ОБЗОР ФАНФИКОВ.
ЧАСТЬ ПЯТАЯ: «МОЙ ЕДИНСТВЕННЫЙ ВРАГ»

     
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ.

За время, прошедшее в написания этой главы, многое изменилось. Цитируемый мною фанфик ("В Терновый куст") был переработан автором в оридж. Место Шерлока Холмса и доктора Уотсона, таким образом, заняли новые персонажи. Сама работа осталась столь же интересной и качественной, но к миру Шерлокианы теперь отношения не имеет. Лично для меня - увы.

Но не опубликовать эту главу я не могу. Все-таки образ героини (которая никуда не делась в новой редактуре романа) получился у автора невероятно глубоким, колоритным и впечатляющим. Среди читателей Куста отношения к ней рознились от любви до ненависти, от жалости до презрения... Иной раз полярно меняясь у одного и того же человека.

Посему, - продолжу.

На самом деле этого раздела могло и не быть. Ибо речь в нем пойдет об отношениях через взаимное неприятие, едва ли не ненависть, сквозь противоборство и соперничество. А я такое не слишком жалую.

В мировой литературе, как мне кажется, провести героев от противостояния до свадебных колоколов, не погрешив против психологии, правды и вкуса, сумела лучше всех  Джейн Остин в романе «Гордость и предубеждение». ИМХО, ситуация у других авторов с подобной тематикой – не столь блестящая.

Что уж говорить о фанфикшене!

То ли не умея описывать сотрудничество, то ли считая, что переругивания и разногласия – это гораздо интереснее  (а уж охота за будущей парой с ножом/револьвером – и вовсе красота), авторы упорно сводят Шерлока Холмса с преступницей.

Не с жертвой обстоятельств, вроде Китти Винтер. Не с дамой, которая вынуждена была мстить/защищаться, как леди Икс в деле Милвертона. Нет, это именно преступница из любви к искусству, Мориарти в юбке, жесткая, расчетливая, жадная до власти. Часто ее почему-то зовут именем многострадальной Ирэн Адлер.

Бедная певица…

Большую часть подобных фанфиков Холмс и Преступница либо откровенно ругаются и меряются … умом, либо играют в шпионские игры. Иногда страстно занимаются любовью на всех подходящих поверхностях. Ближе к концу Преступница вдруг решает, что все не просто так, а она его так любит! Что, пожалуй, может перейти на сторону добра, взорвав пачку своих помощников в качестве входной платы. Или – заслонить Холмса от собственных подельников. Сыщик, разумеется, мгновенно ей верит, прощает, любит, женится и уводит в светлую даль.

Меня в этом сценарии напрягает именно образ бессовестной и безжалостной леди. Холмс не может уважать и любить генератора зла. Какой бы умной не являлась сия дама, каким бы сексапилом не блистала – сыщик будет воспринимать ее только как противника. Можно вспомнить Исидору Клейн, хотя той и далеко до главы преступной организации. Но своей жестокостью и подлостью  она успела вызвать в Холмсе настоящее отвращение.

Короче говоря, исследовать данный вид отношений мне скучно. Я не верю в них и могу только издеваться над сюжетом. Однако это не значит, что целиком не приемлю противостояния и непонимания.

Смотря С КЕМ и – КАК это сделано.

И вот в процессе написания этой статьи я познакомилась с очень талантливым и знающим автором - H. Charrington.  И ее произведением, невероятно интересным, ярким и психологически достоверным – «В Терновый куст». Разумеется, по Шерлоку Холмсу.

https://ficbook.net/readfic/2871660

Эту работу я и хочу порекомендовать любителям как Великого Сыщика, так и не-сладких, а довольно-таки колючих и сложных отношений. А еще – запутанных расследований в замкнутом пространстве, семейных портретов, «скелетов в шкафу»…

Но мне сейчас важна, прежде всего, парная Холмсу героиня.

Это дело вписано по хронологии аккурат за год перед Рейхенбахским водопадом. Весной 1890 года Холмс и Уотсон отправляются в поместье Дроуэллов. Они вызваны туда письмом, в котором высказана мольба о помощи. Одному из обитателей дома грозит смерть.

