Маш, когда она болеет, она принимает уход.
Уход - это лекарство и компресс, теплое одеялко и прочее. А сидеть бок о бок, прижавшись, кушая сладости и слушая вслух из газеты - это именно принимание жалости.
В "Инженере" ее именно жалеют и беспокоятся о ней. Но ей жалость не нужна.
Ей не нужен активный психоз вокруг - это да. Поэтому она и отгораживается дверью. И в Адептах так же. Там не жалость, там волнение, нервы, раздражение, страх и наверняка у МТ - уговоры, нравоучения и прочее. Такое и правда - бррр.
И про последние кадры ты зря не говоришь. Она там жалости не принимает и не видит, хотя жалость прямо-таки кипит вокруг нее.
На диване? Когда уже все рядом, когда они втроем, как в одной палатке?! Может быть, Анна не хочет говорить вслух о своей боли, но она принимает объятия и то самое, необходимое молчание. И поддержку. И голову кладет отцу на плечо. В моем телевизоре - самое что ни на есть однозначное принятие жалости. И необходимость последней.
Нет. Я не говорю, что не нужна. Я говорю, что она ее не принимает. Она сама никакой жалости не хочет.
Не всякую - как мы все. Но принимает. Не хочет - она скорее об этом не думает, привыкнут оберегаться от той самой "жалости", которая см. выше - нервы, волнения, много лишних слов и нравоучений. Именно с Анной лучше в самой острой фазе помолчать, обнять, а дальше уже смотреть по обстоятельствам. И когда люди делают так, Анна и не думает отстраняться, или выражать недоумение. И выглядит именно как человек, которому это нужно.
ИМХО.
Ты зря обходишь вниманием эпизод "Я остаюсь, это не обсуждается". Очень характерно. Разве это не авторитарность, когда человека не интересует мнение "подопечной", хозяев дома, собственных родителей и некого сыщика? Как она решила, так и будет.
Я не обхожу, я не понимаю, что в нем особенного, и что в нем обсуждать. Анну вызвали в дом, она слышит рассказ Каролины, потом пропадает баронесса, находится, Каролина плачет... Анна принимает решение закономерное для нее решение, что новую подругу нельзя оставить одну, раз та уже просила ее поддержки. После всего увиденного и почувствованного, зная, что ее будут звать домой, она сразу встает в такую позицию. Честно говоря, вообще не царапало. Погорячилась немного Аня, не скажу, что тон подходящий, но ничего страшного и авторитарного не ощущаю.
Она также не выказывает потребности в жалости или сочувствии, не просит о помощи.
Очень даже выказывает. Словами о том, что у нее здесь нет друзей. Письмом с просьбой приехать. Открытием семейной тайны. Я уже писала, что даже более толстокожий, и даже циничный человек здесь способен ощутить жалость и стремление что-то сделать. Не говоря уже об Анне.
Вероятно, мы с тобой опять где-то расходимся в терминах. Потому что - для близкого примера, то, что пару глав назад произошло, когда Анна сжимала кулаки, сдерживая слезы - я тоже называю именно жалостью. Которая ей была очень нужна, и которую она приняла с благодарностью.