Анна молча смотрела на Скрябина, пытаясь понять: неужто шутит? Нет, кажется серьезен. И непреклонен. И безжалостен. Заставит её сделать всё, что ни пожелает. Мысли лихорадочно метались, прыгали в голове. Притвориться? Сделать вид, что сам государь явился на беседу? Но тогда придется что-то придумывать, где может быть спрятан этот мифический Грааль.
Они с дядюшкой в свое время всю Петропавловскую крепость излазали. Дядя тогда всеми силами пытался её отвлечь от горя, таскал на прогулки по столице, пока они ждали ответа в высоких инстанциях о поисках Штольмана. Допустим, она придумает, где нужно искать реликвию. Только Скрябин вряд ли тут же отпустит её и просто поедет проверять её версию. Нет, непременно потащит её с собой. А там, не найдя ничего, сделает с ней что-нибудь ужасное. А Лассаля заставит расправиться с Яковом. Просто, чтобы ей отомстить за ложь.
Скрябин с усмешкой смотрел на неё, и казалось: он читает её умопостроения как в открытой книге. Он тут же кивнул и заметил:
- Анна Викторовна, не стоит изобретать способы обмануть меня. Поверьте, выполнить свою часть договора в ваших интересах. А я отпущу и вас, и Штольмана вашего на все четыре стороны. Даже пообещаю позабыть о вашем существовании после моего триумфального возвращения на престол.
Ну, посудите сами, - пожал он плечами. - В моих руках будет такая сила, такая мощь, что в ваших услугах я никогда не буду нуждаться в дальнейшем. Напротив: я осыплю вас и вашего возлюбленного такими благами, что ни вы, ни потомки ваши никогда не будете нуждаться ни в чем. Неплохая сделка, а?
- Я ведь не могу контролировать духов, - беспомощно вздохнула Анна, пытаясь оттянуть момент исполнения требований Скрябина. - Они не всегда приходят ко мне. И понять их не всегда в моих силах. Они изъясняются не как обычные люди. Всё у них иносказательно, ничего не поймёшь.
- А вы попытайтесь. А я посмотрю, – Скрябин вновь расположился в кресле. – Ну? Как вы это делаете? Продемонстрируйте ваше умение. Когда-то вы ведь предлагали вызвать моё семейство, по вашему мнению, погибшее при пожаре. Я ведь отказался тогда? Хотя мог и обмануть вас, попросить вызвать моего предка. Но я же играю с открытым забралом. Так что и вы будьте, пожалуйста, честны со мною.
- Ну, х-хорошо, - выдохнула она, не способная сейчас что-то хитроумное придумать. - Каков ваш план?
- Вы - невероятно умная девушка, - кивнул довольный Скрябин. - Поверьте, это лучшее, что вы могли решить в данной ситуации. Итак...
В этот момент в дверь стукнули. Скрябин недовольно поморщился. Стук повторился уже более настойчиво. Тогда Иван Евгеньевич раздраженно поднялся, сделав Анне знак рукой, и быстро вышел из комнаты. Она опустила в ладони лицо, пытаясь собраться с мыслями. Что же делать? Как выпутаться из этой ловушки?
Вдруг её осенило: тогда, четыре года назад, находясь в плену у магистра в бункере английского ученого, она смогла каким-то невероятным усилием мысли отправить послание Якову, и он увидел. Увидел её, понял, где она находится, и смог прийти ей на помощь. Успел тогда едва не в последний момент. Спас. Он всегда спасал её. Что же, она вновь попробует прибегнуть к этому средству.
Анна поднялась со своего ложа и осмотрелась: комната была освещена свечами. Никаких особых примет, что могли бы прояснить Якову её местонахождение, она не находила. Повернулась к двери. Дверь как дверь. Ничего особенного. Портьеры рядом с дверью... Что-то они ей напомнили. Но что? Что-то такое крутилось в голове. Где-то она видела...
А, ну да, конечно! Точно такие шторы вот с такой же яркой золотистой каймой по краю были видны в окнах особняка Андрея Петровича! То есть она сейчас где-то в одной из комнат в доме Клюева! Только пусть она не ошибается!!!
Анна сосредоточила на портьерах взгляд и со всей силой души безмолвно призвала: "Яков! Приди за мной! Я здесь! Спаси меня! Приди, Яков!!!"
************
- Значит, здесь ты сидел? - уточнил Коробейников, указав на стул в темном углу. - А они откуда явились?
- Дык вона, - махнул на шкаф у противоположной стены слуга. - Так явились из ниоткуда и... пропали куды-то. А я... проснулся. Да мож приснилось... Шкаф же тут, а в нем-то как скроешься?
