Степанида спала. Впервые за много дней она не забылась ненадолго, а погрузилась в глубокий сон. Анна сидела у окна, размышляя о том, что же делать дальше. Надо бы найти и расспросить священника. Однако чем больше она думала об этом, тем больше ее одолевали сомнения. Может быть, знахарка услышала новость не от священника. Узнала о насилии над бедной женщиной и решила помочь по-своему. Духовное лицо не будет нарушать тайну исповеди, тем более с целью избавить подопечную от ребенка. А если священник все же сделал нечто подобное, вряд ли он признается в этом посторонней.

Анна посмотрела на худое, измученное лицо спящей. Все же ей нужно хорошо питаться. Где там Авдотья? Тут Анна спохватилась, что надо бы предупредить  на входе, чтобы девушку пропустили в больницу. Она встала, потихоньку вышла из палаты и осторожно притворила за собой дверь.

Как выяснилось, она опоздала: Авдотья уже скандалила с больничным привратником. Выставив перед собой завернутый в полотенце судок, она теснила противника весом, голосом и авторитетом хозяина:
- А не пропустишь, сей же час свистну городовому, он тя в каталажку запрет! Я тебе не кто-нибудь, главному начальнику полицейскому служу!

Оглушенный привратник был готов бесславно покинуть поле боя, когда Анна пришла на помощь и ему, и Авдотье:
- Пропустите ее скорее, доктор Меер разрешил!
- Слыхал? – Авдотья пырнула незадачливого мужика судком. – А ну с дороги!

Привратник с радостью отошел в сторонку, поправляя съехавшую набок фуражку, для очистки совести бормоча под нос:
- Вот кабы сразу про доктора-то, а то все полицией пугают! Знаем, пуганые! У нас свое начальство!

Авдотья, уже спешившая по коридору за Анной, обернулась и звонко высказалась напоследок:
- Ишь ты, полиция ему не указ! Гляди, в другой раз точно с городовым явлюсь!
- Идем, идем, - потянула ее Анна, - пусть оправдывается, что ему еще остается.

Авдотья фыркнула, но больше не задерживалась.
- Вы мне, барыня, только покажите, где ваша больная. Я ее покормлю и посуду заберу, а завтра опять забегу.
- Какая ты молодец, что быстро обернулась.
- Суп сварить – дело нехитрое. Сюда, что ль?

Анна забежала вперед и толкнула дверь палаты перед Авдотьей, у которой были заняты руки. Посторонилась, оказавшись на минуту лицом к служанке. И увидела, как девушка вперилась в лицо спящей Степаниды. Запнулась на пороге, звякнула крышкой. И крепко, изо всех сил, сжала руки, на одной из которых ясно проступил тонкий шрам, окольцовывающий мизинец.