слуг и свита, а в центре всей этой компании, блистающей роскошными ливреями возвышался некто, чья огромная лошадь казалась созданной специально для гиганта-всадника.
Сердце Атоса радостно забилось: только один-единственный человек мог быть этим Гаргантюа! Не успел он приблизиться, как прозвучал такой знакомый бас: «Сударь, уберите вашего пса, пока его не сожрали мои собаки!»
И вслед за этим:
- Атос! Дорогой мой, вы ли это?
- Я, дю Валлон, собственной персоной!
Прежде чем барон добавил хоть слово, граф де Ла Фер соскользнул на землю и свистнул, отзывая собаку к себе. Портос тоже слез с коня и друзья обнялись.
Они не виделись больше года, и неожиданная встреча на дороге была обоим в радость.
- Портос, вы ко мне?
- Если быть точным, я в Брасье! - Портос погладил усы.- Надо же когда-то навестить и свое поместье.
- Отлично, - воскликнул Атос, - потому что, наконец, вы и у меня в Бражелоне побываете, друг мой. И не надейтесь, что я вас так быстро отпущу!
- А я и не спешу, мой милый! - Портос еще раз обнял друга с таким пылом, что у того на несколько секунд дух отшибло. - А почему вы один? Где Гримо, где ваши слуги?
- Я прогуливаюсь по утрам, - чуть смущенно ответил Атос. - Вы же знаете, я люблю гулять один.
- Да, конечно, но это несколько... мгм,.. не понятно для окружающих, Атос. Не обижайтесь, но вельможа вашего положения...
- Портос, не будем об этом, хорошо? Считайте, что я удрал от своей свиты, - Атос едва сдерживал улыбку: уж очень великолепен был его друг в окружении многочисленной челяди. Барон Портос любил, чтобы его имена были подкреплены солидным окружением. - Я надеюсь, мы сразу же поедем ко мне?
К удивлению графа, Портос отрицательно помотал головой.
- Нет, мой друг, дела призывают меня начать с посещения Брасье. Да и являться к вам такой многочисленной компанией без предупреждения мне неловко.
- Господин дю Валлон, уж не думаете ли вы, что у меня в замке не найдется места для вас и ваших людей?- Атос почувствовал себя уязвленным.
Правда, Портос ни разу еще не бывал в Бражелоне, в отличие от Ла Фера, и просто не мог знать, как далеко простираются возможности Атоса разместить в его стенах всех слуг и всех лошадей барона. А может, ему что-то говорили Арамис и д'Артаньян, и Портос сделал свои выводы. Во всяком случае, начинать свой визит в Орлеаннэ он был намерен с собственных владений в этих краях. Поместье Брасье, давно купленное по подсказке графа де Ла Фер, было невелико, но именно оно обеспечивало дю Валлону право на баронский титул. Прекрасные виноградники и лес, а также несколько близлежащих деревенек, ухоженных, и с достатком, давали постоянный и недурственный доход. Управляющий, даже если и клал себе в карман энную сумму, не зарывался, слишком хорошо зная нрав своего хозяина.
Портос, долго собиравшийся проведать Брасье, наконец отправился в поездку так, как отправлялся в поход в былые времена: полностью экипированным, и со своим малым войском. Теперь, кроме Мушкетона, его сопровождал целый штат слуг и несколько соседских дворян, которым Портос собирался пустить пыль в глаза.
Вся эта шумная и суетливая компания безусловно тяготила бы Атоса, который, несмотря на возвращение к светской жизни, все же сторонился суеты общества. Теперь у него и не было в этом такой необходимости: Рауль был введен в свет и карьера его складывалась благоприятно.
А вот Портос собрался поближе к Блуа не просто так: теперь он был барон, и в этом новом своем качестве собирался приобрести новые знакомства.
Атос прекрасно понял, что старый друг рассчитывает на его связи в Блуа, где всегда обиталась высшая знать. Блуа издавна считался местоприбыванием опальных королей, принцев и вельмож. Но сегодня ты изгнан с глаз королевских долой, а завтра высочайшим повелением тебя затребуют ко двору.
Граф де Ла Фер только вздохнул, предвидя, что ему придется не раз, и не два появиться на местных приемах. Из всех визитов, которые ему волей-неволей приходилось совершать, только визиты к герцогу де Барбье были для него необременительны и приятны.
