ВАЙОЛЕТ ДЕ МЕРВИЛЬ. КИТТИ ВИНТЕР.
РАССКАЗ «ЗНАМЕНИТЫЙ КЛИЕНТ»

   
Как видно из заголовка, в этой истории два женских образа — очень ярких и не похожих. И отношение сыщика к обеим героиням разное. Но и ту, и другую он искренне хочет защитить всеми возможными способами.

В чем же дело? На этот раз сыщика просят предотвратить преступление. Опасность исходит от некого барона Грюнера.

Шерлок Холмс, услышав это имя, тут же называет его убийцей:

«Тот, кому доводилось читать о том, что случилось в Праге, едва ли может усомниться в виновности этого человека. Его спасла чисто юридическая формальность да подозрительная смерть свидетеля. Я настолько уверен, что это он убил свою жену во время так называемого несчастного случая на перевале Шплюген, будто видел все собственными глазами».

Теперь барон хочет жениться вторично. И человек, переживающий за участь невесты, умоляет сыщика донести до девушки черные факты из жизни Грюнера.

«— Прежде всего, вы несомненно слышали о генерале де Мервиле?
— Вы говорите о герое Хайбера? Да, я слышал о нем.
— У него есть дочь Вайолет, молодая, красивая, образованная леди, прекрасная во всех отношениях. Именно ее, эту славную, невинную девушку мы должны спасти от когтей дьявола».

Барон и мисс де Мервиль познакомились во время плавания на яхте. И девушка полюбила Грюнера со всей невероятной, фантастической силой.

«Едва ли можно выразить ее чувства, сказав, что она любит его. Она его обожает, она им попросту одержима. Она не станет слушать о нем ни одного дурного слова. Все было сделано, чтобы спасти ее от этого безумия, но напрасно. Иными словами, через месяц мисс де Мервиль собирается выйти за него замуж. Поскольку она достигла совершеннолетия и обладает железной волей, трудно сказать, как можно удержать ее от этого поступка».

Барон ничего от невесты не скрыл. Но — себя в рассказах выставил невинной жертвой. Леди убеждена, что любит несправедливо оклеветанного человека, и это придает ее чувству еще больший героизм и жертвенность.

Отец совершенно разбит случившимся. Но некий высокородный друг семьи через посредника просит Холмса сделать все возможное для предотвращения свадьбы.

Интересный получается образ. Девушка, безусловно, порядочна. Она любит не преступника, ибо верит, что ее избранник — хороший, да еще и пострадавший человек. Дочь генерала обладает сильной волей и решимостью противостоять всему миру, если тот против ее любви. Это не может не внушать уважения. Но при этом Вайолет слепа и фанатична, и совершенно не способна критически посмотреть на своего героя. Ее чувства очень сильны, ее верность — тверже гранита, да вот отданы не тому человеку.

И Шерлок Холмс, еще не видя девушку, считает, что выполнить просьбу сиятельного клиента будет очень нелегко. Вот что сыщик отвечает на предложение Уотсона поговорить с мисс де Мервиль:

«— Мой дорогой друг, если старый бедный отец не может образумить свою дочь, то каким образом это удастся мне, чужому для нее человеку? И все же, в вашем предложении что-то есть. Мы воспользуемся им, если все другие попытки потерпят неудачу».

Пока в этих словах чувствуется жалость к генералу и — признание, что борьба с любовью Вайолет предстоит нелегкая.

За помощью Холмс обращается к своему агенту в лондонском преступном мире — Шинвеллу Джонсону. Таким образом сыщик надеется разузнать еще какие-то темные тайны Грюнера.

С самим бароном Холмс тоже повидался. И вот кого увидел перед собой:

«Превосходный соперник, Уотсон, холодный, как лед, ядовитый, как кобра, но в то же время удивительно мягкий и вкрадчивый. У него отличные манеры — настоящий аристократ преступного мира, но от его светской обходительности веет могильным холодом».

С невероятной вежливостью барон советует сыщику оставить это дело. Ибо твердо уверен в том, что невеста не поверит ни одному дурному слову о нем. Он знает, что пока у сыщика нет на руках ни одной карты.

Барон прав. И угрозы его — не пустые звуки. Один детектив, попытавшийся встать у него на пути, уже был искалечен по приказу Грюнера.

