Глава II
Лондон, 24 июня 1881 г.
Маленький двухместный кэб стремительно нёсся вперёд по лондонской мостовой, так что скрип колёс и цокот копыт сливались в один звук. Штольман, находившийся внутри в качестве единственного пассажира, мысленно возносил хвалу изобретателю рессор, благодаря которому неровности дорожного покрытия отражались на сыщицкой персоне лишь опосредованно. Проносящийся за окном городской пейзаж его не занимал – всё внимание сыщика сосредотачивалось на цели путешествия.
Минувшим вечером, заглянув в обиталище Стейпса – вернувшийся в Лондон капитан проживал в фамильном особняке за чертой города, не слишком отличавшемся от жилища Раевских, в котором обретался и сам Штольман – Яков Платонович не застал молодого офицера дома. Сестра капитана – луноликая барышня с водянисто-голубыми глазами – сообщила русскому гостю, что её брат до сих пор так и не появился, и Штольман, изобразив вежливое удивление пополам со сдержанным беспокойством, оставил перчатки и пообещал наведаться завтра утром.
При обещанном возвращении он застал голубые глаза покрасневшими. Сестра Стейпса, сохраняя самообладание, но покусывая губу, поведала, что брата на самом рассвете нашли мёртвым, о чём ей около двух часов назад сообщил прибывший полисмен. Тело, судя по всему, опознали по монограммам на белье, поскольку другой одежды на трупе не было. Прочих подробностей сестра не знала, да и выпытывать их у убитой горем женщины Штольману совершенно не улыбалось, поэтому, принеся глубочайшие соболезнования и уточнив адрес происшествия, сыщик вышел на улицу, вскочил на первого попавшегося извозчика, и теперь мчал по направлению к Лористон-авеню, где не так давно закончило свой жизненный путь его задание.
За три с лишним десятилетия бурного роста, начавшегося с середины сороковых годов, Лондон успел обзавестись целыми районами нового жилья. В отличие от прежних трущоб, которые успели подрасчистить по Акту 1875 г., новые жилища, рассчитанные выдерживать 99-летнюю аренду, были сложены из добротного кирпича и даже подключались к канализации – хотя и далеко не всегда к тем новым туннелям, что в шестидесятые годы проложил сэр Джозеф Бэзалгетт, создатель лондонских коллекторов, усилиями которого город избавился от изрядной части своего характерного запаха. Однако зодчие, учтя требования архитектуры, не приняли в расчёт людей. Новые дома – двух- или трёхэтажные, с кухней в подвале – были рассчитаны на семейства из респектабельного среднего класса с парой слуг – но стремительный прирост лондонского населения обеспечивали совсем другие категории. Потому претенциозные жилища либо наполнялись бедняцкими семьями, заселявшимися на каждый этаж или даже в каждую комнату, либо пустовали, глядя на безлюдные улицы щербатыми фасадами, в обоих случаях создавая новое поколение лондонских трущоб.
Именно к таким местам относилась Лористон-авеню в Финсбери-парк, на которой нынешним утром обнаружили тело капитана Стейпса. На взгляд Штольмана, вид мрачного тупика, три крайних дома которого оставались нежилыми и зевали чернеющими дверными проёмами и распахнутыми окнами, определённо располагал к преступлениям. Лично сыщик предпочёл бы в качестве декораций какой-нибудь очаровательный пасторальный пейзаж с зеленеющими лугами и бегущей неподалёку рекой, но решение, как и всегда в таких случаях, было уже принято за него – оставалось разве что выяснить, кто его принял. Технически Штольмана ничто не обязывало разбираться в судьбе почившего капитана, но он категорически не любил бродить впотьмах. Внезапная смерть недавно вернувшегося в столицу офицера – к тому же доводящегося сыном такой важной фигуре и за считанные дни до прибытия этой фигуры в Лондон – невольно пробуждала сыщицкие инстинкты. В отличие от попыток втереться в доверие за карточным столом, расследуя преступление, Штольман ощущал себя в своей тарелке – а смерть Стейпса, учитывая сложившееся положение, могла оказаться не менее важной, чем жизнь.
По расслабленной позе констебля, дежурящего около канализационного слива, и постепенно уменьшающейся толпе перед ним сыщик сделал два вывода: тело нашли в канализационной трубе, и к настоящему моменту его уже извлекли, погрузили и отправили на медицинское освидетельствование, так что самое интересное для зевак уже закончилось. Для начала стоило поговорить с блюстителем правопорядка.
