Глава III

 
Санкт-Петербург, 15 октября 1884 г.
Яков Платонович не любил рестораны. Он не чувствовал себя в них неудобно – жизнь научила его нести себя одинаково уверенно и на светских приёмах, и в высоких кабинетах, и в закопчённых трущобах. Но что не прекращало ему претить, так это вечно балансирующая на грани раболепия угодливость официантов, привыкших принимать состоятельных дельцов и высокородных господ. Трактир с расторопным, но чуждым всякого заискивания половым, был сыщику куда больше по душе.
Полковник Варфоломеев, однако, не разделял чувств сыщика – встретиться он предпочёл именно в ресторации, и Штольману оставалось лишь последовать воле последнего. Официально их разделял всего один чин – заслуживающая внимания, но не самая большая дистанция – но лишь очень ограниченный человек стал бы судить о главе царской охраны по его формальному положению в Табели о рангах.
Ограниченным человеком Яков Платонович Штольман себя не считал. Именно поэтому он понимал, что начальник службы охраны Государя вызвал его не для того, чтобы справиться о здоровье. Последний раз полковник прибегал к его услугам в феврале, когда подрядил Штольмана сопровождать посла Моренгейма в Париж. Оставалось лишь узнать, для чего сыщик понадобился Варфоломееву на этот раз.
– Доброе утро, Яков Платонович, – дружелюбно поприветствовал его восседающий за столиком полковник.
– Доброе утро, Владимир Николаевич, – откликнулся Штольман. – Чем обязан?
– Как всегда, Яков Платонович – служба. У вас, как я понимаю, выдалась занятая ночь?
Сыщик только кивнул.
– Смерть графа Шипова и его отпрыска – прискорбное событие. Зная вас, не сомневаюсь, что вы прилагаете все усилия к тому, чтобы раскрыть дело.
– Работаем, Владимир Николаевич, – кратко отозвался Штольман.
Полковник, всё так же ровно держа руки на столе, перенёс вес тела чуть назад, откинувшись на спинку стула.
– Но вам, я полагаю, уже известно, что помимо отца с сыном и слуг в доме во время преступления находилось ещё одно лицо? – Варфоломеев, всё с тем же непроницаемо-дружелюбным выражением лица, чуть склонил голову набок. – Некий молодой человек?
– Известно, – признал сыщик, постаравшись не подать виду, насколько его удивила осведомлённость полковника.
Глава царской охраны неторопливо кивнул, словно убеждаюсь в чём-то заранее понятном, и запустил ладонь за пазуху. На ресторанный столик легла небольшая фотографическая карточка. Коротко стриженный светловолосый юноша во флотском мундире взирал на мир с выражением какой-то простодушной открытости.
– Это – Александр Валерьевич Русанов, мичман. Именно он прибыл минувшим вечером в особняк графа Шипова.
Варфоломееев подвинул фотографию к Штольману, и тот, приняв карточку, внимательно присмотрелся, запоминая черты лица.
– Мичман Русанов обладает… информацией технического характера, представляющей большой интерес для морского ведомства. У нас есть основания полагать, что нападение на графский дом было организовано именно для того, чтобы похитить его и завладеть этими сведениями. Вам, Яков Платонович, – полковник вновь наклонился вперёд, – следует найти мичмана и передать его моей службе в добром здравии и трезвой памяти.
Манера Варфоломеева оставалась всё такой же дружелюбно-отеческой, но Штольман узнавал приказ, когда его слышал. Однако приказы приказами, но отключать голову это ещё не повод.
– А что заставляет вас думать, что мичман Русанов всё ещё жив? – задал он очевидный вопрос.
– Если его похитили, Яков Платонович, это вполне определённо свидетельствует о том, что похитителям он нужен живым.
– Был нужен в тот момент, – поправил сыщик. – Вы говорили, сведения технического характера? Это не донесение в полдюжины слов, изустно не передать. Значит, сведения хранятся в письменном виде, а Русанов нужен только для того, чтобы узнать, где именно. К этому моменту у похитителей было без малого десять часов, чтобы выведать всё необходимое, а после этого мичман, – Штольман развёл руками, – обуза.
– И всё-таки, – с олимпийским спокойствием отреагировал полковник, – у нас есть веские основания полагать, что мичман Русанов всё ещё жив.
– Какие же? – несколько несдержанно поинтересовался Штольман. – Владимир Николаевич, вы настаиваете, чтобы я его нашёл – пусть, но не могу же я работать без фактов! Мне нужно представлять, что вам известно.
Варфоломеев приподнял брови, и уголки его рта чуть дрогнули. Было решительно непонятно, отдавал ли он должное напористости сыщика или посмеивался над ничем не подкреплёнными требованиями последнего.
