Школа «красной нитки»
С началом первой декады месяца Вторых плодов Кос пошел в новую школу.
В отличие от Королевской гимназии юридический лицей располагался не в старинном здании, овеянном легендами, а во вполне современной пирамидальной постройке, ловко вписанной в треугольник между министерством юстиции, дворцом правосудия и тюрьмой. Такое расположение способствовало передаче знаний о набуянской юриспруденции: в расписании старших школьников уроки перемежались практическими занятиями в судебных ведомствах, а малышей водили туда на экскурсии.
Обучение в лицее было раздельное, и в классе, куда зачислили Коса, уже учились двенадцать мальчиков. Ради новенького освободили место у доски и поставили туда одноместную парту. На первой же перемене юный Палпатин получил прозвище Клоп из уст классного шута, длинного Боссе, но проигнорировал вызов на словесный поединок. Проигнорировал он и приглашение двух братьев-близнецов поиграть во дворе после уроков. За первую учебную декаду Кос не подарил одноклассникам ни одного слова. Предложения дружбы он вежливо отклонял, вражда странным образом его не настигала. Он словно был накрыт волшебным колпаком, и такая отъединенность от глупых сверстников ему очень нравилась.
В лицее был только один незнакомый Косу предмет – обществоведение, в Королевской гимназии его вели в старших классах, а здесь – с самого начала обучения. Это были интересные уроки, хотя излагали материал как будто совсем для малышей, а юный Палпатин уже привык к взрослому языку.
Параллельно Кос слушал Дарта Плегаса – иногда тот соглашался с тем, что говорил классный наставник, иногда спорил. Так, слушая одинаково внимательно и школьного учителя, и учителя-ситха, Кос начал постигать искусство «ат-кор» – рассеянной концентрации. По словам Дарта Плегаса, обычные люди воспринимают информацию одновременно только из двух источников по двум каналам, а его ученик Сид должен со временем использовать шесть каналов – и воспринимать все источники, которые посылают сигналы в поле его восприятия.
«А поле восприятия может быть сколь угодно велико, хоть вся вселенная. Это зависит только от твоего умения направлять и использовать Силу».
– Наш народ и все другие народы Республики, несмотря на всю их мощь и независимость, являются составной частью природы. Всё живое не может существовать вне природы. Давайте подумаем, без чего из того, что нас окружает, мы не можем жить? Хочу услышать каждого из вас.
– Без воздуха!
– Без воды!
– Без земли! Чтобы ходить и куда-то дойти.
– Без еды – шууры, мяса, молока…
– Без железа!
– Без света!
– Без плазмы. Ну, которая в двигателях…
– Без любви, – ответил Кос, когда учитель обратился к нему, – и получил похвалу перед всем классом.
– Ерунда. Без всего этого можно прекрасно обойтись, если владеешь «па-ниуд» – «пустым местом».
– Вы правы, ребята. И посмотрите, насколько хорошо видна наша привязанность к земле и всем её богатствам, когда мы вспоминаем, из чего люди делают все предметы.
– На самом деле нет никакой привязанности. Это иллюзия. Есть ограничение – а есть безграничность. Снять все ограничения – вот это задача, согласись, Сид!
– Даже в космосе, на орбитальных станциях или на безжизненных лунах, люди пользуются вещами, которые сделаны переработанными благами природы. А вот природа и космос вполне могут существовать без нас, без жизни. Многие звёзды обходятся без нас.
– Без них, само собой, обходятся и будут обходиться. Запомни главное, мой юный ученик: природа и ты едины в том, что ни для неё, ни для тебя нет ничего невозможного. И в ней, и в тебе есть всё. Вода остаётся водой, будь то водопад или стоячее болото. Можно отвернуться от болота только потому, что оно плохо пахнет, и превозносить водопад за то, что он сверкает и радует ничтожный человеческий глаз. Но и там, и там вода демонстрирует своё основное качество – влажность. Нельзя налагать ограничения недалёкого разума ни на какую стихию, надо становиться этой стихией, чтобы познать границы видимого мира и научиться выходить вовне.
На перемене после урока Кос обратился к Дарту Плегасу с вопросом:
– Учитель, вы сказали: «можно прекрасно обойтись». Но зачем обходиться без чего-либо? Почему бы не приобретать?
