Для меня знакомство началось, как ни странно, с... фильма. Будучи мелкой еще, посмотрела отрывок, мало что поняла, а несколько лет спустя увидела в электричке парня с книгой. На обложке была надпись "Волкодав" и очень знакомые лица. Надо сказать, из-за проблемы слуха книги меня всегда привлекали больше фильмов. Так что я поразилась: "Что, есть такая книга???" - и помчалась по книжным магазинам...

С тех пор "Волкодав" для меня стоит как бы особняком от остального творчества Марии Васильевны. После n-цатого перечитывания я вспомнила о смотренном мельком в детстве и давно забытом фильме, хотела было пересмотреть, но что-то остановило. Для начала я полезла в Википедию, глянула сюжет... И поняла, что этот кошмар смотреть не буду никогда. И что сценаристам за такое... мягко говоря, переиначивание - от героев одни имена остались! - книжный Волкодав должен в кошмарах являться.

Кроме "Волкодава", особенно нравится "Валькирия", "Кудеяр" и "Рассказы о собаках". Хотя я ни разу не собачница, но Мария Васильевна пишет о них с такой любовью... Ну и, конечно же, поэзия. Это ж вообще... каждый стих хочется выучить и спеть...

Вот кстати, о "Валькирии". SOlga, хочу сказать Вам огромнейшее и горячее спасибо за рекомендацию. Я как-то раз заглянула в Ваш сборник "Рекомендую другим" и нашла там чудесное продолжение - "Тот, кого я дождалась". Это как раз то, чего мне не хватало в конце книги.

Будете смеяться, но, читая "Валькирию" после просмотра "Анны", постоянно ловлю там сходство как самих главных героев, так и их историй любви. А последней каплей стал момент, прочитанный уже в продолжении.

Бренн выздоравливает после ран и обморожения в доме Зимки. В один из вечеров они сидят, общаются тихонько... И - Бренн целует её ладонь, а Зимка прижимает к груди его голову.

Ну, понятно, о чём я подумала, да?

Нет, я всё понимаю! Любовь была и будет, и способы её выразить не бесконечны, а ограничены человеческой природой! Но - упрямая фантазия, упрямые ассоциации! Честное слово, это уже диагноз...))))

«...Поскольку дух должен пройти через многие воплощения, то из этого следует, что мы все имели много существований и что у нас будут еще и другие воплощения на этой земле либо в других мирах...»
Алан Кардек. Книга медиумов. Новелла «Дело утопленниц».

«...И встретиться – со вздохом на устах –
На хрупких переправах и мостах,
На узких перекрестках мирозданья...»

А мне кажется несколько натянутым такое перерождение Зимки, которая как-то очень быстро становится "берегиней домашнего очага". Что же касается стержневого сюжета, то, как мне кажется, намёк есть - Зимкин сон, где они с Бренном отбиваются от какой-то злой силы. И немирье с Вадимом разгорается. И о мести новогородцам были разговоры. Это всё ещё где-то за краем, но тень уже падает на Нета-Дун, чтобы выдвинуться из-за горизонта в самый неподходящий момент. Видимо, ту часть, что есть сейчас, автор решила посвятить самим ГГ - им ведь нужно наладить отношения, привыкнуть к себе - обновившимся, изменившимся - и к полноценному присутствию в их жизни второй половинки. И только потом... Жаль, пишется медленно.

ИМХО и только ИМХО, оно же мнение разочаровавшегося читателя фанфиков. Некоторым Мирам присуще какое-то изначальное целомудрие. Толкиен, Андре Нортон, Семенова. И авторы, и герои этих миров прекрасно знают, откуда берутся дети, но откровенные сцены просто "ломают структуру" такого мира.

Мне в свое время очень понравилось это. И сейчас отчего-то первым вспомнилось.
     

Дома, братцы, у небес
Не допросишься чудес.
День за днем – как те горшки на заборе.
Дома – скука и печаль;
Нас притягивает даль –
Чудеса живут, известно, за морем.
   
