— Домна! Домна!

На зов в гостиную вышла экономка:

— Чего изволите, барышня?

— А где урядник? У меня к нему дело! — быстро сказала Анна, Домна же, на секунду замешкавшись, ответила:

— Господин Рябко от чаю отказался. Сказал: служба-с. И откланялся.

— Домна, что же ты не задержала его! — в сердцах заявила Анна, а та развела руками:

— Анна Викторовна, ну, откуда же я знала! Хотите, записку в участок отправлю?

— Н-нет, не нужно, оставь, — махнула рукой Анна и хотела, было, подняться к себе, как в распахнувшиеся двери вошёл, нет, ворвался Виктор Иванович.

— Анна! Господи, ты дома! — облегченно выдохнул он и тут же в тревоге сдвинул брови. — Это правда?!

Домна подошла принять пальто, но тот, не обратив на неё внимания, быстро подошел к дочери:

— Аннушка, да что же это? Опять полиция, опять какие-то похищения? Расследования? Погони?

— Папа, я прошу. Не кричите на меня, — пытаясь оставаться спокойной, ответила Анна. — Я случайно оказалась у церкви, где меня схватил преступник. Но всё обошлось. А кто вам рассказал, кстати?

— Кто?! А кто у нас в курсе всех затонских сплетен? Кажется, я давно не кормил Ребушинского его газетенкой! — продолжал бушевать Миронов, одновременно скидывая на руки Домне пальто и передавая ей цилиндр. — «А вы знаете, милостивый государь, кто назначен к нам полицмейстером?» — передразнил он газетчика. — «Хорошо известный вам господин: Яков Платонович Штольман!» Ты знала? — резко остановился он перед Анной.

— Сегодня узнала, — отвела она глаза. — Он спас меня там, в лесу.

— Ах, господи ты боже мой! Всё возвращается на круги своя! — воздел руки к небу Виктор Иванович и тут же, охнув, прижал ладонь к левой стороне груди.

— Папа! Барин! — кинулись к нему — Анна с одной стороны, а Домна с другой.

— Домна, воды, быстро! — скомандовала Анна, потом осторожно потянула отца к стулу. — Присядьте же, вот сюда!

Домна принесла стакан, после чего Анна её отослала.

Устроив отца и велев выпить воды, она присела на корточки, взявши его за запястье. Посчитав пульс, Анна качнула укоризненно головой:

— Папа, милый, ну, что же вы так меня пугаете. Ничто не стоит ваших тревог. Вам совершенно нельзя волноваться.

— Аннушка, что ты такое говоришь? — чуть тише упрекнул он дочь. — Как же не волноваться? Твоё благополучие — это главная моя забота. Вроде бы всё устроилось, успокоилось, жизнь течет, почти как прежде. И вот.. — он вздохнул, а Анна, поднявшись на ноги, нежно обняла его обеими руками за плечи. Помолчав, Виктор Иванович спросил с едва скрываемой тревогой в голосе:

— Ты говорила с ним? Где он пропадал всё это время? Отчего не давал о себе знать?

— Нет, не говорила, — глухо ответила Анна, уткнувшись куда-то в плечо отца. — Возможности не было. — Она выпрямилась. — Занят он. Работы много.

— Что-о? — отец снова начал подниматься со стула, но Анна твердо усадила его на место:

— Папа!

— Что — папа?!

— Я непременно поговорю с ним.

— Ну, уж нет! Теперь уж я сам! Я еще помню, как ты…

— Папа, — остановила его Анна. — Я прошу: оставьте это мне.

Она говорила вроде бы спокойно, но в голосе звучало столь сильное чувство, что Виктор Иванович только вздохнул, одним глотком допил воду и поставил стакан на стоявший поблизости рояль. Потом поднялся, поцеловал дочь в лоб и вышел из гостиной. Анна постояла, глядя ему вслед, потом достала из кармашка платья письмо, повертела его в руках, засунула снова в карман и, развернувшись на каблучках, отправилась к себе.

***

К ужину возвратилась Мария Тимофеевна. Нынче они с дамами-благотворительницами ездили в имение князя Мещерского посмотреть основанную им местную школу и разузнать, как там всё устроено. Поскольку была она в отъезде целый день, то до её ушей пока не дошло страшное происшествие с похищением Анны и двойным убийством. Хотя в их маленьком городке это было лишь делом времени.

Посему Анна, заручившись молчаливой поддержкой отца, за чаем подступила к матери с новостями. Начала, как водится, издалека:

— Что, мама, как ваша поездка? Всё удачно?

— Ах, дорогие мои! Знали бы вы, как там все разумно и славно устроено! Спасибо, — поблагодарила она Домну за налитый чай и придвинула к себе блюдце с румяной пышкой. — И директриса Вера Николаевна — такая славная молодая женщина. В общем нас впечатлило всё! Конечно, без его сиятельства ничего бы этого не было. Он основал эту школу. А Вера Николаевна — его воспитанница. Там и здание для уроков, и дортуар, и зал для гимнастических занятий. Деток привозят на учебу, и там они и живут. Ах, славная, славная школа!

— А для чего вы ездили в эту школу?

— Аннушка, ты всё пропустила, — мягко попеняла ей мать. — Вот не была со мною на заседании нашего «Общества» и не знаешь, а мы там говорили о необходимости строительства школы для крестьянских деток в Вознесенке.

— А почему именно там, дорогая? — Виктор Иванович, допив чай, отставил чашку.

— Это самая дальняя из деревень, — пояснила Мария Тимофеевна. — К тому же там рядом ещё три деревушки. Вот и заложим школу посередине. Завтра я встречаюсь с баронессой фон Берг и всё ей расскажу. А она нам обещалась оказать содействие. У неё есть знакомства при дворе. И с министром просвещения она на короткой ноге. Кстати, Аннушка, ты с нею увиделась?