– А вы любите откусить больше, чем можете прожевать, – заметил Варфоломеев. – Но любопытство ваше справедливо, так что я его удовлетворю… в пределах разумного.
Владимир Николаевич сцепил руки в замок.
– Недавно наш военный агент в Лондоне установил контакт с представителем компании, активно сотрудничающей с британским Адмиралтейством. Последний готов был предоставить нам некоторые сведения. Британская сторона, однако, очень пристально наблюдает за теми, кто имел отношение к новейшим проектам Адмиралтейства – скопировать чертежи или, тем более, вынести их было бы невозможно. Лучшее, что мог предложить лондонский доброжелатель – беглое ознакомление с документами. Именно поэтому вместе с моим человеком в Лондон отправился мичман Русанов.
Полковник стукнул большими пальцами друг о друга.
– Видите ли, Яков Платонович, мичман обладает идеальной памятью – он способен в деталях запомнить и воспроизвести всё, что видел хотя бы однажды. Вам известно, как из-за одного ценного качества порой приходиться мириться с недостатком опыта в агентурной работе.
Штольман подавил искушение неуважительно хмыкнуть. Куда-куда, а в Лондон он не напрашивался.
– К сожалению, опасения оправдались. Британцы держали руку на пульсе и нагрянули ровно в тот момент, когда Русанов просматривал чертежи. Мой человек, по имеющимся данным, погиб в перестрелке. О мичмане не было достоверных сведений… до минувшей ночи.
Варфоломеев чуть пожевал губами.
– Граф Шипов был моим человеком – связным, к которому должен был вернуться Русанов. Когда последний объявился вчера вечером, граф не замедлил отправить слугу с соответствующей вестью. Вам этот слуга, конечно, сказал, что навещал сестру, но в остальном на его показания можно положиться. Когда графский посыльный вернулся в особняк Шипова вместе, – полковник кивнул на капитана Мылова, – с Арсением Ивановичем, они обнаружили дом ровно таким, каким видели его вы. Да, Яков Платонович, ровно таким, – подчеркнул Варфоломеев, упреждая уже готовое у сыщика возмущённое возражение. – Мои люди прекрасно подготовлены, и вы можете быть уверены, что место преступления вам досталось в первозданном виде. Установив отсутствие Русанова, капитан отправился с докладом ко мне, предварительно приказав слуге позвать городового.
Полковник взглянул Штольману прямо в глаза.
– Теперь видите, Яков Платонович? Ценнейшие сведения находятся в голове у мичмана Русанова. Именно поэтому мы уверены, что он до сих пор жив.
– Не сходится, – покачал головой Штольман. – Англичане заинтересованы только в том, чтобы их секреты от них не ушли. Им незачем похищать мичмана – достаточно его убить.
Варфоломеев согласно кивнул и ещё раз запустил руку за пазуху. Рядом с фотографической карточкой Русанова на стол легло ещё одно изображение – хорошо одетый господин с бакенбардами и аккуратными усами.
– С того самого момента, как капитан Мылов покинул дом графа, мои люди работали по своей линии. В Петербурге не так много персон, способных сбыть столь ценные сведения. Один из этих людей, – полковник щёлкнул ногтем указательного пальца по карточке, – Георг Притвиц, по неподтверждённым сведениям сотрудничающий с германской разведкой. Вчера утром он пропал из поля нашего зрения. Последний раз его видели на набережной Фонтанки возле Египетского моста. И здесь, Яков Платонович, на сцену выходите вы.
Сыщик медленно, с пониманием наклонил голову.
– Моя служба знает тех, кто торгует военными секретами, но не исполнителей, готовых поучаствовать в подобном нападении. О них куда лучше осведомлены вы, Яков Платонович. Вы можете уверенно шагать там, где моим людям придётся пробираться наощупь и вслепую. Нам, – полковник подался вперёд и вперился в сыщика ровным, немигающим взглядом, – нужен человек, который может взять след Притвица и пройти по нему до самого конца. Вы должны найти мичмана Русанова и передать его нам – целым и невредимым. Это ваша первоочередная задача.
– Моя первоочередная задача – найти виновного в убийстве, – упрямо возразил Штольман, исподлобья уставившись на полковника. – В убийстве двух человек, включая ребёнка.
– Яков Платонович. – Варфоломеев ласково улыбнулся, но взгляд его оставался непроницаемо-бесстрастным взором сфинкса. – Мы не торгуемся – я просто уведомляю вас об условиях нашего сотрудничества.
Заскрипел отодвигаемый стул. Полковник грузно поднялся, давая понять, что беседа окончена. Штольман, не замедливший подняться сам, пожал протянутую руку и проводил Варфоломеева тяжёлым взором, после чего перевёл взгляд на стол. С аккуратной скатерти на него смотрели русский мичман и немецкий авантюрист.
Пора было возвращаться к своей работе.

   
Следующая глава          Содержание