Семейство велико, а отношения их – крайне темны и запутаны. Глава этого клана, тяжело больной Корнелиус, когда-то поднял дом буквально из руин. Он человек огромной воли и силы. Увы, эти же качества оказали на других членов семьи разрушающее действие. Поэтому ныне богатый дом изнутри оказывается не то страшным болотом, не то серпентарием. Неудивительно, что тут готовится убийство.

И вот среди претендентов на будущее наследство Холмс видит странную молодую женщину. От нее шарахаются все, кроме Корнелиуса, ее не принимают и не понимают. Однако старик зовет ее внучкой, и по дому мисс ходит в старинном венчальном платье своей бабушки…

«Я обернулся и к своему удивлению увидел за своей спиной не моего друга, а женщину. Она была бледна, да еще в белом платье, и тем явственнее алая кровь бросилась ей в лицо, стоило нашим взглядам пересечься».

По некоторым причинам, встреча с этой женщиной сразу выводит из равновесия Холмса. Ибо становится напоминанием сыщику о той ошибке, которая привела к смерти человека.

Долорес Дроуэлл раздражает и злит Холмса. Причем совершенно намеренно. Сначала уходит от общения, затем – говорит весьма вызывающе, а по сути – ничего не хочет объяснять.

«Я дал ей фору, потому что по привычке вижу в ней леди, тогда как на проверку она оказалась одной из самых отъявленных пираток этих морей».

Как мы помним, скрытность, ложь, увертки – это не то, что может понравится Шерлоку Холмсу. Ему и не нравится. Он пытается пробиться через броню Долорес, ибо она в этом доме чрезвычайно уязвима. Но девушка намеренно его не понимает, сотрудничать отказывается, колет словами и манерами.

«Это рефлекс. Вступить в схватку, еще не видя противника. Обернуться не ради приветствия, а ради атаки.
– Воете на луну?
– А вы ей аккомпанируете.
– Разве я имел честь доставить вам удовольствие своей игрой?
– Только на нервах».

Но. У Долорес на это есть причины. Ее, субъективные, но понять их можно. Читателя, который любит Холмса, ее поведение вроде бы и бесит, однако его поводы ясны. И сыщику, кстати, многое понятно. И что-то он прощает, но сейчас не до сантиментов. Особенно для столь деятельной личности, как Холмс.

«Напротив них в небе кончалось солнце. У Долорес Дроуэлл в груди кончалось дыхание. У Шерлока Холмса кончалось терпение. Но отступать уже невозможно».

В этом доме ему никто не хочет помогать, даже человек, на чье умоляющее письмо он откликнулся. И однажды, доведенный до точки кипения, он специально, сильно и жестоко, резанет Долли Дроуэлл по больному.

«Я не мог разобрать, что увидел в глазах Холмса, кажется, и самого пораженного своим действием – так возмущение и протест застилали мне взор, но совершенно белое лицо Долорес, а на нем – ее ледяные пожелтевшие глаза – заставили меня задохнуться».

Этот эпизод – переломный момент. Абсолютный и полный ноль, ниже просто уже некуда. Но именно от этой страшной ссоры, нет, некоего атомного взрыва, уничтожившего все живое, начнется их странное сближение. Дороги будут плутать по колючим кустам и скользким камням, продолжаться словесные поединки. Но ТАКОГО мертвого кошмара уже не будет. Они прошли эту точку и почувствовали друг в друге живых людей. У которых есть прошлое – очень тяжелое, наложившее отпечаток на всю жизнь. И оба испытывают не только обиду на противника, но и сочувствие. И пытаются понять и даже как-то помочь.

Самое трудное – идет «поединок своеволий». Нашла коса на камень – страдание на страдание, боль на боль. И каждому своя боль кажется важнее. Кому-то необходимо подняться над ситуацией, не нянчить в себе обиженное дитя, а проявить доброту и мягкость к другому взрослому страдальцу.