– Доброе утро, милейший, – поздоровался он, приблизившись к констеблю. Ражий детина закатил глаза.
– Мистер, не начинайте, а? Тоже деньги мне совать собираетесь?
– В мыслях не имел, – несколько опешил Штольман. – «Тоже»?
– Да, был тут один, – отозвался полисмен, чуть подобрев к собеседнику, не принимавшему продажность полиции за данность. – Бородка острая, рожа хитрая. Соверен мне совал, всё хотел знать, что тут было да как.
– И что вы ему ответили?
– Что? – хмыкнул констебль. – Да то же, что и вам отвечу. Утром, чуть позже шести, какой-то мальчишка прибежал, сказал, что в канализации на Лористон-авеню труп. В одном белье.
– Даже без обуви? – уточнил Штольман.
– Ну да, – отозвался собеседник, явно недовольный тем, что его перебили. – Башка разбита. Следствие ведётся. И больше вам знать ничего не надо. Газеты читайте!
– А как насчёт… – начал сыщик.
– Газеты! – рявкнул полисмен.
Штольман поджал губы и уважительно кивнул, отдавая должное служебному рвению представителя закона. Раскрытый зев канализационного слива, явив миру труп Стейпса, явно не собирался ограничивать этим свой вклад в лондонскую жизнь и усердно насыщал воздух характерным амбре городских недр. Штольман поморщился – брезгливость его не отличала, но удовольствия в подобных запахах он также не находил – и отошёл на безопасную дистанцию.
– Дурак он был, вот шо я скажу, – задумчиво провозгласил один из последних зевак – худощавый мужичок с залысинами и седеющими усами. Штольман не понял, обращался комментатор к нему или просто высказывал мысли вслух, но сомнения истолковал в свою пользу.
– Это кто же? – поинтересовался он.
– Да грабитель этот, – пожал плечами мужичок. – Дурак дураком. Или не местный.
– Грабитель?
– А хто ж ишо? – усатый потряс головой, поражаясь глупости собеседника. – Ежели до нитки бедолагу обобрал, хто он по-вашему исть, а?
Штольман вежливо наклонил голову. Разбой действительно был очевидным объяснением.
– А дурак почему?
– Да шо он труп в эту трубу-то скинул? Во-первых, узкая она, ещё запихивать надо! А как будто этого мало, так забито ж всё! Вы дома-то видели, мистер? – зевака кивнул на пустующие здания. – Вот потому и не живёт нихто: трубы не чистят! Так шо будь тута хоть второй потоп, никуда-то тело не денется. И зачем, спрашивается, его сюда бросать? Вот я и говорю, либо дурак, либо не местный, так шо про трубы ничё не знает.
– А вы, стало быть, знаете? – полюбопытствовал сыщик.
– Обижаете, мистер! – оскорбился усатый. – Да я ж городскую канализацию вот этими руками, – он потряс широкими мозолистыми ладонями перед физиономией Штольмана, явно приняв легкомысленное замечание последнего близко к сердцу, – вот этими самыми строил! Я сэра Бэзалгетта как вас видел! Да он сэр-то стал потому, что канализацию тутошнюю придумал, а мы её сделали! Ох и суров был! Каждый замес – каждый! – проверять требовал, как мы стены клали! Но меня-то проверять нужды не было, я работал не за страх а за совесть, мы не халтурим! Ох, вот работёнка-то была… – Мужичок улыбнулся, уходя в воспоминания, и Штольман шумно прочистил горло. – О чём я бишь?
– Дураки и трубы, – напомнил сыщик.
– Ну да. Тута, – строитель канализации обвёл рукой проулок, – тупик. Труба старая, прям здесь и начинается – короче, отросток, поняли? И забита аккурат в самом начале. Пока не прочистят, толку не будет, а пока не живут, и чистить нихто не станет, затор-то у самого начала, не мешает никому. А раз так, то и тело не смоет, ясно?
– То есть, тело бросили там, где его легко найти?
– Да вы шо, мистер?! Видите ж, не живёт никто. И опять же, труба узкая, одним дрынажом тело не вдруг протиснешь. Оно тута могло и до второго пришествия валяться. Я ж не о том толкую, что найти легко, а о том, что так не избавишься от него!
– А как тогда?
– Шо значит – как? Да хоть не в затор пихать, – сплюнул усатый. – У Блэксток-роуд здешнюю трубу уж нормальный коллектор перехватывает, из тех, что мы клали. Тута пройти-то сто шагов. Вот туда б и кидал, ежели б умный был. Потому как тама ток нормальный, и труба уж через полгорода идёт, – мужичок неопределённо качнул головой куда-то на юго-запад. – Может, в Эбби-миллз – на насосной станции, то бишь, – и выловили б, но тама уже ищи-свищи, откуда приплыло. Вот я и говорю: дурак, как пить дать.