– Приобретать или обходиться – это всё вопросы текущей ситуации. Если уж приобретать, то так, чтобы не терять. А что, в сущности, можно приобрести? Ничего сверх того, что в нас уже есть. Только себя мы имеем, только собой можно полностью управлять, только себе можно доверять. Больше никому. Всякие отношения – это не та мерка, с которой подходят к Абсолюту, к Единому. Отношения – это относительность, а если ты сам мера всех вещей – остаётся только играть. Принимать или отбрасывать кубики и шарики, наслаждаться построенным зданием, потом разбрасывать их и снова собирать…
[indent]
Сны Коса теперь безраздельно принадлежали Дарту Плегасу. Раскритиковав в пух и прах «Легенды нашей Галактики», ситх сам взялся рассказывать своему ученику предания школы «красной нитки» и показывать легендарные события. Так мальчик впервые увидел своё будущее оружие в действии, а не на картинке и не в кино. Кроме того, он учился пользоваться техникой, к которой взрослые подпустили бы его разве что после совершеннолетия.
Восемь основных стоек, восемнадцать положений рук и семьдесят два движения юный Дарт Сидиус тоже вначале освоил во сне – и только потом повторил их наяву, во время каникул на бабушкиной вилле («ритмично махал руками и ногами», как презрительно сказал бы Пало Палпатин). Было очень удобно, что учитель мог поправлять действия своего ученика изнутри, и тело мальчика сразу запоминало, как стоять и двигаться наилучшим образом.
[indent]
Приехав в бабушкин дом, Кос увидел, что за год хорошо подрос, и может самостоятельно открывать большие тяжёлые двери, с которыми и взрослые справлялись с натугой. Но до своего сундука с кукольным театром он так и не добрался: Дарт Плегас не давал ученику ни минуты покоя. С утра мальчика несло в бассейн, и эта принудиловка сделала любимое место отдыха неприятным, тем более что учитель очень сурово натаскивал его на управление дыханием, а дядька Отер и в ус себе не дул со своей газетой и чашечкой утреннего кафа.
После бассейна за завтраком мальчик слушал лекцию о том, как правильно питаться существам его расы и что по этому поводу думали воины Силы в древности (ещё даже до разделения Орденов). Это отбивало всякий аппетит. Он также учился, как нужно пользоваться своим организмом, если приходится по многу дней обходиться без еды и воды, как добывать энергию только из собственной слюны, останавливать кровь из ран или регенерировать кожу после сильных ожогов. Столовые приборы и горячий чайник были в полном распоряжении Дарта Плегаса, так что в обеденном зале мальчику приходилось постоянно быть начеку – а потом ещё выслушивать упрёки дядьки Отера в неумении себя вести.
После завтрака Кося шёл гулять – то есть это для капитана Аталы и дядьки Отера он шёл гулять, а для Дарта Плегаса он шёл работать над своим телом. Учитель называл это «погоняем наших блошек». После тренировок (мало кто назвал бы движения мальчика тренировками – подумаешь, ребенок бегает, прыгает и кувыркается от общей радости жизни) начинались занятия каллиграфией. За этим делом можно было действительно перевести дыхание – но не дух.
За обедом Дарт Плегас общался с учеником исключительно на древнем языке и за жадность в еде или рассеянность наказывал спазмами в животе. После обеда взрослые думали, что Кос по своей привычке возится с книжками и игрушками, но действительность – это ведь совсем не то, что видно глазами…
Что досаждало мальчику больше всего, так это работа Дарта Плегаса с информационными ресурсами. Ситх усаживал Коса за монитор и ходил в самых неинтересных направлениях, какие только можно придумать: политические новости, базы данных Алмазной Палаты и Галактического Сената. Даже информация из Храма джедаев не представляла ни малейшего интереса, всё какие-то кадровые вопросы: кого куда назначили, кто чем занимается, список представителей в Сенате...
Надо было очень хорошо потрудиться днём, чтобы Дарт Плегас разрешил своему ученику отдохнуть без снов.
В один из дней после уроков Дарт Плегас задержал Коса перед интерактивной доской объявлений, которая висела несколько высоковато, мальчику пришлось встать на цыпочки, чтобы дотянуться до клавиш. Вместе они изучили все предложения внешкольных занятий. Театрального кружка в лицее не было, зато курсы риторики вёл сам Астур Эсте – дядя казначея, уважаемый государственный деятель в отставке, долгое время представлявший Набу в Сенате Республики. Хотя на эти курсы принимали только учеников старших классов, но Кос отметил эту возможность, и Дарт Плегас его интерес одобрил.
