Дверь в манипуляционную была слегка приоткрыта и Штольман невольно затормозил у неё, услышав детский плач и негромкий голос Анны.
   - А какой же из тебя сыщик получится, если ты при первых же сложностях растерялся? Это никак не годится. Давай сейчас смажем все твои ссадины, сделаем тебе удобную перевязь для руки, а потом чаю выпьем с пирожками. И ты расскажешь всё, что видел в лесу. Хорошо?
   Что-то неразборчиво пробормотал мальчишеский голос и звякнуло чем-то металлическим.
   - Яков Платонович! А Вы что же не заходите?
   Штольман вздрогнул и оглянулся. Лиза Жолдина в белом халате и косынке стояла у него за спиной с охапкой марли в руках. В кои-то веки Штольман не знал что ответить на этот простой вопрос.
   - Да, вот... Мешать не хотел! - нашелся он наконец. В этот момент двери приоткрылись шире и в коридор выглянула Анна. Быстро улыбнулась Штольману.
   - Лиза, давайте скорее марлю. Нужно закончить с мальчиком. А потом чаю выпьем. Яков Платонович, заходите. Вы на нашего больного можете хорошо повлиять. Он Ваш поклонник.
   Анна ещё раз улыбнулась, на этот раз в глазах её прыгали маленькие ехидные чертики. Штольман слегка выгнул бровь.
   - Поклонник? Надо же...
   Все вместе они зашли в манипуляционную. На высокой кушетке сидел взъерошенный мальчишка лет десяти в одних холщовых штанах правая рука его была уже в гипсе. На чумазом лице виднелись явные следы недавних слёз. Увидев Штольман, он распахнул серые глаза в слипшихся мокрых ресницах и попытался выпрямиться, но видимо рука отозвалась болью и он сморщился. Лиза положила марлю на стол и кинулась к мальчику.
   - Погоди, не двигайся! Сейчас я тебе облегчение сделаю. Вот смотри, сделаем такую петлю из марли и перекинем через плечо. И ручка будет как в люльке лежать и болеть не будет!
   Она говорила и ловко отмеряла кусок марли , отрезала его и подворачивала края внутрь, чтобы нитки не торчали. Мальчик внимательно следил за ее руками, но порой вскидывал глаза на Штольмана. Тот молчал, ожидая когда Лиза закончит свои манипуляции с марлей. Анна тихонько подошла к нему и прислонилась плечом к его плечу. Она не вмешивалась в действия Лизы. Только смотрела на нее с одобрением и лёгкой улыбкой. Когда наконец рука мальчика уютно устроилась в подвязанной марлевой петле и Лиза удовлетворённо оглядев дело рук своих, оглянулась на Анну, Штольман заговорил.
   - Как тебя зовут?
    Мальчишка шмыгнул носом и с достоинством ответил "Федором кличут". Анна мягко потянула Штольмана в сторону.
   - Яков Платонович, позвольте мы сейчас Федю оденем, а потом чаю выпьем и он Вам расскажет нечто любопытное. Он у нас тоже немного сыщик.
   Штольман отошёл к окну и подождал пока Анна с Лизой осторожно надевали на мальчика немного великоватую ему, но чистую больничную рубашку. Рубашку пришлось разрезать сзади по всей длине и Елизавета Тихоновна быстро пришила марлевые завязочки. Руку в гипсе снова аккуратно уложили в перевязь, висящую на шее. Мальчишка вытерпел все манипуляции стоически. Только иногда закусывал губу и, быстро кинув взгляд на Штольмана, молча помогал здоровой рукой. Закончив с переодеванием, Анна отвела всех в маленькую комнатку напротив манипуляционной. Здесь у нее был импровизированный небольшой кабинет. Усадив мальчика и Штольмана за стол, она вместе с Лизой отправилась за чаем. Мальчишка во все глаза смотрел на сыщика. И тот, дабы прервать неловкий момент, заговорил сам.
   - Ты хотел мне что-то рассказать, Федор?