Уотсон очень тревожится за друга:

«— Нужно ли вам вмешиваться в это дело? Какое имеет значение, женится он на этой девушке или нет?
— Я уверен, что он убил свою последнюю жену, а раз так, то это очень важно. А кроме того, наш клиент! Нет, нет, не будем обсуждать этот вопрос».

А действительно — не все ли равно? Вайолет предупредили, все рассказали. Если она ослепла и оглохла, почему бы не предоставить влюбленной кре… упорной барышне самой расхлебывать в последствии эту кашу? Даже рыцарственный доктор готов остановиться на таком варианте.

Но сыщик-«мизогинист» почему-то упорствует. И первой же причиной называет смерть предшественницы мисс де Мервиль. Его искренне заботит жизнь и благополучие девушки, которую он даже не видел. Которая сама ни за что не желает спасаться и явно не будет рада вмешательству Холмса.

И вот тут возникает тот самый Шинвелл Джонсон. И не один — он привел на Бейкер-стрит вторую героиню этой истории. Мисс Китти Винтер.

«…Рядом с ним на диване красовалась его добыча — хрупкая нервная девушка с бледным застывшим лицом, на котором житейские невзгоды оставили свой неизгладимый след, молодая, но уже погрязшая в пороках и хлебнувшая горя».

Мы видели общение Холмса с разными девушками и дамами. Но все они занимали вполне респектабельные места в сословной иерархии: светские леди, образованные учительницы, жены сквайров, порядочные горничные. И вот перед нами представительница лондонского дна, «падшая» женщина. Китти сама этого не скрывает и не пытается оправдываться.

«— Да, уж найти-то меня не трудно, — сказала девушка. — Я не вылезаю из лондонских притонов, черт меня побери. так же, как и Порки Шинвел. Ведь так, Порки, мы же с тобой старые приятели. Но, черт возьми, мистер Холмс, кой-кого не мешало бы упрятать в местечко похлеще нашего, если б была справедливость на свете. Того, за кем вы охотитесь».

Как поведет себя Холмс? Он, человек, ведущий, по свидетельству Уотсона, целомудренный образ жизни? Хотя последнее тут ни при чем. Очень часто именно те, кто регулярно навещал уличных девушек по ночам, днем окатывали их презрением.

Что же сыщик?

«Холмс улыбнулся.
— Я вижу, наши намерения совпадают, мисс Винтер».

Одна фраза. Но, обратите внимания, сказано с улыбкой. Не холодной, не презрительной. Не вымученной. Думаю, вполне дружелюбной. И это обращение — «мисс Винтер». К грубоватой девушке из притонов, прошедшей огонь и воду! Холмс никак, ни тоном, ни словами не отделяет Китти от «благопристойных дам».

(Вспоминается полковник Пикеринг из «Пигмалиона», который одним только обращением к Элизе — «мисс Дулитл» — сделал гораздо больше, нежели хам Хиггинс).

Мисс Винтер страстно подтверждает — она целиком на стороне сыщика в этой битве:

«Вам незачем копаться в моем прошлом, мистер Холмс, никакого проку в этом нет. Но такой, какой я стала сейчас, меня сделал Адельберт Грюнер. Если б я только могла добраться до него, ах, если бы могла отправить его в преисподнюю вслед за его жертвами! — Она потрясла перед собой кулаками».

Китти знает, ради чего ее разыскали. Сначала она удивляется, что нашлась «бедная дурочка», которая согласилась выйти за барона. Но тут же вспоминает, что и сама была такой, когда любила Грюнера:

«Он, бывало, говорил, что кто-то стоит у него на пути, а спустя месяц спокойно смотрел мне в глаза и заявлял, что тот человек умер. Это была не пустая болтовня, нет. Но я почти ничего не замечала, да, да, потому что любила его. Что бы он ни делал, я во всем с ним соглашалась, так же, как эта бедная дурочка».

И тут мисс Винтер говорит о книге барона, которая ее саму поразила до глубины души. И почти послужила поводом к разрыву.

«— Говорю вам, мистер Холмс, что этот человек собирает женщин, как собирают бабочек и мотыльков, да еще гордится этим. Все они, все эти загубленные души — в этой книге. Фотографии, имена, каждая подробность — отвратительная вещь! Ни один мужчина, каким бы подонком он ни был, не смог бы додуматься до такого».