Для друзей Атос был готов на что угодно, если только это не расходилось с его принципами, а чего хотелось Портосу предугадать было несложно.
***
- Вот таким образом обстоят мои дела, дорогой граф, - заключил Портос, оторвавшись от десерта. - Как я сам убедился, мой титул не произвел здесь никакого впечатления. Если в Орлеаннэ что-то и ценится, так это родословная.
- Ну, дружище, вам сетовать на предков негоже, - возразил Атос. - Они всегда верно служили королям.
- А господ соседей это совсем не убеждает, мой милый. Вы же сами знаете, что все они ведут свой род по меньшей мере от Гуго Капета.
- Это означает? - вздохнул Атос, уже заранее зная, что ему придется делать.
- Это означает, что вся надежда только на вас, дорогой граф: ваша рекомендация тут стоит десятка дворянских грамот.
- Портос, вы придаете мне слишком большое значение, - пожал плечами Атос. - Но я представлю вас герцогу де Барбье, а тот, кто вхож в его дом, обязательно будет приглашен в круг местного дворянства. Только, предупреждаю вас заранее, господин барон, что ничего по-настоящему умного и стоящего в этом обществе вы не встретите.
Портос с сомнением почесал бровь.
- Атос, а мне от них требуется только одно: чтобы они не препятствовали мне чувствовать себя в Брасье бароном. Чтобы ни у кого не возникало сомнения в моем праве владеть титулом и поместьями.
- Портос, о чем речь? Ведь вас в этих краях почти не знают: вы покупали Брасье через нотариуса и посредника. А титул получили из рук короля. Откуда у вас такие сомнения?
- Вот, прочитайте, - недовольно пробурчал барон, доставая из кармана сложенный в несколько раз лист бумаги, и протягивая его графу.
- Портос, это письмо адресовано не мне, - Атос, едва кинув взгляд на лист, тут же сложил его и вернул другу.
- Не важно, главное - что в нем.
- И вы хотите, чтобы я его прочитал? - Атос брезгливо скривился. - Портос, я не охоч до чужих откровений. Тем более, письмо от дамы. Увольте меня, прошу вас, от этого чтения.
- Тогда мне придется самому все вам рассказать. А я могу и перепутать что-нибудь. То, что написала мне моя знакомая, герцогиня N, может оказаться очень важным. Тем более, вы знаете всех местных дворян и без труда поймете, кого же я должен вызвать на дуэль. Само собой, в этом деле я рассчитываю на вас, Атос.
Атос слегка оторопел от такого напора. Тем более, что драться на дуэли ему в этих краях приходилось в последний раз лет десять назад: когда некто из местных дворян, настроенный дамами, выразил сомнение в чистоте крови его воспитанника. Дело кончилось тем, что Атос уложил своего противника в постель на долгие пол-года.
Он, конечно, всегда готов помочь в делах такого рода, тем более — лучшему другу, но обоснование для вызова должно быть серьезным — теперь не 1625 год.
- Так в чем же провинился этот, пока неизвестный господин? - граф вернулся к письму.
- Моя знакомая пишет, что некто выражал свое недовольство тем, что земля продается лицам, которые, якобы, не имеют на нее права.
- Что значит «не имеют»? - удивился граф. - Поместье было выставлено на продажу, баронство было выморочено: что тут не понятного или незаконного?
- Атос, ну вы же понимаете, что это не просто намек, это прямое указание на меня! Этот наглец считает, что я слишком мелкая сошка, не обладаю достаточной знатностью и не мне покупать поместье, которое лежит в сердце Орлеаннэ. Я, видите ли, нарушу своим присутствием полную идиллию, которая сложилась тут веками! Атос, мне необходимо выяснить, кто этот человек. Лучшего способа свести с ним знакомство, чем встретить его на каком-то приеме и не придумаешь. Вы мне поможете?
- Можете всецело располагать мной. - Атос встал и прошелся по столовой к дверям оранжереи. - Я напишу герцогу де Барбье и, думаю, в ближайшее же время у вас будет возможность разобраться в местном обществе.