- Не скрыться, говоришь? - пробормотал Штольман, ощупывая боковые стенки шкафа темного дерева и пробегая чуткими пальцами по всем выпуклостям и выемкам.
Вдруг он покачнулся и прислонился плечом к резному краю.
- ЯкПлатоныч, что с вами?! - кинулся к нему Коробейников. Тот протер пальцами глаза и помотал головой:
- Сейчас, что-то в глазах потемнело...
Он выпрямился, опершись рукой о круглую розетку на пилястре фасада. И вдруг шкаф медленно щелкнул и отъехал на ладонь от стены. За ним открылся небольшой проем в человеческий рост.
- Тайный ход, - тихо ахнул Антон. - Но как вы...
- Мне показали, - непонятно ответил Яков, с силой пытаясь отодвинуть шкаф, чтобы можно было протиснуться в проем. Коробейников и Клюев кинулись на помощь. Вместе они смогли сдвинуть тяжелую громаду шкафа. Потом вооружившись фонарями, стали спускаться вниз.
- Яков Платоныч, есть! – крикнул Коробейников, который впереди всех скатился по лестнице вниз. – Дверь здесь, кажется. Только ни ручки ничего. Ломик бы.
Штольман приказал спускавшимся следом за ними городовым принести лом. Когда его принесли, он, оттеснив Антона, сам приблизился к двери и, пробежав пальцами по еле заметному краю, обнаружил небольшую щель, воткнул туда лом и поднажал. Дверь не шелохнулась.
- ЯкПлатоныч, дозвольте, - буркнул дюжий Чернышов, протискиваясь к нему. Он перехватил лом из рук сыщика, с силой навалился, дверь выгнулась и со страшным треском подалась. В открывшийся проход пролез сперва Чернышов, за ним Штольман, Коробейников, Клюев и городовые. Где-то наверху лестницы стоял лакей, раздумывая, двинуться ли за ними следом. Потом махнул рукой и кряхтя стал спускаться вниз.
************
- Анна Викторовна? Анна Викторовна!
Она покачнулась от окрика Скрябина и без сил опустилась на постель.
Скрябин подскочил к ней и затормошил:
- Вы что, уже приступили к сеансу? Вы видели его? Ну, отвечайте!
В возбуждении он тряс её уже с остервенением, и она вскрикнула:
- Нет! Пустите, больно!
Он несколько опомнился и отступил на шаг назад. Анна обхватила себя за плечи и потерла ноющие мышцы там, где прошлись железные пальцы Скрябина.
- Вы же были в трансе, я видел. Кого вы вызывали? Петра? Павла? Или…, - он прищурился. – Стойте, уж не своему ли сыщику отправляли послание? Отвечайте! Или…
- Я… попыталась вызвать П-петра, - слабым голосом начала Анна, лихорадочно соображая, как оттянуть время до прихода Якова, если у неё получилось показать ему, где она находится.
Скрябин подался к ней:
- И что? Что он вам сказал?
- Он… пока не приходит, - опустила Анна глаза. Скрябин железными пальцами взял её за подбородок и поднял лицо к себе.
- Не играйте со мной, Анна Викторовна, слышите! - зловеще проговорил он, ощерившись. - Вызывайте Петра, иначе ваш сыщик умрет. Я не шучу! Там, за дверью, - ткнул он пальцем в сторону выхода, - мсье Жан только и ждет моего указания, чтобы разделаться с ним.
- Я не играю, - собрав всю волю и постаравшись выглядеть искренне, ответила Анна. – Я не могу его вызвать здесь. Не получается ничего. Я ведь вам уже сказала: я не могу руководить духами. Они приходят, если захотят. Наверное ваш предок не хочет являться. Может, надо что-то придумать, какой-то способ вызвать его.
Скрябин скрестил руки на груди и долгую минуту пристально изучал её лицо. Потом, видимо, поверив её словам, кивнул:
- Хорошо, поднимайтесь. Идем.
– Куда?
- Где вы сможете вызвать Петра. Здесь же у вас не получается? Вот мы и сменим дислокацию.
- Нет! – невольно вскрикнула она.
- А-га, так вы всё-таки телеграфировали своему Штольману? – усмехнулся Иван Евгеньевич. Потом, став серьезным, схватил её за плечо и поднял с постели.
- Нина! Жан!
В распахнутых дверях возникли две фигуры в плащах: Нина и маячивший за её спиной Лассаль с фонарем в руке.
- Мы уходим, - бросил он им. - Здесь, кажется, стало небезопасно. Похоже, эта резвая птичка прочирикала своему сыщику о нашем местонахождении.