И народ вокруг - не тот!
Хоть бы раз пойти в поход:
Кто же чудо у порога отыщет?
А за морем пир горой!
Что ни парень, то герой,
Что ни девка – вмиг утонешь в глазищах!..
   
Так мы плачемся в глуши.
И однажды, вняв души
Устремленьям, да и просто в науку,
Нас хватает и несет!..
И судьбы водоворот
С надоевшим домом дарит разлуку.
     
…И окажется, что где б
Ни прижиться – горек хлеб,
Не рукой материнской спеченный,
Не в отеческой печи,
Не от дедовской свечи
Не на пращуров земле разожженной.
     
Там героев – как везде:
Что алмазов в борозде.
Вместо раскрасавиц – дура на дуре.
Ну а чудо из чудес –
Твой земляк, какой невесть
В тот заморский край закинутый бурей.
   
И на сердце ляжет мрак,
И назад потянет так,
Что хоть волком вой на площади людной.
И поймешь, что дом, где рос,
Где по тропкам бегал бос,
Он и есть на свете главное чудо.
     
И вспорхнуть бы, полететь!..
Но уж врос в чужую твердь;
Корни рвать – себе и ближним на муку…
Что и как в родном краю
Да про молодость свою –
Это все теперь рассказывай внуку.
     
А взрослеть возьмется внук,
Он осмотрится вокруг,
Станет привязью родительский корень:
Дома чуда ждать сто лет.
Вот в краях, где вырос дед, -
Там-то жизнь! Эх, кабы съездить за море…

Не могу определиться с любимым стихотворением. Наверное, их несколько.

«Оборотень, оборотень, серая шёрстка!
Почему ты начал сторониться людей?»
«Люди мягко стелят, только спать жёстко.
Завиляй хвостом - тут и быть беде».
«Оборотень, оборотень, ведь не все - волки!
Есть гостеприимные в деревне дворы…»
«Может быть, и есть, но искать их долго,
Да и там с испугу - за топоры».
«Оборотень, оборотень, мягкая шубка!
Как же ты зимой, когда снег и лёд?»
«Я не пропаду, покуда есть зубы.
А и пропаду - никто не вздохнёт».
«Оборотень, оборотень, а если охотник
Выследит тебя, занося копьё?..»
«Я без всякой жалости порву ему глотку,
И пускай ликует над ним вороньё».
«Оборотень, оборотень, лесной спаситель!
Сгинул в тёмной чаще мой лиходей.
Что ж ты заступился - или не видел,
Что и я сама из рода людей?
Оборотень, оборотень, дай ушки поглажу!
Не противна женская тебе рука?..
Как я посмотрю, не больно ты страшен.
Ляг к огню, я свежего налью молока.
Оставайся здесь и живи...»
…а серая
Шкура потихоньку сползает с плеча.
Вот и нету больше лютого зверя...
«Как же мне теперь тебя величать?..»

    ***
Я всякое видел и думал, что знаю, как жить.
Но мне объяснили: не тем я молился Богам.
Я должен был жизнь на добро и любовь положить,
А я предпочёл разменять на отмщенье врагам.
Воздастся врагам, мне сказали. Не ты, так другой
Над ними свершит приговор справедливой судьбы.
А ты бы кому-то помог распроститься с тоской,
Надежду узреть и о горе навеки забыть.
Ты грешен, сказали, ты книг золотых не читал.
Ты только сражаться науку одну превзошёл.
Когда воцарится на этой земле Доброта,
Такие, как ты, не воссядут за праздничный стол.
Чем Зло сокрушать, мне сказали, ты лучше беречь
Свободы и правды крупицы в душе научись…
Но те, на кого поднимал я свой мстительный меч,
Уже не загубят ничью беззащитную жизнь.
Я буду смотреть издалёка на пир мудрецов.
Пир праведных душ, не замаранных чёрной виной.
И тем буду счастлив, поскольку, в конце-то концов,
Туда соберутся однажды спасённые мной.