Холмс расспрашивает о книге, хотя Китти думает, что найти ее будет нелегко. Но девушка по-прежнему согласна помогать сыщику и даже готова лично рассказать Вайолет де Мервиль о своих отношениях с бароном.

« — Так вот, мисс Винтер, я хотел бы, чтобы вы зашли ко мне завтра в пять часов вечера, а я к тому времени успею подумать, нельзя ли нам будет как-нибудь повидать леди. Я чрезвычайно признателен вам за участие. Мои клиенты не поскупятся…
— Только не это, мистер Холмс! — воскликнула девушка. — Я помогаю вам не ради денег. Дайте мне втоптать в грязь этого человека, дайте мне наступить на его мерзкое лицо, и я отдам за это все свои сбережения. Вот моя цена. Завтра и когда угодно, пока вы идете по его следу, я буду с вами».

Опять — «на вы», опять — «мисс Винтер». Очень вежливая просьба, благодарность, и — осторожное упоминание о деньгах. Казалось бы, хоть в этом аспекте что церемониться с такой, как Китти? Но Холмс явно не хочет ее обидеть прямым вопросом о плате. И не ошибается: для мисс Винтер данное дело — дело чести.

Холмсу и Китти удается встретиться с Вайолет де Мервиль. И вот каковы его личные впечатления:

«Не знаю, как вам описать ее, Уотсон… Она наделена какой-то неземной красотой, свойственной людям, безумно преданным своим идеалам, чей разум оторван от мирских забот. Такие лица я видел на картинах средневековых мастеров. Не могу себе представить, как этот негодяй мог касаться ее своими гнусными лапами. Он и она — две крайности: животное и добродетель, пещерный человек и ангел. На вашей памяти еще не было более грязного дела».

Сыщик и до этого беспокоился за девушку и хотел ее спасти, даже вопреки воле самой мисс де Мервиль. Здесь же… Мне трудно подобрать слова, чтобы объяснить отношение Холмса к Вайолет (кстати, опять Вайолет, и опять — особа решительная и упорная).

С одной стороны — чувствуется изумление и восхищение, словно человек говорит о великой драгоценности. Думаю, мисс де Мервиль из тех, кто всю жизнь готов положить на самое трудное подвижничество, и все вынесут, не закричав. Она, действительно, чиста. Настолько, что мысленно легко переделывает под свою суровую невинность окружающий мир. Но Шерлоку Холмсу становится искренне страшно за эту чистоту, которую могут замарать и уничтожить.

«Мне было жаль ее, Уотсон. На мгновение я представил себе, что она моя собственная дочь. Вы знаете, я не часто бываю красноречив и привык работать головой, а не сердцем, но, право, я умолял ее такими теплыми словами, какие только мог отыскать в своей душе. Я обрисовал ей то ужасное положение, когда женщина начинает постигать истинный характер мужчины лишь после того, как становится его женой, когда она обречена покорно сносить ласки кровавых рук и распутных губ. Я не щадил ее, я говорил ей про стыд, ужас, душевные страдания, безнадежность такого положения, но все мои пылкие слова не окрасили ни единым оттенком ее щеки цвета слоновой кости, и ни малейшего волнения не отразилось в ее отрешенных глазах».

Дорого бы я отдала, чтобы услышать речь сыщика дословно, а не в сжатом пересказе. Но и так — очень сильный отрывок. «Женоненавистник» столь близко принимает к сердцу неприятности, грозящие совершенно чужой, да еще и невероятно упрямой девушке, что думает о ней, как о своем ребенке. Умоляет! Откровенно говорит о вещах, которые полагается замалчивать и закрывать ширмочками и драпировочками. А ведь Холмс совсем не любит обсуждать подробности этой стороны жизни. Но надеется, что хотя бы это, как шоковая терапия, выведет барышню из зачарованного сна.

Увы. Снежная Принцесса непоколебима. Ее бы энергию да на пользу Родине…

«В любом случае, я хочу, чтобы вы поняли раз и навсегда: я люблю его, и он любит меня, и мнение всего света значит для меня не больше, чем щебет птиц за окном. Если его благородной душе в какой-то момент и пришлось упасть, то, может быть, я специально ниспослана ему, чтобы поднять ее до истинной, недосягаемой высоты».

Тут хозяйка обращает внимание на присутствие мисс Винтер. И Китти бросается в бой.