Неожиданность была в том, что учитель приказал мальчику записаться на курсы макраме. И это притом, что объявления о записи на фехтование, регби, плавание, в школу верховой езды и клуб-мотокросс подмигивали самыми завлекательными картинками… Ученик пытался было возразить, увильнуть от позорного задания, но тщетно.
– Сид, ты должен познакомиться со своей сестрой, ведь основа твоей души – Вода, а это женская стихия. Её сила неодолима. Чтобы суметь выпарить Воду Огнём в дух, сначала нужно познать её такой, как она есть. В кругу девочек ты узнаешь, что такое хаотическая подвижность, рассеянность и алогичность. Это крайне необходимо.
– Но для чего, учитель?! Я ведь мальчик, а не девочка!
– Как это – для чего? Как же иначе получить власть над миром, как не властью над природой? Природа состоит из двух частей, значит, надо включить в себе обе части, чтобы быть единым, как едина Сила. Если ты мой ученик, ты должен вырасти не обыкновенным мужчиной, как твой отец, а Абсолютом, как я. Только у женщин можно научиться носить маску и наводить такие иллюзии, против которых бессильна мужская природа. Чтобы уметь скрывать своё присутствие в Силе, нужно знать, что такое её изнанка.
На месте доски объявлений перед глазами Коса возникло видение, которое уже было ему хорошо знакомо: сильная плечистая фигура Дарта Плегаса в чёрном плаще, во всей её потрясающей гранитно-базальтовой мощи, с едва уловимой тенью твердого белого подбородка. Но вот из рукава плаща показалась белая рука и откинула капюшон назад. Впервые учитель показал ученику своё лицо. Или не лицо, а одну из тех масок, с которыми Кос должен был научиться работать?
Не неподвижная окаменелость личины ситха потрясла мальчика больше всего, и не мёртвая «лунная» белизна лица, а фарфоровый блеск синих глаз, их удлинённый разрез, женственные ямочки на щеках, тонкие, угольно блестящие брови и крохотный, чуть вздёрнутый носик. Трещина губ разошлась в улыбке и обнажила алый, лаково блестящий испод.
Маска брызнула глухим перекатывающимся смехом:
– Тёмная сторона Силы открывает путь к таким возможностям, Сид, которые кажутся неестественными, – но именно это и есть подлинное могущество. Дарт Бейн недаром взял в ученики девочку Рейн, который стал Дартом Занной. Дарт Занна была в равной степени мужчина и женщина. И знал бы ты, как она шокировала этим своих врагов! А Дарт Реван, мастер перемены сущности? Он вообще не задумывался над тем, какую половину считает истинно своей. Надо было использовать возможности мужского тела – был мужчиной, возможности женского – женщиной. В духе он был един, был Абсолютом, которым должен стать и ты. Использовать все аспекты своего существа и все аспекты Силы – это путь нашей победы над любыми ограничениями.
Маска снова надвинула капюшон.
– Кроме того, тебе нужно развивать мелкую моторику рук, особенно пальцев, для того, чтобы пропускать Силу через руки. А это нелегко. Вспоминаю, как в своё время говаривал мой учитель: «Если не хочешь остаться без пальцев – изучай макраме, оригами и каллиграфию». Техника плетения – гордость нашей школы. Потому-то мы владеем молниями, против которых бессильно всякое джедайское ничтожество. Вспомни: если мы с тобой пишем «знаки», есть большая разница в твоём почерке и моём. Только когда её не будет, ты сможешь направлять Силу руками. Знай, что величайший воин нашей вселенной Экзар Кан был непревзойдённым мастером макраме. Предание донесло его слова: «Сплести можно всё: скатерть для трапезы, интригу для власти, галактику для жизни, петлю времени для смерти». А это был такой Огонь во плоти, что Сила дрожала с каждым его шагом.
– Учитель, может быть, этим полезнее заниматься дома? Вы мне всё покажете и расскажете… с этим макраме. Может, мне всё-таки лучше заниматься фехтованием или плавать в бассейне?
– Спортом тебе здесь заниматься нельзя, ты не сможешь скрыть свою силу. Тренеры начнут цепляться: способный ученик – это, знаешь, на дороге не валяется.
– Почему не смогу скрывать? Это же будет отличная тренировка умения прятать истинные возможности!
Камень скептически хмыкнул:
– Нет. Ты думаешь не о том, чтобы скрыть, а о том, чтобы проявить. Это пока рано. Кто хочет быть всем, должен научиться казаться ничем. А здешним идиотским фехтованием пусть занимаются те, кто не способен к тайне узлов.
