Я человек не шибко талантливый к писательству. Когда пишу спонтанно, не задумываясь, получается довольно коряво, только изредка вылетают «перлы», ( Муза водила моей рукой).
Но у меня есть опыт обучения живописи, тоже творчеству. Оттуда я знаю непреложный закон: творчество – отдельно, обучение – отдельно. Когда творишь, пиши, как можешь, а не как правильно. Потом исправляй, как можешь, и только если не знаешь как исправить, вспоминай правила.
Но при этом, постоянно делай упражнения, и осваивай правила и приёмы безо всякого творчества, тогда будет толк. Выученные навыки оседают в подсознании, трансформируясь под твой индивидуальный способ мышления. Таким образом и вырабатывается стиль, возможно – нарушающий известные правила, но утверждающий правила новые. Все гении прославились именно этим, создавали шедевры не благодаря, а вопреки, внося новые возможности, приёмы, темы в "историю искусства".
***

Взаимоотношения писателя с читателями похожи на военные действия. Судите сами: читателя необходимо «завлечь», «захватить», «поразить в самое сердце», «пленить», «вести куда нужно», и прочие акты насилия над личностью читателя предполагаются в художественном тексте.
Ну, а если мы писатели желаем эту войну выиграть, нам нужен арсенал вооружений: различные художественные приёмы и тропы. Обзор этих приёмов в теоретическом аспекте в инете имеется, и  здесь на перекрёстке тоже что-то было (пусть Атенае подскажет). Я же поделюсь опытом, как и в каком количестве вооружаться, и как это оружие применять.
***
Начнём с самого простого и общеизвестного: определения. Они подобны стандартным винтовкам, которыми вооружают пехоту. Сидят ребята в окопах, лениво перестреливаются, напоминая, что всё таки – война.
горячий кофе, сильный ветер, милый человек – ничего особенного, мы просто добавляем событиям, персонажам и обстановке конкретности, помогая читателю более определённо  представлять, что там происходит.
А попробуйте из привычного текста (своего или классического) убрать все определения. Содержание не изменится, но что-то произойдёт в настроении. Что-то странное, напряжённое появится, как затишье перед атакой. Или, ускорится время, действие понесётся вскачь (пехота перестала стрелять и делает марш-бросок). Количеством определений можно регулировать ритм повествования не говоря уже о настрое.
Человек вышел из дома и направился в булочную. – без определений.
Одинокий человек медленно вышел из обшарпанного дома и решительно направился в ближнюю булочную. – по одному определению на каждое слово.
Пожилой и одинокий человек медленно, опасливо выходит из покосившегося обшарпанного дома и неукротимо-решительно направляется в ближнюю, ещё открытую булочную. – по два определения к каждому слову, и сразу хочется писать в настоящем времени, потому что, такое количество подробностей не может удержаться в памяти, мы можем так говорить, только наблюдая за этим процессом сейчас, очень пристально вглядываясь в событие, оно нас затягивает, оно начинает казаться чрезвычайно важным, но читать такое тяжело, это уже избыточность, которая действует удушающе.
Когда я описывала встречу Штольмана и Нины, я специально перегружала текст определениями и необязательными подробностями, чтобы передать это тягостное, вязкое чувство усталости и раздражения у Штольмана и «прилипчивость» Нины.(«Гетерохромия» глава 16. Эпилог2, Штольман)
Очень подробный пейзаж в сцене, где Пётр курил сидя на пороге домика Севастьяновой – затянувшаяся пауза – написан для контраста с динамичностью остального действия.(«Гетерохромия», глава 13. …Весь этот цирк)
***
Упражнение.
1. Напишите абзац, 4-5 предложений совсем без определений.
2. Перепишите его прибавляя по одному определению только к существительным.
3. Перепишите опять, добавляя определения только к глаголам. (О, глаголы – это кавалерия!)
4. Выберите в этом абзаце слово, которое кажется наиболее важным и добавьте к нему 3-4 определения. Остальное оставив без определений.
5. Обдумайте, что меняется. Поделитесь своими соображениями здесь.