Холмс об этой сцене говорит так:

«Если вы когда-нибудь видели, как соприкасаются лед и пламень, то вы можете себе представить этих двух женщин».

Вот что кричит Китти:

«— Я скажу вам, кто я такая, — воскликнула она, подпрыгнув на своем стуле. Вспышка гнева искривила ее губы. — Я его последняя любовница. Я одна из сотен, которых он соблазнил, обесчестил и выбросил на мусорную свалку, и с вами он сделает то же самое. Да только ваша-то свалка больше походит на могилу и, может, это к лучшему…»

Но и это не трогает Вайолет. Слова мисс Винтер для нее — нелепые бредни, барон — запутавшаяся жертва. Заканчивается визит спасителей так:

«Мисс Винтер рванулась вперед, готовая разразиться проклятиями, и, если бы я не схватил ее за запястье, она вцепилась бы в волосы доведенной до безрассудства леди. Я потащил ее к двери и с облегчением вздохнул, когда усадил ее в кэб, радуясь, что мне удалось избежать скандала. Мисс Винтер была вне себя от бешенства. В какой-то степени и я был взбешен, Уотсон, поскольку испытал неописуемую досаду от спокойного равнодушия и надменной вежливости женщины, которую мы пытались спасти».

Я прошу прощения за длинные цитаты. Но тут крайне любопытно посмотреть на отношение Холмса к этим полярным героиням, льду и пламени, как он их сам определил.

Мисс де Мервиль была спокойна и сдержанна, а Китти ругалась, кричала, даже попыталась подраться. Вайолет — аристократка, дочь прославленного генерала, невинная и чистая. Китти — девушка со дна, познавшая грязные стороны жизни. Казалось бы, в любом случае симпатия и уважения свидетеля будут направлены на мисс де Мервиль.

Но в словах Холмса чувствуется: он поддерживает Китти. Он понимает и ее ярость, и ее грубость, ничуть их не осуждает и не выказывает к ней отвращения. Он рад, что предотвратил драку. Но никакой злости на мисс Винтер или досады он не испытывает.

А вот Вайолет, которую только что умоляли, как родную дочь, приводит его в бешенство. Она готова до последнего обелять барона, закрывая глаза на факты, но спокойно, походя, оскорбляет сыщика (называет его «платным агентом») и унижает Китти. Холмс не случайно объединяет себя и мисс Винтер — «мы пытались спасти». Девушка заняла место союзника, помощника, и он относится к ней, как к равной.

Спойлеры.

Барон наносит ответный удар. Несколько человек нападают на Холмса. Несмотря на приемы борьбы и фехтования, в столь неравном бою сыщик получил серьезные травмы.

«Раненый бодрствовал, и в его хриплом шепоте я расслышал свое имя. Штора была на три четверти приспущена, но случайный солнечный луч осветил забинтованную голову Холмса. Темно- красное пятно просочилось через белую полотняную повязку. Я сел рядом с моим другом и склонил к нему голову».

Но, тем не менее, Холмс не собирается отступать. Его едва не убили из-за попыток помочь упрямой и твердолобой фанатичке, однако сыщик продолжает обдумывать новые пути. И ни слова обвинения в адрес мисс Мервиль!

А знаете, о чем тут же просит Уотсона раненный друг? Позаботиться о Китти.

«Скажите Шинвелу Джонсону, чтобы он спрятал мисс Винтер. Те красавцы теперь будут охотиться за ней. Им, конечно, известно, про нее. Если они осмелились напасть на меня, то, вполне вероятно, с ней могут обойтись не лучшим образом. Все это необходимо сделать сегодня же вечером».

Опять же — в таком состоянии еще успеть подумать о безопасности бывалой девушки «нетяжелого поведения». И ведь она — уже не часть дела, собственно, свою роль она уже сыграла. Но едва живой союзник о ней думает и беспокоится.

План Холмса в отношении барона таков. О состоянии сыщика должны выходить все более пугающие новости, якобы он совсем плох. На самом деле это далеко не так, детектив идет на поправку. Но — пусть Грюнер расслабится, успокоится и не будет ждать подвоха.

И тут к барону явится доктор Уотсон, и займет разговором. Холмс же проникнет в дом, в кабинет, и вытащит оттуда ту самую грязную интимную книгу.