Мальчик уже знал, что «узлами» называются приёмы, блокирующие правильные движения костей в суставах. Хотя сейчас Дарт Плегас, наверное, говорил о других узлах, об узелках плетения.
И начались Косины мучения в кружке макраме.
[indent]
Девчонок, и женщин вообще, он всегда недолюбливал, особенно после того случая, когда наставник Оппе влюбился и бросил Коса (а злопамятный мальчик эту обиду не забыл, он никогда не забывал обид). Была во всем женском племени какая-то неприятная скользкость, изъян, трещина. И предательство, как у леди Ауде. Их записочки, хихиканье и глупость ввергали Коса в ступор. Всё у них было не как у людей. А Дарт Плегас учил, что в этой-то трещине, в искусстве обмана и предательства, заключена ужасающая мощь Тёмной стороны Силы. Косу приходилось принимать на веру эту мудрость и внимательно наблюдать за девчонками. Учитель говорил, что нужно коллекционировать эмоции всех женщин – от маленьких девочек до старых бабушек, – чтобы почувствовать, каково это, когда иррациональность просто несёт, как на крыльях. И сметает всё на своём пути.
Дома они разбирали эти эмоции, и Кос примерял перед зеркалом разные выражения лица: удивления или огорчения, внимания или восторга, заботы или веселья. Это ему даже нравилось, потому что было сродни театральному искусству. Ситхи сильны умением работать с эмоциями, говорил Дарт Плегас. Один из «знаков» Дарта Бейна гласил: «Не ищите логики. Её нет». По словам учителя, это было чрезвычайно важное открытие. Настолько важное, что вошло в канон как один из восьми краеугольных камней учения. Каждое движение души – своей ли, чужой – это инструмент изменения вселенной. Каждая эмоция даёт возможность мощнейшего резонанса с видимым и невидимым. «Сердце колеблет Силу, ум направляет её, воля владеет ею. От полноты сердца трепещут уста, от пустоты сердца трепещут звёзды», – эти постулаты мастера «красной нитки» Ксендора были основой учения адептов Тёмной стороны.
Мощь воинов Тьмы, о которой рассказывал учитель, внушала уважение. «Каждый из них сумел поставить женскую половину своей души себе на службу, вне зависимости от того, мужчиной или женщиной был проявлен на физическом уровне, – учил Дарт Плегас. – Именно эта часть тебя работает со стихиями. Если ты не будешь развивать её, тебе никогда не стать по-настоящему сильным. Потому что, как это ни покажется странным, сила – на стороне женщины. Как и жизнь, с её первозданным хаосом. На стороне мужчины только воля. Как он организует силу своей волей – так и пойдут у них дела. Верно и для женщины: в какую структуру отольётся её мощь – так и пойдут у них дела. Друг без друга они будут только зря искрить и искать дополнения вовне. Грубо говоря, жениться и выходить замуж – и плодить бессмыслицу. Вот почему Абсолют всегда один. У него нет пары, он – цельность, монокосм, одновременно и сверкающий, и невидимый».
Мальчик с интересом слушал истории о том, как Марка Рагнос вызвал извержение вулкана на ледяном Зиосте, чтобы согреться, а Экзар Кан – дождь на пустынном Татуине, чтобы умыться. «Им так захотелось – и природе пришлось повиноваться. Женское начало повинуется мужскому, ведь сила всегда повинуется воле, даже если это сама Сила».
И не просто слушал, а запоминал. Запомнил он и брошенное вскользь учителем слово о том, что его, Коса, собственный потенциал гораздо выше, чем даже у Экзара Кана, но Вода побеждает Огонь только тогда, когда её много. («Вот почему мне надо выработать женскую иррациональность, — понял мальчик. — Чтобы подавить Дарта Плегаса».)
Но как же принялись издеваться над Косей одноклассники, когда узнали, что он посещает девчачий кружок! Ведь они не имели ни малейшего представления ни о женской силе, ни о мужской воле, ни об Абсолюте, ни о тайне узлов. Дарт Плегас не мог придумать своему ученику лучшей тренировки силы воли.
И каким же лишним мальчик чувствовал себя в мастерской, отведённой под занятия домоводством, с вышитыми ковриками, аппликациями и салфеточками, плетёными кашпо и абажурами, бисерными дорожками и бархатными панно – подарками учениц предыдущих выпусков... Не таким он представлял себе путь воина школы «красной нитки». Но Дарт Плегас совсем не считался с тем, что там думает или представляет его юный ученик.