***
Престарелый герцог де Барбье был в приятельских отношениях с доброй половиной всех окрестных семейств. Его род издавна жил в окрестностях Блуа, и родственные отношения у него были не только с местным дворянством, но и с десятком семей по всему королевству. Дружба с семейством Лавальеров не прекратилась и после неожиданной смерти маркиза. Барбье немало помог г-же де Лавальер, когда после смерти ее мужа выяснилось, что семья почти разорена. Срок траура мадам подходил к концу, и она только ждала, когда ей будет прилично выйти в свет. Тем более, что приходилось думать о будущем не только своем, но и о единственной дочери. Время бежит быстро, не успеешь оглянуться - и девочка будет на выданье. Некогда, супруги Лавальер с улыбкой наблюдали, как виконт де Бражелон трогательно, словно настоящий рыцарь, оказывает знаки внимания крошке Луизе. Но нынче все изменилось. Какие перспективы были у незаконного сына графа де Ла Фер? Поговаривали, что Его сиятельство собирается сделать Рауля де Бражелона своим наследником. Но все это были пока одни разговоры: спрашивать о таком мадам де Лавальер никогда бы не решилась — граф сразу бы ее поставил на место. А надеяться на чудо - это же лишить дочь перспектив найти действительно выгодного жениха. Слава Богу, Луиза обещала стать красавицей, скромницей и достаточно умной для роли жены.
Маркиза пока сохраняла свой титул, хотя понимала, что его, как и поместье, придется принести в приданое своему будущему мужу. В случае ее смерти, все отойдет господину де Сен-Реми, если он действительно намерен жениться на мадам. Но тогда они вместе обдумают, как получше пристроить ее крошку: у Сен-Реми своих детей нет. Если у графа де Ла Фер все же есть какие-то виды на общее будущее его сына с Луизой, придется ему тактично объяснить, что здесь ему рассчитывать не на что. Правда, Рауль как-то пожаловался Луизе, что он бывает у них теперь только с разрешения опекуна. Тем лучше: так проще будет отвадить его от дома. «Опекун! Нет, вы только подумайте, мальчишка так привык к этому положению, что продолжает называть отца своим покровителем и опекуном, хотя официально уже признан сыном!» - не скрывая раздражения, маркиза приняла из рук посланца герцога де Барбье письмо, запечатанное сургучной печатью.
- Господин герцог приказал ждать ответа? - она бросила небрежный взгляд поверх письма.
- Не приказано, - кланяясь и отступая к двери, ответил лакей.
- Иди, милейший. И передай своему господину... впрочем, нет, подожди, я напишу ответ.
Маркиза набросала несколько слов благодарности и слуга вышел, сунув ответное письмо мадам де Лавальер за полу ливреи. Маркиза вытянула уставшие за день беготни ноги на скамеечку, и задумалась. Герцог извещал ее о приеме по случаю именин внука, и, вскользь, сообщал о том, что он пригласил и графа де Ла Фер с неким господином, его близким другом. О близких друзьях графа маркиза кое-что слышала, как и об их участии во Фронде. В конце-концов, у графа могли быть и холостые друзья.
Провинциальный прием по случаю именин - это не прием в столичном дворце. Все было обставлено уютно, по-семейному, и только громкие имена родовитого дворянства говорили о праве на спесь местного общества. Граф де Ла Фер пришел не один, а в сопровождении своего давнего друга барона дю Валлон де Брасье де Пьерфон. Новое лицо вызвало явный интерес со стороны гостей. Представленный хозяину дома, Портос величественно возвышался рядом с другом, с высоты своего роста созерцая провинциальных щеголей и щеголих. В особенности — последних.
Пользуясь давним знакомством, маркиза де Лавальер подплыла к Атосу. Дама уже не первой молодости, она все еще могла заинтересовать мужчину. Портос не был мастером по лицу понять, что за мысли у его друга, и представление даме принял за чистую монету.
- Мой друг, господин дю Валлон, - граф предпочел не называть остальных имен барона, но Портосу этого имени показалось недостаточно.
- Де Брасье де Пьерфон к Вашим услугам, сударыня.
- Де Брасье? - мадам де Лавальер удивленно подняла тщательно подведенные брови. - Так вы тот самый дворянин, что купил баронское поместье? В нашем кругу много говорили о том, что Брасье было куплено каким-то вельможей с севера.
Портос ощутил слабое беспокойство. Оно еще более усилилось, когда он взглянул на Атоса: граф хмурил брови и пальцы его беспокойно перебирали эфес шпаги.
- Получается, что этот вельможа и я — одно лицо, - улыбнулся барон в усы. - Вот я и выбрался, чтобы ознакомиться со своими владениями как следует. Вы же понимаете, мадам, что для хорошего хозяина никакой управляющий не будет убедительным, если сам не знаешь, что к чему. В моих поместьях, что в Пикардии, все налажено, и в моем Мустоне я могу быть уверен, как в себе самом. Здесь же народ разбалован и можно всего ожидать.
