Нина, пригрозив револьвером, приказала Анне оставаться на месте, выскользнула из кареты. В её облике было столько холодной безжалостности, что Анна не стала пытаться сбежать. Снова накатила такая слабость, она едва удерживалась, чтобы не скользнуть щекой на мягкое сиденье и просто закрыть глаза. Вернулась Нина спустя пару минут и махнула, велев следовать за собой. Анна вышла наружу и огляделась: карета стояла во дворе заброшенного приземистого дома в тени раскидистого дерева. Нина подтолкнула её к открытой задней двери, где стоял Лассаль и просто смотрел на них ничего не выражавшим взглядом.
Они прошли по темному коридору, тускло освещенному лишь крошечным оконцем у самого потолка, и  попали в небольшую мрачную комнату, где из мебели был топчан, кое-как застеленный клетчатым пледом, да грубо сколоченный стол. Рядом стояла пара колченогих табуретов. Окно было забрано решеткой.
- Будьте здесь, сейчас вам принесут воду, - буркнула Нина и повернулась к выходу.
- Нина Аркадьевна, постойте, - шагнула к ней Анна. - Я вас прошу: отпустите меня и...
- Хватит! - резко крикнула Нина, взмахнув револьвером. Помолчала и холодно бросила. - Недолго осталось. Скоро всё закончится. Будьте благоразумны и вы не пострадаете.
- А Яков? Вы обещали мне…
- Что я вам обещала?! - та вскинула раздраженно брови. - Штольман принесет папку, и больше от него ничего не нужно. Мы уедем тотчас.
С этими словами она вышла. В закрывшейся двери лязгнул замок.
Анна оглядела комнату. Поднявшись на цыпочки, попыталась рассмотреть, что там снаружи. Но оконце было мало того, что закрыто решеткой, да ещё и грязное и какое-то закопченное даже. Подкатила тошнота, даже щёки свело, а потом снова окутала плечи невероятная слабость, и она замерла, закрыв глаза и пытаясь отдышаться.
**************
На подъезде к дому, где скрывались похитители и наверняка была Анна, заморосил дождь – мелкий, противный, под стать мрачному их настроению. Коляска замерла у перекошенной калитки, Штольман, взяв свой «бульдог» наизготовку, соскочил на землю и негромко скомандовал городовым:
- Так, вы и вы: к задней двери в обход. Ульяшин, за мной ко входу. Оружие приготовьте.
Ульяшин вынул револьвер из наплечной кобуры. К крыльцу они пробирались пешим ходом, стараясь двигаться как можно тише и зорко глядя, нет ли движения в окнах, но дом выглядел совершенно нежилым. Ульяшин в сомнении покачал головой: не набрехала ли девчонка? Но Штольман кивком указал на многочисленные следы во дворе, хотя и размытые усиливающимся дождем.  Трое городовых метнулись по разные стороны от дома, обходя его слева и справа. Штольман и Ульяшин взлетели на крыльцо.
И тут дверь распахнулась, на крыльцо выскочил маленький человек в криво сидящем котелке, на ходу напяливая пальто и неловко держа увесистый саквояж. Ульяшин тут же перехватил его и, зажав рот, ладонью в перчатке прижал к стене. Тот только безумно вращал глазами, глядя в испуге и плохо соображая, что произошло: только что бежал, и вдруг – стоп, машина.
- Кто таков? – рыкнул на него Ульяшин и убрал руку, зажимавшую ему рот.
- Я-я-я…, - залепетал тот. - Я… Ланге. Господа, я ни в чем не виноват. Меня заставили.
- А, доктор, - кивнул Штольман. – Где Скрябин? Или как он у вас именуется? Крутин?
- Я н-не знаю, ничего не знаю. Я зашел, а он там … в крови весь. Но это не я! Слышите? Это они! Мадам и её подручный! Не я это!
- Тихо, - скрипнул зубами Яков Платонович. – Где девушка?
- К-какая девушка? Аксютка? Горничная?