[indent]
Ведущая занятия макраме, наставница леди Пина, полная добрая бабушка с красивым гребешком в густых седых волосах, постаралась не показать своего удивления, когда к ней пришёл заниматься ученик второго класса Кос Палпатин, маленький мальчик с бледненькими щёчками и длинной тонкой шейкой, совсем не загоревший за лето. Больше тридцать лет она учила рукоделию воспитанниц лицея и на первом же занятии поняла, что ребёнок ведёт себя странно и работает будто по принуждению. Она даже попыталась расспросить его, по возможности ненавязчиво, зачем он хочет научиться плетению узелков, на что получила достаточно внятный ответ: он, Кос, увлекается историей и знает, что в глубокой древности на некоторых планетах было принято узелковое письмо. Вот и хочет прочувствовать эту седую древность своими руками.
Тогда на следующее занятие с младшей группой леди Пина принесла большой атлас, посвящённый узелковым книгам, и даже осталась с мальчиком после занятия, чтобы уделить ему больше времени. Она постаралась подбодрить малыша, показать ему, что очень уважает его интерес к истории и забытым техникам хранения информации. И ещё добавила, чтобы он не чувствовал себя неловко среди девочек: «Ты, наверное, знаешь, что в делах, которые традиционно считаются женскими, как раз мужчины достигают наибольших высот. Например, в поварском искусстве или в шитье. («И в воспитании детей», – заметил Дарт Плегас.) Потому что они могут посмотреть на обычные для нас вещи со стороны». Кос кивал и улыбался, и пытался показать, что да – он хочет достигнуть именно вершин мастерства, затем и пришёл, но внутри весь покрывался пупырышками.
Какая же это тоска – заниматься нелюбимым делом...
Дважды в декаду он появлялся в мастерской вместе с группой маленьких школьниц и посвящал отведенный на занятия час плетению узелков. Всегда молчаливый и собранный, он, казалось, всецело предавался постижению техники макраме. Но странные же выходили у него работы, совсем не похожие на узелковые книги из атласа.
[indent]
Руководительница кружка много думала о Косе, внимательно наблюдала за ним, но так и не смогла разгадать его тайну. Зачем мальчик посещает её занятия? Почему его глаза никогда не улыбаются? Что обозначают загадочные, ни на что не похожие пиктограммы на его работах, от которых даже в самый яркий и весёлый день веет холодом? И почему он делает вовсе не узелковые книги, а… А что?
Чаще всего он делал пояса, всегда в одной и той же цветовой гамме – чёрные или чёрно-красные, с рядами плотных выпуклых узелков, и «ленты благословения», – длинные панно, которые, как было известно наставнице, в некоторых культурах используются для украшения ритуальных помещений.
Правда, вряд ли такими панно, которые получались у Коси (сначала совсем не получались, потом получались получше, а через полгода занятий даже хорошо), можно было украшать какие-либо помещения, уж больно гнетущее впечатление они создавали. Один, два или восемь крупных иероглифов, напоминавших жучков со многими лапками (красные на чёрном фоне или чёрные на красном), повторялись так часто, что наставница даже зарисовала их и показала школьному психологу, улыбчивой молодой женщине, чей кабинет (такой же уютный и украшенный поделками участниц кружка домоводства) находился рядом на этаже. «Какая-то… антиматерия», – поделилась леди Пина своими ощущениями. Психолог подтвердила предположения руководительницы кружка макраме о том, что мальчика что-то угнетает, и поговорила об ученике Палпатине с его классным наставником, а тот – с леди Газере.
И опять Кося был вызван в кабинет матери. Но это был уже совсем не тот человек, который трепетал перед ней год назад.
[indent]
Да, у леди Газере были белые руки с полированными ногтями, белое лицо, подкрашенные губы и начернённые брови, острый носик и холодные голубовато-серые глаза – но её ужимки не шли ни в какое сравнение с ледяным взглядом сестры Дарта Плегаса, стало быть, и бояться её не было смысла. Если трезво подумать, что она может сделать ему, Дарту Сидиусу, будущему владыке галактики, пусть даже сейчас он не намного выше её письменного стола?
– Кос, ты снова меня огорчаешь, – начала мать со вздохом. – Расскажи, зачем ты пошёл в кружок домоводства и что за странные вещи ты там делаешь? Зачем тебе макраме? Занимайся лучше каким-нибудь моделированием или спортом.