Жан кивнул и, пройдя в комнату, подошел к громаде камина.
Пригнувшись, шагнул в топку, поколдовал там с чем-то. Послышался лязг открываемой двери, и он, бросив через плечо «Идемте», пригнувшись, сам исчез в раскрывшемся проёме. За ним следом туда нырнула Нина. Скрябин вцепившись в упирающуюся Анну толкнул её вперед и она прикрыв голову, чтобы не стукнуться, едва не влетела в проход.
За ней, кряхтя, пролез и Скрябин: с его ростом сделать это было не так-то просто. Потом он, поднатужившись, задвинул за собой заскрипевшую дверь. Замки щёлкнули, и их окружила тьма, еле разбавленная фонарем, что держал впереди Лассаль.
- Жан! Нужно отрезать путь нашим преследователям, если они сюда доберутся, – приказал Скрябин, продвинувшись вперед. Тот кивнул, отдал фонарь, потом что-то поколдовал у закрывшейся двери и стремительно догнал их за поворотом.
**********
Грохоча сапогами, Чернышов мчался по темному коридору, подсвечивая себе фонарем. Штольман двигался вслед за ним, едва поспевая, следом, топоча, неслись сопровождавшие их участники погони. С разгона они влетели в небольшое помещение, Штольман, цепко осмотревшись, махнул рукой:
- Туда!
Эта дверь была не заперта, а за ней оказалось просторное помещение: в углу постель с балдахином, рядом - штофное кресло, у стены громадина камина.
Комната была совершенно и безнадежно пуста.
Штольман окинул взглядом комнату, потом заметил портьеры у двери и сосредоточенно кивнул:
- Это здесь.
Он огляделся, потом метнулся к стоявшему у стены столу, укрытому измятой запыленной скатертью, и прикоснулся к свечам.
- Их совсем недавно потушили, воск ещё теплый. Здесь они держали Анну... Викторовну.
Голос его сорвался, он дернул шеей, словно ему жал воротничок, и застыл словно гончая берущая след:
- Чернышов, посвети!
Тот подскочил и вытянул руку с фонарем. Яков Платонович пригнул фонарь к полу. Потом выхватил его из рук городового и, пристально разглядывая следы, двинулся сначала к двери, потом резко развернулся и уверенно бросился к камину.
- Сюда!
- В трубу, что ли, вылезли? - в сомнении протянул Коробейников, приближаясь к нему.
- Нет же, Антон Андреевич, - с досадой ответил тот, пригнувшись и что-то делая внутри камина. Потом донесся его приглушенный голос. - Есть!
Он вылез наружу из жерла камина и махнул Чернышову:
- Ну, где там ваш лом? Еще одна дверь!
Чернышов с готовностью полез внутрь, Штольман светил фонарем, просунув его как можно ближе к очередной преграде. Они бились с неподдающейся дверью еще какое-то время, потом Чернышов бессильно отступил, вытирая пот:
- Не выходит, Яков Платонович. Как сейф прямо...
Штольман, пробормотав ругательство, шарахнул кулаком по двери и отступил, потирая ушибленную руку. Коробейников пролез внутрь и стал ощупывать дверь в поисках хоть малейшего зазора.
- Взорвать если только, - он кряхтя выбрался наружу, отряхивая сюртук.
- А если там люди? - качнул головой Яков, желваки ходуном ходили на его каменном лице.
Он вновь шагнул внутрь и, подняв фонарь, стал ощупывать стены жерла камина в поисках тайного рычага, который бы позволил хитроумной двери открыться.
- Прямо пещера Али-Бабы, - проворчал Чернышов, утирая пот. - Сим-сим, откройся.
- Постойте-кось, - от дверей раздался сиплый голос старого лакея, о котором как-то все забыли. - Ну-тко, я мож и смогу чего.
Он проворно подошел к ним, бормоча "где-то ж тут это, ну-ка...", сунулся внутрь, ойкнул, чувствительно приложившись там головой, поколдовал, потом закряхтел от натуги. Раздался лязг, скрип, и дверь медленно распахнулась.
- Ну, старик, - с чувством тряхнул ему руку Штольман, - благодарю тебя за помощь! С меня причитается!
- Да я чего, - смутился тот. - Ежели нагоните беглецов, благодарствую от всего сердца. А то ишь, ходють тут в чужом-то дому...
Пока Штольман благодарил лакея, в открывшийся проход сунулся Коробейников. В этот момент там что-то загрохотало и обрушилось со страшным шумом, подняв клуб кирпичной пыли. Антон коротко крикнул и умолк. Штольман, выругавшись, рванулся к проему и потонул в облаке пыли.
)