   Мальчик кивнул и сиплым шепотом сказал "Ага". Вошли барышни с подносом, на котором стояли чашки и небольшой пузатый чайник с ромашками на боках. Анна несла корзинку, в которой лежали два пакета из плотной бумаги. От них вкусно пахло сдобой. Лиза быстро и ловко расставила чашки на столе, аккуратно разлила в них чай, рядом с чайником поставила блюдечко с колотым сахаром. Анна достала из шкафчика глиняную миску и выложила в неё из бумажных пакетов пирожки и сдобные булочки, посыпанные маком.
   - Вот, из соседней булочной. Горячие ещё. Федя, ешь пирожки. Тебе нужно сил набираться. Яков Платонович, Вам тоже не мешает подкрепиться. Знаю я Ваш завтрак. Кофе выпили и всё.
   Сама Анна села рядом со Штольманом и строго хмурила брови пока он не взял булочку и не откусил от нее кусочек. Федю уговаривать не приходилось. Он с готовностью схватил пирожок и стал есть так, словно оголодал. Лиза с повлажневшие и глазами придвинула мальчику поближе сахар и миску с пирожками. Когда минут через пятнадцать Федя сыто выдохнул и откинулся на спинку стула, Штольман попытался снова начать разговор, но его опередила Лиза.
   - Феденька, мать небось обыскалась тебя. Надо бы сообщить, что ты в больнице! Ты где живёшь то?
    - В лесу.
    Лиза с Анной недоуменно переглянулись и одновременно выпалили "Как в лесу?!"
   Именно в этот момент в дверь постучали.
   - Войдите! - Анна даже привстала от удивления. Кто бы это мог быть? В больнице знали, что она сейчас не работает временно. В приоткрывшуюся дверь заглянула медсестра.
   - Анна Викторовна, тут господина Штольмана спрашивают... И по поводу этого мальчика тоже...
   Штольман тоже удивился. То, что его могли найти по делу, не странно. А вот с мальчиком себя связать он никак не мог. Федю он сегодня увидел впервые. Анна вопросительно и немного встревоженно посмотрела на него. Штольман встал и пошел к двери. Федя наклонился к Лизе и прошептал "Влетит мне наверное..." Лиза взяла его за руку и сжала ее легонько.
   - Не влетит. Всё сейчас Яков Платонович уладит, не бойся.
   Выйдя в коридор, Штольман увидел у окна знакомую фигуру в лохматой папахе. Сразу нахлынули воспоминания и кольнуло внутри чувство беспокойства.
   - Ермолай Алексеевич! Какими судьбами? Вот уж не ожидал. Случилось что?
   Лесник обернулся и суровое лицо его осветилось улыбкой.
   - Яков Платонович! Слыхал, что Вы вернулись, да всё недосуг было в город съездить. Случилось... Да вот мальчонка у меня пропал. Люди говорят, что мальчишки на мельнице старой расшиблись. Подумал, что и мой неслух с ними. Говорил же ему не лезть к мельнице! Да что с мальчишками сделать то? Так и норовят куда нибудь где опасно. А малявка то ревёт как проснулась "Где Федя? Подай Федю!"
   Только тут Штольман увидел два больших голубых глаза, выглядывающих из-за ноги Ермолая. Тот, увидев куда смотрит сыщик, оглянулся.
   - Выходи, Аля! Чего прячешься? Яков Платонович хороший. Детишек не ест.
   Крохотная кудрявая девочка лет шести с опаской вышла из-за спины лесника и уставилась на Штольмана. Тот улыбнулся ей.
   - А я знаю где Федя. Он вот тут, у Анны Викторовны в кабинете чай пьёт. И Вам, барышня, чаю и пирожков хватит. Осчастливите нас? Присоединитесь?
   Девочка распахнула глаза и молча кивнула. А потом оглянулась на Ермолая и протянула ему ручку. Веди, мол, пироги есть. Ермолай крякнул и взял девочку за руку.
   - Благодарствуйте. Пойдем, Алевтина, раз приглашают. Посмотрим на нашего героя сильно ли расшибся.
   Штольман распахнул дверь в кабинет.
   - Федя!