- Зубы не заговаривайте, а то я вам сейчас их подправлю! Где Анна Миронова, похищенная вашим Крутиным?!
- Так они её выкрали и сбежали! Эти двое! Это они, шпионы проклятые! Я ни в чем не виноват! – верещал Ланге, всё норовя бухнуться на колени, но Ульяшин раз за разом вздергивал его на ноги. - Я всё-всё расскажу! Я готов! Только пощадите! У меня семья!! Я не сам. Меня приставили к нему. Я только наблюдал. Он всё сам задумал, заставил меня. Я - человек подневольный, не погубите!
- Ульяшин, наручники! Где держали Анну?
- Т-там, во втором этаже, дальняя комната. И он… он там, в большой зале.
- Самышкин, - скомандовал Штольман показавшемуся из-за угла городовому, - заберите арестованного. А вы, Ульяшин, за мной.
Они ринулись в открытые двери и помчались по коридорам, открывая двери. У дальней двери притормозили. Ульяшин сделал знак Штольману, после нажал осторожно ручку, но дверь оказалась заперта. В этот момент грянул выстрел, от дверного полотна отлетела щепа, Ульяшин отшатнулся в сторону, а Штольман рявкнул:
- Скрябин! Прекратите стрелять! Выходите, и я сохраню вам жизнь!
Ответом стал второй выстрел. Ульяшин ответно выстрелил несколько раз.
- Вам не вырваться отсюда, дом окружен! Всё кончено, господин доктор! Или кто вы там на самом деле?
Тот, кто был за дверью, не говоря ни слова, продолжал стрелять. Наконец вместо очередного выстрела послышались щелчки: патроны, видимо, кончились, но человек всё продолжал нажимать на курок.
- Ну, вот и всё, - пробормотал тихо Штольман, отступил, примерился, намереваясь высадить дверь плечом, но Ульяшин опередил его, сделав знак, с размаху ахнулся в дверь, она отлетела, с треском выворачивая петли. Они вместе ввалились в проем и замерли.
На полу, истекая кровью, лежал незнакомый человек с остановившимся лицом и невидящими глазами, устремленными в пространство, и всё продолжал нажимать на курок, целясь в сторону двери. Наконец рука его ослабела, глаза закатились, и он, откинувшись, замер. Ульяшин нагнулся к нему и тут же распрямился:
- Кончился. А тот-то где же?
Они огляделись в поисках потайной двери. Штольман пригнулся к полу и указал на едва заметные на ковре капли темного цвета, которые вели к книжному шкафу, кособоко стоявшему у дальней стены. Шкаф сдвинули в сторону, освобождая дверцу. За нею открылся темный узкий коридор. Они устремились туда: Ульяшин наконец вырвался вперед, Штольман за ним. Коридор вывел их к еще одной двери, которая оказалась хлипкой и легко поддалась сильному удару. Они вырвались на улицу, огляделись: перед ними был глухой, заросший кустами закоулок. Никого вокруг не было.
- Сбежал. А этого, - Штольман махнул в сторону дома, - заставил стрелять. Либо сам подверг гипнозу, либо этот – Ланге - применил свои способности. Надо срочно допросить его. Но сперва…
Штольман закружил, пригибаясь к земле и пытаясь разглядеть хоть какие-нибудь следы, но моросящий дождь, как назло, всё надежно укрыл под своими струями. Яков Платонович, не оставляя надежду, нырнул в кусты, Ульяшин метнулся за ним. Проломившись сквозь заросли, они вывалились на утоптанную узкую дорогу, на ней в обозримом пространстве не было никого. Погоня зашла в тупик, не начавшись.
- Что же теперь-то?– протянул Ульяшин, утирая залитое дождем лицо.