Как следует подготовившись, доктор под вымышленной фамилией идет на задание. Наконец-то он сам может увидеть знаменитого мерзавца.

«Он был среднего роста, элегантен и ловок. Смуглое, почти восточное лицо и большие томные глаза зачаровывали. Черные с блестящим отливом волосы были недавно острижены, тщательно уложены. Можно было бы залюбоваться его правильными чертами, если бы не его рот. То был рот убийцы — жестокий, безжалостный, с прямыми тонкими губами, он походил на страшную глубокую рану на прекрасном лице»

Сначала все идет хорошо, завязывается разговор о китайском фарфоре… Но вдруг барон называет посетителя его настоящим именем и начинает угрожать. Слышится шум из кабинета, Грюнер распахивает дверь — и видит там Холмса. Несмотря на перевязанную голову, сыщик успевает выпрыгнуть в окно. Взбешенный барон бросается было за ним. Но:

«Все произошло в какое-то мгновение, но тем не менее я ясно ее разглядел. Это была рука, женская рука, промелькнувшая среди листьев. В тот же миг барон издал ужасный вопль, который запомнился мне навсегда. Он схватился за лицо, забегал по комнате, стал биться головой о стены, а потом упал на ковер и начал кататься по полу, корчась от боли, в то время как его ужасные крики разносились по дому».

Китти Винтер отомстила за себя и за других жертв негодяю. Она плеснула в лицо Грюнеру купоросом. И хотя Уотсон сделал все, что мог сделать доктор, облегчая боль, барон остался обезображенным навек.

Дома Уотсона ждал измученный и потрясенный друг. Он не зря рисковал и успел забрать книгу Грюнера. Китти же Холмс взял с собой, чтобы она точно указала ее местоположение.

«Разве я мог себе представить, что за маленький сверток она так осторожно несла под плащом! Я думал, она всего лишь хотела помочь мне, но оказалось, у нее были собственные намерения».

Здесь же он уточняет, что до последнего не говорил Китти о книге, боясь, что она проговорится. Но тут следует вспомнить, что и Уотсон не знал, что пока он убалтывает барона, в соседнем помещении его друг совершает кражу. Так что Холмс просто в своем, скрытном, репертуаре.

А вот реакция сыщика на добычу:

«Если и эта книга не расстроит брак — его не расстроит ничто и никогда. Но это расстроит его… Ни одна уважающая себя женщина не стерпит такого».

То есть, у женщин имеются такие чувства, как гордость и самоуважение. Приятно слышать от мизогиниста.

Как и в случае с просьбой леди Евы, Холмсу пришлось нарушить закон. Хотя казалось бы «леди в беде» сделала все, чтобы отбить желание ей помогать. Но сыщик вновь идет на риск быть пойманным и подвергнутым судебному разбирательству. Ради Вайолет де Мервиль, которая и восхищает, и приводит в бешенство, но которую он совсем не хочет видеть униженной или убитой.

Посредник знатного клиента вновь приезжает к Холмсу, чтобы поблагодарить. Правда, он сомневается, нужна ли теперь книга — ведь барон потерял красоту, и этого, возможно, хватит.

Однако Холмс куда лучше понимает характер Вайолет. И в его резюме, несмотря ни на что, чувствуется уважение, и признание за девушкой верности и жертвенности:

«— Такие женщины, как мисс де Мервиль, не остановятся перед подобным препятствием. Изуродованного мученика она будет любить еще больше. Нет, нет. Мы должны разрушить нравственный идеал, а не телесный. Только этот альбом сможет вернуть ее на землю, другого средства нет».

Девушка искренне любила, только того, кто никогда не существовал. Нет героя, а есть развратник и убийца. Именно это будет важно для Вайолет, а вовсе не шрамы на лице жениха.

Действительно, все было не зря. Через три дня газеты сообщили, что свадьба барона и дочери генерала не состоится.

А что же думает Холмс о поступке другой героини? О Китти, свершившей страшную и жестокую месть?

«— Расплата за грехи, Уотсон, — сказал он, — рано или поздно это должно было случиться. Одному Богу известно, сколько грехов было у этого человека…»

Судя по всему, как и некий капитан в деле об убийстве в Эбби-Грейндж, мисс Винтер в глазах Холмса полностью оправдана. Ужас в сыщике продолжает вызывать жизнь Грюнера, а не ответный шаг Китти.