- Вы не доверяете своим слугам, господин барон?
- Я доверяю своим друзьям и своему Мустону, госпожа маркиза. Но я хочу верить, что в Блуа дворяне не смотрят, откуда ты приехал, и какое по счету поколение носит у пояса шпагу, а ценят в человеке прежде всего верность королю и честь рода.
«О, наш Портос начал атаку!» - подумал Атос.
Госпожа де Лавальер не была простодушна. Она усмотрела в словах барона дю Валлон именно то, что и имел в виду Портос: намек на ставшие известными высказывания. Ощущение опасности заставило ее резко сменить тему разговора на красоты поместья. Портос растаял: ему предоставили возможность порассуждать на излюбленную тему хозяйства и в маркизе он неожиданно нашел не только благодарного слушателя, но и неплохого советчика.
Атос наблюдал эту сцену без особого удовольствия: в последнее время в его отношениях с соседкой наблюдалась некая напряженность. Граф, будучи по натуре очень чувствительным человеком, мгновенно ощущал малейшие изменения тона беседы, взглядов собеседников, и всех тонкостей, которые сопровождают общение. Он отлично сознавал, что причина кроется в их детях, но то, как вела себя госпожа де Лавальер, раздражало его. Откровенный разговор назрел, но ни он, ни Лавальер не спешили начинать его.
Атос беседовал с гостями герцога, время от времени поглядывая в сторону друга. Наконец, Портос закончил любезничать и галантно поцеловав руку даме, направился в сторону графа. Путь ему преградил один из местных дворян; представитель древнего, хотя и обедневшего рода, возомнивший себя одним из хранителей традиций провинции.
- Я имею честь говорить с бароном де Брасье? Сожалею, господин барон, но я не был представлен вам лично, а наш милейший господин герцог сейчас развлекает гостей. Не будете ли вы против, если меня представит ваш друг, граф де Ла Фер? Я его видел где-то рядом.
Портос оглянулся, ища Атоса, но тот уже сам подходил к собеседникам.
- Господин граф, - продолжил дворянин, - я горю желанием побеседовать с вашим другом, но сделать это без Вашей помощи считаю неприличным. Вы не представите меня?
- Виконт де Куртене, - тон Атоса был холоден и официален. - Виконт принадлежит к древнему роду Рено де Куртене. Виконт - один из последних представителей этой семьи.
- Благодарю вас, господин граф, - де Куртене бросил на Атоса удивленный взгляд: с его точки зрения, последняя фраза была ни к чему.
- Я рад с вами познакомиться, - Портос не понимал, почему у Атоса сделалось такое лицо, словно он готовился вызвать на дуэль кого-то из гвардейцев кардинала. - Чем могу вам служить?
- Говорят, господин барон, что вы оказали нам доверие, став нашим соседом?
- Да, это правда.
- И намерены пребывать в наших краях постоянно?
- Нет, я приехал посмотреть, как управляются мои люди в мое отсутствие. - Портоса немного раздражали вопросы де Куртене. - А вас беспокоит, что я стану наезжать в эти края, господин де Куртене?
- Ни в коей мере! Вы представляетесь мне добрым соседом и отличным дворянином, готовым постоять за друзей и в трапезе, и в ссоре.
- Вы хотите проверить, как господин дю Валлон де Брасье де Пьерфон управляется с бараньим боком за столом или как он владеет шпагой? - тон Атоса был так же раздражающе холоден, но в голосе появились ленивые нотки.
- Упаси меня бог от последнего! - виконт натянуто рассмеялся.
- Вот это разумно! - кивнул головой Атос. - Барон мой друг еще с мушкетерских времен, и, смею вас уверить, что все это время он не раз доказывал своим соседям по поместьям, что рука его по-прежнему быстра, а глаз верен. А о силе его вы сами можете судить: мой друг еще смолоду заслужил славу Геракла. Господин барон принадлежит к людям, с которыми почетно состязаться за столом: никто лучше него не воздаст честь Бахусу и не станет соперничать с Лукуллом.