« – С какой стати… – механически отчеканила она и сама же оборвала себя: – Мы вдвоем, правда, слишком чертовы гордецы, чтобы признать, что оба были хороши?
Они посмотрели друг на друга, на что Холмс чуть надменно сказал:
– Смотрю, вы на пороге величайшего достижения: готовы признать свою ошибку.
– Вы смотрите, но не наблюдаете! – выплюнула Долорес. – Скорее солнце встанет на западе и сядет на востоке, чем мы станем расшаркиваться друг перед другом!»

Это показано очень талантливо и правдиво. Читаешь и знаешь – да, так и бывает, увы. И понимаешь, что жесток, а фигурально продолжаешь бить. И даже ногами…

Кто первым протянет руку без металлической перчатки? Кто опустит щит и копье?

Я не хочу спойлерить. Я искренне советую читать самим. Наблюдать за этой парой, переживать, злиться на обоих, радоваться потеплению и ужасаться похолоданию – это невероятное, напряженное, чуть ли не мазохистское удовольствие.

Читая «Куст», я верю. Да, у людей были недоверие и злость. Раздражение и оскорбления. Но был и интерес. И проблески симпатии. Растущее желание проломить стену, защитить другого. Но вокруг – идет война. Коварная и кровавая. И пара этих людей – Холмс и Долорес - на переднем крае. Не скажешь, что по разные стороны баррикад, но и не в одном окопе…

И еще один момент истины, переломный эпизод, ведущий уже не к нулю, а к  его противоположности, такой же абсолютной. А ведь в бесконечности они равны… Здесь тоже все спутано, светло и горько, искренне – но и не без задней мысли. Взахлеб, с полной отдачей.

«Руки ее дрожали — но не окаменевшее тело — когда выпустили скомканную влажную ткань сюртука и замерли в дюйме, словно над раскаленной плитой. Он тоже отпустил ее запястья и с аккуратностью, в которой прорезалась едва ли не робость, положил руки в пух ее волос, и в неспешной мягкости приклонил ее голову к своему плечу».

И ни слова о любви. Она есть, я знаю. Но ее, как божество в древности, нельзя называть истинным именем. Иначе станет слишком реальным. И все заходит на новый виток, только сыщик и девушка, твердящая о мести, уже связаны - незримо и крепко.

Долорес Дроуэлл – персонаж, которого невозможно забыть. И нельзя к ней остаться равнодушным. Она – скопление силы, которая изначально горяча и светла, словно солнце. Но душа Долорес долго мучилась и мерзла, долго жаждала любви и – мести. Даже не за себя, а за очень дорогого человека. И вот золотое солнце грозит сжечь весь дом, если понадобиться, никого не жалея.

И все-таки ей жаль. Она не хочет гибели невинных, она судорожно пытается вызнать тайны прошлого, чтобы мстить именно тому, кто сотворил зло. Долорес по натуре очень честна и хитрить не умеет, идет чаще напролом и тем льет воду на мельницу людей куда более изворотливых и дальновидных.

А еще – ей совсем не жаль себя. «Чем хуже – тем лучше», пропадать, так с музыкой. Долорес не рада себе – такой, и не хочет втягивать в водоворот своих мыслей и действий других. Тех, к кому успела привязаться…

Из канона к образу мисс Дроуэлл близка Китти Винтер, героиня «Знаменитого клиента». Когда я обдумывала вероятность подобного пейринга с Холмсом, именно такими представлялись их отношения. Через боль и обиду Китти, ее ненависть и презрение к себе. Через желание не губить избранника своей якобы «темнотой».

А в русской классике есть Настасья Филипповна, с ее жаждой любви  и убеждением в собственной испачканности. С тяжелейшей болезнью исковерканной, изломанной души.

Я очень хотела счастья для Долорес и Холмса...

Так что через непонимание и даже неприязнь, через соперничество и подозрения тоже можно вести линию сближения и любви. Но это требует тщательно выверенной мотивации, психологического обоснования, проработки деталей. Потому что понятна любовь, рожденная восхищением и уважением. Но когда все строго наоборот, чтобы не скатиться в банальный романчик карманного формата, нужно очень-очень постараться.
       

   
Следующая глава         Содержание.