Глава 1. Письмо из прошлого.

Администратор научной станции "Филомена-Главная" Ольга Эдуардовна Ильяшенко с удивлением смотрела на монитор. Почтовая программа любезно сообщала: "Вам письмо личного характера. Адрес отправителя: Индекс 14-851418-32-94-18-08-3, Земля, город Иерусалим, улица Гиват Шауль, дом 18".
Ольга Эдуардовна удивлённо качнула головой: в Иерусалиме у неё не было ни родных, ни знакомых. И вообще последние два года она ни от кого не ждала писем личного характера. Два с небольшим года назад самые дорогие ей люди, муж и сын, Петя-большой и Петя-маленький, встретившись после полугодовой разлуки, отправились на рыбалку.
- Мальчики, закажите наконец новый катер! А вдруг этот вот сейчас возьмёт и развалится? - впоследствии Ольга поразилась своему предвидению
- Закажем, мам, - пробасил в ответ Петя-маленький. - Вот вернёмся, и сразу закажем.
Спустя несколько часов ей позвонили из спасательной службы.
- Вы поймите, - оправдывался, опуская глаза, молоденький инспектор. - Мы примчались сразу же, но было уже поздно. Вам давно надо было заменить этот катер! Он уже и ремонту не подлежал!
Похоронив семью, Ольга воспользовалась едва ли не первым предложением поработать за пределами Земли. Так она стала референтом руководителей научной станции "Филомена-Главная".
Помедлив ещё несколько секунд, она всё-таки вскрыла письмо.
"Здравствуйте, уважаемая Ольга Эдуардовна!
Прошу прощения, что пишу вам, ведь мы с вами не знакомы. Меня зовут Илана Вурхис, я - журналист. Дело в том, что я собираю сведения об экспедиции на планету Миранда, которая проходила десять лет назад. Прошу вас понять меня правильно: в этой экспедиции работал мой старший брат, о котором мы с родителями с тех пор не имеем никаких известий. Я хотела написать статью об этом, но у меня создалось ощущение, что с этой темой что-то не так, поскольку сотрудники КОМКОН, с которыми я пыталась общаться, говорят на эту тему очень неохотно. И у меня создаётся впечатление, что недоговаривают они умышленно.
Насколько я поняла, в составе экспедиции находились родственники и знакомые некоторых людей, которых вы знаете и которые в данный момент находятся на Филомене. Вот имена некоторых участников экспедиции, которые мне удалось узнать:
- ваш супруг Пётр Васильевич Ильяшенко;
- ваш сын Пётр;
- Сергей Ильич Мамонтов. Насколько я поняла, на Филомене его кроме вас может знать Магдала Андереш;
- Филипп Филиппович Саркисян - друг Михаила Альфредовича Цароева.
Не могли бы вы рассказать подробнее об этой экспедиции, а также поговорить с товарищ Андереш и товарищем Цароевым? Как я уже говорила выше, я мало смогла узнать, но кажется, там было что-то странное - они искали следы какой-то неизвестной цивилизации, то ли что-то ещё в этом роде.
С уважением,
Илана Вурхис"

Ольга Эдуардовна думала над ответом несколько часов. Она вспомнила, что видела среди провожавших "Орион-12" невысокую худенькую девочку-подростка с рыжими, смешно торчавшими в разные стороны косичками, махавшую рукой Моисею, который всегда был симпатичен Ольге Эдуардовне. Знала она немало, но всё ли можно вот так, открыто, рассказать? Поможет ли девочке этот рассказ? Не убьёт ли последнюю надежду? С другой стороны - вдруг у неё хватит сил чего-то добиться? И Ольга Эдуардовна в конце концов снова открыла почтовую программу.
"Здравствуйте, дорогая Илана!
Не извиняйтесь: это ваша работа и ваш брат. Хорошо, что вы его не забываете и хорошо, что вы пытаетесь не только сохранить, но и популяризировать работу учёных.
Я постараюсь вам помочь. К сожалению, Михаил Альфредович сейчас очень занят, но я передам ему вашу просьбу и ваши координаты.