   Аля вырвала руку у Ермолая из ладони и с разбегу обняла сидящего у стола брата. Тот охнул и зажмурил глаза, из которых брызнули слёзы. Анна с Лизой одновременно вскочили и кинулись к детям. Анна мягко обняла девочку и потянула к себе. Лиза быстро, лёгкими движениями пальцев ощупала загипсованную руку Феди, поправила марлевую петлю и, наклонившись, поцеловала мальчика в макушку.
   - Ничего, Феденька, она же не знает, что у тебя болит. Она маленькая ещё, но тебя очень любит. Вон как обрадовалась.
   У Али задрожали губы и глаза наполнились слезами.
   - Тебе больно? Я тебе сделала больно?
   Федя попытался улыбнуться и отрицательно помотал головой.
   - Немножко... Уже не болит. Не плачь!
   Он снова посмотрел на Штольмана, а затем перевел виноватый взгляд на лесника.
   - Дядя Ермолай, прости меня... Ванька Морозов полез на ветряк, а я не мог его одного там оставить. Полез за ним...
   Ермолай хмыкнул и, подойдя к мальчику, растрепал ему волосы.
   - Что теперь говорить. Спасибо, что живы остались. Анна Викторовна, здравствуйте. И Вам спасибо за Федьку. Неслух он конечно, но парень правильный растёт. Вот, Яков Платонович, наслушался мой приемыш про Вас историй разных. А теперь мечтает в сыщики податься. Как думаете, сможет?
   Штольман очень серьезно посмотрел на покрасневшего мальчика.
   - Не знаю, Ермолай Алексеевич. Тут ведь дисциплина нужна. Выдержка. Время покажет. От помощи не откажусь. Лишняя пара внимательных глаз никогда не помешает. Откуда же Ермолай Алексеевич у тебя такое богатство? Дети то чьи?
   Ермолай покрутил головой.
  - Да в позапрошлом году пожар большой в Слободке случился. С десяток домишек выгорело напрочь. Я как раз пришел харчей домой запастись. Муки, крупы, масла. А тут такое .. Вашим городовым да пожарным помогал людишек вынимать из огня. Вот эти птенцы остались сиротками. Мишка Ульяшин их к себе на пару дней отвёл. Но он то молодой, ещё своих нарожает если женится. А в приют жаль было отдавать. Полицмейстер ваш помог оформить бумаги. Вроде как опекун я им теперь. Я конечно поначалу совсем было растерялся. Им же и поесть, и одеть их. И учить надо. Не гоже чтоб неграмотными были. Софья Николаевна помогла очень. Помните Софью Николаевну то?
  - Конечно помню. Как она? Как сыновья?
    Ермолай хмыкнул и быстро посмотрел на детей. Федя о чем-то тихо рассказывал Анне. Аля сидела на коленях у Лизы и с наслаждением уминала булочку, запивая чаем. Лиза с удовольствием наблюдала за ней и рассказывала сказку о Золушке. Девочка временами переставала жевать и зачарованно смотрела на Лизу.
  - Владимир после того случая притих на время. Софья Николаевна уже надеялась на то, что карьеру сделает, остепенится. Но слабый он. Опять какие-то приятели мутные появились, пьянки, игра... В прошлом году в яму попал. Уж сколько мать билась, и Виктор Иванович в столицу с ней ездил. Ничего не смогли выхлопотать. Растратил казённые деньги. Год ещё сидеть будет. А Алексей молодец. Матери помощник. Хозяйство ведёт. Вот только не женится никак. Софья уже и не надеется на внуков. Вот она то Алю и пригрела как свою. Девчушка совсем крохотная была. Софья Николаевна её сначала вообще к себе забрала. Но потом мы с Федей решили, что нельзя им с сестрой по отдельности жить. Уж Софья Николаевна уговаривала...
  Ермолай улыбнулся в усы.
  - Настояла на том, чтобы домик нам расширить и детвору каждую неделю к себе на пару дней забирает.
  Штольман похлопал лесника по руке.
  - Молодец ты, Ермолай Алексеевич. И детей пригрел, и сам на старости лет одиноким не будешь. Давай всё таки я с Федей поговорю. Анна Викторовна говорила он что-то интересное видел по тому делу, что я веду.