К сожалению, барон успел разглядеть мстительницу и назвал полиции ее имя. Поэтому девушка предстала перед судом. Но, как сообщает Уотсон, в ходе дела всплыли обстоятельства, настолько смягчающие вину, что мисс Винтер назначили совсем не суровое наказание.

Думаю, тут не обошлось без Холмса. Не бросил он союзницу и постарался представить ее адвокату все необходимые для защиты факты.

Такая вот история, такие вот дамы. И сыщик, как всегда, на высоте во всех смыслах. Помогает, спасает, понимает и справедливо оценивает обеих. Не издевается над слепотой одной и образом жизни другой. Не осуждает жестокий поступок Китти, приравнивая его к карающему мечу.

Способны ли женоненавистники на такую чуткость и непредвзятость? Сомневаюсь. Вайолет в глазах мизогинистов — просто идиотка, а не свято верящая в идеалы девушка. Китти — гулящая девка, которая сама во всем виновата, раз была любовницей барона по доброй воле. Но Холмсу даже в голову не приходит подобным образом на этих девушек посмотреть.

Экранизации и фанфики. И мое ИМХО.

Серия «Знатный клиент» есть в гранадовской экранизации. И к данному эпизоду у меня практически нет претензий. Даже вечно суровый и агрессивный Бретт здесь выглядит почти канонически. И почти человечно. Очень удачно подобраны актрисы на роли Вайолет и Китти. Первая — светловолосая, в белых одеждах, спокойная и отстраненная. Вторая — рыжая, бледная, с горящими глазами на худом лице. Красивая, но дело не в этом. Очень хорошо чувствуется сдерживаемый темперамент, страстность.

Образ Китти Винтер, на мой взгляд, вообще очень трагический. Английская Настасья Филипповна, ненавидящая своего соблазнителя и себя. И свою жизнь. Но у мисс Винтер есть шанс вырваться из заколдованного круга. Она более живучий и сильный человек. Думаю, ей месть принесла облегчение. И хочется верить, что после тюрьмы (Не знаю, сколько ей могли дать, смягчив наказание? Год, два… Или несколько месяцев?) Китти сможет зацепиться за жизнь.

Кстати, сценаристы решили, что для зрителя 20 века поведение барона — это слишком мало, чтобы за такое — купоросом в лицо. Поэтому, Китти дали еще один повод. В фильме сам Грюнер когда-то изуродовал мисс Винтер, облив ей грудь кислотой. Китти, по сериалу работавшая натурщицей, лишилась не только красоты тела, но и возможности честно зарабатывать. Мне кажется — зря, на бароне и так клейма негде ставить.

Зато фильм обогатился занятным моментом. Когда Холмс и Китти убеждают Вайолет в гнусности Грюнера, мисс Винтер распахивает корсаж. Чтобы собеседница увидела ожоги, нанесенные ее разлюбезным женихом. Так вот, сыщик подскакивает и стирается из комнаты в одну секунду, не успела Китти обнажиться. И хотя момент был напряженный, я не смогла не засмеяться — «Чего испугался, чего он там не видел…»

Короче, всем советую эту серию. Только вот барон вас разочарует. Вместо чернявого красавца, мурлыкающего кота, перед нами почему-то линялый дядечка не первой молодости. Смотришь и не понимаешь, от чего девушки голову теряли. Но — придется принять как данность.

С тех пор, как я прочла этот не самый известный рассказ, у меня просто руки чешутся сотворить фанфик с пейрингом Холмс/Китти. Но… Воз и ныне там. Не могу. Тут все должно быть серьезно. Психологично. Тяжело и больно. А главное — мне трудно присобачить хороший конец. Боюсь, Китти все равно уйдет от сыщика. Из благородства. Искренне себя считая навеки запачканной и не имеющей права портить жизнь другому человеку.

А вот Холмс, я считаю, такую, как Китти, может принять и полюбить. Несмотря на жизнь в притонах, отношения с Грюнером и покушение на барона. Потому что душа Китти не грязная. Эта девушка сохранила внутреннее благородство, храбрость, честность. А все остальное для нормального человека — не важно. У Холмса взгляды достаточно широкие, ханжой он точно нигде не выглядел. Поэтому такие отношения очень возможны.

Но я пока не решилась взяться за работу.
     

   
Следующая глава           Содержание