Прошу вас правильно понять сотрудников КОМКОН. К ним очень часто попадает информация, которую нельзя рассказывать всем желающим здесь и сейчас. А есть информация, которой просто по-человечески очень трудно делиться. Мой дед четыре года работал прогрессором. Потом, окончательно поняв, что это не для него, сменил профессию и всю жизнь избегал разговоров на эту тему.
Моя работа не связана напрямую с космосом и прогрессорством, так что знаю я только то, что публиковалось и то, что рассказывали мои близкие и друзья, но я попробую вам помочь.
Так вот - об экспедиции на Миранду. Если вы знаете, звезду ЕН 26314 обнаружил около двадцати лет назад экипаж звездолёта "Тариэль-5", направляясь в район ЕР 40512. Подробности вам лучше уточнить в справочниках, я - не великий специалист, знаю даже меньше, чем там написано.
Насколько мне известно, это была не целенаправленная экспедиция, и планетную систему звезды обнаружили почти случайно во время очередного зондирования пространства. Как предписывает инструкция, они уведомили Мировой совет, и через два года в систему прибыла уже полноценная экспедиция.
При первом обследовании следов цивилизации не обнаружили: отправившийся к Миранде планетолёт сумел опуститься в совершенно пустынном районе. Видимо, это впоследствии и сыграло злую шутку со второй экспедицией. Тогда командир корабля охарактеризовал планету как "необитаемый геоид, в принципе пригодный для проектов типа "Ковчег".
Около двенадцати лет назад в связи с очередным этапом "Ковчега" было принято решение отправить к Миранде звездолёт "Орион-12" с повторной, уже адресной, экспедицией.
Командовал кораблём Филипп Филиппович Саркисян, мой муж Пётр Васильевич Ильяшенко был его заместителем. Ваш брат, Моисей Вурхис был инженером-механиком, мой сын - биологом, Сергей Ильич - планетологом.
К сожалению, чем кончилось то, что произошло с вашим братом, так и остаётся тайной. Насколько мне известно, на все просьбы Саркисяна и моего мужа помочь КОМКОН-1 ответил отказом. Думаю, с подачи сотрудников КОМКОН-2.
Так вот, "Орион-12" благополучно достиг Миранды и совершил посадку примерно в том же районе, что и первый корабль. Однако вскоре после посадки стало ясно, что в первоначальном донесении статус планеты был указан неверно: планета была обитаема. Более того, относительно недалеко от места посадки находилось несколько населённых пунктов.
По уровню своего развития местная цивилизация была похожа на земную, примерно уровня XIII века. Как поняли уже потом, изучив полученные материалы, во время первой посадки на Миранду в тех местах был сильный неурожай, население разъезжалось и поэтому не удалось обнаружить жителей. А командир оказался, по большому счёту, "кое-какером" и не перепроверил данные. Или в экипаже не оказалось никого, кто хоть немного интересовался бы контактами.
На борту "Ориона" тоже не было ни сотрудников КОМКОН, ни следопытов. Ближайшая профильная база была неблизко, поэтому Саркисяну пришлось на ходу корректировать задачи экспедиции и сотрудников. И рисковать, нарушая все правила. Им пришлось стать разведчиками, хотя далеко не все были готовы к этому и уж точно никто не проходил специальной подготовки.
Именно поэтому каждому из сотрудников пришлось хотя бы раз выйти на планету. Также выяснилось, что два находившихся неподалёку от места посадки города враждовали друг с другом.
Наши звездолётчики очень старались не быть обнаруженными и не мешать местным жителям, но всё же, повторюсь, они не были специалистами. Строго говоря, по правилам они должны были сразу покинуть планету и вызвать специалистов по контактам, но любовь Мамонтова к истории и общая любознательность взяли верх, и Саркисян решил разрешить провести общую разведку своими силами.
В какой-то момент Саркисян понял, что местные жители что-то заподозрили, и корабль вот-вот будет обнаружен. Он принял решение стартовать. Ваш брат и ещё один космолётчик, физик Эмилия Лардес, в последний раз отправились в один из ближайших городов.