— Да, мама, сегодня утром.

Анна обменялась с отцом коротким взглядом и начала:

— Мама, ты только не волнуйся. Думаю, Наталья Павловна тебе непременно всё расскажет, потому я хотела сама…

— А что? Что такое? — с улыбкой спросила Мария Тимофеевна. — Почему я должна волноваться?

— Дело в том, что… в общем, я… Нынче в городе случилось преступление. Погибли женщина и мужчина, приезжие. Может, ты слышала о смерти Аглаи, служанки генеральши Елисеевой?

— Ну, конечно! Я же читаю газеты. Господин Ребушинский, при всей его одиозности, всё же имеет бойкое перо: весьма живо описал ужасные подробности. Откуда только узнал? Мне кажется, он просто выдумывает половину своих публикаций. Так и что там с Аглаей? Нашли убийцу?

— Нашли. Но всё не так просто. Убитая служанка на самом деле оказалась генеральшей. А в роли генеральши как раз и выступила Аглая. Они задумали с приказчиком генеральшу убить, выдать её за служанку и сбежать за границу. У них почти всё вышло, но…

— Но?

— Я… увидела во сне… в общем, мне приснилась эта погибшая и…

— Анна, — со вздохом заметила мать, — снова эти твои сны?

— Утром я побежала к церкви, где отпевали покойную, по пути встретила Наталью Павловну. И там… Преступники были разоблачены, но сбежали, и в лесу служанка сначала застрелила приказчика, а потом убила себя. Вот. Всё, — с облегчением выдохнула Анна и сделала большой глоток из чашки.

Отец пристально посмотрел на неё, она ответила виноватым взглядом. В этот момент вошедшая Домна объявила:

— Анна Викторовна! Там к вам пришли.

— Кто это в столь поздний час? — повернулась к ней Мария Тимофеевна.

— Антон Андреевич Коробейников.

— Хорошо, я выйду, — быстро поднялась Анна, довольная, что не нужно больше ничего объяснять.

— Аннушка, пригласи его к столу. Пусть хоть чаю выпьет, — предложила мать и посетовала. — Как могут мужчины жить без семьи, не понимаю!

— Думаю, Антон Андреевич пришел по делу.

— По делу? — фыркнула Мария Тимофеевна. — Какие у тебя могут быть дела с полицией.

— Ступай, Анна, — кивнул Виктор Иванович и, предваряя возражения жены, спросил, переключая её внимание. — Так, что там школа в имении Мещерского? Кто преподает? Всем Вера Николаевна занимается?

Анна вышла в переднюю и, подойдя к Коробейникову, неловко топчущемуся возле дверей, скрестила на груди руки:

— Добрый вечер. Что вам угодно?

— Анна Викторовна, я… пришел… вот.

— Не сказать мне про Штольмана, — сердито прошептала она. — Вот такой вы друг, Антон Андреич?

— Да я же…!

— Тише! — оборвала она его. — Мама ничего не знает, — и приказала. — Идемте в сад, там поведаете свою сагу.

Через короткое время они спустились с крыльца, дошли в молчании до угла дома, где их не могли видеть из окон гостиной, после чего Анна круто развернулась к Коробейникову и вскинула голову:

— Я слушаю. Приступайте!

Тот немедленно воскликнул:

— Анна Викторовна, клянусь, я не знал ничего! Сегодня утром занимался в своем кабинете, вы же знаете, какая у нас там круговерть. Вдруг слышу: шум, гам в приемной! Выглядываю и что же я вижу? Посреди участка стоит наш господин Штольман — живёхонек и здоровёхонек! Я чуть там не рухнул! А он как ни в чем не бывало: Антон Андреич, рад снова видеть вас, будем служить вместе? И дает мне бумагу от губернского начальства. А там — назначение. К нам в городок полицмейстером! При его-то связях в столице, при чине, при его способностях — и в нашу провинцию. Я к нему в кабинете, было, подступился с расспросами, да тут прибежал мальчишка с площади. Орёт: похитили, похитили. Ну, мы все по экипажам да понеслись к церкви, там уж городовой и указал, куда сбежали ваши похитители. А баронесса сказала, что захватили вас, Анна Викторовна. Так Штольман-то аж побелел весь. Ну, мы за вами в погоню. И вот… нашли. Он нашел. А…, — пристально глянул он на Анну, — а вы поговорили с ним? Что он вам сказал?

— Ничего не сказал! — сердито дернула плечом Анна. — Я без памяти была. А потом Вы примчались и — давай меня теснить в сторону да за руки хватать.

— Да перепугался я! — горячо воскликнул тот. — Как крикнули, что нашли, я уж решил…

— Что я теперь дух? — ехидно прищурилась Анна. — Не дождетесь!

— Ну, как вы можете, Анна Викторовна?! Я ж от чистого сердца! Я помню, мы с вами условились тогда, два года назад: никаких …личных отношений. Но… вы что же, простили его? Ведь он так долго отсутствовал! Ни записки, ни письма — ничего! Явился, такой… лощеный, словно на водах отдыхал. Разве он не знал, как вы здесь страдали?

— Антон Андреич! — оборвала его Анна. — Я не помню, чтобы я поручала вам быть моим поверенным в личных делах. И кстати о письмах, — она отвернула полу пальто и извлекла из кармана небольшой конверт. — Вот! Передайте вашему начальнику.

— Но!…

— Мне мальчишку посыльного отправить? — нахмурилась Анна.

Антон, более не возражая, со вздохом принял конверт и засунул его во внутренний карман пальто.
       
Следующая глава          Содержание