Портос искоса взирал на своего друга: до него дошло, наконец, что Атос упорно намекает, что с ним, дю Валлоном, лучше не связываться со шпагой в руке. Атос боится драться? В это Портос никогда бы не поверил: более того, он бы любого проткнул, кто бы посмел сомневаться в храбрости бывшего мушкетера. Но каков наглец этот де Куртене! Знакомая герцогиня N была права, когда писала ему о наглости виконта. Быть настолько бесцеремонным, что, едва увидев человека, тут же искать повод для ссоры, и при том - делать это на приеме среди гостей! Это просто наглость!
Портос начал закипать: от его добродушия не осталось и следа. От Атоса тоже не укрылось, что его друг теряет самообладание. В планы графа не входила немедленная дуэль: вызов не должен был исходить от Портоса ни в коем случае; барон только объявился в этих местах, у него нет ни веса, ни связей в Орлеаннэ. Затевать дуэль, едва представившись хозяину дома, это дурной вкус. Такое уместно в каком-нибудь трактире, но не в поместье герцога. Кажется, и до Портоса это дошло, хоть он и кусал усы в гневе.
Атос успокаивающе положил руку на локоть товарища.
- Милый барон, я думаю, нам пора уделить время и остальным гостям. Я хотел бы вас познакомить еще кое с кем. Господин де Куртене нас простит: он человек светский. К тому же, я надеюсь, у нас еще представится возможность для дальнейших встреч, - Атос коротко кивнул виконту и перевел взгляд на Портоса.
Барону ничего другого не осталось, как последовать за другом. Напоследок они с де Куртене обменялись многозначительными взглядами.
Последующие дни Портос посвятил поместью. Относительно небольшое, оно было ухожено, неплохой виноградник давал отличное вино, несмотря на несколько дождливых и холодных лет, пшеница все же порадовала урожаем, рыбные садки тоже усладили бы Мустона, а о оранжерее и говорить нечего: экзотические фрукты из нее постоянно украшали стол барона в Пьерфоне. Некоторые недочеты были указаны управляющему, и Портос с чистой совестью засобирался в Пьерфон. Атос предложил ему подождать еще несколько дней: он наводил какие-то справки.
То, что удалось узнать графу де Ла Фер, прояснило ситуацию с де Куртене: в свое время виконт хотел купить поместье Брасье, но средств не хватило. Конечно, признаться в том, что и так знала вся провинция: что де Куртене в долгах, как в шелках, и не то, чтобы купить новое — старое бы не потерять, он не мог. Видимо, с помощью закладных на свое нынешнее поместье, виконт надеялся получить деньги на новое, но планам не суждено было воплотиться. А тут явился кто-то со стороны, и без всяких проблем купил Брасье. Было от чего прийти в бешенство. Де Куртене стал мстить: распространять слухи о безродности нового сьера Брасье. Главное: создать такую репутацию, чтобы владелец поместья сразу почувствовал себя лишним человеком в Орлеаннэ. А там, не имея возможности проживать в поместье, он, скорее всего, постарается продать его. Если повернуть дело достаточно ловко, продать может и за бесценок. Тогда у виконта появится шанс прикупить вожделенное владение. Титул ему не столь важен — у него и свой имеется. Жена у де Куртене умерла пару лет назад, а выгодная женитьба могла бы поправить дела. С Брасье у него, кроме знатного имени, появлялся шанс вернуть себе положение и найти достойную невесту. Детей у него не было, так что он был волен играть по-крупному.
Атос, который не без основания посчитал, что радение о чистоте родословных провинции совсем не истинная причина поведения де Куртене, получил свидетельства, чем тот руководствовался. Вполне достаточные сведения, чтобы заставить виконта замолчать и не доводить дело до драки.
Он не считал нужным затевать дуэль там, где речь не шла об истинных делах чести. Марать благородную сталь о кровь низкого интригана: это не выход из положения, это недостойно по-настоящему благородных людей. Если де Куртене решится послать вызов — тогда они явятся с такими доказательствами на руках, что виконт станет посмешищем в глазах местного дворянства. Если же наглецу хватило и тех намеков, что сделал ему Атос, он будет молчать.
Для вызова виконту нужен был повод, а он по-прежнему выжидал, предоставляя Портосу возможность стать зачинщиком ссоры. Портос тоже не спешил. Но уехать домой в Пьерфон, не разрешив назревающий конфликт - это показать себя трусом.