Я знаю, что вы сейчас можете подумать, но я знаю Филиппа Филипповича. Он до сих пор не может себе простить, что не дождался их. Но они не вернулись в назначенное время, а угроза, что корабль будет обнаружен, становилась всё реальнее. Саркисян был вынужден отдать приказ о взлёте. Возможно, ваш брат и его коллега до сих пор живы. Но, как я уже писала, в просьбе снарядить спасательную экспедицию, Филиппу Филипповичу отказали.
Возможно, вам, как родственнице одного из пропавших без вести, будет легче добиться положительного решения. Поверьте, Филипп Филиппович будет просто счастлив!
Я подумала: может вам написать ему самому? Думаю, он не будет против. Его адрес: Земля, Дербент, Приморский бульвар, дом 20, индекс: 41-011848-25-98-20-00-1. Если получится, с удовольствием присоединюсь к вам. Мы с ним давно не виделись.
Мамонтова же я не видела уже года два. Насколько я знаю, он живёт где-то в окрестностях Иркутска. Если будете писать ему, передайте от меня привет.
Счастья вам и удачи
Ольга Ильяшенко"
Отправив письмо, Ольга ещё раз тяжело вздохнула. Нахлынувшие воспоминания, реакции Магды, хоть и объяснимая - всё это было слишком тяжело. И, как назло, Цароеву действительно было не до воспоминаний и размышлений о старых знакомых. Три дня назад он получил вызов в Академию Наук. Формально всё было как обычно: в плане очередного совещания стоял доклад об открытиях, сделанных за последний год лабораториями станции. Но то, что это, скорее всего, лишь повод для серьёзных перемен и выводов, прекрасно понимали и сам Цароев, и начальник станции академик Дьяченко, и все завлабы. Да и рядовые сотрудники - тоже.
Вызов Цароеву пришёл не как всегда, по компьютерной почте, а вживую. Несколько дней назад с очередным транспортом, доставившим заказанные грузы и группу молодых учёных-стажёров, приехала бойкая, общительная, но не очень понравившаяся Ольге, ярко выраженному интраверту, (и, судя по всему, не только ей) женщина, назвавшаяся Норой Малдер. Она передала Цароеву ("Уж простите, Михаил Альфредович, я - всего лишь исполнитель. Начальство велело") и приглашение выступить на конференции, и приказы о расширении штата и введении должности заместителя начальника канцелярии и о своём назначении на эту должность. Ольге это не понравилось. С собой она старалась быть честной: она ценила свою работу и всю жизнь не любила "ставленников сверху". Остальные тоже отнеслись к появлению нового администратора настороженно. Нора всех успокаивала, говоря, что речь идёт "всего лишь о небольшой реорганизации", что все останутся на своих местах, но ей не особо верили.
И уже на следующее утро начальник станции профессор Дьяченко вышел из своего кабинета и, осторожно оглянувшись вокруг, подошёл к Ольге.
- Ольга Эдуардовна... - он замялся. - Оля, я прошу вас. Мне нужно переговорить с Миш... с Михаилом Альфредовичем. Тет-а-тет, так сказать... Если появится эта... товарищ Малдер, позвоните нам, пожалуйста.
Ольга нахмурилась.
- Василий Васильевич, вы полагаете, что она...
- Ничего я не полагаю! - шепотом взорвался Дьяченко. - Просто она - новый человек, и далеко не всё может понять правильно. Я вас просто прошу!
И быстрым шагом вошёл в кабинет Цароева.
Опасаться руководителям базы было чего. Несколько месяцев назад на Филомене начали происходить необъяснимые вещи. Стали пропадать люди. Одного из пропавших через сутки нашли мёртвым в неизвестно откуда взявшейся на одном из полигонов яме, ещё один просто исчез. Третий сотрудник вернулся живым, но изменился до неузнаваемости. Славившийся осторожностью и осмотрительностью Цароев ещё после первого случая хотел доложить в Академию, но Дьяченко не согласился и предложил сперва провести расследование своими силами. Результатов до сих пор не было, а вот реакция уже последовала...