Штольман задумчиво кивнул. Картина складывалась интересная. Спустя считанные дни после прибытия в Лондон, молодого отпрыска важнейшей фигуры в Индийской армии находят мёртвым – при обстоятельствах, которые только что не кричат об ограблении. Имея возможность скрыть тело без следа при первом же дожде, его укладывают туда, откуда оно никуда не денется. И даже притом, что место это самое укромное, труп обнаруживают через считанные часы после смерти. Словно кто-то хотел, чтобы Стейпса нашли, и потому бережно упаковал труп в закупоренную канализационную трубу, откуда он никуда не денется – а потом благожелательно шепнул полиции, которая, разумеется, сделает очевидный вывод и спишет всё на разбойное нападение…
И потом – сапоги. Чего ради грабителям, нашедшим в карманах кучу денег, не говоря о часах и прочем, утаскивать с собой офицерский китель, штаны и, в особенности, сапоги? Стоят они, в сравнении с прочей добычей, гроши, да и пытаться сбыть их с рук после громкого убийства опасно. Но вот если убийцы хотели унести решительно всё, что только могло быть при капитане, и разобраться с этим в более спокойной обстановке…
Русский сыщик с его прямолинейным складом ума чтил бритву Оккама – но в данном случае при выборе самого простого варианта вместе с лишними сущностями под нож попадало слишком много важного. Яков Платонович не верил в совпадения. В забитую трубу имело смысл запихивать то, что должны найти. Куда преступник понёс бы то, от чего хотел избавиться?
От Лористон-авеню до нового коллектора под поверхностью Блэксток-роуд было чуть больше ста шагов, что упомянул усатый консультант, но ненамного. Чеканные буквы на восьмиугольной металлической крышке с широкими прорезями, прикрывавшей смотровой колодец, извещали наблюдателя, что её создателем являлся некто «Кримп, гражданский инженер». Штольман присел на корточки возле решётки и взглянул вниз. Он знал, что колодец должен был быть неглубок, но рассмотреть что-то, кроме смутно угадывающейся внизу поверхности фекальных вод, не представлялось возможным.
Без особой надежды сыщик чиркнул вощёной шведской спичкой, дал ей разгореться и уронил вертикально вниз. Та на мгновение выхватила ровные ряды кирпичей, но тут же погасла, не долетев до дна. Вторая попытка оказалась более удачной: горевший значительно дольше огонёк позволил глазу выхватить смутный контур предмета, торчавшего над поверхностью воды. Как Штольман ни напрягал глаза, третья и четвёртая спички дела не прояснили, но сходство предмета с обувью не давало покоя. Сыщик огляделся по сторонам – зеваки уже разошлись, а скучающий констебль смотрел в другую сторону – и, с сожалением взглянув на свои блестящие кожаные перчатки, потянулся к крышке.
Примечания:
"...подрасчистить по Акту 1875 г." - «Акт об улучшении жилищ рабочих и ремесленников» 1875 г., давший лондонским властям право на снос ветхого и санитарно неблагополучного жилья.
"...сэр Джозеф Бэзалгетт" - инженер, ответственный за обширную модернизацию лондонской канализации в 1860-х гг. Проект Бэзалгетта включал создание пяти магистральных коллекторов, к которым подключались более старые трубы, и четырёх насосных станций с инновационным на тот момент использованием портландцемента, а также вывод основных канализационных сливов в Темзу ниже расположения города. Благодаря большому запасу прочности и высокому качеству работ, коллекторы Бэзалгетта, посвящённого за свою работу в рыцари, по сей день остаются основой лондонской канализации.
"...Кримп, гражданский инженер" - Вильям Санто Кримп, реально существовавший инженер, спроектировавший крышки с прорезями для канализационных люков, предотвращающие накопление метана в коллекторах.
"...вощёной шведской спичкой" - спичка, изобретённая шведом Йоханом Лундстремом в 1855 г. и заменившая белый фосфор в головке на красный, благодаря чему новые спички были безопасны для здоровья и менее склонны к самовоспламенению. По существу, современная спичка какой мы её знаем.
Скачать fb2 (Облако mail.ru) Скачать fb2 (Облако Google)
Отредактировано Robbing Good (09.03.2019 18:38)