Эх, он бы и сам был рад выплестись из узелков Марки Рагноса, развитых и дополненных Экзаром Каном и Дартом Бейном, но разве Дарт Плегас отпустит?
– Ну, я хотел научиться плести старинные узелковые книги.
– Зачем?
– Просто так. Чтобы было интересно.
– Странные интересы для твоего возраста, сын. Хорошо, а почему твои поделки такие мрачные? Ты хочешь, чтобы учителя выговаривали мне, что у тебя проблемы в подсознании? Вот посмотри, что мне тут написали: скрытность, скрытая агрессия, нездоровое любопытство к вопросам пола – это вообще ни в омут, ни в болото… Нехватка в жизни чего-то очень важного, выживание любой ценой, разрушительный максимализм, видимость справедливости, эгоизм, тирания, демонстрация превосходства. Конечно, бред полный, ты – и вдруг демонстративный! Всегда думала, что психология – это сплошная профанация, так оно и есть. Твоему классному наставнику я сказала, что знаю тебя лучше всех, и ты вовсе не агрессивный, а скрытность и демонстративность – уж пусть они сами поймут, насколько не сочетается, да и в вопросах пола, я знаю, ты у меня нормальный ребёнок… Хотя… Может, тебе нравится какая-то девочка в этом кружке, поэтому ты туда ходишь?
Кос фыркнул – вместе с Дартом Плегасом.
– Вот и я тоже сомневаюсь, что твои намерения правильно поняты. Но подумай сам: не могу же я тебя постоянно выгораживать? Надо уже учиться самому справляться с проблемами. Или так и будем менять школы только потому, что ты не умеешь себя вести? Почему у тебя в классе нет друзей?
– Мам, мне хорошо одному, ты же знаешь.
– Это ненормально. Я надеялась, что ты с кем-то подружишься. В твоём классе учатся дети из очень хороших семей. Такие связи очень пригождаются во взрослой жизни. Подружись, например с Боссетом Ксинодие или с Гонто Орсетом – они тебе ровня.
– Мне хорошо одному, – повторил Дарт Сидиус.
– Так, что-то я ещё хотела у тебя спросить…
Затренькал комлинк: звонил губернатор Тида. После разговора с ним леди Газере сделала несколько быстрых пометок в своей записной книжке, перевернула календарь, потом снова посмотрела на сына.
– Ах да, вот ещё: что это за странные значки, которые ты делаешь на этих своих ковриках?
– На каких ковриках?
– Ну, например, вот такой.
Леди Газере заглянула в свою записную книжку, вынула из коробочки квадратик бумажки для записей, черкнула стилом и протянула мальчику. Она явно передала сыну своё умение чисто и правильно чертить.
Два иероглифа: закруглённая линия снаружи и пересекающая её сверху горизонтальная черта, оканчивающаяся симметричным закруглением – знак Силы и руки, использующей её. Рядом с первым знаком появился второй иероглиф, составленный из двух «знаков»: «владыка» и «действительность».
Кос посмотрел на «знаки» и без промедления ответил:
– Это такой узор. Для красоты.
– Хм, не вижу в нём ничего красивого… А если тебе заниматься в кружке изобразительного искусства? Или, например… м-м-м… оригами?
– Оригами я занимаюсь сам. Помнишь, ты мне подарила на прошлый день рождения книжку?
Но она, конечно же, не помнила, потому что книгу «Увлекательный путь оригами» купила Косу служанка.
– Этого недостаточно, – вздохнула мать, и посмотрела на часы. – Я хочу, чтобы ты брал уроки фехтования и верховой езды. Это приличествует сыну Газере Наруме гораздо больше, чем плетение ковриков.
Мальчик ответил после небольшой паузы:
– Мам, а можно заниматься не фехтованием, а ювелирным делом? И гравировкой? Это настоящая мужская работа – и при этом красивая. Пожалуйста, выпиши для меня мастера по этой части!
Предложение сына очень понравилось леди Газере. Она сделала пометку в своём блокноте, и через несколько дней в особняк семьи Палпатинов явился сотрудник известного ювелирного дома «Цветок рассвета» с аккуратным чемоданчиком. Десять раз в месяц он навещал юного ученика, так продолжалось четыре года. Это увлечение сына обошлось матери Коса в тридцать тысяч республиканских кредитов, но она знала, что дети – это всегда большие затраты.