- Теперь мы вернемся в дом и допросим Ланге, - мрачно отвечал Штольман. - Надеюсь, он подскажет, куда могли увезти Анну. Но даже если он ничего не знает, зайдем с другой стороны. По всей видимости, Скрябин был покалечен, судя по следам крови в комнате. Если это от рук Жана, значит, со Скрябиным намеревались расправиться. То есть они стали противниками, - речь Штольмана была резкой и отрывистой. - Скрябин разъярен. Он будет тоже охотиться за ними. Ему нужна Анна. А Нежинской и Лассалю нужна папка взамен Анны.  Место встречи поменять нельзя. А место это указано в той записке: заброшенные лабазы. Туда я принесу папку, обменяю на неё Анну Викторовну и…
- Мы! -  перебил его Ульяшин.
- Нет, - отрезал Штольман. – В записке сказано ясно: я должен быть один. Иначе они уб…, - он осекся, потом сквозь зубы продолжил, - они убьют её, если я нарушу их условия. А вы, - он кивнул, - вы будете неподалеку. Подстрахуете меня. Если что со мной, то спасите Анну Викторовну. Итак, действуем следующим образом: мне нужно забрать документы из тайника и выдвигаться к месту встречи. Вы же следуете скрытно за мной, но на глаза не попадайтесь. Француз хитрый и ловкий противник, безжалостный убийца. Он может вас заметить. Поэтому вы не станете приближаться к этим лабазам.
- Яков Платоныч, ну как так-то?
- Отставить пререкания, Ульяшин. Выполняйте!
- Есть, - пробурчал тот, но про себя упрямо решил: ну нет, ЯкПлатоныч, я вас к этим в пасть не отправлю одного! А ну, стрелять начнут. Им, видать, уж всё нипочём. Вон своего сообщника, да больше сказать – начальника так покромсали, что он кровищей весь пол закапал, а уж Штольмана и вовсе не пощадят. Или может чего он придумал… Ну, так сказал бы небось. Ему-то, своему соратнику! Ладно, разберемся. Это будет пополудни, а теперь надо допросить этого Ланге! Они направились обратно к дому, где их ждал, трясясь от ужаса, задержанный.
********************
Анна кое-как справилась с тошнотой и в этот момент почувствовала, как тянет холодом из дальнего темного угла. Она медленно развернулась туда. Там маячил дух незнакомого молодого мужчины: голова залита кровью, глаза смотрят мрачно исподлобья.
- Кто вы, и что с вами случилось? – задыхаясь, спросила она.
Он скособочился и вдруг выхватил револьвер, уставив на неё. Она даже отшатнулась, настолько правдоподобная картина ей представилась. Хотя и понимала: это только дух, он не сможет причинить ей вреда. Тут же в голове всплыла история с Ферзём и то, как ловко он управлялся с тяжелыми предметами. Да что там: даже целый человек был ему подвластен, так он ловко швырнул под колеса извозчичьей лошади того бандита, Филимонова, что убил его.
- Тебя застрелили? Или ты стрелял? – настойчиво продолжала она выспрашивать.

В глазах резко темнеет. Потом из мрака проявляется комната. В центре - Скрябин, утирает струящуюся по лицу кровь. В дверях – этот молодой мужчина, что явился сейчас к ней. Иван Евгеньевич берет его за плечи, сверлит взглядом. «Сейчас сюда придут полицейские они захотят убить тебя. Ты должен их застрелить. Вот, револьвер. Стреляй в них через дверь, тогда ты не пострадаешь. А мне еще надо разобраться с этими идиотами, что решили, будто меня можно вот так…» 
Последние слова он говорит сквозь зубы, в глазах плещется безумие и ярость. Мужчина медленно кивает, преисполняясь ненавистью к тем, кто должен убить его. Скрябин устремляется к шкафу, за ним тянется полоска капель крови. Шкаф он с трудом сдвигает и исчезает в открывшемся в стене проеме. Мужчина поворачивается к двери, снимает револьвер с предохранителя и ждет. Минуту? Час? Наконец слышится шум за дверью. Он пристально смотрит, как опускается и поднимается ручка. И тогда он стреляет.

Анна вдохнула и, не удержавшись на ногах, опустилась на пол.

Следующая глава Содержание