Повод нашелся, и инициатором пришлось выступить все же де Куртене. Причиной стала охота во владениях Брасье. Окружавшие поместье леса принадлежали герцогу Орлеанскому и углом вторгались в рощу, недавно проданную за долги. Роща была бывшей собственностью виконта, и он еще не успел смириться с мыслью, что отныне она ему не принадлежит. К тому же, никто из местных дворян этого тоже не знал, так что виконт без особого шума продолжал посещать райский уголок.
Дворянин, купивший этот участок леса, был из числа знакомых графа де Ла Фер. Атос, отлично разбиравшийся во всем, что касалось прав крупных землевладельцев и был тем, кто подсказал ему возможность приобретения именно этого куска леса: древесина всегда была живыми деньгами, в особенности с приближением холодов. Вложить в лес имеющиеся деньги — это беспроигрышный ход. Атос и сам пару раз прикупал участки рощ, граничивших с Бражелоном. К тому же лес — это дичь, это улья, это ягоды и грибы в летнюю пору. Короче — это помещение капитала.
Охотники увлеклись погоней за косулей, и никому не было дела до того, в чьих владениях они находятся. И - зря. Портос, вместе с графом де Ла Фер, как раз осматривали лес Брасье. Шум и гам охоты стали для них полной неожиданностью. Портос тихо ахнул и придержал коня: под ноги тому кинулась косуля. Бедное животное, со всех сторон теснимое сворой собак, дрожа жалось к ногам баронской лошади, не зная, куда бежать: за спиной были охотники и собаки, впереди — люди, но без ружей и собак.
- Что тут происходит? Вы охотитесь в чужих владениях!- барон вспомнил, как в свое время он опростоволосился на собственной охоте, не учтя, что попал на чужую территорию. Теперь был случай продемонстрировать не только свои права, но и показать, что он вполне освоился в своих новых владениях и никому не намерен спускать вольностей. - Я могу это расценивать, как браконьерство?- и Портос величественно откинулся в седле, положив руку на эфес шпаги.
Нескольких секунд заминки было достаточно, чтобы косуля прошмыгнула между лошадьми барона и его спутника и исчезла в лесу. Собак взяли на сворки.
Охотники и владелец Брасье со своим другом (а это был граф де Ла Фер), остались друг против друга.
- Я предлагаю вам удалиться миром, господа! - предложил великолепный сеньер де Брасье. - Вы - на чужой территории.
- Это еще как посмотреть! - де Куртене выехал вперед из-за спин приятелей. - Эта роща..
.
- Этот подлесок еще считается территорией принца, но вот от этого дуба начинается лес господина де Брасье, и вы это отлично знаете, господин де Куртене, - ответил Атос, до той минуты хранивший полное молчание.
- Господин граф, в таком случае и вы переступили черту! - воскликнул в бешенстве виконт.
- Мы — нет! Мы по эту сторону, если вы проведете мысленно черту от дуба до вон той березы. А вы, как раз — по сторону герцогских владений, господа. Вы сильно рискуете — вас в пылу охоты занесло на чужие территории.
- Я не стану подавать на вас в суд, господа, - заявил барон де Брасье, - но не могу пообещать, что если узнает об этом Его высочество, он не примет мер.
- Вы намерены известить его?
- Никогда не был доносчиком! Но не уверен, что кто-то из ваших друзей окажется достаточно скромным, чтобы не разболтать об этом.
- Это оскорбление, сударь!
- Ну, вот еще! - надул губы Портос. - Вы называете оскорблением простую предосторожность? Я бы, на вашем месте, постарался поскорее убраться с этого места.
- Сударь, - воскликнул виконт, взбешенный глупым положением в которое он попал, - вы позволяете себе указывать мне! Вы, выскочка, человек новый в наших краях, не доказавший ничем, что вы достойны быть вхожи в знатные дома провинции! Вы мне ответите за все!
- Да вы никак хотите бросить мне вызов? - Портос расхохотался.
- Я вызываю вас на дуэль!
- Отлично! Прекрасно! Слышите, Атос, господин де Куртене меня вызывает!
- Слышу и вижу, - граф де Ла Фер спокойно собрал провисшие поводья своего коня. - Господа, вы удостоверяете, что виконт де Куртене первым бросил вызов барону дю Валлон де Брасье де Пьерфон?
- Мы свидетельствуем это, - нестройным хором подтвердили спутники виконта.
- Тогда нам необходимо только договориться о месте и времени встречи, - спокойно подвел итог граф.
***
Отредактировано Стелла (31.07.2020 12:11)