Следующее очень нравится, у него какой-то завораживающий ритм. А с недавних пор оно у меня ассоциируется с Верой:

Неслышные тени придут к твоему изголовью
И станут решать, наделённые правом суда:
Кого на широкой земле ты подаришь любовью?
Какая над этой любовью родится звезда?
А ты, убаюкана тихим дыханием ночи,
По-детски легко улыбнёшься хорошему сну,
Не зная, не ведая, что там тебе напророчат
Пришедшие властно судить молодую весну.
И так беззащитно-доверчива будет улыбка,
А сон - так хорош, что никто не посмеет мешать,
И, дрогнув в смущенье, хозяйки полуночи зыбкой
Судьбы приговор погодят над тобой оглашать.
А с чистого неба льёт месяц свой свет серебристый,
Снопы, и охапки, и полные горсти лучей,
Черёмуха клонит душистые пышные кисти
И звонко хохочет младенец - прозрачный ручей.
И что-то овеет от века бесстрастные лица,
И в мягком сиянии чуда расступится тьма,
И самая мудрая скажет: «Идёмте, сестрицы.
Пускай выбирает сама и решает сама».

И, конечно же, «Песнь о Крылатом Властелине»:

Что задаром даётся, то не будет и свято…
Ты во взглядах Бессмертных приговор свой прочёл.
Пусть потешатся властью! Ты вернёшься, Крылатый.
Мы согреем Тебя. Мы исцелим Твою боль.
Пусть упрячут как могут, хоть за краем Вселенной,
И чудовищ приставят самый след сторожить -
Что нам грозная стража, что нам крепкие стены?
Мы придём - или будет просто незачем жить.
Мы придём за Тобою… только б не было поздно
Ускользающий пламень подхватить на лету…
И в слепые глазницы лягут новые звёзды,
Чтоб опять научиться отражать Красоту.
Опустевшее небо над землёю распято,
И ненастные зори, как предвестье конца…
Но затем ли будил Ты наши души, Крылатый,
Чтобы скорбью бесплодной надрывались сердца?!
Кто сказал, будто ныне поведётся на свете,
Чтобы добрых и мудрых ждал терновый венец?
Чтобы стыло в груди и тихо плакали дети,
Когда горькую песню довершает певец?
Кто сказал, что за счастье неизбежна расплата
И нелепо тягаться с жерновами Судьбы?
Зря ли нам от рожденья говорил Ты, Крылатый:
Мы - свободные Люди. Никому не рабы.
Горевать, ожидая хоть каких-то известий,
И склоняться всё ниже? Ну уж нет. Не про нас.
На Небесном Престоле позабыли о чести…
Значит, воля Бессмертных больше нам не указ.
Мы, свободные Люди, не даём на расправу
Тех, кого полюбили, никакому врагу.
А иначе - пустышка наша прежняя слава,
И цена ей копейка на базарном торгу.
За любовь - не казнят! Не обрекают на муку!
Даже Боги на память не наложат печать!
Предавать, продавать - ведь это тоже наука…
И её Ты нам, грешным, позабыл преподать.
А ещё не учил Ты поклоняться из страха
И стреноживать мыслей дерзновенный разбег…
Ну так может ли статься, чтоб взошёл Ты на плаху -
И с колен не рванулся ни один человек?
Мы пройдём эти бездны. Разузнаем дорогу.
А не то и проломим створки Врат неземных…
Чтобы смертные Люди заступились за Бога -
Кто сказал, не посмеем?!! Покажите таких!
Наша Правда и Совесть - вот и всё, чем богаты.
И Любовь, о которой с нами Ты говорил.
Мы придём за Тобою. Ты дождись нас, Крылатый.
Мы придём за Тобою. Лишь не складывай крыл.

Мария_Валерьевна, вы написали, а я как раз выставила первую главу своей повести, которая навеяна творчеством Марии Семёновой. Это не фанфик, но это мир, который для меня тоже родной, близкий и понятный на каком-то генетическом уровне. Я сразу поняла и приняла её героев, мне близки их поступки и мотивы, даже не знаю, что люблю больше. Пожалуй, "Валькирию", и счастлива, что появился в моей жизни Тот, Кого Я Всегда Ждала.