  - Это вполне может быть. Он глазастый. И умеет скрытно наблюдать. Я его сам учил. В лесу всё примечать надо.
   Штольман окликнул Федю и тот с готовностью слез со стула и подошёл. Яков посмотрел на Анну.
   - Анна Викторовна, могу я с Федей в манипуляционной поговорить?
   Анна кивнула. Штольман видел, что ей очень хочется пойти с ними, но бросить гостей она всё таки не смогла. Она начала угощать Ермолая и только проводила взглядом сыщика с мальчиком, которые вышли из комнаты.
   В манипуляционной некуда было присесть, кроме как на кушетку. И Штольман сел на нее рядом с Федей.
   - Ну что, рассказывай, Федор.
   Мальчик на секунду задумался и очень спокойно и серьезно заговорил.
   - Вы только дяде Ермолай не говорите. Я третьего дня, когда у Софьи Николаевны ночевали, через окно вылез уже когда все спали. Мы с другом рыбачить утром собрались, а червей не накопали. Софья Николаевна их боится, я и не стал. А потом подумал, что утром не успею и пошел на берег. Там как раз местечко было такое. Земля вогкая и червяки там всегда есть. Взял банку с крышкой и совок. У садовника их три. Я и взял тот, что поменьше. Накопал червяков хороших, жирных. Земли им немного в банку насыпал. И пошел обратно. И когда через рощицу шел, услышал странный звук. Гудит что-то, рокочет, и вроде голос ещё. Женский голос. Мне даже боязно немного стало. Но решил посмотреть. Я тихонько шел. Меня дядя Ермолай научил по лесу ходить тихо. Иду, гудит всё громче.  И впереди показался огонек. Костер кто-то разжёг. Я и бояться перестал. Сердиться начал. Дядя Ермолай говорил, что беда бывает от огня в лесу. А ну как загорится сухостой?
   Мальчик посмотрел на Штольмана. Тот внимательно, без тени улыбки слушал. И Федя успокоенно вздохнул. Значит верит ему сыщик.
   - Я тихонько за кустами присел и смотрел. Полянка небольшая такая, круглая как тарелка. И костерок посередине. А рядом тётка какая-то в рубахе длинной и с распущенными волосами. На голове повязка какая-то, а в руках большая такая штуковина, тоже круглая и палка с шишкой на конце. Она палкой водит по этой штуке круглой, стучит и гул идёт от нее. Когда стучит, то рокочет как гром.
   Штольман тихо сказал "Вот и бубен нашелся..." Федя удивлённо глянул на него.
   - Бубен? Наверное... Я видел раньше только маленький у актеров уличных на ярмарке. А бывают такие большие бубны?
   - Бывают. Так что дальше было?
   Мальчик потупился.
  - Она что-то говорила, но разобрать было трудно. Бубен заглушал. А потом она начала ходить вокруг костра и приплясывать. И всё время что-то говорила. И знаете, костер вдруг вспыхнул так высоко. А потом ещё. И она совсем как с ума сошла. Подпрыгивала, била в бубен и кричала... А потом начала рубаху снимать... Я испугался и убежал...
   Штольман положил руку Феде на плечо.
   - Не расстраивайся, брат. Я бы на твоём месте тоже убежал.
   Федя с недоверием посмотрел на сыщика.
   - Вы?! Правда?
   И Штольман снова без улыбки кивнул.
   - Правда. Жутковатая картина получилась.
   Федя заторопился.
   - Я же главного не сказал. Она ворожила, точно. И последние слова она громко кричала и в бубен только потом ударила. Она кричала "Штольман король! А я королева! Штольман мой!!"
   - Король?!
   Наконец на лице у Штольмана появилось даже не удивление, изумление. Федя молча кивнул. А потом почти шепотом сказал " Я видел её сегодня тут, в больнице. Она к доктору приходила руки показывать. У неё руки расцарапанные и пластырем заклеены".

Отредактировано IrisBella (19.06.2024 21:30)